Когда Абдурахмон и Касым подъезжали к райцентру, небо начало менять свои краски. Золотисто-оранжевое солнце, касаясь горных вершин, отбрасывало длинные тени на окрестности. Воздух стал прохладнее, и по долинам поползли лёгкие сумерки. Горы, словно покрытые прозрачной вуалью, выглядели таинственно и величественно. Вдалеке слышался щебет птиц, готовившихся к ночи, и гул воды, пробивающейся по ущельям.

Касым, подгоняя гнедого, заметил, как в небе зажглись первые звёзды. Он любил такие тихие моменты, но сейчас его мысли были сосредоточены на деле.

Когда они добрались до центра, Касым отказался от предложения Абдурахмона заглянуть в чайхану. Миррахимов, привыкший к насыщенным и неспешным трапезам, был слегка раздосадован, но промолчал. По пути он остановился у уличного торговца. Мужчина в белом халате, весело перекрикиваясь с покупателями, быстро отрезал несколько кусков копчёного мяса «тандир-гушт». Аромат пряностей, которыми было натёрто мясо, наполнял воздух. Рядом на прилавке лежали румяные лепёшки “оби-нон” – мягкие, с хрустящей корочкой, их поверхность была украшена узорами от печи. Абдурахмон быстро расплатился и направился следом за Касымом, который уверенно шагал к районному отделению милиции.

Начальник районного отдела милиции Сергей Александрович Поляков

В кабинете их встретил Поляков – крепкий мужчина лет сорока, с коротко остриженной тёмной шевелюрой и широкой улыбкой. Его лицо носило следы многолетнего труда: морщинки у глаз, тёмные круги под ними и едва заметные шрамы на руках. Сергей Александрович был типичным рабочим, прошедшим закалку в депо Ташкента. Широкие плечи и сильные руки говорили о том, что он привык к физическому труду, но взгляд выдавал рассудительность и опыт.

– А вот и помощь, – сказал он, протягивая руку Касыму. – Уверен, что Клицкой направил самого лучшего сыщика!

Кабинет Сергея Александровича был скромным, но чистым и уютным. На одной из стен висели две картины – портреты Ленина и Сталина. Лицо Ильича, устремлённое вперёд, выражало решимость и стремление к прогрессу. Рядом был Сталин в военной шинели, его суровый взгляд внушал уверенность в силе государства.

На столе Полякова лежали аккуратной стопкой папки с делами, чернильница, карандаши и телефон с тяжёлой трубкой. В углу стоял металлический шкаф для документов, запертый на замок. У окна висели тяжёлые шторы, защищающие от яркого солнечного света. Возле стены находилась карта района, рядом с которой висели старые схемы дорог и горных троп.

Касым окинул взглядом кабинет, привычно отмечая детали. Его внимание задержалось на портретах вождей. Он знал, что их присутствие в комнате неслучайно. Они должны были напоминать всем, кто входил сюда, о высшей цели – защите социалистической Родины.

В углу сидел Гайрат Байбутаев – секретарь райкома партии. Это был худощавый мужчина с тонкими чертами лица и выразительными глазами. Его тюбетейка сидела ровно, а на чёрном пиджаке аккуратно красовался значок партии. Он выглядел немного усталым, но внимательным. Гайрат привык к политическим дискуссиям, но его присутствие здесь указывало на важность дела для района.

Рядом с Байбутаевым находился Ачил Саидов – председатель райисполкома. Полноватый, невысокий, с добродушным лицом, он выглядел спокойным и уравновешенным. Его серый халат был слегка запылён, что говорило о его частых поездках по району. Саидов внимательно слушал, изредка перебирая чётки в руках.

В центре кабинета на стене висела большая карта. Её края потемнели от времени, и местами бумага потрескалась. На ней были обозначены основные дороги, реки, селения и горные массивы. Красные метки показывали опасные зоны, известные укрытия для бандитов, а также места крупных операций ОГПУ и НКВД. Поляков подошёл к карте, указывая на район Тангимуш.

– Эта карта ещё царских времён, – пояснил он. – Тогда её использовали жандармы для слежки за революционерами. Теперь она служит нам.

Линии дорог, ущелья и хребты были аккуратно прорисованы. В центре района выделялось селение Бондихан, откуда начинался путь чабана Джангибая. Касым внимательно рассматривал карту, запоминая особенности местности.

– Убийство произошло здесь, – Поляков ткнул карандашом в участок горного массива на карте, слегка нахмурив брови. – Местность труднопроходимая, особенно зимой. Думаю, преступники с угнанным стадом далеко уйти не могли.

Касым наклонился к карте, внимательно рассматривая обозначенные тропы и хребты.

– Согласен. Надо выступать, не будем терять времени, – ответил он решительно.

Секретарь райкома Гайрат Байбутаев шагнул вперёд, сложив руки за спиной. Его лицо выражало серьёзность и беспокойство.

– Мы хотим предложить вам возглавить оперативную группу, товарищ Таксанов, – произнёс он. – Это дело выходит за рамки уголовного. Если убийца останется безнаказанным, население подумает, что новая власть не способна защитить людей и установить порядок. А это ослабит доверие к нам. Уже сейчас в райцентре ходят разговоры, что милиция бессильна. Вы понимаете, как важно быстро и эффективно раскрыть это преступление?

Касым кивнул. Он прекрасно осознавал всю важность ситуации. В последние годы авторитет советской власти только укреплялся, но подобные преступления могли подорвать веру народа. Он уже не раз сталкивался с ситуациями, где каждое слово и действие милиции имело политический вес.

– Кого вы мне даёте в помощь? – спросил он, не теряя времени на лишние слова.

Поляков, достав заранее заготовленный листок, пробежал его глазами.

– В группу входят районный прокурор Амирханов Гази, оперуполномоченный Миррахимов Абдурахмон, участковый уполномоченный Абдусаматов Авезмат. Кроме того, два милиционера и врач-судмедэксперт.

В разговор вмешался председатель райисполкома Саидов Ачил. Его голос звучал мягко, но уверенно.

– Товарищ Поляков, чабан Бойматов просил включить его в состав группы. Он отец убитого мальчика и хорошо знает местность. Ему нельзя отказать.

Сергей Александрович кивнул, соглашаясь.

– Вы правы. Чабан может быть полезен. Мы должны привлекать простых людей в борьбу с преступностью! – он на мгновение задумался и перевёл взгляд на стены кабинета.

– Нужен еще следопыт, – внезапно произнес Касым, обращая внимание на важность этой детали. – Не забывайте, в горах трудно ориентироваться, можно легко заблудиться, а в такой местности, как эта, можно попасть в неприятности за считанные часы. Если бандит угнал стадо, то его можно отыскать по следам баранов, особенно если стадо не слишком далеко ушло. Поэтому в группу следует включить человека, хорошо знающего местность, желательно охотника.

– Верно, – удивленно произнес Поляков, высоко оценив рациональное предложение. – Помощь следопыта не помешает. Вы кого-нибудь можете предложить? – спросил он у Байбутаева.

Гайрат Байбутаев задумался на мгновение, а затем ответил:

– Есть такой человек. Старый охотник Пардаев Шариф. Он горы Тангимуш знает как свои пять пальцев. Думаю, он сможет оказать большую помощь.

Поляков тут же вызвал дежурного. Когда тот явился, он приказал:

– Срочно разыщите и приведите следопыта Пардаева Шарифа! Адрес найдете в сельсовете!

Через час группа была полностью собрана. Пардаев, старик лет шестидесяти, с грубым и смуглым лицом, согласился помочь следствию. Он был другом чабана Бойматова и хорошо знал местность. К группе по собственной инициативе присоединился также второй чабан Джавлиев Янгибой, крепкий и прямой мужчина в возрасте около сорока лет. Он был не только хорошим пастухом, но и обладал отличными следовыми навыками, которые, как оказалось, также пригодятся. Колхозник Джураев Гафур, высокий и сильный мужчина лет тридцати пяти, с загрубевшими руками, присоединился к группе, не в силах остаться в стороне, когда нужно было разыскать убийцу мальчика.

Опергруппа выехала в ночь, двигаясь по предгорьям. Мрак ночи скрывал детали местности, но опытные следопыты и сотрудники милиции знали каждый поворот дороги, каждую тропу. Ветер свистел в пустых ущельях, а дальний свет звезд только усиливал чувство одиночества в этой бескрайней, немой горной тишине. Каждые несколько километров они делали короткие остановки, проверяя следы и обсуждая дальнейший маршрут.

Гора перед ними, как стена, казалась непреодолимой, но они продолжали двигаться вперед, не теряя ни минуты. Каждый шаг в горной местности был тяжёл, каждая остановка – возможностью для преступников скрыться. Но группа не уставала и, несмотря на сложные условия, шла вперёд, ведомая ясной целью. Природа в этих местах была жестокой и суровой, и они знали, что любое промедление может стоить им времени – времени, которое может быть использовано для угона оставшихся животных.

Утром группа добралась до места преступления. Собаки, находившиеся рядом с телом, продолжали охранять его и не подпускали никого, их рычание было явным предупреждением. Они не отходили от трупа, словно охраняя свою последнюю территорию.

Чабан Джангибай, старик с печальным лицом, в лицо носивший следы многолетнего труда на солнце, встретил группу у входа в юрту. Он был сгорблен, его глаза полны горя и боли. Однако он нашел в себе силы встретить представителей власти и, пройдя с ними, указал на место, где был найден его сын. Он не говорил много, но и так было понятно, что он переживает страшную утрату. Он взял на себя роль проводника, показывая путь к юрте, где всё происходило.

Врач-судмедэксперт, прибывший с группой, приступил к осмотру тела. Это было стандартное процессуальное действие. Он наклонился, чтобы внимательно осмотреть труп. Мальчик был убит явно не случайно, хотя для точных выводов необходимо было провести более детальный осмотр. Сначала врач осмотрел его внешность: маленькое, худое тело, темные волосы. На шее мальчика были видны признаки удушения. Лицо было синюшным, глаза полузакрыты, руки сжаты в кулаки. Тело покрывали многочисленные ссадины и царапины – вероятно, от борьбы с преступниками.

Проводя осмотр, врач заметил, что тело было почти нетронуто с момента обнаружения, и это позволило ему сделать предварительные выводы о времени смерти – она наступила примерно 2-3 дня назад. Признаки удушения, а также следы насильственных действий на теле мальчика указали на жестокость преступления. Врач аккуратно записывал все данные, а затем сообщил, что для более точных выводов понадобится судебно-медицинская экспертиза.

– Он не мог быть убит случайно, – произнес врач, осматривая ножевые раны на руках и шее мальчика. – Это было хладнокровное убийство.

Чабан Джангибай сидел на камне возле юрты, погруженный в глубокую печаль. Его руки дрожали, когда он молился, и его глаза были полны слез. Это был его единственный сын. С его смертью, как казалось, прекращался род Бойматова. Каждая молитва, произнесенная стариком, отражала не только скорбь, но и беспомощность перед жестоким миром, где он не мог защитить своего сына от жестоких убийц. Он тосковал о том, что не успел его защитить, не мог быть рядом, когда тот нуждался в помощи.

Касым стоял рядом, внимательно наблюдая. Он понимал чувства чабана – чувства отца, который потерял не просто ребенка, а часть себя. Однако помочь мог только тем, что найдет и передаст убийцу в руки правосудия, чтобы справедливость восторжествовала. Он тихо стоял и молчал, давая Джангибаю немного времени.