Слышу, странник, я тебя и пою
О потери всех, кого люблю.Для меня семейные тайны, связанные с землей и домами, знакомы не по наслышке, поэтому с этой историей у нас сложились непростые отношения. Не знаю, можно ли назвать это чтение терапевтическим, но некоторые сюжетные аспекты сильно перекликались с происходящим в моей жизни и отчасти помогли вместе с главной героиней не излечиться, но хотя бы их принять и переосмыслить.
Персонажи и сюжет:
Поначалу тринадцатилетняя Эльга Грэм казалась больно наивной: поведенческие особенности и манера речи не соответствовали типичному зуммеру (как в итоге выяснилось: она вообще не он, а миллениал), но потом я притормозила и задумалась над внешним давлением на малышку Элли и ее ответным внутренним. Все мы, переживая утрату, тем более покрытую вуалью тайны, превращаемся в маленьких, ранимых детишек, и это вполне нормально чувствовать себя бессильными перед чем-то новым и необъяснимым, перед тем, о чём тебе не приходилось размышлять ранее. Да и девочка взрослела на глазах читателя: по ходу повествования отношение к окружающей реальности и её оценка стремительно менялись. Стоит отметить житейские мудрости с примесью чёрного юмора, которыми сыпала Эльга:
Школа — кладбище чудес.
Похороны без тела — как день рождения без торта.Резкие перемены настроения Элли иллюстрируют тот самый подростковый максимализм: скажи тебе слово и ты готов вцепиться в кудри Эйнике Ратас или разреветься перед Ткачом, когда будто весь мир против тебя. Эти крайности и неуемное желание освободить род от проклятия явно помогали главной героине в борьбе со злом. В отличие от бабушки Серафимы, которая, потерпев поражение, да и в силу возраста больше обращается в смирение, Эльга прёт напролом, чем восхищает и притягивает читателя.
Образ же старушки Грэм переливался в моём представлении от тёплых оттенков к холодным. В первом приближении она была лучиком света для Элли, единственным человеком заботившимся о девочке, но после найденного списка мужчин Серафима открылась с другой стороны. Она помрачнела и из милой бабули превратилась в ведьму. Только после истории с её попыткой разорвать эту сделку с исандой Тууни персонаж Серафимы Грэм сложился и предстал недостойной осуждения и надломленной горем женщиной. Она пыталась, она правда пыталась…
Если бабушка и внучка погрузились в доставшееся по наследству «проклятие», то мама Эльги Лаура отказалась верить в царящую мистику Имедема и списала странности на психическое заболевание Серафимы.
… помешанность на болезни матери его сгубила…Лаура, как и бабушка Грэм, то темнела, то светлела в моих глазах. Я злилась на неё за равнодушие и даже жестокость по отношению к дочери, но ей просто требовалось время. Почти до самого конца женщина выглядела жалко в плохом смысле, не вызывала сочувствие, а больше отвращение, пока не вскрылись обстоятельства пропажи Элиаса. Думаю, Лаура справедливо обижалась на свекровь за эгоизм, чью природу она не в силах понять, и на мужа, что предал её чувства, оставив одну. Фраза про сыновью любовь меня добила. Может, там его и не было, но я углядела распространенный конфликт — третьего лишнего сверкровь-муж-жена, где Лаура, к сожалению, стала тем самым лишним. Полагаю, что женщине простителен ее временный уход от материнской ответственности. Кстати, интересно, как они ещё умудрялись жить под одной крышей со свекровью. Вероятно, их держала общая скорбь.
Выход из затянувшейся депрессии Лауры пришёлся на похороны сына. Она уже чуть ли не от самого факта назначенного прощания возвратилась к живой и требующей внимания Элли. Да, не так как хотелось бы и поздновато: товарищ Ткач успел вызвать доверие у девочки.
Про человеческую жизнь Страшного Клоуна нам мало известно, но очень хотелось бы посвятиться в подробности их отношений с Лаурой до трагедии.
… неверие крепится страхом, а страх неверием. И только правда заставит двигаться тебя дальше. Избавит от оков Страха смерти, что связал тебя по рукам и ногам…Зато с новой ролью наставника и проводника Элли он вполне успешно справился. Вечно голодный Ткач расположил к себе харизмой, успокоил шутками и размышлениями подростковую игру гормонов девочки. Верю, что в Долине Света он не оставит свою подопечную, и они вместе пройдут испытания.
Сеттинг:
Стоит сказать, что Эстония достаточно непривычная местность для повествования. Очень интересно было соприкоснуться с культурой и традициями мало освященной в литературе страны. Надеюсь, что в этом плане следующие части не отстанут от первой.
Атмосфера:
Вроде жутко, а вроде не очень. Мрачный ноябрьский пейзаж разбавлял ярко-оранжевый рюкзак Элли.
Общая тревожность двигалась по нарастающей в ожидании спуска в Низовье.
Больше всех мне в плане саспенса запомнились сцены суда у Тууни и финальная с деревом.
Я бы с удовольствием посмотрела экранизацию «Злоключений» в исполнении Бёртона.
Общее:
На мой взгляд первая часть цикла получилась семейной мистической драмой, где затрагиваются неудобные, но важные темы. Это глубже, чем «Тайна Коко», реалистичнее, чем «Алиса в стране чудес», и психологически продуманнее, чем «Коралина».
В смерти не было страшного. Не было ничего невероятного, отвратительного или мерзкого. Смерть была ещё одним состоянием, периодом, этапом, который ждал каждого, кто сейчас дышал и двигался. И не было никакой разницы, кошка ты или человек.
Смерть делала больно другим, а не тебе. Ты просто засыпал навсегда, а тот, кто оставался рядом до последнего, страдал и мучился, потому что помнил, что ты мог делать и другие вещи.»К сожалению, смерть стала частой гостьей в моей семье последние два года, и эта книга заставила взглянуть на неё иначе. Терзания персонажей в рамках семейных уз мне до гневного скрежета зубов близки и понятны. Эмоции — главное при прочтении, а я получила их предостаточно, целым спектром! Рейтинг 16+ оправдан.
Точно советую!