Глава 9

Несмотря на поздний час Инесс не спала. Впрочем, Джерард не сомневался, что она не уснет, пока не узнает, чем закончился разговор с ее отцом. Не тот характер, чтобы спокойно почивать, пока такие дела вершатся.

Невеста встретила его в шелковом халате, который легкомысленно и привлекательно обрисовывал ее формы, уже слегка округлившиеся, но не потерявшие соблазнительности. Она сидела в кресле перед зеркалом, а служанка расчесывала ее длинные темные волосы.

– Мой принц, – на лице Инесс расцвела улыбка, еще больше крася женщину, – вы пришли ко мне. Я не сомневалась.

Движением руки она отпустила горничную.

Та поклонилась принцу и быстро прошмыгнула в двери мимо него.

Что-то в ее движениях заставило Джерарда насторожиться. Какое-то воспоминание, мелькнувшее на задворках памяти как нечто важное, но отложенное на потом.

Инесс двинулась к нему, протягивая руки, собираясь обнять.

Джерард сделал шаг назад, отмечая, как переменилось выражение ее лица. Нет, он не хотел причинить ей боль, всего лишь поставить на место. Чтобы Инесс не забывала, что она пока еще просто любовница и фаворитка, а не королева. И что в замке есть вещи, которые не входят в ее компетенцию.

– Инесс, нам нужно поговорить, – начал он, холодно отклоняя ее попытку прижаться к нему. – Присядь.

Она послушно опустилась в кресло, но в ее позе читалось напряжение.

– О чем, мой принц?

– О твоем слуге. Кажется, его зовут Норден.

– Не понимаю, о чем вы… – Инесс отвела взгляд.

– Понимаешь, – оборвал он ее. – Отзови его. Не знаю, по какой причине он следит за Дианой, но мне это не нравится.

С трудом сдерживая гнев и обиду, Инесс посмотрела на Джерарда. Его лицо хранило бесстрастное выражение. За этой маской невозможно было прочитать ни мысли, ни чувства. Но женская интуиция герцогини просто кричала: она не ошиблась, когда заподозрила, что принц не равнодушен к этой чужачке. И даже сейчас, когда Диана стала замужней женщиной, она все равно продолжает нести угрозу ее будущему браку!

Но Джерард никогда не признается, что она привлекает его. Чужачка без роду и племени. Жена его друга. Служанка! Иначе с чего бы ему так о ней беспокоиться?

– Вы ошиблись, мой принц, – Инесс смиренно улыбнулась, душа вспыхнувший гнев. – Я не приказывала Нордену следить за этой… как ее там…

– Только не делай вид, что не помнишь ее имени.

– Но я действительно…

Она захлопала ресницами, изображая растерянность.

Джерард резко шагнул к ней, нагнулся так, что его лицо оказалось на расстоянии ладони от ее лица, и оперся руками в широкие подлокотники кресла.

– Не играй со мной, – произнес тихим, ровным и оттого пугающим тоном. – Мне плевать, что ты задумала, но если еще раз замечу Нордена рядом с Дианой – вам обоим не поздоровится. Думаешь, я не знаю, кто выкрал яд из каюты Дока?

Инесс побледнела. Инстинктивно отпрянула от черных глаз принца, но позади была спинка кресла, и ей пришлось всей силой вжаться в нее.

– Я… я не понимаю, о чем вы говорите… – пролепетала она, внутренне обмирая. – К-какой яд? Мне ничего не известно об этом!

– Неужели? – взгляд Джерарда превратился в узкие лезвия. – Хочешь сказать, что не причастна?

Взгляд Инесс заметался.

– Я не знаю, что вам сказали, но это ложь! – она вскинула голову и, прижав руки к груди, пылко добавила: – Меня оболгали! Я могу поклясться жизнью нашего ребенка, что не причастна к краже этого яда. Я даже не знаю, о каком яде речь!

На виске Джерарда дернулась жила.

Сам принц продолжал нависать над любовницей, изучая ее пристальным взглядом.

– Твое счастье, что ты беременна, – процедил он сквозь зубы. – Я не могу залезть к тебе в голову без последствий, а моему ребенку нужна здоровая мать. Отец хотел забрать тебя в Аквилению, но ты останешься здесь, и я не спущу с тебя глаз. Если что-то случится с леди Дианой – ты пожалеешь.

Он отодвинулся. А Инесс замерла с выпрямленной спиной, не веря своим ушам.

– Что? – ахнула она. – Леди?! Вы назвали эту дешевую потаскушку – леди?! Да как вы смеете так унижать меня, герцогиню?!

– В отличие от тебя она – замужняя женщина.

Джерард бил по-больному. И Инесс сорвалась.

Вскочив, она налетела на Джерарда и замахнулась. Но ударить его не смогла. Он перехватил ее ладонь, больно сжав запястье. Инесс хотела крикнуть, что никто не смеет так с ней поступать, но сникла, увидев выражение его лица.

Принц смотрел очень холодно. В его взгляде не было зла или жестокости, лишь безразличие.

Если бы он смотрел с ненавистью, Инесс бы его поняла. Потому что сама ненавидела в этот момент.

Но безразличие? Как он так может? После всего, что между ними было за эти годы! Она отдала ему всю себя: свое будущее, свою репутацию, свое тело… Все положила к его ногам!

– Надеюсь, это последний раз, когда вы подняли на меня руку, – ровным тоном произнес он. – Если попытаетесь еще раз – я обвиню вас в измене.

Это была не угроза, лишь констатация факта.

В комнате было жарко, но женщину охватил сильный озноб. Ее кожа покрылась мурашками.

– И если ваш слуга хотя бы взглянет в сторону леди Дианы, я лично вздерну его на рее. Мы поняли друг друга?

Не получив ответа в тот же миг, принц сильнее сжал ее запястье. Сдавленно охнув, Инесс кивнула. И тут же почувствовала, как железные тиски на руке разжались.

Больше ничего не сказав, Джерард покинул комнату.

Герцогиня несколько минут не могла сдвинуться с места. Сжав кулаки, она смотрела на закрытую дверь. В ее глазах пылала ненависть.

– Ты еще пожалеешь, Джерард ди Лабард, что так обошелся со мной, – прошипела она, потирая запястье, на котором остались ярко-розовые следы, обещающие стать синяками. – И ты, и твоя грязная потаскушка.

***

Покинув любовницу, Джерард быстрыми шагами пересек анфиладу комнат, сбежал по лестнице и оказался на улице. Заглянул в конюшню, оседлал своего жеребца и через минуту уже мчался прочь от замка под удивленные взгляды стражи.

Почему он сказал Инесс, что знает, кто выкрал яд с корабля? Тот самый яд, которым пытались отравить Диану. Джерард и сам не мог дать ответ. Просто в тот миг, когда ее служанка выходила из комнаты, эта мысль внезапно пришла ему в голову – и он ее озвучил.

Но реакция Инесс заставила задуматься.

То, как заметался ее взгляд, как побледнело лицо, как задрожали губы – неужели он, не целясь, попал стрижу в глаз?

После того как Диана чудом избежала смерти, Джерард устроил допрос всей команде “Бурерожденного”.

Док сказал, что перед отплытием яд еще был. Он лично принес на борт кофр с опасными препаратами и запер в своей каюте. Днем матросы заканчивали последние приготовления и никого постороннего на палубе не видели. А ночь команда провела в Доме Утех, отмечая отплытие.

На корабле оставался лишь вахтенный. Его Джерард допросил с особым тщанием. Тот недолго отпирался и рассказал, что в ту ночь к кораблю пришла женщина. Она принесла вино и передала, что это компенсация от Кэпа. За то, что его товарищи веселятся и отдыхают, а он должен сидеть один на пустом корабле.

– Я хоть раз присылал вино вахтенным? – прищурился тогда Джерард.

– Нет, сэр.

– Так с чего бы мне делать это в ту ночь?

– Не знаю, сэр.

Матрос стоял перед ним навытяжку с бледным лицом. Джерард чувствовал, что пугает его. Чувствовал запах его страха – кислый, чуть горьковатый, отдающий гнильцой.

Этот матрос с самого начала знал, что нарушает устав. Знал, что капитан никогда не позволит команде пить на борту. И все же взял это вино. Потому что поставил свои желания выше приказа.

А подобного Джерард никому не прощал. Даже себе.

– Ты сделал выбор, – произнес он тогда.

Матрос затрясся как осиновый лист. Рухнул на колени, моля о пощаде. Но принц лишь покачал головой. Приложил пальцы ко лбу бедняги, разрушая его разум прикосновением тьмы – и мужчина упал бездыханным.

– Похороните его, – хрипло выдавил Джерард.

Казнь не доставила ему удовольствия, но иначе было нельзя. Дисциплина должна быть железной, наказание – неминуемым.

А еще это был единственный способ считать память бедняги.

Там действительно была женщина. Ее лицо Джерард, как ни пытался, не смог разглядеть. Она все время скрывала его под капюшоном. Погибший матрос тоже ее не знал, он решил, что это служанка из Дома Утех, и потому, не задумываясь, принял бутыль с вином.

Но Джерарду ее движения и голос показались знакомыми. Он однозначно часто ее встречал.

И Диана тоже говорила о женщине в плаще с капюшоном. Той самой, которая принесла отравленные пирожки. Может ли это быть совпадением, или речь об одном и том же человеке?

Оставалось лишь вспомнить, кого так напоминает загадочная незнакомка. Два месяца в море эта мысль не давала ему покоя. И сегодня в будуаре любовницы он понял кого: ее личную камеристку. Пусть лицо женщины из воспоминаний матроса скрывал капюшон, но ее манера поджимать левое плечо была узнаваема.

То, как отреагировала Инесс – лишь подтвердило подозрения.

И что теперь делать? Арестовать свою будущую жену? Устроить допрос?

А если он ошибается?

Нет, это недопустимо. По крайней мере, пока она носит его ребенка и пока здесь ее отец.

Но вот проверить служанку стоит. И он этим лично займется.

Глава 10

Диана была недовольна – и Ормондом, и собой. Вот почему он начал сомневаться в ее словах? Заставил объясняться, заново переживать ужас от встречи с непонятной старухой. Так иногда вел себя ее отец. И она сразу начинала чувствовать себя маленьким глупым несмышленышем.

Но ведь Ормонд – ее муж. Он должен принимать ее сторону, а не поучать с умным видом.

– Тебе просто привиделось, – говорил он, провожая ее домой. – Ты переутомилась, вот и мерещится всякое. Сейчас выспишься, отдохнешь – и тебе перестанут являться старухи.

– Ну ты же сам сказал, что это может быть Рушка! – горячилась Диана, не понимая, почему он так упорно не желает верить ее словам.

– Рушка не привидение. Она живая женщина, просто очень несчастная. Если бы это была она, я бы ее увидел, – терпеливо, как ребенку, объяснял Ормонд, но это лишь еще больше заводило Диану. – А я могу поклясться, что рядом с тобой никого не было. Ты говорила сама с собой. Ложись сегодня пораньше, а я скажу Доку, чтобы на днях осмотрел тебя.

– Не надо меня осматривать! Я не сумасшедшая!

Разозлившись, Диана вырвала руку, хотя все это время ее ладонь покоилась в теплой ладони мужа.

– Разве я сказал, что ты сумасшедшая? – тот внимательно посмотрел на нее.

– Нет, но активно на это намекаешь!

К этому времени они дошли до ее спальни. Ормонд толкнул дверь и жестом показал, что пропускает жену вперед.

– Останься, пожалуйста, – неожиданно для себя самой попросила она.

В глазах Ормонда вспыхнуло непонимание.

– Мне не по себе, – призналась Диана. – До сих пор мурашки по коже.

– Прости, – он виновато улыбнулся, – я не могу задержаться надолго.

– Тебя где-то ждут? – насторожилась она.

– Я обещал Салару сыграть с ним пару партий.

– Ясно…

– Давай позову Венекку? Она поспит на диване.

Диану охватило разочарование. Она знала, что Ормонд и раньше хаживал в Дом Утех играть в карты. Но тогда он не был женат на ней, и ее это не трогало. А сейчас почему-то кольнуло досадой в самое сердце.

Сколько еще одиноких ночей она проведет, пока весь замок узнает, что они с Ормондом спят в разных постелях? И дело не только в этом. Хуже, что молодое, здоровое тело хочет любви! Но оно выбрало плохой объект для обожания.

Принц Джерард не тот мужчина, по которому следует сохнуть. Сегодня, когда он коснулся ее руки, Диана осознала ужасную вещь: она его хочет. Безумно, до дрожи в коленях, до спазмов в желудке, до темноты в глаза.

Хочет, чтобы он сжал ее в объятиях, толкнул к стене и задрал юбку.

Так местные аристократы поступают с разбитными служанками. Как-то Диана наткнулась на подобную сцену в одном из альковов. Она сразу убежала, но увиденное разбередило в ней противоречивые чувства.

Раз за разом случайно подсмотренная сцена всплывала по ночам, в ярких снах. И Диана просыпалась в своей одинокой постели. Мокрая от пота, с сумасшедшим, выпрыгивающим из груди сердцем и искусанными губами. Эти сны будили в ней пугающее, темное вожделение, такое острое, что оно граничило с болью.

Только в ее фантазиях там были она и Джерард. Наверняка это все от неудовлетворенности и одиночества. От того, что у них с Ормондом нет нормальной семьи.

Впрочем, она сама виновата, что так и не стала полноценной женой. Ведь Ормонд женился на ней, чтобы спасти. Он уверен, что Диана считает его уродом, недостойным любви, поэтому и не настаивает на исполнении супружеского долга. Она должна доказать ему, что это не так. Что его уродство ее не отталкивает.

Ормонд направился к выходу, явно намереваясь сбежать от нее. И это стало сигналом.

– Подожди!

Она рванула наперерез. Прижалась к двери спиной, не позволяя ему уйти.

Ле Блесс удивленно взглянул на жену.

– Не надо никого звать! – прошептала она, глядя ему в лицо.

Диана смотрела на обезображенную шрамами щеку мужа, на черную повязку и думала, что так и не научилась разбирать эмоции на этом лице. Ей еще предстоит это сделать. Пусть она не любит его как мужчину, но признательности и чувства благодарности для первого раза должно хватить. А потом она привыкнет к этому мужчине в своей постели.

Так будет правильно. Она сама подписалась на это, когда попросила его жениться на ней…

Не позволяя себе передумать, Диана прильнула к мужу. Завела руки ему на шею, привстала на цыпочки, потому что Ормонд стоял истуканом и даже не думал ей помогать.

Пришлось потянуть его на себя и заставить наклонить голову. А потом прижаться к твердым губам, которые даже не дрогнули при прикосновении.

Она несколько секунд целовала его, пытаясь вызвать ответный отклик. Но все было тщетно. Казалось, ле Блесс просто ждал, пока ей надоест.

И когда Диана замерла, не в силах понять, где же ошиблась, он так же спокойно смотрел на нее. Будто и не было этого неловкого поцелуя.

Может, он ждет от нее объяснений?