На месте Калеба я бы наложила в штаны. Даже у меня по коже пробежались мурашки. А я ведь в команде Принстона.

Но Калеб был пьян, глуп и полагался на поддержку своих дружков.

Он кивнул на меня и расплылся в садистской улыбке.

– Ты про нее?

Чтобы спровоцировать Эрика, он залепил мне пощечину и начал мерзко лапать.

Сначала я только слышала крики и звуки боя, а затем увидела собственными глазами: Эрик расчищал дорогу ко мне с такой же легкостью, с какой Щелкунчик клацал орешки. Они нападали со всех сторон одновременно. Пытались схватить за руки, прижать к стене и поразить в самые болезненные места. Но ни одному из них этого так и не удалось сделать. Принстон был очень быстрым, легко уворачивался, прогибался, отклонялся и подпрыгивал на высоту человеческого роста. А кочергой он владел, казалось, лучше, чем вилкой и ножом.

Я только и могла, что смотреть за реинкарнацией Брюса Ли с отвисшей челюстью. Как и Калеб со Стивом. Но в какой-то момент они переглянулись, и Стив достал из-за пояса пистолет. А Калеб нож.

– Эй, Принстон! – позвал Стивен, направляя на меня оружие.

Эрик застыл в то же мгновение, полностью оценив ситуацию.

– Бросай свою палку, – потребовал Калеб. – Иначе я вспорю это сучку.

Двое парней встали за его спиной. Один из них ударил Эрика по ноге, но тот даже не поморщился, хоть и пошатнулся. Его взгляд был прикован ко мне. Он будто пытался что-то сказать.

– Калеб, прошу тебя, – отозвалась я. – Давайте просто забудем и…

– Заткнись, – зло процедил Стив.

– Хорошо! – громко вскрикнул Эрик. – Я бросаю. Смотрите.

И он действительно бросил кочергу. Правда, упала она не на землю, а на голову Стивену, который в ту же секунду прилег отдохнуть, утащив с собой пистолет.

А дальше началась суматоха.

– Эмбер, беги! – проорал Эрик, пытаясь отбить новые атаки. Теперь уже врукопашную.

Я автоматически выполнила его указание. Просто сорвалась с места, слыша только удары собственного сердца. Но кое-что заставило меня резко остановиться. У Калеба был нож. И он собрался ударить Эрика со спины.

Наверное, первое, что приходит на ум в экстремальных ситуациях, является самым глупым, но в то же время действенным.

Добравшись до Стива, я выхватила из его ослабленной руки пистолет и дважды выстрелила в небо.

Это заставило их всех застыть. Мои руки ужасно дрожали, когда я нацелила оружие на парней.

– Раз-зошлись все. Быстро!

– Эмбер, все хорошо, – напряженно произнес Эрик.

– Ага! – нервно кивнула я, бегло его осматривая. – У тебя кровь.

– Это кетчуп, малыш, – заверил он меня будничным тоном.

Я улыбнулась, но мой подбородок задрожал. Если он сейчас будет называть меня ласковыми словами и успокаивать, я точно сорвусь. Истерика этим вечером мне гарантирована. Я отвлеклась всего на секунду, но этого хватило, чтобы Калеб успел напасть на моего спасителя. Эти двое снова закружили в бою, а еще трое начали надвигаться в мою сторону.

– Стоять! – крикнула я. Где-то издали раздался вой сирен. Ну, наконец-то, срань господня!

Мне пришлось еще дважды выстрелить в землю, чтобы до тугодумов дошло, что ко мне в таком состоянии приближаться не стоило. Но не это их остановило, а вероятность оказаться за решеткой. Подняв Стива и остальных вырубленных, они оттащили Калеба от Эрика. А затем, как и полагается трусам, сбежали.

Я тоже побежала. К Принстону.

Он выглядел неважно. И «кетчупа» на майке стало значительно больше.

– Надо сматываться, – констатировал он, держась за бок.

Мы бежали что было сил. Едва нас осветили фары полицейской машины, юркнули за угол. Вдалеке звучали крики офицеров, но мы не останавливались. Я потащила Эрика через соседский участок, и спустя две минуты мы были на заднем дворе отцовского дома. Обошлось.

Конечно, я решила пригласить его внутрь.

Открыв кухонную дверь, на цыпочках прошла в дом. Из гостиной доносились тихие звуки телевизора. Обернулась, чтобы махнуть Эрику, но он оказался прямо за моей спиной и передвигался абсолютно бесшумно. Правда, на полу после него оставались капли крови.

– Иди наверх. Я отвлеку отца, – шепнула ему. Эрик уверенно кивнул и свернул на лестницу. А когда заскрипела первая ступенька, я громко позвала папу.

– Па-а-а! Я дома!

– Э-э-эм! М-м-м-м….

– О, нет, – застонала я. Он опять сорвался. Почему именно сегодня?

Обычно мой пьяный отец – жалкое зрелище. После развода с мамой ему пришлось нелегко. Он то уходил в запой, то кардинально менял свою жизнь. На прошлой неделе уволился с должности заместителя директора в старом антикварном магазинчике, где проработал восемь лет. Купил крутую фотокамеру и решил стать фотографом. Я, конечно, поддержала его. Но спустя два дня он разбил камеру в порыве гнева. И сейчас оказался временно безработным.

– Лизи? – протянул папа, увидев меня в проеме двери.

– Нет, пап, – я обреченно выдохнула. Он «в стельку». Даже не отличает меня от мамы. – Это я, Эмбер.

– А какая разница? Вы обе те еще…

Он поднял указательный палец, взмахнул им в воздухе и уставился на него, будто впервые увидел. Я проверила лестницу и, убедившись, что Эрик поднялся, пошла отбирать у отца выпивку. Сегодня он был немного буйным, но быстро успокоился, когда я пригрозила, что разобью его любимую вазу какой-то там китайской династии. Спрятав в шкаф две бутылки рома, всучила ему минералку и уложила спать все на тот же диван. К моменту, когда я дошла до своей комнаты, с первого этажа доносился громкий храп.

Первым делом я наткнулась на окровавленную майку. Эрик стоял в моей ванной, рассматривая себя в зеркале. Обнажённый торс впечатлял, но я задвинула эти мысли подальше. Ему требовалась помощь.

– А твои подружки знают, что твой отец пьяница? Боже, Эмбер! Что же теперь будет с твоей репутацией, если я раскрою этот маленький секрет? – спросил он. В его исполнении это не звучало грубо или насмешливо. Я знала, что он подкалывал меня. Потому проигнорировала.

– Вот. Сюда сядь.

Подставила ему табурет и заставила усесться.

Затем помыла руки и полезла за аптечкой.

На скуле синяк, бровь и губа разбиты – то еще зрелище. Но это было не так страшно, как порез на боку. Эрика, казалось, ничего не волновало. Он смотрел на меня с кривой ухмылкой.

А когда я села на пол и приняла удобную позу, чтобы обработать его рану, улыбаться перестал.

– Вроде глубокая, – я провела пальцем рядом и поморщилась. – Лучше пойти в больницу и наложить швы.

– Никаких швов, – хрипло отозвался он. – Всего лишь царапина. Просто заклей ее пластырем.

Тяжело вздохнув, я послушалась его. Все равно этот упрямец не позволит ничего сделать.

Эрик потянулся ко мне рукой. Я застыла, когда он сжал мои волосы на затылке и заставил посмотреть на него. В черных глазах не было злости, только неприкрытая страсть.

– А еще лучше, сделай мне минет. Целительный минет полезен для общего восстановления организма и регенерации тканей.

Я зло прищурилась.

– Это не смешно, Эрик, – процедила ему, а затем тише призналась. – Я испугалась, черт побери.

Он медленно расслабил хватку, но руку так и не убрал.

– Они могли изнасиловать меня. Или убить тебя, а потом уже изнасиловать меня.

– Знаю, – равнодушно ответил он и начал поглаживать мои волосы, пропуская их между пальцами. – Но ты все равно поступила глупо. Надо было бежать.

– И бросить тебя? – пораженно пискнула я. – Их было шестеро. У тебя не было шансов.

– Лучше я, чем ты, – произнес Эрик, заставив меня застыть. Странное заявление.

Я нервно хмыкнула.

– Чем? Чем ты лучше меня?

Немного подумав, он неторопливо ответил:

– Ты хорошая. Этому миру нужны хорошие люди. А такие, как я, – нет.

Как же он ошибался. Никогда не встречала никого столь безбашенного, как этот парень. Но спорить с ним не стала.

– Как скажешь. Я не могу судить, потому что совсем тебя не знаю.

– Хм! И что бы ты хотела знать? – с вызовом спросил он.

Я смочила бинт водой и начала оттирать кровь.

– Расскажи о своих родителях. Кто они?

Раз он уже знал о моем отце-алкоголике, мне интересно было услышать его историю.

– Мой отец сутенер, а мама проститутка, – без запинки выдал Эрик.

Я покачала головой, продолжая очищать “царапину”.

– Хватит прикалываться.

– Хотя я не уверен на все сто, что именно он мой отец, – задумчиво произнес Эрик, проигнорировав меня.

Я посмотрела на него и в который раз опешила. Он говорил правду.

– А еще я бедняк. И живу в ржавом трейлере. Что на это скажут твои подружки, когда узнают, с кем ты встречаешься?

Я захохотала слишком громко.

– Мы не встречаемся! С чего ты вообще это взял?

– Потому что ты сохнешь по мне, – произнес он так обыденно, будто говорил понятные всем вещи.

– Что? Нет!

– Да! – заулыбался он и поднял мой подбородок, чтобы снова заглянуть в глаза, которые я почему-то старательно прятала. – Я вижу это в твоем взгляде. Ты без ума от меня.

– Ничего подобного!

– Я заметил, как ты смотрела на мое тело. Признайся, ты бы с радостью облизала мои кубики пресса.

Я задохнулась от возмущения, поднялась на ноги и отскочила от него, как ошпаренная.

– Ты несешь полный бред, Эрик.

– Да брось, – он смерил мое тело тем самым жадным взглядом и, прикусив губу, загадочно улыбнулся. – Я бы с удовольствием облизал твой живот.

Затем он посмотрел мне в глаза и добавил:

– Я бы облизал всю тебя прямо сейчас.

Кажется, я начала гореть изнутри. Это была странная, непонятная мне реакция, учитывая, что я только что пережила. Но ведь и Эрик ненормальный. Даже сейчас, в таком побитом состоянии, он казался мне до жути мужественным и притягательным. Я сжала кулаки, впиваясь ногтями в кожу.

– Нам нужно остыть! – предложила я. – Это все стресс. Ты несешь чепуху. И ты вообще…

Он встал, а я разнервничалась еще больше.

– Ты ненормальный, знаешь? И ты постоянно говоришь мне неприличные вещи.

Эрик все приближался, а я не стала отступать.

– А ты извращенка, – заявил наглец. – Ведь тебе нравится каждое слово.

После чего он нежно взял мою руку и медленно положил на свой живот. Я затаила дыхание и выдохнула, когда ощутила твердость его мышц.

– Ты поможешь мне? Я, конечно, мог бы и сам, но мне нравится, когда ты меня трогаешь.

Я сглотнула, избегая смотреть ему в глаза, и коротко кивнула.

Он вернулся на табурет, и я продолжила очищать засохшую кровь с его лица. Но ее все еще было слишком много на теле.

– Не хочешь принять душ? – спросила я, уже заранее зная ответ.

– С тобой?

– Прекрати, Эрик!

– Тогда нет.

На мой немой вопрос он пояснил:

– Не хочу оставлять тебя наедине со своими мыслями.

– Эрик, я… Хочу тебя поблагодарить. Если бы не ты…

– О, нет-нет-нет! – простонал он, заставляя меня сесть ему на колени. Я даже не думала сопротивляться, рядом с ним было тепло и спокойно. – Только не вздумай реветь. Я понятия не имею, что делать с плачущими девчонками. Но ты можешь отблагодарить натурой.

Я попыталась встать, но он не дал, и тогда я стукнула его по плечу ладонью.

– А со злыми, значит, знаешь, что делать? – догадалась я.

Ответом послужила его самодовольная улыбка. Я хмыкнула и покачала головой. Теперь мы были слишком близко друг к другу, и его глаза опять затягивали меня в свой омут. Он начал медленно склоняться, давая мне возможность отступить, если захочу. Но я не хотела.

– У тебя губа разбита, – как бы невзначай подметила я.

– Мне необходим хотя бы целительный поцелуй.

Я улыбнулась и почти у самых его губ прошептала:

– Это в счет благодарности за спасение.

– Угу!

По тону я поняла, что Эрик не был со мной согласен, но какая, к черту, разница, когда тебя целует самый порочный соблазнитель на свете?

Я не знала, как ему удавалось заставить меня чувствовать то, чего я никогда не ощущала с другими. Наверное, это пресловутая «химия». В одном я была точно уверена – с каждым разом становилось все лучше. Если бы Эрик не придерживал меня за талию, я бы точно свалилась. Хотя, с другой стороны, где-то глубоко в душе я сожалела, что в этот момент его руки не были столь нахальны, как обычно.

– Никакого секса! – зачем-то произнесла я. Если честно, это звучало так, будто я саму себя пыталась убедить.

– Давай обсудим, что именно в твоем понимании секс! – тоном знатока поинтересовался Эрик.

Я опять улыбнулась.

– Ладно, идем тебя помоем. Я буду рядом. По другую сторону шторки.

Он попытался возразить, но я закрыла ему рукой рот и твердо завила:

– Мы будем общаться. И я не буду реветь.

Он подозрительно прищурился, и я добавила:

– Обещаю.

Нехотя меня отпустив, Эрик начал раздеваться. Я заставила себя отвернуться, хотя по его лицу и видела, что он был бы не против продемонстрировать всего себя. Хвастун! Он прекрасно знал, насколько привлекателен.

Раздалось шуршание шторки, а после журчание воды. Эрик коротко зашипел и протяжно выдохнул. Я же присела на табурет и прислонилась спиной к прохладной стене.

Он был прав, мне и ни секунды нельзя было оставаться одной. Сразу напрашивались слезы. Я попыталась отвлечься.

– Почему ты так странно выглядел? Где твои ботинки и куртка?

– Ну, я так бежал к тебе, что все растерял на ходу, – раздался веселый голос Эрика. Значит, не желал говорить.

– Это правда, что ты мне сказал? Про твоих родителей?

Спустя какое-то время я подумала, что он не услышал, но Эрик все же ответил:

– Все, что я говорил, правда. Я никогда тебе не лгал и не буду.

Я улыбнулась. Он так уверенно это заявил, будто мы собирались прожить с ним всю жизнь.

И все же от темы снова увильнул.

– Ты загадка, Эрик Принстон, – задумчиво произнесла я. – Чаще всего ты меня раздражаешь, но иногда я рада тебя видеть больше, чем кого-либо на свете. И где ты научился так драться?

Я услышала его вздох.

– Слушай, Эмбер, ты должна кое-что понять обо мне. Я не такой, как большинство твоих знакомых.

– Это я и так знаю.

– Хорошо.

– Но я просто пытаюсь понять…

– Я работаю над этим, малыш. Не хочу, чтобы ты меня боялась. Главное, что ты должна знать, что я никогда не причиню тебе вреда.

Это было очередное странное заявление. Будто он опасный тип, за которым тянулся шлейф неприятностей. Но ведь Эрик не такой. Правда?

– Что нам теперь делать с этими отморозками? – спросила я. – Ты же не думаешь, что они так просто отстанут? Калеб всего лишь недоумок, а вот Стив…

– Ничего, – оборвал Эрик. Он выключил воду и резко отодвинул шторку.

Я отвела взгляд, сжав губы, пытаясь не выдать своего дикого смущения. А потом спохватилась и достала ему чистое полотенце из шкафа.

Завернув его на бедрах, Эрик подошел вплотную.

– Ты ничего не будешь делать, – повторил он, поймав мой взгляд. – Завтра сделаешь вид, что ничего не произошло.

– А как же…

Он заткнул меня поцелуем прежде, чем я успела закончить фразу. И на этот раз он был настойчивее, прижавшись ко мне максимально. Так, что я чувствовала, насколько этот горячий парень был возбужден. Не устояв перед соблазном, я забросила руки на его плечи и позволила себе немного расслабиться. Тем более, с Эриком это получалось божественно.

– Никакого секса, – произнесла я между поцелуями.

Глава 4

Я не сильна в физике, но кое в чем уверена на все сто. Время останавливается, когда тебя целует Эрик Принстон. А еще становится очень жарко, когда он рядом.

Это опасно. Я понимала, что играла с огнем. Знала, что нужно немедленно прекратить это и прогнать его. Можно было и дальше продолжать обманывать себя и убеждать, что у меня просто шок. Но Эрик-то ни в чем не повинен. Я давала ему ложные знаки. Он ненормальный и слишком напористый, но не дурак. Мы не сможем быть вместе. Слишком разные.

Я вот-вот собиралась сказать все это, остановить его. Но с каждой секундой, пребывая во власти уверенных прикосновений и бесконечных поцелуев, все больше растворялась в нем. Будто Эрик сам контролировал мои эмоции. Ладно, я могла бы свалить все на него.

Его руки опустились на мои ягодицы, и я застонала, когда он сильно их сжал. А затем с легкостью поднял меня, заставляя обвить ноги вокруг его талии, и понес в сторону кровати. Если я и подумала что-то сказать, то тут же забыла, когда наши языки сплелись в новом раунде пылкого поцелуя.

В этот момент мой мозг был не просто отключен, он был расплавлен.

Не удивительно, что я совсем растерялась, когда Эрик вместо того, чтобы уложить меня на любую из горизонтальных поверхностей в этой комнате, просто поставил на ноги и отстранился. А затем плюхнулся на мою, между прочим, постель и с самым непринужденным видом закинул руки за голову.

– Можешь продолжать, – великодушно произнес он.

Я покосилась на внушительный бугор под полотенцем, пытаясь догнать его мысль.

– Что?

– Ты собиралась меня лечить, нет? – как ни в чем не бывало уточнил Принстон. А затем проследил за моим взглядом, который вовсе не собирался отрываться от одного крайне интересного зрелища, и добавил: – О, не обращай внимания. Это просто стояк.

Я нервно хмыкнула и посмотрела на его лицо. И что этот гад? Самодовольно улыбался, конечно!

– Ты сама сказала – никакого секса, – пожал плечами Эрик.

– Я и не думала об этом! – заявила я, сложив руки на груди. А затем взгляд снова метнулся на бугорок, который начал подергиваться. – Эрик! – возмущенно воскликнула я.

– Что!? Я не могу это контролировать. Ты очень сексуальная, и у меня крыша едет, так сильно я тебя хочу.

Я сдержала улыбку. Под его обжигающим взглядом действительно чувствовала себя самой желанной.

– Не ври мне, Принстон! У тебя и до этого с крышей не все было в порядке.

Он улыбнулся, но как-то грустно.

Я несмело подошла, чтобы осмотреть его рану. Удивительно, но после душа она стала напоминать царапину. Наверное, он был вымазан не своей кровью, и мне показалось, что порез был более глубоким.

– Сейчас вернусь.

Взяв из аптечки пластырь, я присела на край кровати, чтобы заклеить поврежденные места. Эрик был полностью расслаблен, размеренно дышал, пристально следя за каждым моим движением из-под полуопущенных век.

Не удержавшись, я очертила пальцем его идеальные кубики пресса, поднялась выше на мышцы груди и пощекотала шею. Он улыбнулся. Его взгляд потеплел.

– Похоже, на тебе все заживает, как на собаке, – констатировала я, осмотрев его губу. На ней была лишь маленькая трещинка. Синяк на скуле пожелтел, а над бровью образовалась засохшая корка крови.

Эрик фыркнул и перехватил мою ладонь. А затем потянул на себя и уложил рядом, накрывая нас с головой одеялом.

Я засмеялась, когда он вздумал меня щекотать в отместку.

– Хватит! Эрик! Перестань!

– Теперь ты пойдешь со мной на свидание? – неожиданно выдал он, нависнув сверху.

– Нет!

– Ты будешь настоящей свиньей, если откажешь мне. И это после того, как я спас твою честь. А возможно – и жизнь!

– Это нечестный прием! Ты давишь на мою совесть.

Эрик застыл и прищурился, будто что-то услышал. А затем откинул одеяло и осмотрелся. Я тоже напряглась, пытаясь уловить хоть единый посторонний шорох. Было тихо.

– Ты слышишь это? – спросил он. А затем наклонился ко мне и сам же начал издавать противный звук. – Хрю-хрю. Хрю!

– Эрик! – засмеялась я, отталкивая его наглую морду.

Тогда он начал хрюкать пуще прежнего, и в ход пошли подручные средства. Я запустила в него подушкой, от которой он ловко увернулся, продолжая издавать эти мерзкие звуки. А затем еще и завизжал так, что я практически согнулась пополам от смеха.

– Ладно! Хорошо! – закричала я. И, дождавшись, когда он успокоится, тише добавила: – Ты победил, несносный человек.

– Круто! – удовлетворенно выдал он и снова улегся рядом.

А затем обнял меня так, будто мы делали это уже сотни раз – просто лежали, как парочка влюбленных, и думали каждый о своем. Удивительно, но меня это даже не напрягало. Возможно, только первые несколько секунд, а потом я расслабилась и прикрыла глаза.