По кадрам из американской военной хроники понятно, что японская империя на грани поражения. Ароун с Хидеко, одетые, как беженцы, пытаются спастись. Но Ароуна преследует японец с саблей. Погоня за Ароуном снята Ким Киёном в духе приключенческих фильмов. Японец с саблей вот-вот убьет Ароуна, который ловко уворачивается и убегает. Но герой попадает в тупик. Японец с саблей близко. Вдруг Ароун начинает кидать в японца петарды. Одна, другая. Третья загорелась и попала в японца. Начинается бомбежка. Ароун убегает от японца и прячется в канализационном люке. Но японец настигает его и, гримасничая на камеру, как в старых немецких экспрессионистских фильмах про сумасшедших, призраков и монстров, пытается задушить Ароуна. Но удачливый герой все-таки избавляется от дергающегося в агонии врага.

На утро после бомбежки солдаты собирают трупы. Они грузят потерявшего сознание Ароуна и увозят на причал, где сложены тела солдат и мирных жителей, погибших ночью во время бомбежки. Хидеко с другими женщинами стоит за проволочным ограждением. Она видит, что мертвых поджигают. Все женщины плачут.

Вдруг среди горящих трупов встает живой Ароун. Он похож на зомби из фильмов ужасов. Хидеко с женщинами расшатывает столбы с проволокой, они падают на землю. Хидеко бежит к Ароуну. Трудно понять, как она смогла узнать в чумазом, еле живом зомби-мертвеце своего Ароуна. Значит, по версии Ким Киёна, для любви не существует смерти и национальных предрассудков. Любящая Хидеко подбегает и крепко целует живого Ароуна в щеку.

На причале и рядом, на развалинах порта, в дыму, бегают толпы, не менее ста человек. И все это запечатлено на фоне спокойного и величественного моря. Вот о чем море знает.

Фильм «Море знает» пользовался коммерческим успехом. В премьерные дни он собрал около ста тысяч зрителей^[746].

В 1963 году Ким Киён снял фильм «Корёчан» (Goryeojang, 1963). В фильме два пролога. Первый – это как бы небольшой фрагмент телепередачи о грядущем перенаселении планеты. После Корейской войны «резкое увеличение населения могло стать дополнительным препятствием в успешном экономическом развитии Южной Кореи, поэтому в начале 1960 гг. правительство страны, впервые стало внедрять национальную программу планирования семей, что явилось, по сути, политикой контроля над рождаемостью».

В начале 1960-х годов корейцев «убеждали в том, что, чем меньше детей будет в семье, тем лучше пойдут дела и у семьи, и у страны… Застенчивые городские девушки, брошенные на борьбу с рождаемостью, краснея, объясняли деревенским бабам, как следует предохраняться и для чего нужен презерватив. На снижение рождаемости работала вся государственная идеологическая машина»^[747].

Вот в какой социально-политической обстановке Ким Киён задумал снять фильм «Корёчан». В юности режиссер Ким Киён три года пропутешествовал по Японии и, вероятно, читал рассказ известного японского писателя Ситиро Фуказава (Shichirô Fukazawa, 1914–1987) «Легенда о Нараяме». Об этой легенде в Японии узнали благодаря фильму «Легенда о Нараяме» (1958) классика японской кинорежиссуры Кэйсукэ Киносита (Keisuke Kinoshita, 1912–1998).

Современные зрители помнят другой фильм-ремейк с таким же названием, который поставил японский режиссер Сёхэй Имамура (Shohei Imamura, 1926–2006). Его «Легенда о Нараяме» (The Ballad of Narayama, Narayama bushikō, 1983) – художественная переработка старых мастеров японского кино (Ситиро Фуказава и Кэйсукэ Киносита). В отличие от фильма Киноситы, который только участвовал в 1958 году в конкурсном показе на международном кинофестивале в Каннах, Сёхэй Имамура и его «Легенда о Нараяме» были награждены главной премией Международного Каннского кинофестиваля – «Золотой пальмовой ветвью» в 1983 году^[748].

Вполне возможно, что фильм «Корёчан» Ким Киёна в 1963 году тоже был бы отмечен самыми престижными призами международных кинофестивалей, если бы он был показан за рубежом.

История о Корёчане, «законе эпохи Корё» (918-1275 гг.), когда сыновья уносили своих 70-летних родителей в горы и обрекали стариков на мучительную смерть от голода, похожа на японский обычай «убасутэ – вынос престарелых членов семьи в лес или в горы на голодную / холодную смерть… О нем упоминается в «Сказании о Ямато» (Ямато моногатари, X век), «Новых и старинных сказаниях» (Кондзяку моногатарисю, XII век), многих других литературных памятниках»^[749].

Про корейские исторические памятники о корёчане ничего не известно. По версии Ким Киёна, выросшего и сформировавшегося в годы японской колонизации, жестокий обычай избавляться от стариков существовал и в древнем Корё, и на соседнем Японском архипелаге. Какие бытовали нравы и обычаи в те древние времена доподлинно неизвестно, что и позволило Ким Киёну создать модель жестокого и жуткого древнего мира, в котором главной причиной всех бед и несчастий был голод.

В фильме Ким Киёна «Корёчан» толпа детей избивает родных дедушку и бабушку только за то, что они съели свои кусочки картофеля. Зрители, смотревшие этот фильм в 1963 году, глубоко сочувствовали людям, которые были вынуждены есть только картофель.

К сведению. Картофель был завезен на Корейский полуостров – вероятно из Китая – в первой половине XIX века, в 1800-х годах. Он превратился в массовый вид продовольствия во время японской оккупации с 1910 по 1945 год, заменив собой рис, почти полностью вывозившийся в Японию. Также во время Второй мировой войны картофелем спасались от голода многие крестьянские семьи^[750].

Поэтому для всех жителей Республики Корея картофель – это еда самых бедных, таких как жители горной деревушки в фильме «Корёчан».

Содержание фильма. В первом прологе фильма «Корёчан» мы видим сытых, одетых в строгие костюмы мужчин, сидящих на сцене, озабоченно рассуждающих о перенаселении и бойкую старушку из зала, которая весело заявляет, что собирается прожить до ста лет.

Во втором прологе Ким Киён показывает полувымершую деревню, злобную шаманку и мрачного мужчину, который привез к своим десятерым сыновьям и старухе-матери пятую жену. Женщина не скрывает, что вышла замуж только потому, что ее первый муж и пятеро старших детей умерли от голода. Новая жена привезла с собой единственного выжившего сына – семи-восьмилетнего Гурёна (Guryong). Десять братьев сразу возненавидели сводного брата только за то, что мать потихоньку дала ему картошку. Мальчишки специально придумали такую игру, чтобы Гурёна ужалила ядовитая змея. Матери удалось спасти сына, но Гурён выжил и стал хромым калекой. Возмущенная женщина требует у отца злобных мальчишек компенсацию: кусок земли. Пятая жена уходит от вдовца и переезжает с Гурёном на окраину деревни.

Основное действие фильма происходит через двадцать лет после случившегося. Гурён вырос работящим парнем. Ему нравится Ганнан (Gang-ahn), но она не захотела замуж за калеку. Тогда Гурён женился на немой девушке. Но злобные братья выкрали и изнасиловали жену Гурёна. Гурён понимает, что его немая жена не сможет разоблачить братьев. Тогда жена Гурёна сама мстит одному из братьев, заманивает его в безлюдное место и убивает. Возмущенные братья требуют от Гурёна выдать жену, чтобы повесить ее, как преступницу. Гурён объясняет жене, что ей лучше покончить собой. Покорная жена знаками просит Гурёна заколоть ее, она сама не сможет. Гурён хладнокровно убивает свою жену, чтобы выторговать у братьев документы на землю.

Голос за кадром сообщает, что прошло еще пятнадцать лет. В деревне голод. Засуха стоит три года. Девять взрослых братьев рассуждают в присутствии состарившегося отца, что от еды он все равно не помолодеет и «даже сто сыновей ничего не изменят». А Ганнан вернулась к родителям с десятью детьми и очень больным мужем.

Мать Гурёна все надеется, что у сына появятся дети и просит его не уносить ее на гору. Старушка договаривается с Ганнан и берет себе в дом одну из дочек соседки. Девочка по имени Ёни соглашается пойти в дом Гурёна. Она потихоньку таскает картошку своим родным. Мать Гурёна уходит из дома в горы. Гурён узнает, что его мать сама пошла к священной горе. Но он обещал матери, что никогда не поступит с ней так жестоко. Гурён считает, что это Ганнан вынудила мать уйти. Он избивает Ганнан с Ёни и выгоняет их из дома, а сам быстро находит ослабевшую мать и приносит ее домой.

Муж Ганнан требует, чтобы она не ждала его смерти, а поскорее снова ушла к Гурёну, чтобы спасти от голода их детей. Но мать Гурёна напоминает закон: «кто крадет чужую жену, того повесят». Тогда муж Ганнан решает сам уйти из деревни. Ганнан с детьми приходит к Гурёну. Его мать кормит детей вареной картошкой. Муж Ганнан еле бредет, опираясь на палку, но на него нападают девять братьев и убивают серпом Гурёна.

Братья обвиняют Гурёна в смерти мужа Ганнан и собираются повесить его на священном вязе. Гурён обещает отдать документы на землю и всю картошку за свою жизнь. Братья заявляют, что они и так все получат после смерти Гурёна. Мать Гурёна умоляет всех пощадить невиновного и оклеветанного сына. Она просит шаманку отложить казнь. Мать Гурёна обещает всем вымолить у всесильных духов дождь, который жители деревни ждут уже три года. Для этого Гурён должен отнести мать на священную гору, где умирают несчастные старики этой деревни. Шаманка позволяет Гурёну отнести мать на гору. Так мать в третий раз спасает жизнь своего единственного сына.

В отличие от фильма «Легенда о Нараяме» (1983), фильм «Корёчан» (1963) пропитан мистикой и языческими ритуалами. Мать Гурёна зазывает Ганнан и отдает ей шпильку Гурёна. Она верит, если Ганнан будет просто носить шпильку Гурёна, она обязательно окажется беременной именно от него.

Шаманка ворожит и предсказывает будущее всем героям фильма. Она приносит в жертву девочку Ёни, вызывая мистический дух Сэтэним. Но жертва Ёни оказалась напрасной, дождь не пошел. Пришлось Гурёну отнести на гору мать, долго и мучительно прощаться с ней, чтобы на деревню пролился долгожданный дождь.

Режиссеру Ким Киёну удалось создать мистическую картину гибели матери Гурёна, которую терзает настоящий гриф – олицетворение всесильного духа. (Вернее, настоящий гриф клюет что-то на кукле в костюме матери Гурёна). Можно предположить, что ни хищная птица, ни актриса, сыгравшая мать Гурёна, не пострадали.

Как только Гурён вернулся в деревню, шаманка сообщила ему, что братья все-таки повесили Ганнан. Шаманка обещает, что ее оберег (отрывает полоску ткани от своей юбки), обмотанный на древко топора, поможет Гурёну убить всех девятерых братьев. Еще в начале фильма шаманка предупреждала, что Гурён убьет всех братьев, чтобы выжить. Гурён убивает братьев самыми фантастическими способами: горящим металлом и топором. Братья плачут, просят о пощаде: «Мы все – братья!»

Гурён вне себя от праведного гнева приходит к священному вязу и видит повешенную Ганнан. Он берет свой окровавленный топор и начинает рубить им священное дерево: «Осталось два врага: священный вяз и злая шаманка». Священный вяз падает на шаманку. Она долго гримасничает, изображая мучительную смерть. А Гурён берет оставшихся в живых детей Ганнан и уходит с ними со словами: «Будем сами о себе заботиться».

Неизвестно, пользовался фильм «Корёчан» успехом у публики или провалился в прокате. Очевидно одно, это был первый фильм в истории южнокорейского кино, который можно отнести к современному жанру «фэнтези», сказочно-мифологической разновидности фантастики. Если в начале и середине XX века в литературе и в кино были в моде научно-фантастические темы, то в конце XX – начале XXI веков публику больше интересуют мистика и «предания древней старины».

Режиссер Ким Киён первым взялся осмыслить и показать дикие и жестокие нравы, царившие в древности. Это должно было подвести зрителей к выводу, что они живут гораздо лучше, чем их предки. В этом была скрыта горькая ирония режиссера, который прекрасно осознавал насколько материально скудной и психологически сложной была жизнь его современников, особенно молодежи, в стране, где власть захватили военные.

Жаль, что в 1960-х годах, в «Золотой век» южнокорейского кино, режиссер Ким Киён снял всего восемь фильмов. Его фильмы «Асфальт» (Asphalt, 1964), «Солдат, заговоривший после смерти» (A Soldier Speaks after Death, Byeongsaneun jukeoseo malhanda, 1966), «Женщина» (Woman, Yeo, 1968), «Красавица госпожа Хон» (Lady Hong the Beauty / Lady Hong, Minyeo Hong Nangja / Minyeo Hong Nang-ja, 1969) и «Соната Рен» / «Грустая мелодия Рен» (Len’s Sonata / Elegy of Ren, Len-ui Aega / Renui aega, 1969), к сожалению, не повторили успеха «Служанки».

В истории южнокорейского кино Ким Киён признан одним из трех великих режиссеров «Золотого Века». Двое других – Ю Хёнмок и Син Санок.