Руйе Людмила

Происходит из рода Кошкина Михаила, конструктора танка Т-34, из Переславского района Ярославской области.

«А я с раннего детства всё рвалась кого-то спасать – то бездомного котёнка, то хромого цыплёнка. Хотя помощь чаще всего была нужна мне самой. Однажды зимой провалилась в прорубь, а летом оказалась на дне реки, сорвавшись с перевернувшегося баллона. Отец уверял, что жить я должна с ними, так как вне дома меня подстерегают одни опасности. Даже учиться отпустил с трудом.

Но потом перестройка сломала устоявшийся уклад жизни и я смогла начать самостоятельную жизнь в Москве. Мое стремление помогать ближним достигло своего апогея, когда я работала комендантом общежития строительного треста. Зарплаты задерживались. Одни квалифицированные специалисты становились похожими на бродяг, а другие – на парней из фильма «Бригада». Для тех и других я хотела отыскать достойный выход из тупика. И, как говорил отец, экстремальные ситуации сами находили меня.

Думала, что в Европе смогу просто радоваться жизни. Но и здесь мое внимание привлекают не архитектурные красоты Лувра и Собора Парижской Богоматери, а бездомные нелегальные иммигранты, сидящие около них. Видимо, это удел поэтов – счастье добывать через страдание.

Публиковалась в альманахах «Родники», «Юность», «Очарованный странник», «Спутник». Имею дипломы участника сборников «Иван Бунин» и «Александр Блок», также публиковалась на литературных сайтах Стихи. ру, Общелит. ру стихи. Являюсь членом Ассоциации в поддержку русской культуры в Париже «Глагол». В 1996 году вышел роман «Всё не так», в 2015 году – сборник стихов «Луч звезды».

От автора.

А я, как Байрон, с миром не в ладу…

 
А я, как Байрон, с миром не в ладу,
Границ не в силах соблюсти реальных,
И мыслями всё в облаках парю,
Не зная ценностей материальных,
 
 
Языка общего не нахожу
С теми, кто превозносит регалии,
С персонажами романов дружу
И советуюсь с богиней Талией.
 
 
В людях я вижу лишь внутренний мир,
Ускользают внешние атрибуты,
Все слова помню, что мне говорил,
Каждый из них в откровенья минуты.
 
 
Весь вечер проведя на торжестве,
Я не сумею описать наряды,
Хвалу воздать изысканной еде
И оценить все почести, награды.
 
 
Зато могу я воссоздать в уме
О смысле жизни речи все богемы,
Что вдохновением послужат мне,
Для написания новой поэмы.
 
 
Предпочитаю я жизни самой,
Описывать сюжеты на страницах,
И происходит пусть всё не со мной,
Как наяву я сцены вижу в лицах.
 
 
Препятствий нет ведь для полёта птиц,
Когда они над нами воспаряют,
Меж вымыслом и фактом нет границ,
Поэты лишь Пегасу доверяют.
 
 
Ведь кто для нас важнее – прототип
Или герой придуманной поэмы?
Об этом же никто не говорит,
А значит, ни к чему решать дилеммы.
 
 
Ведь стихотворного цель ремесла
Не в описании фактов известных,
А чтоб поэзия нас вознесла
На уровень высший существ бессмертных.
 

Туманный Альбион

 
Тик-так, тик-так – тикает Биг Бен,
Пришло время уходить из детства.
Знает только мальчик Питер Пен,
Как детьми нам оставаться, средство.
 
 
Если в зеркалах задор исчез,
Грустные глядят оттуда лица.
В зазеркальную Страну Чудес
Отведёт нас девочка Алиса.
 
 
Жизни нашей дни мчат всё быстрей.
И о прошлом всяк уже жалеет.
Только капитан Джек Воробей
Время вспять повернуть сумеет.
 
 
В Букингемском изящном дворце,
В голубом Туманном Альбионе
Можно нам увидеть на крыльце
Даму благородную в короне.
 
 
Раз на свете королева есть,
То и сказки, значит, существуют,
Их персонажи, конечно, здесь
На балах вечерами танцуют.
 
 
Вымышленный и реальный мир
Так тесно тут переплетаются,
Что Байрон, Диккенс, Скотт и Шекспир
Среди прохожих нам встречаются.
 
 
Одухотворённость в глазах их
Желаем рассмотреть внимательней,
И вот уже на лицах людских
Улыбки сияют мечтателей.
 
 
Как называется та страна,
Где обитают герои сказок?
Вам не составит ответ труда
После сих немудрёных подсказок.
 
 
Так отвечайте на мой вопрос,
Не бывало проще задания.
Страна наших мечтаний и грёз,
Конечно – Великобритания.
 

Что стало с Натальей Гончаровой

 
Что стало с Натальей Гончаровой,
Когда умер Пушкин Александр?
Не осталось красы образцовой,
Испарился куда-то весь шарм.
 
 
Ведь нельзя сказать, что постарела,
Ей было только двадцать пять лет.
Больше источника не имела,
Что зажигал в ней внутренний свет.
 
 
В ту пору глаза женщин дарили
Вам будто миллионы миров,
А у Пушкиной были такие,
Словно устала она от даров.
 
 
Общество поражало свеченье,
Из Пушкина идущее глаз,
К диалогу с Богом приглашенье,
То было, казалось всем не раз.
 
 
Рады были с гением общенью,
С нетерпеньем ловя его взгляд.
И обязана преображенью
Натали супругу, говорят.
 
 
Каждый день в глаза его смотрела,
Находя источник свежих сил,
И душа её счастьем горела,
Избранный потому что любил.
 
 
Оказавшись причастной к таланту,
Озарилась она изнутри,
И царю, и московскому франту
Не заметив её, не пройти,
 
 
Перед ней в восторге замирает
Каждый, пораженный красотой,
Светоч звёзд в больших глазах сияет,
Что пришла из сферы неземной
 
 
От гения прикосновения
Засияла её красота,
А после его погребения,
Без следа исчезла в никуда.
 
 
Существования другого мира
Служит доказательством пример,
Ведь нужна божественная лира,
Чтобы жизнь пиит воспеть сумел.
 
 
Устремляются все за поэтом,
Чудесной музыки слыша звук,
И не замечают, как при этом
На передний план выходят вдруг.
 
 
Гений как будто им уже служит,
Весь понятный такой и простой.
Только уход его всё разрушит,
В сказке как о рыбке золотой.
 
 
Ведь талант и любовь – состоянья,
Когда мир весь желаешь обнять,
Делать в любви всем признанья
И таким, как есть, всё принять.
 
 
Так глаза Николь Кидман сияли,
Был когда в неё влюблён Том Круз.
Но они как будто полиняли,
Тотчас, как распался их союз.
 
 
Без сиянья в глазах оказалась
Просто женщиной Кидман Николь,
В ней былого шарма не осталось,
Лишь усталость на лице и боль.
 
 
И Круз, любимец поколения,
Символа оставил пьедестал.
Больше в женских сердцах волнения
Своей харизмой не вызывал.
 
 
Шарм потерял, с любовью расставшись,
И обыкновенным стал, как все.
На влюбленности крыльях поднявшись,
Не удержался на высоте.
 
 
Приобщиться каждый хочет к чуду,
Если не найдёт свободных мест,
Зависть превратит его в Иуду
И заставит всех нести свой крест.
 
 
Пушкина – за любовь к прекрасному,
Лермонтова – за критичный взгляд,
Есенина – за рифму страстную,
Высоцкого – что пел невпопад.
 
 
Влюбляла в мир всех окружающий
Энтузиазмом Эдит Пиаф,
Плеяду звёзд зажгла сверкающих,
Сердца своего огонь раздав.
 
 
Пугачёва так же вдохновляет
Тех, кто рядом находится с ней,
И в себя их веру окрыляет,
Пробуждая любовь, как Орфей.
 
 
Взгляд таланта исходит от Бога,
Как доказательство, что Он есть.
В глаза их посмотришь немного —
И всю жизнь этот свет будешь несть.
 
 
Вносит в душу умиротворенье
Влюбленности сияющий свет,
Над ним не властно и старение,
Но сам уйдёт, любви если нет.
 

Солдатенкова Дарья

«Я родилась в Москве 13 мая 1961 года. Первые мои впечатления остались от дома моей бабушки на улице Чайковского и от прогулок с отцом в районе Арбата, где разрушали старые дома. Стихи начала писать с детства, лет с восьми. Отец-архитектор рано приучил меня к хорошей литературе, и я читала запоем. А мама-археолог пристрастила меня к экспедициям и путешествиям. После школы я окончила кафедру этнографии Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова. Ездила в этнографические экспедиции по всему Советскому Союзу.

После обучения всю жизнь работала в музее заповеднике «Царицыно» старшим научным сотрудником – хранителем. Писала научные статьи и, конечно, стихи.

Публиковать стихи стала поздно – в двух последних альманахах «Истоки». А в прошлом году вышла моя первая и, надеюсь, не последняя книга стихов «Вещей забытых звукоряд».

От автора.

Зимние стихи

 
Ноль-ноль, ноль-ноль. Средина ночи.
Так неожиданно, как в сказке —
Зима пришла.
Огромный снегопад упал на землю.
Все переделал на свой лад
И вдаль пошел.
А я стояла у окна. Фонарь качался у дороги.
И в конусе его дрожал и ворожил
Снежинок хоровод беспечный.
Время сквозь пальцы сеял снег.
А я смотрела на него
Без сожаленья —
Как быстротечна жизнь…
Одно мгновенье безвозвратное.
Меня уже ничто не потревожит —
Ни прошлое, ни будущее.
Одной минутою живу —
Протянутой рукой
Снежинки быстрые ловлю.
Ноль-ноль, ноль-ноль…
А над могилою твоей
Покой.
И снег сугробы расстилает.
 

Зимние стихи

 
Ноты с неба летят, словно снег,
Все ими замело на белом свете —
Летят они адажио на фоне фонарей,
И утром их с ветвей сметает ветер.
 
 
Кружит чуть слышно зимняя соната
Поземкой на пути своем к весне,
К капели и несбыточному завтра,
Куда-то вдаль на ветреном коне.
 
 
Там только грусть поет нам о разлуке,
Уходишь ты дорогой белой от меня,
И музыки заснеженные звуки
Еще звучат под вьюгу февраля.
 

«Шрифты. Шифровки. Подтексты. Пьесы……»

 
Шрифты. Шифровки. Подтексты. Пьесы…
А где же искренность твоя и песня?
Где тексты веером – хвостом павлиньим?
Наверно в прошлом, в давно забытом.
 
 
Лишь для тебя – без игр и простота и сложность,
Открытость для тебя и осторожность —
Не принести вреда, не ранить в спину.
А для других молчанье, сжатое в пружину.
 

«Я не забуду перекресток года…»

 
Я не забуду перекресток года,
Тот вымытый и плещущий апрель,
Тот город на холмах – в руках – ручей,
И солнце над собой держал он гордо.
 
 
Чуть вспомню о тебе, вся эта ворожба
Природы и весны возникла снова —
Я вся переполнялась светом.
Я Шла, куда глаза глядят, с котомкой,
А сердце пело, и капель гремела
Весенним блюзом, предвещая встречу.
 
 
И я всю жизнь храню и буду помнить
Те три далеких дня в Козьмодемьянске.
Крупицы счастья собирая в горсть,
Я думаю, как это было много…
 

«Когда зима наполнит небо снегом…»

 
Когда зима наполнит небо снегом,
Ночная тишина опустится на землю
И в свете фонарей заснут деревья в белом —
Тогда в душе мятежной боль утихнет;
Как затихает ветер бурный
В смиренном кружеве заснеженных ветвей.
И снег летучий станет только дымкой,
Сплошной кулисой он укроет
Пьесу жизни…
 

Декабрь

 
Сегодня я рассеянна, как дождь,
Как золотистый свет весенний в декабре.
Прозрачный ветер студит мне лицо,
А сердцу горячо.
И сердце солнцем светится в глазах,
И птицы залетают в душу.
По-птичьи вижу я Бульвар, дома, скамейку
И створку акварельного окна,
На запад растворенного к закату…
Сегодня я рассеянна, как дождь,
Как золотистый свет весенний в декабре.
Я словно в первый раз смотрю на мир.