Только вчера тут открылся небольшой участок Райской парковой зоны, и мне не терпелось посмотреть на него вживую, без восторженных слюней информационных каналов. Спрыгнув на ходу с неторопливой пешеходной дорожки, я с неожиданной для себя робостью шагнул за ворота благоустроенного уголка природы.

Здесь даже привычное солнце светило по–особенному. Чистым изумрудом искрилась трава, мелодично шелестела листва на могучих деревьях. Все тут навевало умиротворение. На дорожках толпилось немало зевак. Вот один сопляк исподтишка исследовал взглядом мою униформу и принялся взахлеб заливать приятелю, как он горд быть причастным к великому делу перестройки планеты. Второй в ответ соизволил выразить восхищение временем, в которое довелось жить им обоим. Я хмуро покосился на хлюпиков. Наверняка держат курс к пункту вербовки. Ничего, там сидят такие тертые типы, что мгновенно просканируют обоих на предмет их истинной лояльности к обществу. Чтобы отогнать ненужные в таком месте отрицательные эмоции, я наклонился к благоухающему цветочному кусту. По ярко–синим лепесткам деловито ползала янтарная пчела. Я подставил пальцы, и насекомое доверчиво перемаршировало через мою ладонь и вернулось обратно к своей кропотливой работе. С поляны неподалеку послышался детский восторженный визг. Это стайка малышей докучала огромному, насупленному бурому медведю. Ребятня трепала ему уши, а несколько особенно бойких карапузов старательно пытались забраться на массивный огузок. Мишка недовольно ворчал, но терпеливо подставлял бока карапузам. Рядом стояла стройная воспитательница в довольно–таки короткой серой юбке и следила за своими подопечными с милой улыбкой на свежем личике. Я засмотрелся на девушку, даже мелькнула мысль – подойти и представиться, но потом одернул себя – она же при исполнении, зачем отвлекать. Приказал Червяку сделать «скрин» – найду ее потом по сети, если не пропадет охота свести знакомство. Желудок урчанием напомнил, что он у меня есть, и я заторопился домой. Пора подкрепиться и приступить к любимому занятию военного – заслуженному отдыху.

Я спустился в муравейник подземки, перешел по эстакаде на нужную линию. Пол под ногами слегка вибрировал – где–то неподалеку работала проходка, вгрызаясь в недра планеты и прокладывая необходимые для «Teрмини – 35E» системы коммуникаций. Люди всего лишь два года назад начали осваивать этот «арриал». Раньше здесь был дикий угол, поросший влажным тропическим лесом с проплешинами болот. Теперь на месте природной несуразицы разрастался благоустроенный для комфортной жизни людей город с живописными спальными районами, спортивными сооружениями и Райскими парковыми зонами.

Поезд тронулся, плавно набирая скорость, с которой столетие назад летали боевые самолеты. Из-за обилия остроконечных капюшонов вагон стал похож на шабаш неизвестной секты. У штатских в эти колпаки вмонтированы наушники, ими, как пластиковыми ложками они хлебают медийную кашу и прочий информационный фаст–фуд. От нечего делать я открыл доступ в свою нейросеть для центрального новостного канала. Вещали про законопроект об отмене родовых имен, доказывали, как важен он для следующего витка развития общества. Может и важен, мне–то, что с него? Это их гражданские дела, нам, военным, такие вопросы без разницы. Я переключился на Райский проект. Тут вовсю трепали языками о создании зон природосферы. Предлагали вырезать из нашего пространства несколько территорий, куда не будет ступать нога человека. И все для того, чтобы сохранить там биоценоз Земли в изначальном виде. Хотел бы я посмотреть в глаза умнику, что предложил такую нелепицу. И пусть не отворачивается! В эти оазисы первозданности мигом со всей планеты стечется всякая антропоморфная шваль. Кто будет ее оттуда выкуривать? Конечно, армия. С боями и потерями. Надеюсь, автора этой гениальной задумки морально распнут на ближайшей Ассамблее. Я в сердцах отрубил связь и принялся разглядывать своих совагонников.

Напротив моего сиденья безвольно привалился к вертикальному поручню молодой парень. Его глаза были закрыты, но веки лихорадочно дергались, словно в мышечном треморе. Он или смотрел фильм по нейросети, или рубил каких–нибудь монстров в виртуальной игре. Остальные люди бросали на юношу неодобрительные взгляды. Раньше, когда «чипование» только входило в моду, такие развлечения были очень популярны, но потом медики издали манифест, что чрезмерные нагрузки прилично сушат мозги. В дома тут же вернулись информационные панели, а в комбинезоны – наушники, и с тех пор публичный просмотр картинок воспринимался так же, как если бы этот парень решил прямо в вагоне справить малую нужду.

Моя квартира находилась на окраине города. Жилой блок был смешанным – это значит, что там наряду с военными, жили также и гражданские лица. Между прочим, весьма удобно в плане знакомств и приятного досуга. Уже на подходе к дому со мной по нейросети связался электронный секретарь с позывным «Хибара» и запросил распоряжения. Я дал добро на стандартную установку – «плюс двадцать», ужин, мягкий свет. На прямоугольном табло над дверью в подъезд сияли ослепляющие разум цифры: 273 000. Столько квадратных миль нам еще предстояло взять под контроль в материковой Евразии. Я помню времена, когда этот параметр измерялся в миллионах и казался недостижимым. Двадцать лет старушка сопротивлялась нам, но теперь счет пошел на месяцы. А потом? Потом мы покатим на экскурсию в жаркие края. Америка давно обустроена, дело за Африкой и Австралией. После останется аппендикс в десяток тысяч островов, и нужно будет думать, что делать с Мировым океаном. Как следует примериться, прежде чем взять за шиворот старого деда Нептуна с его тайфунами, цунами, медузами и ядовитыми морскими змеями. Но мы справимся. Нас теперь ничто не испугает, а даже если и испугает, так Червяк быстро впрыснет в кровь нужное количество препаратов для оптимизма.

Дома, после очищающего тело и мысли душа, я быстро проглотил порцию китайской утки с капустным салатом и разлегся на софе, задрав босые пятки прямо на стену. Конвертер в углу плотоядно пережевывал одноразовую посуду. Я включил информационную панель. В сводках сообщали о новых достижениях строителей Рая. За последнюю неделю к площади ноосферы прибавился приличный кусок завоеваний. Про антропоморфов ничего нового не было, разве что несколько мелких каверз. Не то, что десять лет назад, когда первопроходцам приходилось вести с этими несчастными настоящие баталии с нервной стрельбой и непрерывными переговорами. Мне довелось хлебнуть неприятностей с изгоями общества во время бирманской командировки. Как же они тогда ожесточенно сражались! Мы шли вперед по их трупам и непромокающим агитационным листовкам. Зато теперь те, кто не принял нашу доктрину, наконец–то уразумели, что с ними более никто не собирается дискутировать, и прекратили бесплодные попытки завязать диалог. Сейчас нам противостояли лишь группы фанатиков, а остальные предпочли раствориться на дикой территории или перейти на нелегальное положение. Бессмысленная борьба одиночек с колоссом Метрополии. По мне так лучше употребить отпущенное время на удовольствия жизни, чем тратить его в безнадежном противоборстве. Существуйте, пока вам дают. Забейтесь в потаенные норы, которых на нашей планете еще предостаточно и живите! Океания и арктические острова пока полностью свободны от наших интересов. Ну, а потом, само собой, придем мы, здоровая и высокоморальная часть общества и сотрем вас в порошок.

Кстати, об удовольствиях. Может быть уже пора внести в них разнообразие? Пока не случилось что-то совсем противоположное. Я свернул новости на стеновой панели и перешел в меню «Общение». Я твердо решил сегодня расслабиться после напряженной службы. Набрал раздел «Физиологические контакты». Предложений было масса. Все девчонки – стройные, симпатичные, а у нас других и не бывает. Как–то смотрел передачу про одну из сект антропоморфов, видел их женщин – так пришел в ужас и омерзение! Всамделишные ведьмы и мифические горгульи с отвислой кожей и жировыми складками по всему телу. Ну, правда, их только за это стоит истребить под корень! Нельзя так себя запускать, доводить дело до внешних проявлений старости. Отсутствие технологии не является для меня оправданием. Иное дело – наши красотки. Я глянул на локацию – надо бы выбрать кого поближе к моему блоку. Вот. Некто – Тара, оператор на фабрике пищевых концентратов. Высокая блондинка со вздернутым носиком и ямочками на щечках. Статус – «флирт, сексуальная разгрузка». Повертел ее фото с разных ракурсов. Сложение безупречно, интимные подробности и предпочтения заблокированы «только для друзей», в число коих я пока не вхож. Интересно будет познакомиться. Свободное время до шести утра завтрашнего дня. Отлично! Рана меня совсем не беспокоила, а для девушки мои бинты явились бы дополнительным эротическим стимулом. Не каждый день удается переспать с героем, только что пролившим кровь ради общества. Это, если хотите, даже ответственность! А позу можно выбрать такую, чтобы поменьше двигаться.

Вдруг дверь за моей спиной распахнулась, и я обернулся. На пороге стояла Тиа. Культуролог. Да и слово–то какое – как попугай в ветвях кричит: куль – ту – ро – лог, куль – туррр – рролог! Метр шестьдесят пять, Х–силуэт, социальный статус «Гамма», гетеросексуальна, мультиоргазмична. В настоящий момент я, в силу направленности мыслей и чувств, мог рассматривать женщину исключительно в подобном разрезе.

Раньше Тиа была гражданским сотрудником «Форекона», вела офицерские курсы, поднимала наш уровень образования, а теперь подвизается в рекрутерской службе. Тоже по культурной линии. Она пишет пресс-релизы, а также вместе с коллегами разрабатывает пропагандистские лозунги. По мне, так бесполезное занятие – на пунктах вербовки и так постоянно толпы желающих послужить.

Тиа – почти моя подружка в том смысле, что у нее имеется свободный доступ к моему жилищу. Мы уже около года вместе, хотя и познакомились при официальных обстоятельствах. Устав предписывает офицеру иметь хобби. Там недвусмысленно сказано: «Еженедельно каждый военнослужащий обязан посвящать собственному гуманитарному развитию не менее трех часов внеслужебного времени». А мне их требовалось в два раза больше из-за специфичного контингента общения. Все-таки работаю в основном со штатскими лицами. Поэтому мне понадобился личный тренер по манерам и всяким умным беседам. Так Тиа угодила в мои духовные наставники. Она оказалась самой привлекательной из всех моих интеллектуальных патронов, о чем ей было незамедлительно сказано. Нехитрый комплимент развеселил девушку, и я узнал, что означает выражение «когнитивный диссонанс». Тиа принялась обучать меня образному мышлению на примере классической литературы, и я так высоко ценил ее усилия, что каждый раз вежливо прикрывал ладонью рот, когда хотел зевнуть. Но труды Тиа не пропали даром. Мои успехи в аллегориях настолько впечатлили учительницу, что она удостоила своего подопечного чести быть приглашенным на ее день рождения. Праздник прогнозируемо закончился в постели. И хотя с тех пор мои культурные запросы сузились до подсчета количества крючков на ее одежде, Тиа не возражала. Ей все равно пришлось поменять работу из–за служебного флирта. На базе «Форекон» не поощряется, когда тренер занимается любовью с подопечным. Пить вместе – пожалуйста, но спать вместе нельзя. Чтобы как–то компенсировать девушке неприятности, я включил ее в список резидентов Хибары. Признал официальный статус нашей связи, но до полноценных отношений дело не дошло. Время текло, Тиа терпеливо ждала моего следующего шага. Она не демонстрировала это открыто. Номинально я был абсолютно свободен так же, как и она. Мораль общества не возбраняла нам связи на стороне, хотя я не мог в силу характера пользоваться этим правом. Мешало чувство вины, через которое я сегодня планировал перешагнуть. К тому же любая женщина рождается с полным генетическим набором школы намеков и красноречивого молчания. Тиа применяла на мне свои штучки, а я, напротив, чем дальше, тем больше стал отбиваться от рук. Витающие в воздухе обязательства начали меня тяготить. Но и прекратить отношения я не мог. Девушка пострадала по причине моей бесшабашности – как я мог ее бросить? Или уже не хотел? В результате между нами установилась тревожная тишина. Дело могло в любой момент кончиться либо разрывом, либо брачным союзом. В обоих случаях это точно будет безрассудным поступком. Вот и возрази теперь Гиллису.

– Салют, Тиа, – печально сказал я.

Смуглая брюнеточка прошлась взглядом по забинтованному плечу, потом улыбнулась, расчетливо сверкнув безупречными зубками:

– Салют, Слик. А я решила заскочить – узнать, как ты. Все –таки попал в перевязочный реестр.

– Как узнала?

– Девчонки из диспетчерской сообщили, – немного смущаясь, сообщила Тиа. – Что случилось? Рана серьезная?

– Ерунда. Навылет сквозанонуло. Через пару дней затянется полностью. Проходи, располагайся.

– Что проделываешь? – получив мое приглашение, она вновь победительно улыбнулась и порхнула ко мне на диванчик.

Ее безупречное тело пахло свежестью, черные волосы хранили чуть различимый аромат каких–то терпких цветов. Тиа искоса посмотрела на панель и, увидев, в каком окошке я нахожусь, возмущенно всплеснула руками:

– Вот ты чем занят! Положительно – от девушек мужчинам всегда нужно только одно, – ее личико обиженно вытянулось.

Я нахмурился:

– Проблема не в том, что мужчине от женщины нужно только одно. Проблема в том, что женщине от мужчины всегда нужно все.

Тиа виновато погасила топазовые огоньки зрачков:

– Извини, Слик. Как там, в псевдо–диком мире? Воняет, наверное…

– Не так, конечно, как у меня во рту после твоего дня рождения, но тоже пованивает порядочно, – я усадил Тиа себе на колени и теперь старательно портил ее идеальную прическу.

– Вижу, что ты хотел расслабиться, – она скосила на меня хитрющие глазки. – Ну, так давай расслабимся. Стой, Слик, не так быстро! Погоди, я сейчас, – подружка шустренько вывернулась и моих объятий и, подмигнув, скрылась в полупрозрачном конусе душа.

Положительно – в новых знакомствах есть свежесть, искра, интрига, но и привычные отношения доставляют немало положительных эмоций. Даже жаль, что с Тиа вскоре придется поговорить всерьез. Девушка собралась вести осаду капитана Слика по всем правилам фортификации, а ни одно укрепление таких действий не одобряет. Сколько, интересно, провела она времени перед своим туалетным столиком, когда собиралась нанести мне «неожиданный» визит? Но ее стройная тень на дымчатом пластике душевой кабины мгновенно стерла из моего сознания здравые мысли, заменив их выбросом гормонов. Она вернулась через несколько минут, запечатанная в белоснежное вафельное полотенце. На бронзовой коже Тиа светильники зажгли десятки бриллиантовых капелек.

– Что попробуем сегодня? – ее внезапно охрипший голос сказал мне о том, что тело моей девушки уже включило режим сексуальной активности.

Этот стандартный вопрос как обычно поставил меня в тупик:

– Твои предложения?

– Хочу романтики.

– Мне бы такую, чтобы меньше шевелиться.

– Можно один–один–девять, – девчонки почему–то всегда знают содержание любовного командного набора наизусть. И мы, мужчины, постоянно идем на поводу их желаний.

– А что там?

– Выбирай. Тебе понравится.

Наши тела повиновались введенным установкам и потянулись друг к другу. Из стены за моей спиной услужливо выкатилась огромная кровать, на которую мы, спустя несколько секунд, плавно опустились, как и было предусмотрено в любовной схеме номер сто девятнадцать. Вдруг Тиа отстранилась, перейдя в мануальный режим:

– Погоди.

– Что случилось?

– Моя сто девятнадцатая идет под музыку Стравинского «Поцелуй феи».

– Хм. А у меня нет такого. Странно.

– Скачай обновление! Ты отсталый тип. Ладно, сама поставлю. Передай мне на минуту управление домом!

Потом, после бурной взаимной разрядки, Тиа вновь ускакала в ванную комнату и вернулась ко мне на кровать с двумя стаканами апельсинового сока.

– А знаешь, в средние века все было не так, – важно заявила она, устраиваясь рядом и протягивая мне один бокал.

– Тебе виднее. Куль–тур–ролог!

– Хватит дразниться. Я просто смотрела древние фильмы про любовь и секс и, представляешь: мужчина и женщина тогда ложились в постель без всяких предварительных программ.

– Это как?!

– Очень просто. Расчет был на взаимопонимание и интуицию. Во внутренних «арриалах» до сих пор так принято. Там большинство населения еще не «чипованы».

– Забавно. Ну, когда мозговых процессоров не существовало – это понятно, но сейчас… Хотя, может быть, они на словах договариваются о последовательности действий.

– Удивительно, но нет. Ничего подобного. И тогда, и теперь некоторыми ценится непредсказуемость. Естественность. Б–р–р… Я вот представила, что ты меня исследуешь, рассматриваешь, словно паук попавшую в сеть муху, а я не знаю, чего от тебя ожидать и прямо мороз по коже прошел. Отвратительно, правда?

– Понятия не имею. Можно будет как–нибудь попробовать. Вот так, словно ископаемые. Совсем без программы.

– Фу! – Тиа шутливо толкнула меня в бок кулачком и демонстративно отодвинулась.

Я правой рукой сгреб ее в охапку и, преодолев шутливое брыкание, поцеловал в нос.

– Хочешь поужинать?

– Да, любовная игра отнимает силы, – нарочито томно промурлыкала девушка.

– Так заряди свои аккумуляторы. Они тебе еще сегодня понадобятся.

– Ой–ой–ой, большой парень играет всеми своими мускулами! – подразнила меня Тиа. – Выведи меню на большой экран.

Несколько минут она копалась в разных блюдах, потом вздохнула:

– Не могу выбрать.

– Возьми салат из креветок. И кварту сухого вина.

– Я хочу угря.

– У него противный привкус.

– Всегда удивляюсь – откуда в тебе столько знаний по биологии?

Я невесело усмехнулся:

– Это почти моя вторая специальность – разбираться в природе. С подросткового интерната половина учебных часов у нас, курсантов, была сплошной биологией. Военный обязан знать своего врага, а наш враг – дикая природа Земли. Закажи тогда суп из морского гребешка. Полезный, снижает уровень холестерина естественным путем.

– Он, наверное, дорогой. В твоем РМ – бюджете возникнет финансовая дыра.

– Чего?! – удивился я.

– Ой, я все время забываю, что вы, военные, избавлены от системы РМ. Живете, словно древние магараджи. Просто берете все, что пожелаете. А платит правительство.

– В рамках нашей страховки. И потом, – я кивнул на бинты, – мы отдаем Метрополии не только свое время и знания.

– Ладно, убедил. Сам что будешь?

– Ничего, я уже поужинал.

– Давай еще раз, со мной за компанию.

– Не хочу, спасибо.

– Нуууу, Слик…

– Тиа, я уже сказал, что только что набил брюхо. Не хочу.

– Вот так. Ты всегда думаешь только о себе.

Мне даже на секунду послышался всхлип в ее последних словах. Но уже через минуту природная общительность моей девушки взяла свое, и она, усевшись мне на колени, принялась взахлеб рассказывать подробности последнего рабочего дня:

– А вот еще! У меня сейчас новый учебный курс – знакомство с древней массовой культурой. Мы анализируем их киноленты на предмет того, как они влияли на общественное сознание.

– Опять про секс? – я слушал вполуха, меня больше интересовало полотенце, которое настойчиво соскальзывало с ее груди.

– Не только. Вчера, например, я изучала фильм о механическом перевороте.

– Что–то не припомню я такого из курса истории…

– Какой ты! Я же рассказываю про фильм! Это выдуманное будущее. Тогда были популярны апокалиптические мотивы, хотя это оправдано с точки зрения глобального маркетинга – данное мышление стимулировало всеобщее потребление…

– Ну и что?

– В той картине машины восстали и попытались уничтожить людей.

– Какие машины?

– Всякие. Неразумное общество создало человекоподобные механические устройства, агрессивные ко всему живому. Случилась война. Не как у нас с антропоморфами, а реальная, настоящая война.

– Ха–ха. Интересно. Ну и кто там победил?

– Кто–кто? Наши, конечно!