Песни о прекрасных женщинах гремели в ресторане – редакция журнала отмечала праздник.
– Пригласишь Женьку на танец или будешь вздыхать?
Лена, высокая блондинка с карими глазами, отпила шампанское из бокала и кивнула на парня в другом конце зала. Полина опустила длинные ресницы.
– Трусиха, – фыркнула Лена, – так и просидишь за компьютером всю жизнь.
Верстальщик журнала отвернулась, чтобы коллега не увидела разочарования, и рыжие кучеряшки её закрыли лицо. Когда обернулась снова, то на месте коллеги стоял бокал с капельками влаги по бокам. Полина посмотрела на танцпол: Ленка обнимала Женьку и что-то рассказывала ему на ухо. Тот улыбался, и его руки стискивали тонкую талию автора статей о моде. Полина выбежала из ресторана, глотая холодный воздух марта.
– Если бы я только не знала страха! – в сердцах проговорила девушка.
На небе блеснула молния, и Полина вскрикнула от неожиданности – перед ней стояла женщина с пучком пепельных волос на голове и в фиалковом платье до земли.
– Ты хочешь избавиться от страха? – Не давая Полине возможности ответить, она протянула бокал с красным напитком. – Выпей вина, и забудешь, что такое страх. Он будет твой, – прошептала в конце незнакомка.
Полина без колебаний приняла бокал.
– Пригласишь Женьку на танец или будешь вздыхать?
Девушка с удивлением посмотрела на Лену. Перевела взгляд на свой бокал – там пузырилось шампанское. Неужели приснилось?
– Трусиха, – Лена приблизила бокал к красным губам.
– Да иди ты…
Лена захлопала ресницами, а Полина уже пересекала зал, и Женька через мгновение обнимал стан рыжеволосой.
– Вот мышь, – досадно прикусила губу автор статей о моде. – Почему мне так не везёт в любви?
– Вина? – раздалось над ухом блондинки. – Для тех, кто боится не найти любовь.
Ленка, не глядя, с отчаянным «эх» опустошила бокал.
– Потанцуем?
С удивлением посмотрела вверх. Олег? Она же ему только что отказала в танце или нет?
– Дай мне шанс, – искренне улыбнулся мужчина.
* * *
– Как день? – чёрный кот жмурился на подоконнике. Женщина плюхнулась в кресло.
– Намаялась. Люди – слепые котята.
– Мяу! – недовольно ответили с подоконника.
– Не щетинься, – женщина в фиалковом платье погладила кота по спине. – Напоила двух девчонок вишнёвым соком, а то пропадут в своих сомнениях.
– Эффект плацебо ср-р-работал?
– 100%
– Замур-р-рчательно.
Лика проснулась ещё до будильника. Вытащила из-под подушки тетрадь с лекциями по истории Древнего Египта, начала читать. Сегодня экзамен, а она никак не могла разобраться в царицах Египта. Их там, как воды в Ниле. Кто кому приходился женой, сестрой – сам Амон-Ра не разберёт. Наконец, будильник подал голос. Лика бросила тетрадь в сумку и стала собираться. Перед выходом взглянула на себя в зеркало, поправила берет цвета фуксии, и в этот момент отражение стало менять черты. Лика вместо своего лица увидела Хатшепсут. Женщина-фараон медленно прикрыла глаза. Лика вскрикнула и выскочила из комнаты.
– Померещилось, – решила она.
До остановки было рукой подать. В университет ехать на трамвае 10 минут, как раз можно почитать лекции. Однако «четвёрка» с шумом уехала, не дожидаясь студентки. Из вагона на Лику сочувствующе посмотрела девушка с лицом Хатшепсут.
– Привет, – произнесла Олеся – однокурсница девушки. – Тоже не успела на трамвай? Давай пешком? – Девушки перешли по «зебре» и направились в университет.
– Поберегись!
Лика не поняла, как она села попой на тротуар.
– Смотри, куда едешь! – крикнула Олеся вслед велосипедисту. Потом помогла «жертве» встать. – Ой, у тебя дырка на коленке.
Лика закатила глаза:
– Ладно, всё равно хотела джинсы с дырками.
– Слушай, – начала Олеся. – Ты готова к истории? Мне кажется, я завалю всё. Ничего не помню. Ты не знаешь: Хатшепсут была женой или сестрой Тутмоса I?
– Не. Тутмос I – это её отец. А Тутмос II – муж. Египтологи считают её одной из самых успешных женщин-фараонов. Она закончила восстановление Египта после нашествия гиксосов.
– Кого?
– Гиксосов – это народы, которые завоевали часть Древнего Египта…
На входе в корпус Лика долго искала пропуск, продолжая отвечать на вопросы Олеси по истории. Потом ещё болтали в студенческом кафе с другими девочками.
– Откуда ты всё знаешь? – удивлялись сокурсницы.
– Я не знаю ничего, – начала оправдываться Лика и запнулась. Ведь правда – она всё утро рассказывает про Египет.
Экзамен в итоге сдала «автоматом». Оказывается, не только сокурсницы слушали рассказы Лики, но и преподаватель. В ту ночь девушке снились пески пустыни, пирамиды, и гордая Хатшепсут одобрительно улыбалась ей.
Яркое предрассветное солнце не спеша накрывало город своим светом. Точно чудище, лучистое и большое, оно расползалось, захватывая улицы в свои владения.
Том Леви вышел из подъезда многоэтажного дома и побрёл в сторону автостоянки.
– Один, два, три, – отсчитывал он машины и остановился у своего фольксвагена. Открыв багажное отделение, сложил туда удочку и прочие снасти. Затем закурил. Это было его время. Когда жители городка L ещё не проснулись, некому подловить его за горящую сигаретку. Затянувшись последний раз, он бросил окурок в урну, предварительно его затушив.
Машина завелась тихо и легко. А двигался Том в знакомом направлении. За пределами его городка была река. И в самые трудные или в самые счастливые моменты своей жизни он приходил рыбачить.
Надо признаться, городок L на севере Франции совсем невелик. Том провёл здесь всю жизнь.
Потеряв родителей, он рано повзрослел. Но жил и трудился честно на благо своей вновь созданной семьи.
С завода, которому Том отдал всю жизнь, он уходил на пенсию инженером со стажем.
Дети выросли и покинули отчий дом. После смерти матери звали отца к себе. Но он хотел остаться в их с Розмари доме. Особенно после того, как два года назад её не стало. Каждая вещь была для него особенно ценна.
Выехав к реке, Том поставил удочки и сел.
Всмотревшись в тёмную синеву реку, он снова увидел Розмари. Она всё также улыбалась. Затем её брови нахмурились, и она сказала:
– Том, ведь ещё так рано, живи. Твоё время не пришло.
– Ох, милая Розмари, каждая минута этой жизни без тебя не мила. Я бегу к реке точно юнец, лишь бы хоть на мгновенье соединиться с тобой.
Глаза Розмари подобрели, и она снова улыбнулась.
Том отвёл взгляд, сделал вдох и глазам его предстала потрясающая картина. Луч солнца осветил лик Розмари так, что невозможно было отвести глаз.
Река – сладостная колыбель для человека, который сделав свой последний вдох, упал в нежные объятия своей Розмари.
Кто ты?
Можешь ли ты ответить себе на этот вопрос?
Всё в этом мире поддаётся объяснениям, науке, логике, а человек?
Ты стоишь на той вершине своей собственной горы, к которой успел добраться и уже покорил. Порой твои руки стёсаны в кровь, а сознание кипит от неприятия реальности. Но ты шёл. Добивался успеха. Спотыкался. Совершал ошибки. Делал выводы и двигался дальше. Ведь это же опыт. Ты определённо приобрёл навык.
Из каких мыслей сотканы твои цели и действия?
Всегда ли ты хотел стать экономистом и вот, как и сегодня работать в банке или в лучшем случае на большом предприятии с сомнительной перспективой подняться по карьерной лестнице до руководителя подразделения?
Или это идеалы, навязанные обществом, институтами, которые всё больше теряют свою ценность, глупо наращивая отсталость и приучая тебя хитрить.
Знаешь ли ты кто ты?
Сегодня собираясь на работу и завязывая потуже галстук, ты смотришь на себя, но не понимаешь для чего живёшь эту жизнь.
Твой Эверест покорён, если ты закрыл свои базовые потребности. Плюсом ко всему ещё обеспечил свою семью.
Тебя не учили жить и выбирать. Тебя учили жить и выживать. Ты – человек другой эпохи.
Человек, способный до основания разрушить свою реальность, чтобы прийти к тому, что зажжёт в тебе огонь.
Знаешь ли ты кто ты?
В момент, когда ты женился или выходила замуж, кто-то объяснил тебе, что уйти во спасение себя – это норма. Что терпеть необязательно. Жить ради детей и строить мнимое счастье глупо.
Знаешь, можно быть собой. Можно меняться. Можно выбирать. Можно уйти, а можно остаться, при условии, что это сделает счастливыми обоих.
Знаешь ли ты кто ты?
Я посмотрела в окно и снова задала себе этот вопрос. Минуту я колебалась. Страх, как признак привычных суждений и установок. Но нет. Я справилась.
Из зеркала на меня смотрит она. Разрушенная до основания женщина. Молодая. Сильная. Красивая. Её телесные изъяны придают ей определённый шарм, как бы дополняя её красоту. Сейчас я у подножия горы. И имя ей «я». Я – та, что скрывалась за достижениями и карьерой. Та, что, вступая в брак и познав все прелести расставания, восстала точно птица феникс. Понимая, что уход во спасение возможен. Я – та, которая выжила вопреки. Там, где пути не было и путь жизни был закрыт, я пробивала ростки и жила.
Я – женщина, которая может говорить о себе всему миру. Та, которая поддержит, поймёт, не осудит, обнимет или промолчит.
Я – писатель. Я – женщина, которая выбрала этот путь по любви. И в нём я жива. Открыта.
Писательство – мой Эверест. И когда я его покорю, оглянувшись, я увижу тысячу последователей, решившихся снять шелуху и заявить миру о себе. Вот тогда мой Эверест станет моим пиком.
Мойрин – белокурая жительница рифовой долины. Вода – её стихия, солнце – добрый вестник.
Жители рифовой долины были добропорядочными и трудолюбивыми. Отец Мойрин – Севар, высокий, темноволосый эльфан. Да, да, народ был именно эльфанами. Внешне они выглядели чуть крупнее эльфа, и обладали мощными, точно орлиными крыльями.
Севар был строг, но справедлив. Каждый эльфан работал в море, собирал водоросли да морскую капусту. Женщины охотились. Так уж повелось.
С раннего утра жизнь в городке закипала. Каждый принимался за работу. Женщины во главе с матерью Мойрин уходили на охоту, а мужчины в море.
Мойрин же была другая. Все помыслы её были заняты водопадами. Отец строго-настрого запретил ей покидать деревню. Но разве возможно было устоять?
Улучив момент и убедившись, что все ушли на работу, Мойрин взмахнула своими огромными крыльями, и воспарила как птица. Небо всегда её манило. Облетев остров в считанные секунды, она снизилась и увидела корабль.
– Как, откуда?
Немного сбавив скорость, она приземлилась у водопада Катауа, что означало «энергичный». Сев на свой любимый серый с мягким мхом камень, она принялась разглаживать перья, расплела косу, прикрыв свои милые острые ушки.
И только она собралась нырнуть, как услышала:
– Кто ты такая? – голос её заворожил, и она замерла.
Обернувшись, Мойрин увидела высокого, стройного эльфана. Он точно был не их деревни. Худощавый с пытливым взглядом, но крылья были намного меньше.
Мойрин отвернулась. Если отец узнает о незнакомце, не сносить ей головы.
Она устремила взгляд на свой любимый водопад. Вода была лазурной, как никогда. Спадала и бурлила, манила в свои тёплые воды.
– Килот, меня зовут Килот. Не бойся, я тебя не обижу.
Мойрин встала. Гордо вздёрнула свой маленький носик и заявила:
– Мойрин, принцесса рифовой долины.
Молодой эльфан удивился. Затем глаза его стали необыкновенно круглыми. Он пал на колено:
– Ваше высочество.
Водопад взвыл, точно заведённый. Вода приобрела насыщенный тёмный окрас. На секунду всё замерло. Установилась тишина.
Мойрин смотрела на то место, где только что ниспадал водопад и видела лишь скалы. Вода застыла.
– Не может быть, – прошептала она вслух.
– Принцесса Мойрин, повелительница стихии, я слышал о вашей силе, но не подозревал, что увижу.
Взмахнув крылом, Мойрин сорвалась с места. Небо затянуло серыми облаками. Мысли путались в голове.
– Так вот о чём молчал отец всё время. Вот что значит:
«Ты постигнешь истину в день, когда меня не станет».
Злость и обида застилали глаза. Два мощных крыла несли хрупкое девичье тело.
Опускаясь в деревню, Мойрин огляделась. Слова отца эхом отдались в её голове: «…в день, когда меня не станет».
Море бушевало. Штормовой ветер раскачивал уставшие деревья. Женщины торопливо возвращались с охоты и загоняли детишек по домам.
Море.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке