Непросветлённая душа

 
Я знаю, дьявольская бездна
Незримой силою полна.
И кажется, что бесполезно
В ней жизнь кипит, не зная сна.
 
 
Своими страхами и мглами
Душа находит сходство с ней,
И нет преграды между нами
В глухую ночь, в стране теней.
 
 
Не наблюдай ночную вьюгу
Во мраке скованных снегов.
Я знаю, мы близки друг другу
Смертельной близостью врагов.
 

Облака

 
Плывут, плывут по небу облака, —
Скитальцы в бесприютной сини.
Земля моя просторна, широка,
Со вкусом горькой и сухой полыни.
 
 
Плывут, плывут без устали вперёд,
Как караваны в небе кочевые.
Им вслед глядит с улыбкой мой народ
Да знаки по дорогам верстовые.
 
 
Куда плывут – не скажут никогда.
Но было так и в древности, и ныне.
Так безучастны, коль придёт беда,
Так веселы, коль нет беды в помине.
 
 
То встретится забытое село,
То храм, людьми покинутый, старинный.
Он сохранён под ангельским крылом.
То серые и голые овины.
 
 
Душа жива и трепетна пока,
В раздумье полнится и грустью, и печалью…
Не исчезая за незримой далью,
Плывут, плывут по небу облака…
 

Тоска по родной стороне

 
Ищу какой-нибудь прохлады
В неугомонном южном дне.
Ни зонтики и ни наряды
Уже не помогают мне.
Сижу один на солнцепёке,
К жаре привыкший человек,
Огнём пылают лоб и щёки.
Из синевы закрытых век
Истома сонная струится
И расползается сама
На крыши с красной черепицей,
Пятнает белизной дома.
Сам воздух раскалённый дышит,
Летит волной из-под колёс,
И лёгкий ветерок колышет
Густую прядь твоих волос.
О леденящий дух скитаний!
Вдали, в заброшенной стране
Я жду, когда пора настанет
В свои края вернуться мне.
Там серые мои овины,
Стога на скошенной стерне.
Господь не дал и половины
Того, что здесь, – сады, павлины.
Но там – всё мило мне.
 

Изгнанник

 
Так кто же я? Понять не смею.
Изгнанник, странник, пилигрим?
Ценить я жизни не умею.
Я чернью проклят и гоним.
Ужель мне нет пути иного
Средь множества других путей?
Во мне горит, как пламень, слово
Небесной родины моей!
Ну что ж, что жить я не умею.
По миру с фонарём иду,
Пред подлостью, как встарь, робею,
Стыжусь, как грешники в аду.
Чего мне ждать? Конца заката?
И нищету последних дней?
Грядёт жестокая расплата
За горечь юности моей.
 

Флакончик розового масла

 
Вот и моё подходит лето
Уже к законному концу.
Ты смотришь на меня с портрета…
Так нежно гладит по лицу
Тебя рукой досужий ветер,
Заставив щуриться глаза,
А в них горит небесным светом
Морской лазури бирюза.
Пусть всё уже вокруг угасло,
Коротких дней унылый свет.
В руке моей флакончик масла
И этот памятный портрет.
 

Павел Савилов

Павел Николаевич Савилов, 1963 г. р. Выпускник Воронежского государственного медицинского института им. Н. Н. Бурденко (1986). Сельский врач. Работает в одной из районных больниц Тамбовской области. Член Российского союза писателей. Лауреат литературных премий им. М. А. Булгакова (поэзия), В. В. Набокова (поэзия), М. Ю. Лермонтова (поэзия). Лауреат литературного журнала «Сура» (Пенза) в номинации «Поэзия» за 2018 г. «Лучший писатель года 2015–2019» по версии Интернационального Союза писателей.

Элегия

 
Перед тобой таков отныне свет,
Но в нём тебе грядущей жатвы нет!
 

Е. А. Баратынский

 
В глухую пору листопада
Снимает лес последний свой наряд.
Лишь сосны с елями одетые стоят,
Что воины, готовые к параду,
А на лугах седеющие травы
Глядят, как обнажаются дубравы.
 
 
Последняя неделя октября.
Сады курятся сизыми дымами,
Гусей последних пролетели стаи.
Их скоро встретят тёплые края.
А в городе оставшись, воробьи
Твердят прохожим правила свои.
 
 
Я это время осени люблю.
Шум городской на тишину меняя,
Иду в поля, где, землю подметая,
Поёт мне ветер про судьбу свою:
О том, как он под небом голубым
Гуляет, одиночеством томим.
 
 
Вот мы подходим к берегу реки,
Со вздохом он прощается со мною
И лёгкою походкой над водою
Уходит вдаль. Лишь солнца огоньки
С волной речною лихо пляшут,
А камыши им головами машут.
 
 
Мост деревянный под ногой скрипит,
Река холодным взглядом провожает,
Смотря внимательно, как лес меня встречает.
Увядший лист мне пропуском летит.
Ловлю его. И чувствую, как ноги
Ведут меня в волшебные чертоги.
 
 
Я среди них. Прикрытая листвой,
К моим ногам тропа лесная жмётся.
Дробь дятла из-за чащи раздаётся
И замолкает, слившись с тишиной.
Так, сон осенний нарушать не смея,
Хранит покой сестрица Берендея.
 
 
В траве увядшей гаснет звук шагов.
Стоят рядами голые осины.
А на ветвях случайной здесь рябины
Краснеют ягоды, как угли от костров.
Последние листы бросают клёны:
Багряный, жёлтый, иногда зелёный.
 
 
Под аркой из орешника ветвей
Я на лесную выхожу поляну,
Где дуб стоит, подобно великану,
С кудрявой шевелюрою своей,
Вокруг поляны поросль младая
Стоит, уныло на него взирая.
 
 
Приятель старый, видеть рад тебя,
Позволь к стволу щекою прислониться,
Закрыть глаза и в сказке очутиться,
Что в детстве мать читала для меня.
Где кот учёный с цепью золотой
Пел песни для русалки молодой.
 
 
Какие это были времена!
Теперь, к несчастью, времена другие.
Настали годы для Руси лихие.
Увы, мой друг, не та уже страна.
А умный, добрый наш народ
Покорно в рабстве банковском живёт.
 
 
Безжалостно изводятся леса,
Поля сжигают тонны гербицидов,
А яд попавших в землю пестицидов
Людские накопили волоса.
И, словно на помойке сорняки,
В начальство пролезают дураки.
 
 
Посредственность здесь выбрана царём,
Порядочность – мишенью для насмешек.
Предательство, как в шахматах, из пешек
Ничтожество здесь делает ферзём.
Текут «умы» рекою за границу,
Жирует лишь российская столица.
 
 
И только здесь, в обители лесной,
Покой душевный снова обретаю,
Когда её раз в месяц посещаю
Весною, летом, осенью, зимой.
И к Богу в мыслях обращаюсь я,
Чтоб от людей тот охранял тебя.
 

Октябрь 2019 г.

Сергей Массон

Клетке – клетка
Поэма

 
Всё создано Творцом, и каждой клетке – клетка,
И птице, не родившейся ещё, – уже родилась ветка…
Не зарекаюсь от сумы, – у зла другая «метка» —
Кому отстроили «Кресты» – готова та же «клетка»!
 
 
Вот сегодня – нищий и сижу – в тюрьме —
Естеством свыкаюсь к новизне в ярме!
Чем ещё испытаюсь за грехи на земле?!
Может, так Он готовит на награду в Кремле?!
От ударов молний – не стереть с лица.
«Заземлил» на шконочке Промысел Творца!
 
 
Здесь и други, и подруги – быстро отдаляются —
В праздник жизни по себе – где-то отрываются,
Смерили «высотки» – решили низкие —
Ни выгоды, ни пользы – к чему разыскивать?
Вот в тесноте смирил себя и каюсь,
На подступах к дарам – в «горниле» закаляюсь!
Поведаю, как гнев Отца – на милости меняется,
Как верой с малое зерно – вся жизнь преображается!
 
 
Я не бурчу в сердцах: «Судьба-марионетка!»
Исход не самый худший – тюрьмы надёжна клетка —
Сокрыла яви – втайне – до времени бомонда!
Я там ещё предстану – в изящном стиле Бонда!
Велика полнотой – Божественная сила! —
Как она под настрой – разум осенила?
В сущности, тщеславие – обладание веществом.
Присущи мне амбиции врождённым естеством!
И вот она – манящая, которой суждено
Со мной по-настоящему насытиться всего!
Вершины все на месте – к моментам достижений
Места уже готовы и ждут самих свершений!
Уже прошлась пила в костромских лесах —
Деляночка пуста – стоит в одних пеньках!
Как жёлудю упасть, чтоб стать старейшим дубом, —
Так выпала ей «честь» – сложиться в баньку срубом!
И к ней прибывают из колка возки,
Чтоб подбавленный жар утолял капризки!
Вот я с чистым смиреньем и отца призову,
С ним к покою Людмилы*с замираньем пойду.
И смородины чёрной обобрала кусты,
Не дождалась старушка. Мама, сына прости!
И последнее слышал: «Отсиди только срок, —
Я закрыла варенья, ты же любишь, сынок!»
Как же мало внимания! И как поздни цветы!
Мама, я – уезжаю, ты за слёзы прости!
 
 
Вот он, клик изобильный, домик «полухайтек»!
Кто-то в мере посильной водрузил здесь объект!
В гостиной просторно – каминчик пылает,
С трещаньем дровишек уютность мерцает.
Дары садов, мангал и горы…
Закатом пламенным подсвечены просторы!
Дивные комфорты устроила Вселенная!
Нас тайно подводит истома вожделенная;
На ворсу ковров соблазнённых ложит —
От ласки, любви уклониться не можем.
Когда-то сок копила растущая лоза —
Сейчас вино красиво искрится нам в глаза!
Давай его отведаем – приблизим наш интим.
Я, милая, на шконочке был явью одержим!
Там было принято решение —
Чтоб клетке – клеточка нашлась,
Чтобы к моей измученной
Душа отрадная пришлась!
Я там тебе рассказывал,
Как за руки водил,
И там себе доказывал,
Что хватит моих сил!
Быть признанным, услышанным —
Что может быть бодрей?
И истиной возвышенной – звучать в сердцах людей!
Политику и мистику в уме не собирал
И с точными науками задач не разбирал,
Забросил «философию» – дымок за чашкой кофию,
И влился в теософию – понёсся разум поступью.
Я захотел с виденьем слиться —
Там, осмотревшись, – воплотиться!
Я играл во сне мелодию струнную!
Как объяло меня воздействие чудное!
Там духом спокойным я отвлёкся от мира —
И приял, – к восприятию действует лира!
И после глубин сладкозвучного соло
Я понял, к чему наставленья Святого!
Приятны кокетке цветы и дворы —
Здесь домик «наскальный» стоит у горы!
Пленились местами – вот где рай для души,
Не надо центральней, вся ценность – в тиши!
Был отмечен список приглашённых лиц —
Съехались улыбки в лаках колесниц!
На округу грянул свадебный клаксон!
Им сегодня слился вечный Мендельсон!
И доченьке моей – среди гостей польстит!
За «Жесты для невесты» – я тоже стал мастит!
А до этого момента, пока вернусь назад —
Когда-то я на кафедре кунял на задний ряд.
Я там «аксиом-теорем» разбирал,
А кто она – судьба? – я точно ведь не знал!
Не ведал и тогда мой пальчик на зачётке,
Что эти же фаланги «увяжутся» за чётки!
Всмотрелся я внимательней —
На быль посостоятельней!
Сначала – мысль, затем – чертёж,
И вот – в дымах стоит галдёж…
«Титаник» – в Новый Свет собрался —
За сотни лет уж лёд образовался,
И прежде чем морскою гладью стать —
Неспешно он пустился дрейфовать,
И несмотря на присутствие кумиров —
Он крах вонзил на планы пассажиров!
Стоит прекрасная погода – «полный ход»!
Всех заверить дерзнули: «Поставим рекорд!»
«Непотопляемость» свою и скорость хода
Он «доказал», прильнув ко дну —
Вот нам урок от Бога!
И где же узнать и куда заглянуть?
От чьей же «подножки» закончится путь?
Успокойся – этим я не бью тревогу!
Лишь напоминаю человеческому роду:
Не факт, что силой надменной воли —
Всегда на пиршестве у доли!
А какая премудрость вложена стае!
Кто же диких гагар в перелёт «запускает»?
Символичен избранник – Юрий, один!
Он из высшей орбиты – «распахнул балдахин»!
И отложен был миг – это «тихо в эфире»…
Ведь плескали ему – боготворили!
И где та страна, что от Бога «стена»?
И где времена? На Свет «пелена»!
Бог – Свет, и свят архангел Михаил.
Творец поставил – на упущения допустил
Возглавить «перестрой» – челом «отмеченным» —
Довольно тьмы за блудом искалеченным!
В его уста вложил ту суть:
«Витки устройства разомкнуть!»
Наковали «молоты» – гонами лукавого,
И «серпам» хватило из потока алого!
Бесплодной идеологией были заряжены —