Глава 3. Турнир в клубе

– Мама, – толкала меня дочка рано утром. – Вставай!

Едва протерев глаза, я с недоумением уставилась на Снежану.

– Ты чего? Еще ведь совсем рано.

Грустно взглянув на меня, Снежана ответила:

– Ты совсем забыла? Ведь сегодня турнир в клубе. Играют взрослые с детьми.

– О, точно! – воскликнула я и постаралась выползти побыстрее с кровати.

Правда, мои усилия сразу не принесли результата. Наконец, раскачавшись, удалось подняться.

– Знаешь, а может, оно тебе не надо? Ведь там будут играть уже ребята повзрослее. А ты против взрослых? Проиграешь, а потом будешь только расстраиваться.

Дочка, посмотрев на меня своими большими глазами, ответила:

– Владимир Михайлович сказал быть обязательно.

– Ну, если Владимир Михайлович, то тогда надо идти. – наконец сдалась я.

Быстро позавтракав, мы собрались и пошли на троллейбус. Уже было почти лето. Солнце светило ярко на абсолютно чистом небе. И только немного пушистых облаков виднелось около горизонта.

– Троллейбус едет, – закричала я и побежала быстрее на остановку.

За мной, стараясь изо всех сил не отставать, мчалась Снежана.

Заскочив, мы сели на ближайшие свободные места.

– Ура, мы успели – радостно сообщила я Снежане.

– Да, – отпыхиваясь ответила она.

– Ну конечно, это же я вам места занял! – вдруг раздался со спины голос Владимира Михайловича.

Удивленно развернувшись, мы увидели улыбающегося тренера.

– Здравствуйте, Владимир Михайлович! – почти одновременно воскликнули мы с дочкой.

– Ну, готова Снежана в бой? – задорно спросил он.

Кивнув головой, Снежана посмотрела на тренера.

– Там будут сильные игроки, – продолжал тренер. – Ну, я тебе дам не очень сложного противника. Должна хорошо сыграть, – поднимал он Снежане боевой дух.

– А кто еще будет играть за молодежь? – решила поинтересоваться я у Владимира Михайловича.

– Ну, Аня будет, Лена, Ира с братом. Да и Арсений. Приехал мой ученик из Питера, Петр, он будет за нашу команду. Еще ребята тренера Тучкова Андрея. Они у него постарше тренируются. Вот и ты, Снежана, подрастешь, пойдешь в его группу заниматься.

– А зачем менять тренера? – удивленно подняв брови, спросила я.

– Ну, к сожалению, – развел руками Владимир Михайлович, – я не могу вечно тренировать спортсмена. У нас группы разбиты по возрастам. Я веду у младших, Андрей – у старших. А вот мы уже и подъезжаем, – закончил он и быстро поднялся со своего места, прихватив с собой неизменный черный дипломат.

Поднявшись со своих мест, мы тоже двинулись на выход. Выйдя на воздух, я глубоко вздохнула.

– Лето, почти лето, – подумалось мне вдруг. – А ребенок будет часов шесть играть в душном помещении. Нет, я бы ни за что не выдержала. Другое дело шашки. Вот это игра! Быстро, четко, и нет столько видов фигур. Просто шашка и дамка.

Но, посмотрев на Снежану, я вдруг поняла, что она идет на турнир осознанно. Она понимала, что ей это надо. Еще раз вздохнув, но уже с небольшой грустью, я, взяв Снежану за руку, быстро пошла рядом.

Клуб встретил нас шумом.

– Как в улье, – вдруг подумалось мне.

Взрослые шахматисты (в основном мужчины), разбившись на небольшие группы, о чем-то своем разговаривали. Но, как только в клуб зашел Владимир Михайлович, все практически сразу же замолчали.

– Так, всем доброе утро! – весело объявил тренер. – Вижу, вижу, практически все мои спортсмены в сборе! А где Аня? Что-то ее нет еще. Наверное, подойдет скоро, – добавил он и решительным шагом приблизился к столу в углу.

– Какой будет регламент? – стали раздаваться выкрики.

– Предлагаю три плюс две! – громогласно объявил в зал Владимир Михайлович. – Есть возражения? – добавил он и сел на стул.

– Ну зачем нам эти добавления? – возразил ему один из старейших членов клуба. – Быстрее сыграем – быстрее разойдемся. И потом, зачем нам играть с маленькими детьми? Давайте нам постарше!

Поднявшись со стула в свой большой рост за сто восемьдесят, тренер довольно резко возразил:

– Играть будут все! И маленькие, и большие. Все должны тренироваться! А добавления как раз нужны, особенно для малышей, ведь они еще только начинают тренироваться играть в блиц. Через пару лет вы еще сами будете их просить сыграть с вами. Если нет больше возражений, то тогда называйте поочередно фамилии, я буду вносить их в компьютер, – уже немного успокоившись, добавил тренер.

Затем он сел опять за свой стол, достал из дипломата ноутбук и открыл его. Включив, он методично стал заполнять одну из форм для того, чтобы проводить жеребьевку туров игры.

Старшее поколение шахматистов клуба потихоньку стало занимать места за шахматными столами. Сам клуб был небольшим. Всего два игровых зала. Один где-то на двадцать досок. Второй поменьше. Если все игроки не вмещались в один зал, то их отправляли играть во второй. Наконец, после проведенной переклички, Владимир Михайлович объявил о начале первого тура. И громко, чтобы не было никаких недоразумений, объявил пары игроков.

Вскоре в турнирном зале наступила тишина, лишь изредка прерываемая чьим-то покашливанием. Только методично были слышны стуки ладоней рук по кнопкам шахматных часов. Выйдя в коридор, я с интересом поглядывала в открытую дверь в шахматный зал. Снежана, никого не замечая, внимательно смотрела на доску. Серьезное выражение ее лица немного забавляло.

– Надо же, – думала я. – Как же она любит эти шахматы. Чудеса какие-то. И нравится же ей двигать эти фигурки. Я бы на ее месте лучше на улице на качелях покачалась бы.

Вдруг около моего уха раздался мелодичный женский голос:

– Вы мама Снежаны?

Повернувшись, я увидела женщину в годах, ухоженную, миловидную. Она смотрела на меня своими карими глазами, немного напоминавшими спелые вишни.

– Да, а вы с кем пришли?

– Да вот моя внучка играет, Лена. У нее проблемы с ногами. Вы, наверное, заметили, она прихрамывает, – ответила она и кивнула в сторону девочки лет шестнадцати.

– Общительная девочка, знаю. Они с моей Снежаной до турнира что-то про математику говорили.

– Да, это проблема. Нам предстоит сделать выбор, – протянула она.

– Выбор? Какой? – удивленно переспросила я.

Поправив рукой прядь волос, немного выбившуюся из-под гульки, она ответила:

– Ну, нам же поступать надо. А здесь придется решать, что важнее. Математика или шахматы.

– Не поняла, – ответила я. – А зачем выбирать? Почему нельзя заниматься и тем, и тем?

Посмотрев на меня и покачав расстроенно головой, женщина продолжила:

– Сейчас поступить можно по результатам олимпиад. А олимпиады по математике по срокам часто совпадают с соревнованиями по шахматам. Это раз. А второе – ведь на занятия по шахматам нужно время. А его как раз и не хватает в старших классах.

– И что вы выберете? – задумавшись спросила я.

Посмотрев на меня, женщина вздохнула.

– Математику, конечно. По шахматам она уже стала кандидатом в мастера. Большего нам и не нужно.

– Ну, что обсуждаем? – вдруг раздался веселый голос Владимира Михайловича за спиной.

Пока мы разговаривали из турнирного зала вышел тренер.

– Как дела у Лены в школе? – поинтересовался он у женщины. – Вы помните, Раиса Николаевна, что через неделю у нас республика по блицу и быстрым в Минске. Вы едете?

– Надо запомнить, что бабушку Лены зовут Раисой Николаевной, – про себя подумала я и решила подождать, что ответит она тренеру.

Раиса Николаевна, нервно потрогав платок, который был кокетливо повязан ей вокруг шеи, тихо ответила:

– Владимир Михайлович, у Лены будет олимпиада в это время по математике. Она не поедет, извините.

Нахмурившись, тренер, покачиваясь туда-сюда на ногах, расстроено произнес:

– Так что, Лена выбрала математику? Она не будет больше заниматься шахматами?

– К сожалению, да. Это сложное решение, но она должна поступить в институт, – ответила Раиса Николаевна.

Наступила неловкая пауза. Затем, развернувшись ко мне, тренер вдруг спросил:

– Ну а вы со Снежаной едете? Вам удалось утрясти вопрос со своей работой и отпроситься?

Практически не думая, я ответила:

– Конечно, Владимир Михайлович, едем. Но без официального освобождения Снежану не отпустят со школы.

Тренер, хлопнув себя по лбу рукой, вдруг произнес:

– Да, конечно. Сейчас я вам его отдам. Оно у меня с собой.

И, быстро развернувшись, он исчез в турнирном зале.

– А вас как зовут? – поинтересовалась у меня бабушка Лены.

– Лариса Алексеевна, очень приятно, – ответила я. – А вас, я уже поняла, зовут Раиса Николаевна.

Конец ознакомительного фрагмента.