Я подошла вплотную к столу. Бледная кожа незнакомца начала отливать синевой, цвет его губ сравнялся с тоном прекрасного лица.

– Артур, я должна использовать чары фейри. Парень потерял слишком много крови, у нас просто нет времени искать иной способ ему помочь, – взглянув на перекошенное от беспокойства лицо брата, сказала я.

– Но ты ведь никогда не пользовалась книгой и…

– Ошибаешься, братец, – сквозь зубы процедила я, не давая ему закончить очередной довод.

Мозг беспощадно подкинул мне самое тяжелое воспоминание. Я знала, какое заклинание искать, знала, как спасти фейца, знала, на какой из обветшалых со временем страниц оно находится. Двадцать лет назад на моих руках умерла мама, я сидела возле ее остывавшего тела и проклинала себя и весь мир за то, что не успела. Я не успела ее спасти.

Меня словно ударили под дых, выбивая остатки воздуха из саднящих легких, старая душевная рана снова начала кровоточить.

Заклинание Жизни, всю ночь я читала и читала его, плача над окровавленным трупом, но оно лишь исцеляло раны, даже смертельные, но, увы, не способно было воскрешать мертвых.

Артур вздрогнул – видно, и его одолели горестные мысли; он послушно отошел от парня, распростертого на нашем столе, уступая мне место.

– Достань шалфей и розмарин. – Жестом я указала брату на нижний ящик кухонного гарнитура.

Эти травы усиливают действие заклинания. После нападения я детально изучила книгу и научилась некоторым магическим премудростям и теперь всегда хранила нужные ингредиенты в доме.

– Розмарин необходимо приложить к ране, – сказала я брату, и он осторожно прижал листья к поврежденным участкам.

Артур помог мне до конца освободить торс фейца от одежды, стянув с него грязный плащ и камзол, насквозь пропитавшиеся кровью.

Заклинание требовало большой затраты жизненной энергии и сосредоточенности. Поэтому, сделав все, что я попросила, Артур и Ирис покинули гостиную, оставив меня наедине с незнакомцем.

Шалфей я аккуратно вложила в рот умирающему парню, приоткрыв пальцами его пухлые, потрескавшиеся от обезвоживания губы.

Погрузившись вглубь разума, я освободила потоки магической силы и, накрыв ладонями листья розмарина, принялась читать заклинание. Оно тут же начало действовать – на лице фейца отразилась боль, с его лба каплями покатился холодный пот, тело изогнулось дугой, и парень тихо застонал.

Под моими руками, прижатыми к ране, вспыхнул яркий свет. Во рту пересохло, сердце начало бешено колотиться в груди. Мне было уже знакомо это состояние, я знала, что скоро меня начнет трясти. Столько раз я проходила через это в ту страшную ночь, когда не стало мамы.

Бросив мимолетный взгляд на обнаженный торс фейца – на другой просто не хватило сил, – я с облегчением отметила, что края раны начали понемногу стягиваться, поддаваясь заклинанию.

Меня знобило, я вкладывала в слова все свои внутренние силы и жизненную энергию, буквально отдавая раненому часть себя. Наконец его дыхание выровнялось, грудь начала вздыматься уже не так поверхностно. Поток крови, заливавший деревянный стол, остановился, а смертельная рана практически полностью исчезла, оставив на своем месте небольшую багровую полосу, напоминавшую тонкий порез.

Голова шла кругом, я еле стояла на ногах. Заклинание Жизни – сильная магия, даже чистокровного фейца она истощает и изматывает, – что уж говорить обо мне, несчастной полукровке.

Тошнота волнами подступала к горлу, я еле сдержала рвотный позыв, глубоко вздохнув.

Губы блондина порозовели, они больше не сливались с его бледным лицом. Прислушавшись к биению его сердца, я с удовлетворением отметила четкие, сильные удары…

Чьи-то теплые, сильные руки обняли меня за плечи, не позволяя осесть на пол. Меня колотило, ватные ноги подкашивались. Не церемонясь, брат подхватил меня на руки и понес в мягкое кресло, стоявшее возле камина.

Он что-то говорил, в его мягком голосе звучала тревога, но я слышала его сквозь призму сознания, не разбирая слов.

Брат пронес меня мимо круглого зеркала, висевшего над камином. Я бросила усталый взгляд на свое отражение и поморщилась: моя кожа побледнела, черты лица заострились, длинные черные волосы потеряли блеск, а под ярко-зелеными глазами проступили синяки.

Артур осторожно усадил меня в кресло, я обессиленно откинулась на высокую спинку, прикрыв глаза. Брат накинул мне на ноги плюшевый плед и подал в руки горячую чашку ароматного чая с бергамотом.

Сделав согревающий тело глоток, я едва довольно не замурлыкала, как кошка, растянувшаяся у камина. Ирис запрыгнул мне на колени и свернулся калачиком, я потрепала его за ушком.

– Спасибо, Артур, – поблагодарила я брата, еле ворочая языком.

– Дура ты, Агнес. Хлебнем мы еще проблем из-за этого красавца, и нам очень повезет, если он не убьет нас сразу, как только придет в себя. – С этими словами Артур вышел из гостиной, и я тут же провалилась в сон.

Резко подскочив с кровати, я судорожно осмотрелась по сторонам. С персиковых стен на меня смотрели постеры из моих любимых фильмов. Я была в своей комнате, наверное, брат перенес меня сюда, когда я уснула.

Быстро приняв душ, я сменила вчерашнюю перепачканную потом и кровью одежду на чистый джемпер, черные джинсы и поспешила в гостиную.

Из окон в коридоре лился яркий солнечный свет и ложился золотыми полосами на деревянный пол, подсвечивая рельефный рисунок вишневого бруса.

«Должно быть, уже полдень. Надо же, сколько я проспала!» – подумала я.

Из гостиной аппетитно пахло свежесваренным кофе и сырниками. Артур, оставаясь дома в свои выходные, всегда готовил завтрак. Обычный осенний день, если не считать того, что у нас в гостиной лежало без сознания существо из другого мира. Меня передернуло при мысли о нем.

Как я и предполагала, брат ждал меня, сидя за кухонным столом, задумчиво запустив пальцы в свои вьющиеся каштановые волосы.

Фейца Артур переложил на софу рядом с моим любимым креслом, накрыв его полуобнаженное тело теплым одеялом.

Парень лежал на боку, волосы спадали ему на глаза, скрывая половину точеного лица. Он по-прежнему находился без сознания, но дыхание стало ровным, а щеки приобрели легкий румянец.

– Доброе утро, Агнес. – Голос брата заставил меня переключить пристальное внимание с блондина на него. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – кивнула я, хотя голова все еще гудела, а ноги не слушались.

Ирис что-то грыз под столом, издавая чавкающие звуки. Со скрипом отодвинув стул, я села напротив брата, притянув поближе чашечку вкусного кофе с густой пенкой.

– Как он? – кивнув головой в сторону фейца, спросила я, стараясь скрыть тревогу в голосе.

В воздухе повисла тишина.

Артур сделал глоток из чашки, которую я подарила ему на прошлое Рождество, красными буквами на нее была нанесена надпись «Брат года», и устремил задумчивый взгляд сквозь меня.

– Лучше. Его рана действительно была очень серьезная, понадобится время, чтобы парень пришел в себя. Ему несказанно повезло, что именно ты его нашла. Наверное, это судьба… – Артур невесело усмехнулся.

– Фейца учуял Ирис, когда мы возвращались домой из таверны.

Слова брата вынудили меня задуматься, и я снова перевела изучающий взгляд на обмякшее тело блондина. Что-то необъяснимое тянуло меня к нему, как мотылька к открытому огню. Серая бабочка знает, что этот смертельный танец с пламенем убьет ее, сожжет хрупкое тело дотла, но мотылек не может сопротивляться влечению.

– И что нам теперь делать?

– Надо было думать об этом раньше, сестрица. Когда в твою миленькую головку пришла идея притащить эту «спящую красавицу» сюда. – Артур злобно блеснул такими же, как у меня, лиственно-зелеными глазами, доставшимися нам от матери.

На кухонной столешнице, прямо за спиной брата я заметила заряженный рябиновой стрелой арбалет. Перехватив мой осуждающий взгляд, Артур скрестил руки на груди.

– Мы о нем ничего не знаем. А если этот выродок попытается нас убить? – оправдывался Арти. – Думаешь, я позволю ему или кому-либо еще навредить тебе? – Брат легонько коснулся висевшего у него на шее продолговатого кулона из зеленого камня с вырезанными на нем древними рунами. Это был Кулон Салма, позволявший ему не стареть. Мать передала брату магический подарок перед смертью, взяв с брата обещание, что он убережет меня от постигшей ее участи.

На вид Артуру было не больше двадцати пяти, но его настоящий возраст давно перевалил за пятьдесят. Салма не дарует ему бессмертие, но замедляет биологические процессы в организме. Пока Артур носит этот кулон, он навсегда останется молод.

Я поникла и уронила голову на ладони:

– Я знаю, Артур, что поступила глупо и подвергла нас опасности. Не стоило мне связываться с фейри. – Брат нервно забарабанил пальцами по столу, а я продолжила: – Но, понимаешь, я не могла бросить парня на верную смерть. Будь он человек или фейри, это не меняет того, что кровь у него алая, он дышит воздухом и сердце его бьется. Он – живое существо. – Сложив руки в замок, я старалась унять предательскую дрожь. – И если бы я не вступила в бой с веспертио, они рано или поздно учуяли бы меня и убили.

Артур громко ударил кулаком по столу, лязг стоящей на нем посуды распространился по комнате. От неожиданности я подскочила и одарила брата немигающим, удивленным взглядом.

– Как? – рявкнул на меня Артур. Я не сразу поняла, что он имеет в виду, и непонимающе нахмурила брови. Артур сжал в руке чашку, на его скулах заиграли желваки. – Как ты постоянно умудряешься ввязываться в неприятности, Агнес?

Скорее всего, это был риторический вопрос.

Собираясь с духом, я обвела взглядом нашу небольшую, но уютную гостиную, выдержанную в светлых тонах. Старенькая мебель хорошо вписывалась в аккуратный интерьер – простенько, но со вкусом.

– Мое рождение – самая большая неприятность, Арти. – Глаза брата вспыхнули, я чувствовала, что мои слова больно задели его.

– Не смей даже думать…

Я прервала его, вскинув руку:

– Не надо, Артур. Мы оба знаем, что я лишила тебя права на нормальную, спокойную жизнь, а ты слишком любишь меня, чтобы признаться в этом.

Наши взгляды встретились. На лице брата залегли тени, он открывал и закрывал рот, подбирая правильные слова.

– Ты, что, совсем не спал? – заметив проступившие синяки под глазами брата, попыталась я сменить щекотливую тему.

Артур встал и подошел к раковине, чтобы ополоснуть чашку после крепкого кофе. Зажурчала вода.

– Тебя вырубило, а кто-то должен был присматривать за нашим гостем. – Хоть в голосе Артура и сквозило напряжение, мышцы его рук слегка расслабились, он был рад уйти от разговора.

– Вряд ли феец очнется в ближайшие сутки: он потерял слишком много крови, – хмуро подметила я. – Иди отдохни, я подежурю.

Встав из-за стола, я подошла к брату и потянулась к лежавшему рядом с ним арбалету. Артур недоверчиво посмотрел на меня.

– Тебе нужны силы. Если ты поспишь пару часов, ничего криминального не случится.

– Вчера за пару таких часов ты умудрилась притащить это в наш дом. – Артур повел подбородком в сторону софы, ухмыляясь. – Знаешь, Агнес, мне больше нравилось, когда ты таскала домой бездомных собак и блохастых кошек.