Я несколько минут наслаждалась этим мини-спектаклем и даже не подумала вытащить телефон, чтобы снять это на видео. А ведь Вера Васильевна имела все шансы стать звездой Интернета! В тот день я немного опоздала на работу, но добрый Вася меня прикрыл.

Возвращаясь с работы, я застала Веру Васильевну за разговором с бабой Нюрой на лавочке. Я вежливо поприветствовала обеих женщин и уже приложила к домофону ключ, как меня окликнула Вера Васильевна:

– Алиска! – воскликнула она.

Я обернулась.

– Алиска, поди сюда, – Вера Васильевна махнула рукой. – Скажи, ты завтра работаешь или выходная?

– Выходная, – кивнула я, подражая манере говорить нашей "Королевы", а сама подумала: "Они всё-таки заставят меня забрать Масю насовсем, драить подъезд и больше никогда её не выпускать!"

– Вот и отлично! – эта новость явно воодушевила Королеву Чистоты. – Поможешь нам с Анной Степановной в одном мероприятии? Точнее, не нам, а ей!

"Вот тебе раз! В доме пятнадцать этажей, и на каждом по четыре квартиры, а помогать должна только я?" – возмутилась я про себя, но вслух сказала:

– Давайте я посмотрю в ежедневнике, есть ли у меня дела на завтра, и утром зайду к вам? – неумело попыталась отлынить я.

– Ты что, работы боишься? – усмехнулась Вера Васильевна.

– Нет, конечно, – фыркнула я, – просто, если работы много, я подругу возьму.

– Какая ещё подруга? – возразила баба Нюра. – Не надо мне в доме посторонние.

– Так я тоже, вроде как, не совсем своя, баб Нюр, – усмехнулась я. – А подругу мою вы должны знать – это Зоя, девушка с девятого этажа.

– Чумная та, что ли? – воскликнула Вера Васильевна.

– Зря вы так, Вера Васильевна, – я нахмурила брови, мне стало искренне обидно за новую знакомую, – хорошая она. Добрая. Одинокая только и невезучая.

– Ладно, пусть приходит, – махнула рукой баба Нюра, – только под твою ответственность!

– Есть! – я отдала честь, приложив руку к непокрытой голове, улыбнулась и пошла домой.

Дома я позвонила Зое и пересказала только что случившийся разговор, предупредив, что утром зайду за ней.

К десяти утра мы с Зоей стояли перед дверью бабы Нюры на десятом этаже. Дверь оказалась очень красивая: деревянная, с резным рисунком. Зоя долго мялась с ноги на ногу, не решаясь нажать на звонок, но я сделала это за неё, тем самым не оставляя выбора и отрезая пути к отступлению. Дверь открыла Вера Васильевна:

– Честно скажу, сомневалась, что вы придёте, – вместо "доброе утро" изрекла она и отошла в сторону, пропуская нас внутрь.

Мы оказались в просторной прихожей, больше похожей на галерею, увешанную картинами. Из прихожей в кухню и другие помещения вели пять дверей.

"Стоп! Почему пять? – подумала я. – Я знаю эту планировку. Такие же квартиры у учительницы музыки и Зои. Двери ведут в кухню, комнату, ванную и туалет. Откуда ещё одна дверь?"

Мои раздумья прервала вышедшая из кухни баба Нюра. Мы с Зоей вежливо поздоровались, и я представила последнюю.

– А теперь идите в комнату, будем пить чай, – ласково произнесла баба Нюра и радушно открыла дверь зала.

Мы вошли…

Комната была маленькой, но очень уютной. Обставлена с любовью и изысканным вкусом. На стенах также были картины. Я любовалась великолепными пейзажами, похожими на Италию или, может быть, юг Франции. С многочисленных портретов на меня смотрели красивые девушки, женщины и мужчины. На нескольких из них была изображена девушка, отдалённо напоминающая бабу Нюру.

– Это я, – прошептала баба Нюра, заметив, как пристально я рассматриваю эту картину, – в молодости.

– Вы прекрасны, – так же тихо прошептала я. – А кто писал ваш портрет, баб… Анна Степановна? – мне вдруг захотелось обращаться к этой женщине с большим почтением.

– Знаменитый художник наших краёв – Иван Аркадьевич Ткачёв, – ответила Анна Степановна, – как и все картины в этом доме. Он был моим мужем.

– Был? – с горечью в голосе спросила Зоя.

– Умер он уже, – со вздохом ответила Анна Степановна, от чего Зоя ещё больше расстроилась. – Пятый год уж пошёл.

– Простите, – засмущалась я за нас обеих.

– Да чего уж там? – Анна Степановна пожала плечами. – Время идёт. Я уже свыклась. Хотя очень его любила… – она на минутку ушла в свои воспоминания, но вскоре продолжила. – Чего же мы ждём? Давайте чай пить. Вера, помоги мне на кухне! – она поспешила выйти.

– Давайте и мы поможем, – затараторили мы с Зоей, – а вы нам расскажите о вашем муже-художнике.

Несколько часов пролетели незаметно. Анна Степановна с нежностью рассказала историю каждой картины. Нашлась даже картина, которую её муж – тогда ещё будущий – писал в тот момент, когда впервые увидел юную Анну. Оказалось, что картины, висящие на стенах и стоящие на всех комодах, – это не всё! Множество работ были аккуратно сложены в шкафы во второй комнате. И когда мы принялись рассматривать картины из шкафов, Анна Степановна сказала вот что:

– Я вас, девочки, вот зачем позвала. Напугали мы вас с Верочкой. Мол, работа вам предстоит. А я хочу вас попросить помочь мне устроить выставку картин мужа.

– Вам в местный музей надо или галерею, – удивилась я. – Чем мы-то помочь можем? У нас связей там нет. Правда, Зоя? – я взглянула на подругу, и та кивнула.

– Да была я в музеях и галереях, – развела руками Анна Степановна, – не слушают они меня. А вас послушают.

– Нас?! – мы с Зоей переглянулись.

– Ну, вы же сидите в этом вашем Интернете, – начала пояснять Анна Степановна, – расскажите об этом там. Пусть люди узнают.

– А ваш внук? – осенило меня. – Он ведь программист! Он может сделать сайт о своём дедушке. Тогда о нём узнает весь мир!

– Точно! – поддержала меня Зоя.

– Да не до того ему, – отмахнулась Анна Степановна.

– А ваши дети? – удивись Зоя.

– Не воспринимают мою идею всерьёз, – с горечью в голосе ответила женщина, – считают, что мазня и рисуночки папы интересны только нашей семье, потому что он наш муж и отец.

– Алиска, – включилась в разговор Вера Васильевна, – ты же блогер. Или как там у вас называется? Вот и расскажи в этом блоге о таком земляке. Всё ж полезнее, чем эту блохастую Масю снимать! – она поучающе покачала головой.

"Никогда бы не подумала, что Королева Чистоты знает, как зовут "эту блохастую"!" – подметила я про себя.

– Ну, правда, Алиса, – начала поддакивать Зоя, – расскажи в блоге о картинах. Устроим выставку, будет так интересно! – она начала аж подпрыгивать на стуле.

Я улыбнулась и взяла с блюда ещё одну булочку с изюмом:

– Расскажу, конечно, – пробубнила я с полным ртом, – только при одном условии…

Анна Степановна непонимающе заморгала…

– Вы дадите мне рецепт этих потрясных булочек!

Она облегчённо выдохнула.

– Если это, конечно, не тайный семейный рецепт.

Анна Степановна отрицательно покачала головой:

– Запишешь или запомнишь? – улыбнулась она, и я достала из кармана телефон…

Спустя несколько дней я выложила пост о картинах мужа Анны Степановны, и нас всех буквально засыпали звонками и сообщениями с вопросами о том, когда и где можно увидеть – цитирую "эти потрясающие работы". Да, и я забыла упомянуть о том, что в благодарность за нашу помощь Анна Степановна разрешила нам с Зоей выбрать по картине – на добрую память. Я выбрала тот самый итальянский (или французский) пейзаж.

Я начала записывать с Анной Степановной видеоролики, в которых она рассказала людям о том, что когда-то давно муж мечтал провести выставку своих работ, но его выгоняли как из музея, так и из вернисажа под открытым небом на набережной! Спустя несколько дней после того как эти видео посмотрели тысячи человек, Анне Степановне позвонили из администрации мэра и предложили помощь в проведении выставки с участием региональных и областных СМИ.

И пришёл важный день. Выставка получилась на славу. СМИ и мэрия чествовали Анну Степановну, мэр смотрел на неё с уважением, а картины рассматривал с неподдельным восхищением. Зоя всё это время пыталась убедить меня заявить о себе. Рассказать, что это я помогла этой выставке состояться.

– Ну, во-первых, не я, а мы, – возразила я, прячась от вездесущих репортёров (впрочем, охотились они, благо, не за мной, а за Анной Степановной, её семьёй и Верой Васильевной, которая наслаждалась вниманием к её скромной роли подруги жены гения), – а во-вторых, не люблю я всю эту шумиху и мишуру!

– Но ты блогер! Тебя читают и смотрят куча людей! – не унималась Зоя.

– Разговор окончен, – махнула я рукой. – Я делаю блог о кошке – невелика важность!

Но часть славы Анны Степановны всё-таки досталась и мне, а точнее – блогу…

– Привет, народ! – поздоровалась я в камеру. – Сегодня 16 июня, и у меня снова выходной. А это значит, что мы с Зоей и с вами идём гулять по окрестностям. Так что до встречи у подъезда! – я показала в камеру сложенный из пальцев знак "V" и отключилась.

Прогулка удалась. Мы съездили на озеро, встретили Васю с посиневшим ирокезом и он (Василий, а не ирокез) поведал нам местную легенду об утопленнице:

– Вы же знаете, что тут недалеко есть развалины графской усадьбы? – таинственно начал Василий.

Мы с Зоей кивнули.

– Так вот! Жил там граф Пудовский с семьёй: жена, моложе его лет эдак на двадцать, и дети. Детей она ему родила штук семь, кажется. Вот вырос старшенький сынок Павел. Возмужал. Говорят, в Петербурге учился. Девчонки шепчутся, что красавчиком был.

Вася с таким задором рассказывал, что я начала вести прямую трансляцию в блоге – пусть все услышат легенду.

– Кажется, я поняла, что было дальше, – улыбнулась Зоя, а Вася вопросительно поднял одну бровь. – Ну молодой барин вернулся из столицы и влюбился в крепостную?

– Так, да не совсем, – всё также загадочно улыбался Вася, и мы с Зоей в нетерпении заёрзали на пледе, расстеленном на траве. – Павел Пантелеевич вернулся из столицы, да. И влюбился! – Зоя радостно захлопала в ладоши. – Но не в крепостную, а в дочку графа из соседнего имения.

– И жили они долго и счастливо и умерли в один день! – дуэтом пропели мы с Зоей. – А при чём тут утопленница?

– Жил Павел, но недолго и несчастливо, и не с дочкой соседского графа, – объявил Вася. – Была она помолвлена с другим. С каким-то старым графом из столицы губернии. Её звали Елена. И она тоже полюбила Павла. Влюблённые начали встречаться тайком, – он указал на другой берег, – как раз на том берегу всё и случилось…

Мы с Зоей вытаращили на него глаза:

– Так это он утопил её? – предположила я. – Из серии "Так не доставайся же ты никому"?!

– Да Бог с тобой! – отмахнулся Вася. – Просто детки в своём романе зашли слишком далеко по тем временам, – мы с Зоей раскрыли рты, – ага! Отец Елены не стерпел такого позора и наказал дочери идти в монастырь, а отец Павла сказал, что лишит того наследства. Той же ночью Елена утопилась прямо напротив того места, где они встречались, а молодого графа больше никто никогда не видел. Поговаривают, что каждый год с тех пор, в ночь, когда это случилось, люди побаиваются гулять и устраивать пикники здесь, ибо слышат странные звуки и голоса, – Василий неожиданно напрягся и вдруг выпалил: – Эта ночь как раз сегодня! – мы с Зоей так и подскочили на месте. – А-ха-ха! Шутка! – Вася со смехом упал на плед. – Это было в мае. И даже если высчитывать по новому стилю, этот день уже прошёл, – мы накинулись на него и начали лупить бейсболками. В шутку, конечно!

– А ты ему нравишься, – улыбаясь, заметила Зоя, глядя Васе вслед, когда он проводил нас до дома.

– Я?! – удивилась я.

Зоя кивнула.

– Да брось! Ему, скорее, понравится девчонка с таким же ирокезом и татуировкой на… – я покосилась на тыльную сторону своего туловища, – на лопатке!

– Не скажи, – не унималась Зоя, – судя по легенде, которую он рассказал, он – романтик.

Этими словами Зоя посеяла "зерно надежды" в моём одиноком, брошенном сердечке.

Эфир о местной легенде, прошедший накануне, вызвал огромный интерес. Его посмотрели десятки тысяч человек, и столько же репостнули. А ближе к обеду случилось вот что…

Разбирая личные сообщения (большинство из которых составляли вопросы из оперы "Василий уже предложил вам встречаться или ему больше понравилась ваша подруга?" или пожелания "Побольше бы таких эфиров, а то узнавать новое интересно, а читать я не люблю"), я наткнулась на письмо от местной радиостанции с просьбой оставить номер своего мобильного, чтобы они могли мне перезвонить. Я оставила (чем чёрт не шутит?) и забыла об этом.

"В конце концов, мне так повести точно не может!" – подумала я.

А вечером следующего дня был звонок.

– Здравствуйте, – женский голос был приятен и приветлив. – Могу я поговорить с Алисой Сафоновой?

– Уже говорите. Здра… вствуйте, – чуть заикаясь ответила я.

Этот приятный женский голос поведал мне о том, что некий радиослушатель позвонил им и рассказал, что прямо сейчас смотрит крутой эфир с историей о местной городской легенде. А ещё о том, что вот уже три года подряд на День молодёжи их радиостанция проводит в парке праздник, посвящённый этой самой легенде и первой юношеской любви.

"Интересно, где в это время бываю я, если никогда не слышала об этом мероприятии?» – подумалось мне.

Голос вновь вернул меня в мир, в котором я говорю по телефону, и предложил принять участие в радиоэфире о праздничном мероприятии и осветить всё это у себя в блоге. После этих слов я станцевала степ (как умею – быстро, коряво, путаясь в ногах и едва не падая на Масю), чуть не потеряла сознание от счастья и тихо, но уверенно ответила, что согласна.

После "судьбоносного" разговора я позвонила маме. Мама заявила, что приедет ко мне и поможет выбрать наряд для эфира – ведь "встречают по одёжке"! А если у меня надеть нечего, мы должны будем поехать в самый большой торговый центр города, ибо "там всегда хороший выбор"! Но как только я напомнила, что "эфир на радио… сейчас лето… лёгкого сарафана с балетками будет вполне достаточно", мама чуть отпустила вожжи и попросила сообщить точные дату и время эфира.

Зое я звонить не стала – в одном подъезде живём как-никак! Поднялась к ней с блинчиками, которые испекла тут же – на радостях! Бедный мой велосипед скоро заговорит и поведает мне, что отказывается возить на себе самодовольного жирного пингвина (хотя мучного и сладкого я ем очень мало)! А жирного потому, что утренние пробежки на мне не видны! Хотя бегаем мы каждый божий день.

Зоя с энтузиазмом взялась за подготовку меня к эфиру (и к последующему празднику тоже). Она перелопатила мой гардероб и не одобрила ни один сарафан и ни одни балетки (коих всего-то две пары). Тогда было решено всё-таки пойти по магазинам, захватив с собой маму. И в тот день я поняла три вещи:

а) я люблю своих родных и друзей;

б) я не люблю шоппинг;

в) Я НЕНАВИЖУ ПРИМЕРКИ!!!

Мы все сошлись на морском стиле: белой кофточке в тонкую тёмно-синюю полоску с открытым плечом, бежевых бриджах и белых слипонах. А ещё Зоя обещала подогнать знакомого парикмахера, который сумеет сделать на голове "творческий беспорядок".

И вот наступил день "Ч", а точнее – мой "День радио"!

Такой насыщенный день у меня был, только когда старшая сестра выходила замуж. Но тогда я так не волновалась – не я же невеста. С утра причёска и макияж (с макияжем я справилась сама). Ничего яркого и броского. Во-первых, это было довольно ранее утро, а во-вторых, как сказала Зоя, "на радио этого всё равно никто не оценит", и мои подписчики это тоже переживут.

– Так что боевой раскрас прибереги для телевидения! – Зоя не сомневалась, что радио – это только первая ступень к моему успеху на одном из центральных телеканалов.

Рассудив, что звезде Интернета несолидно ехать на эфир на велосипеде, Зоя заказала мне такси. Я отнекивалась изо всех сил, но подруга оплатила мне поездку, усадила в машину и ушла на работу, пообещав прослушать эфир и поддерживать меня морально. У Анны Степановны и Веры Васильевны радио не оказалось, так что им я обещала записать эфир на телефон, да и подписчикам тоже.

Вы бывали на радио? Это целый мир! Садясь в кресло и надевая наушники, я почувствовала, будто теперь тоже принадлежу этому миру, хотя, возможно, я здесь первый и последний раз.

Раньше я всегда была стеснительной. Но, видимо, расставание с Максом раскрыло во мне до селе спавшие качества. Как только я завела видеоблог, я перестала бояться не только камеры, но и публичных выступлений (хотя говорение на камеру один на один – не совсем публичное выступление, но всё же). А придя на радиостанцию, я и вовсе почувствовала себя почти как дома! Наушники тут же стали словно частью меня. Моим продолжением.

Вопросы сыпались один за другим, и я быстро и уверено плавала в этом море. Конечно же, отвечая на вопрос "Как вам пришла идея блога?", я соврала (но сделала это очень уверено, на мой взгляд). Сказала, что всегда мечтала рассказывать миру о чём-то интересном, но, не найдя этого интересного рядом, просто стала снимать кошку, и тогда интересное само нашло меня в виде картин мужа Анны Степановны и истории моего друга и коллеги Василия о молодом графе, и я очень рада, что мой блог нравится людям.

Не буду врать, что работа на радио стала моей мечтой, но опыт был потрясающий!

По окончании эфира мы со Стасей – так звали ди-джея – договорились встретиться на Дне молодёжи.

Возвращаясь с радиостанции, я увидела возле подъезда "скорую".

"К кому это они?"

Я поспешила к Вере Васильевне, которая обливалась слезами.

– Что происходит? – с волнением спросила я.

– Анна Степановна… – простонала женщина.

– Что? Что с ней?! – я начала трясти Веру Васильевну за рукав.

– Сердце… – начала было она, но тут мы увидели, как из подъезда вывозят носилки. На них лежала Анна Степановна. Лежала она недвижимо.

Моё собственное сердце почти остановилось. Моргнула. Слава Богу, жива! Я пробилась через толпу соседей и подбежала к носилкам. Спросив у фельдшера, куда её везут, прокричала Анне Степановне, что обязательно навещу её завтра. Потом я зашла к Зое, которая была выходная. Мы договаривались погулять вечером, может быть, сходить куда-нибудь, но настроения не было совсем, так что мы просто попили чай, поболтали и разошлись.

На следующий день я позвонила на работу и, сказавшись больной, отпросилась. А потом я позвонила Василию и рассказала, что мне нужно в больницу к соседке.