Особо сильные детские переживания, связанные с комплексом Эдипа или Электры, приводят к фиксации, которая может иметь разные проявления, но, как правило, особенно сильно ощущается в двух основных областях – соперничестве и любви [Крэйн, 2002]. Например, согласно З. Фрейду, взрослый мужчина может испытывать вину за свои сопернические устремления, полагая, что быть более преуспевающим, чем другие, дурно, или он может чувствовать себя сексуально закрепощенным с женщинами, напоминающими ему мать и вызывающими глубокие и нежные чувства. У девочек также может присутствовать смутное воспоминание о том, что первое соперничество с другой женщиной за любовь мужчины закончилось поражением, а потому они могут испытывать неуверенность в своих будущих успехах [Крэйн, 2002].

Латентная стадия (6–12 лет) получила свое название благодаря тому, что в этот период наблюдается временное затухание интереса к сексуальной жизни; сексуальные и агрессивные фантазии и желания прочно удерживаются в бессознательном, попадая под контроль Я. Психическая энергия, будучи оторванной от сексуальной цели, направляется на усвоение новых социальных ценностей, общечеловеческого культурного опыта, на конкретные, социально приемлемые занятия: спорт, общение с друзьями, учебу, познание.

Генитальная стадия (12–18 лет) – это период интеграции всех эрогенных зон, достижение половой зрелости, нормального взрослого сексуального поведения, установления доверительных и интимных отношений с лицами противоположного пола. Пубертат способствует пробуждению сексуальных импульсов фаллической стадии. Главная начальная задача данного периода – «освобождение от родителей», преодоление зависимости от них, поскольку сексуальная энергия, сокрытые в бессознательном желания и фантазии, в первую очередь комплекс Эдипа (Электры), с новой силой, уже присущей взрослому человеку, выходят на поверхность, угрожают разрушить защитные механизмы подростка и прорваться в сознательную часть психики. Постепенно объектом энергии либидо становится партнер противоположного пола. В норме в юности происходит формирование зрелой сексуальности, выбор брачного партнера, создание семьи, нахождение баланса между работой и любовью. Генитальный характер – это идеальный тип личности, это зрелый и ответственный в социальных и сексуальных отношениях человек.

Итак, по З. Фрейду, психическое развитие индивида связано с процессами преобразования сексуальной энергии и ее перемещением от одной эрогенной зоны к другой. При этом ранний опыт, травматические переживания в детстве, фиксация либидо создают модели поведения, сохраняющиеся на протяжении всей жизни, и предопределяют личностное развитие человека, образование тех или иных невротических симптомов. Фрейд открыл не только важность детства для дальнейшего развития личности, но и важную роль социального опыта, главным образом в виде взаимодействий в диаде «родитель – ребенок». Однако точка зрения З. Фрейда на развитие детей подвергалась и острой критике. Во-первых, теория преувеличивала влияние сексуальных переживаний на развитие. Во-вторых, Фрейд не изучал детей непосредственно, а строил свою теорию на воспоминаниях своих взрослых пациентов. В-третьих, все свои наблюдения он проводил несистематически и неконтролируемым образом (он никогда не делал дословных записей сообщений пациента; более того, исходные записи отсутствуют; он не проверял тщательным образом сообщения пациентов о своих детских переживаниях). В-четвертых, подвергалось критике фрейдовское неприятие свободы воли, его преимущественная сосредоточенность на прошлом опыте в ущерб анализу надежд человека и его целей на будущее. В-пятых, будучи основанной на проблемах взрослых людей с подавленной сексуальностью, теория не работала в рамках культур, отличающихся от викторианского общества XIX в. [Берк, 2006; Шульц, Шульц, 2002].

Теорией развития в контексте психоаналитической традиции занимались многие ученые (А. Адлер, К. Юнг, А. Фрейд, М. Кляйн, М. Малер и др.). Но наиболее значительным вкладом в нее стала эпигенетическая теория Э. Эриксона (1902–1994). Эриксон неизменно настаивал на том, что его идеи – это дальнейшее развитие концепции Фрейда о психосексуальном развитии ребенка. Он опирался на структурную модель личности Фрейда и соглашался с ним в том, что ранний опыт имеет исключительное значение. Эриксон признавал биологические и сексуальные детерминанты человеческого развития, полагая, что стадии развития личности являются результатом биологического созревания, раскрываются в неизменной последовательности и являются универсальными для всех культур.

Однако концепция Э. Эриксона сильно отличается от классического психоанализа. Во-первых, Э. Эриксон, в отличие от З. Фрейда, акцентирует внимание не на Оно, а на развитии Я (Эго) индивида, поэтому его считают представителем эго-психологии [Хьелл, Зиглер, 2000]. По Э. Эриксону, Эго выступает не только посредником между импульсами Оно и требованиями Сверх-Я. На каждой стадии Эго усваивает отношения и навыки, способствующие формированию активного, деятельного члена общества. Во-вторых, Эриксон не признает сексуальность в качестве основной детерминанты развития. Модель развития личности Э. Эриксона является психосоциальной, а не психосексуальной. Он полагает, что социальный аспект развития более важен или, по крайней мере, не менее важен, чем биологический и физический аспекты [Эриксон, 2000]. В-третьих, если Фрейд подчеркивает значимость влияния родителей на развитие личности ребенка, то Э. Эриксон – исторические условия, особенности культуры и общества, в которых формируется Эго ребенка. В-четвертых, Э. Эриксон рассматривает развитие личности на протяжении всего жизненного пути, от рождения до смерти. В-пятых, у Фрейда и Эриксона различаются взгляды на природу и разрешение психосексуальных конфликтов. Если З. Фрейд концентрирует внимание на том, как влияет ранняя детская травма на психопатологию в зрелости, то Э. Эриксона интересуют в первую очередь способности человека преодолевать жизненные коллизии психосоциального характера, его достоинства, сильные качества, раскрывающиеся в различные периоды развития. Кроме того, центральной проблемой развития, по Э. Эриксону, выступает поиск собственной идентичности. И, наконец, в-шестых, Э. Эриксон помимо традиционной для психоаналитиков клинической практики применял особые методы исследования. Он проводил полевые этнографические исследования, сравнивая особенности воспитания детей в индейских племенах и городских семьях США. Э. Эриксон использовал психоисторический метод – сопоставление биографий известных людей (таких как Б. Шоу, М. Лютер, М. Ганди) с историческими событиями и условиями жизни. Э. Эриксон указывает, что развитие необходимо рассматривать в связи с особенностями культуры, в которой оно протекает, поясняя это положение анализом жизни двух индейских племен – сиу и юрок. Например, Э. Эриксон [2000] обнаруживает, что у индейского племени юрок, проживающего на северо-западном побережье США, рождение и воспитание ребенка сопровождается многими оральными запретами. Во время родов мать должна держать рот закрытым. Отец и мать не едят ни оленины, ни лосося до тех пор, пока у новорожденного не произойдет заживление пупка. В течение первых десяти дней после рождения ребенка не кормят грудью, а дают ему ореховый суп. В возрасте примерно шести месяцев младенцев резко отнимают от груди, и при необходимости, чтобы наступило «забывание матери», мать покидает ребенка на несколько дней. В дальнейшем ребенка учат не хватать съестное поспешно, никогда не брать еду без спроса, есть медленно и никогда не просить добавки. С точки зрения нашей культуры данная практика может показаться жестокой. Но юрок – племя рыбаков, занимающихся ловлей лосося. Они живут в условиях, когда лосось наполняет реку только раз в году, и это обстоятельство требует значительного самоограничения в целях выживания. Потому дети воспитываются с учетом тех особенностей, которые ценятся и востребованы в окружающем ребенка обществе [Эриксон, 2000].

В книге «Детство и общество» Э. Эриксон представил модель развития личности в течение всего жизненного цикла, состоящую из восьми стадий психосоциального развития («восемь возрастов человека») [Там же]. Психосоциальное развитие, по Э. Эриксону, подчинено эпигенетическому принципу, согласно которому все органы и системы живого существа развиваются в определенные промежутки времени и в заданной генетически последовательности. Возникновение каждой последующей стадии определяется развитием предыдущей («эпи» в переводе с греческого означает «после», «над»). Каждая стадия характеризуется специфической задачей развития или кризисом – проблемой в социальном развитии, которая предъявляется индивиду обществом (вызов общества развивающейся личности) и которая должна разрешиться для того, чтобы человек перешел на следующую стадию. Кризис, по Э. Эриксону, – поворотный пункт, особый момент в человеческой жизни, «момент выбора между прогрессом и регрессом, интеграцией и задержкой» [Обухова, 2001, с. 97]. Таким образом, задачи развития, сформулированные в виде дилемм, способны принимать как положительное, так и отрицательное значение, причем оба этих полюса представляют крайности и поэтому нежелательны. Успешное разрешение кризиса предполагает достижение сбалансированной пропорции между полюсами в пользу позитивного компонента. Это ведет к формированию психосоциальной силы, или добродетели, встраивающейся в Эго и способствующей здоровому развитию личности в дальнейшем. Если кризис получает неудовлетворительное разрешение, тогда в структуру Эго встраивается негативный компонент. Неразрешенная задача переносится на следующие стадии, где справиться с ней гораздо труднее, хотя, по Э. Эриксону, все-таки возможно [Эриксон, 2000].

Здоровое развитие личности во многом сводится к становлению и развитию эго-идентичности, представляющей собой чувство целостности, неповторимости и индивидуальности собственной личности, непрерывности и устойчивости собственного Я.

Э. Эриксон признает взаимодействие телесных, психологических и социальных процессов и сил. Он соглашается с Фрейдом в том, что каждая новая стадия развития характеризуется перемещением либидо из одной зоны в другую. Но для него была важна не сама по себе зона концентрации сексуальной энергии, а ее модус активности («модус органа»), ее способность тем или иным способом взаимодействовать с внешним миром. Когда общество через свои институты придает особый смысл данному модусу, то происходит его «отрыв» от органа и превращение в «модальность поведения», которая характеризует ключевой способ, каким Эго устанавливает отношения, контактирует с внешним миром. Таким образом, через модусы органов осуществляется связь между психосексуальным и психосоциальным развитием.

Одним из важных механизмов развития личности Э. Эриксон считает ритуализацию – повторяющиеся формы поведения, осуществляющие взаимосвязь людей, которые на каждой стадии отличаются своей спецификой и соответствуют тому или иному социальному институту (семья, школа и т. д.) или социальным принципам (закон и порядок). Ритуал развивается как взаимодействие ребенка со взрослым, как взаимный способ понимания друг друга, предполагающий эмоциональное проживание осуществляемых действий и обеспечивающий устойчивое восприятие окружающего мира, снижение его неопределенности. Ситуация, в которой возникает ритуал, изначально характеризуется напряжением, вызываемым ее непониманием ребенком. Для ее преодоления взрослый создает стабильную систему поведения, которая переводит ребенка из ситуации неопределенности в устойчивую, повторяющуюся ситуацию ритуала (например, ситуация укладывания спать, приучение к горшку, ситуация отношений между учителем и учеником и др.). Ритуализация, как и психосоциальный кризис, содержит позитивный и негативный компоненты. Негативный полюс – ритуализмы, в отличие от ритуализации это стереотипное, только формальное взаимодействие, для которого характерен бездушный автоматизм.

По Э. Эриксону, обществом определяются специфические задачи и содержание развития каждой стадии жизненного цикла. Решение задачи возраста зависит как от уже достигнутого уровня развития индивида, так и от общей духовной атмосферы общества, в котором он живет.

Рассмотрим подробнее выделенные Э.