Глава 7. Плен

Кочевники спешили. Остановки были очень короткими, одна днем и на ночь. За время этого развлекательного похода тело неподготовленного молодого человека превратилось в одну сплошную, обожженную на солнце рану. К концу второго дня рассудок Андрея поехал окончательно, и он начал подумывать о самоубийстве. К счастью для него или нет, но ничего режуще-колющего поблизости никогда не было. За этим тщательно следили их мучители.

Андрей поднял голову, услышав, как один кочевник постарше пролаял что-то другому. Кажись на сегодня все, подумал он с облегчением, отмучились. Рабы впереди стали валиться на землю, общая веревка потянула вниз, и он просто отпустил свое тело. Оно не замедлило воспользоваться свободой и рухнуло, как подкошенное.

Тайя исподволь посматривала на пришельца. И чем дольше она наблюдала, тем больше утверждалась в мысли, что Алазар идиот. Смешно будет, подумала Тайя, если этот доходяга завтра сдохнет. По его виду он очень близок к такому финалу. Кстати всем было бы от этого лучше. Глазища красные, весь в язвах и порезах. Нет, не жилец. Тайя вытянулась. Идея с грязью была просто гениальной. Мало того, что она защитила ее от солнца, так еще засохшая корка оказалось не по зубам летающим кровососам.

Андрей лежал на боку в позе эмбриона. Чего это грязевая девочка на меня все пялится, заметил он. Одни глазища и те злобой сверкают. Страхолюдина безумная. Вот было бы хорошо, если бы она сейчас кинулась на меня и загрызла бы на хрен. Даже мысли в голове еле-еле шевелились. Размечтался. Тут же возразил он самому себе. Дурак, она же ребенок. Ребенок, но очень страшный. Его лихорадило и мысли кидало в разные стороны. Может броситься на дикарей. Они разозлятся и убьют меня. А что, это шанс. Идея засела в голове. Если не сейчас, то уже никогда. Сил не будет. Он все больше и больше переполнялся уверенностью провести ее в жизнь. Собраться с силами, броситься и все. Покой.

К сожалению, для своего плана Андрей выбрал не того человека. Он уже плохо видел, и все дикари казались ему на одно лицо. Надо было выбирать кого-нибудь из молодых Ростарха или Формуза. Те, может от неожиданности и рубанули бы саблей, а он кинулся на Субедея. Кочевник проходил мимо рабов, и как только Андрей увидел спину, он прыгнул. Так, во всяком случае, ему показалось. На самом деле прыжок оказался не ахти. Сотник почувствовал возню за спиной и резко развернулся. Андрей рухнул ему под ноги. Встать он уже не успел. Удар ногой в ребра подбросил его тело. Он не почувствовал боли, просто услышал хруст своего ребра. Субедей еще несколькими пинками откатил бесчувственное тело обратно и пошел дальше.

Вот же, идиот безбашенный, это все, что смогла сказать Тайя, наблюдавшая за перипетиями схватки. И на этого человека Алазар поставил свою жизнь. Даже не знаю, кто из них глупее.

Кормили пленников один раз, вечером. Кочевники варили в котле овес с мясом. Сначала они ели сами, черпая прямо руками. Наевшись, остатки относили рабам. Давали зачерпнуть только один раз. Поскольку связанные в запястьях руки никто не развязывал было жутко неудобно. Первому, естественно доставалось больше всех, последнему то, что осталось. В этот вечер последним, конечно, оставили Андрея. Когда он заглянул в котел, там было шаром покати. Молодой дикарь громко заржал и, наклонившись, стал что-то агрессивно втолковывать пленнику. Андрей и без криков эмоционального юноши догадался, это расплата за нападение. Сломанного ребра значит вам недостаточно. Подумал Андрей со злой иронией. Есть хотелось до безумия. Все что угодно, лишь бы запихать в рот и жевать. Смотреть на других торопливо доедающих остатки каши с ладоней было совершенно невыносимо. Андрей отвернулся и снова улегся в прежнюю позу. Неожиданно перед его лицом появилась маленькая ладошка, наполовину наполненная вареным овсом. Парень осторожно поднял взгляд, ожидая очередную пакость. Перед ним на коленях стояла блаженная и протягивала ему еду. Андрей поднялся и осмотрелся. Никто не обращал на них внимания. Кочевники сидели у костра, а пленники облизывали свои пальцы. Всем было не до него. Все еще не веря, он протянул руку и, собрав пальцы щепоткой, попытался взять кашу. Девушка что-то сказала и помотала головой. Андрей догадался – просыплет. Надо есть с руки. Он подполз поближе и, продублировав ее ладонь двумя своими, накинулся на еду. Собрав все крошки с ее грязной руки, он в очередной раз подивился, как быстро человек может забыть о цивилизации.

– Спасибо. – Андрей впервые взглянул в ее глаза так близко и подумал. Она смотрит так, словно мы знакомы.

Девушка ничего, не ответив отползла на свое место. Тайя выкопала нору в теплой земле, и улеглась в нее, свернувшись калачиком. Странный он этот пришелец и глупый подумала она. В животе заурчало. Не злись, погладила она свой живот. Надо было покормить этого доходягу, а то вдруг действительно сдохнет.

Андрей пытался заснуть, испробовав все известные ему способы, считал слонов, пытался найти в своем положении что-нибудь хорошее. Все тщетно. Несмотря на чудовищную усталость, организм отказывался спать. Нервное напряжение и голод работали как будильник, стоило лишь отключиться. В один из таких моментов он очнулся от шороха. Мимо скользнули две тени. Они навалились на блаженную и заткнули ей рот тряпкой. Затем схватив за руки и за ноги, оттащили на пару шагов в сторону. Там, один из них, судя по силуэту младший Ростарх сел на ее вытянутые за голову руки. А второй, Формуз, раздвинул девушке ноги. Судя по тому, как насильники старательно соблюдали тишину, было видно, что они очень хотят оставить свои подвиги в тайне. Блаженная мычала и пыталась сбросить старшего со своих ног. Становилось шумно. Андрей максимально громко застонал. Формуз оставил непокорные ноги и жестко ударил девушку кулаком в лицо, та дернулась и затихла. Парень понял, сейчас и ему достанется, быстро закрыл глаза, и притворился спящим. Тяжелые шаги подошли вплотную к его лицу. Андрей старался дышать ровно и не выдать себя. Шаги постояли и удалились.

Он вновь открыл глаза. Формуз закинув ноги девушки себе на плечи, громко мыча, ритмично входил в нее. Его младший брат смотрел, открыв рот и пуская слюну. Кончив, старший уступил место Ростарху. Тот не стал ничего изобретать, а улегся сверху и ритмично заработал задом. Через несколько секунд все было кончено. Завязав штаны, братья оттащили жертву на место и удалились также незаметно, как и пришли.

–

Утро началось как обычно. Поднялись с рассветом. Кочевники оседлали коней и собрали нехитрый скарб. Субедей выдал каждому по куску сушеного мяса и воды. Пленникам досталась только вода. Давая напиться Тайи, он долго рассматривал огромный синяк на ее лице. Потом глянул на сыновей, недовольно хмыкнул, но так ничего и не сказал. Дальше опять начался ад.

Лошади шли быстрым шагом, пленники почти бежали. Солнце палило вовсю. Время приближалось к полудню, когда крик боли остановил караван. На траве лежал Галим, и скулил держась за ногу. Остальные рабы тут же попадали на землю. Подошел Субедей и, отогнав жестом Сурему, ударом ноги заставил менялу замолчать. Затем схватил его за лодыжку и поднял к свету. На смуглой коже пленника виднелись две точки змеиного укуса. Подъехал Бейбак и, выслушав брата, сморщился от досады. Выругавшись от души, глава рода посмотрел на Субедея и провел ребром ладони по горлу. Галим все понял и, заскулив еще громче пополз в траву. Веревка натянулась, бежать дальше было некуда. Кочевник нагнал его в два шага, наступил на спину и одним движением задрал подбородок. Мелькнул нож и Галим затих. Все произошло так быстро, настолько буднично и обычно, что от этого стало невыносимо страшно. Андрея вывернуло не сразу. Поначалу его рассудок отказывался принимать реальность происходящего. Он начал блевать, только когда из-под трупа вытек ручеек темной густой крови. Сурема так и не смогла выдавить из себя ни звука продолжая сидеть, прикрыв рот ладонью.

Степняки сами были не склонны к сантиментам и тем более не уважали чужое горе. Рабов подняли пинками и плетью и караван вновь пошел. До самого заката больше не останавливались. Лишь к заходу солнца степняки выбрали место для ночлега.

Пленники попадали на землю. В степи уже начинало темнеть. Субедей что-то долго втолковывал своим детям, а потом они с Бейбаком сели на заводных лошадей и отправились куда-то в ночь. Великовозрастные детишки, оставшись одни повели себя так, как и положено юным дебилам. Старший вытащил из потайного места бурдюк с кумысом, а младший кусок лошадиного окорока, высушенный до крепости камня. Покормить пленников они посчитали делом излишним и, запалив костер, принялись праздновать. Андрей не знал, по какому поводу празднество, но предчувствовал, что для них это ничем хорошим не закончиться. Он посмотрел на блаженную, та после вчерашней ночи выглядела совсем плохо. Если и раньше взгляд ее не радовал осмысленностью, то сейчас в нем играло настоящее безумие.

Празднество было в самом разгаре. Налакавшись кумыса, братья отошли отлить и наткнулись на старые лошадиные кости. Это натолкнуло их на веселую забаву. Они притащили останки к костру и, сделав еще по глотку из бурдюка, приступили к делу. Формуз выломав из скелета приличную костяру, размахнулся и метнул ее в пленников. Не попав, он не расстроился, а начал по новой. Каждое попадание дети степей отмечали восторженными криками и глотком кумыса. Попадали они к счастью для рабов не часто, но прикладываться к бурдюку не забывали. В Андрея попали один раз. Тонкая с острым обломанным краем кость больно ударила его в ногу. Он поджал ногу и схватился за ушибленное место. Кость лежала прямо перед ним. Отполированная с острым концом она выглядела как настоящий штык. Андрей не осознавая зачем, совершенно автоматически спрятал кость под себя. Сделав это, он тут же завертел головой, – Никто не видел? И уперся в глаза блаженной. Она все видела, застучала в голове. Весь эпизод мгновенно прокрутился в сознании. Андрей повернулся и еще раз встретил прожигающий взгляд девушки. Э, да она не только видела она, по сути, и сделала все только моими руками. Как он это понял, Андрей не знал, но то, что это правда, был уверен на все сто.

Детки, наигравшись в импровизированный дартс и допив кумыс заскучали. Но ненадолго. Старший зашептал что-то на ухо брату, и они оба громко заржали. Они смеялись, тыкали пальцем в пленников и снова ржали. Наконец навеселившись, они поднялись и нетвердым шагом направились к рабам.

Тайя видела подходящих мужщин. Еще за несколько шагов она уже учуяла это удушающий выворачивающий запах. Тайя подняла голову. Маска смерти сменилась на обольстительную улыбку. Девушка демонстративно перевернулась на спину. Парни удивленно остановились. Тайя улыбнулась им еще призывней и развела ноги. А так, – мысленно подначила она. Вроде бы раньше вы не были такие стеснительные.

– Только давайте по одному мальчики. – Тайя произнесла на чистом туркнийском наречии.

– Смотри, как ей понравилось в тот раз. – Формуз толкнул брата в бок.

– Сегодня я первый. – Ростарх заволновался. – Ты в прошлый был.

– Ладно, черт с тобой, давай первый. Я пока отойду. – Старший расшнуровывая пояс, качаясь, пошел в степь.

Ростарх уже стоял со спущенными штанами. Он встал на колени и пополз по телу девушки примериваясь и пытаясь вставить в нее свой член. Тайя обняла и прижала к себе мужчину, но глаза ее смотрели в небо, и зрачков в них не было только чернота.

Андрей даже не делал вид, что спит, он лежал и с отвращением следил за событиями. Не зная, что внушает ему большее отвращение пьяные похотливые козлы или юная нимфоманка, расставившая ноги. Неожиданно он вздрогнул, словно получил удар током, его руки сами по себе сжали спрятанную кость.

– Убей!!! – Прозвучал приказ в его голове. – Убей его!

Парень ошарашенно завертел головой.

– Убей! – Голос проникал в каждую клетку мозга.

Андрей встал как сомнамбула и неуверенными шагами подошел к пыхтящему Ростарху. Еще шаг, он прошел мимо голого качающегося мужского зада.

–Убей! – Голова раскалывалась от этого беззвучного крика.

Еще шаг и вот перед ним мощная потная шея степняка. Андрей взял кость двумя руками и замахнулся. Ростарх видимо почувствовал движение у себя за спиной и повернул сияющее лицо. Он улыбался думая, что подошел брат.

– Убей его! – Этот крик невозможно было ослушаться.

Андрей ударил. Острая кость вошла в яремную вену. Кровь брызнула фонтаном.