Мы оба замерли, всего на секунду, но это длилось целую вечность.

Опять я почувствовала аромат осенних листьев и дыма, а когда сильные руки легли мне на талию, выдохнула одними губами:

– Больше никогда… не смей меня трогать!

Глава 9. Часть 2

Недоумение на лице парня сменилось досадой, а блеск в глазах угас. Мизерное расстояние, что разделяло нас, увеличилось.

Ник убрал руки и отступил.

– Ладно, – мягко, но неохотно произнес он. – Тогда давай просто прогуляемся. Нам нужно поговорить. – Я согласно кивнула, удовлетворенно отметив, что мои слова возымели нужный эффект.

Слишком свежа была горечь обиды, разъедавшая меня изнутри. И как от нее избавиться, я не знала.

Теперь я просто шла рядом с Ником. Он больше не предпринимал попыток взять меня за руку. Мы дошли до пирса, огороженного новым белым заборчиком, который был мне по пояс. Огни на нем тоже зажглись, отражаясь в темно-синих водах озера. Легкий ветерок принес с собой прохладу и всколыхнул волосы Ника, отчего непослушная челка снова упала на лоб.

Я остановилась у ограды и отвернулась к озеру, чтобы снова не попадать под его магнетическое обаяние.

– Оно просто волшебное, правда? – спросила я, вглядываясь в темную полосу горизонта. Противоположный берег и днем-то был едва виден, а в вечернее время Озроук походил на океан своей безграничностью.

– Кто-то и правда так считает, – хмыкнул парень. – Подожди минутку, я сейчас.

Я быстро потеряла его из виду, когда Ник спешно скрылся в гуще любопытных туристов, глазеющих на озеро. А когда вернулся – протянул мне вафельный рожок с аппетитным шариком клубничного мороженого.

– Я не знал, какое ты любишь, поэтому взял то, что люблю я, – заявил он, с наслаждением облизывая свой рожок.

– Спасибо, – промямлила я, не зная, как реагировать. Редко кто угощал меня подобным образом, я ведь не сближалась ни с кем настолько, чтобы дошло до этого. Но угощение всё же приняла. – Так что ты хотел обсудить?

– Хотел вернуть тебе это.

Из внутреннего кармана ветровки Ник вынул мой стилет, и я удивленно ахнула.

– Откуда он у тебя? – Забрав стилет, сунула его за пояс. Я так привыкла к холодному лезвию, что знала наизусть все его острые грани и случайно порезаться никак не могла. Он – будто часть меня, и разлуку с ним я воспринимала очень болезненно.

– Нашел в лесу, рядом с тобой. Когда волк скрылся.

– Почему утром не отдал? – Потом меня осенило. – Ты с его помощью меня нашел?

Глядя на его виноватое выражение лица, мне захотелось отвесить ему мощного подзатыльника. Чтобы неповадно было.

– Ну… поэтому и не отдал. Каюсь, почему-то я думал, что он мне пригодится. Эй, не злись, – Ник поднял вверх свободную руку. Он поднял бы и обе, но правая была занята мороженым. – Я стараюсь быть честным. Это что-то вроде ритуального клинка?

– Да, что-то вроде, – уклончиво ответила я. Повертела в руках рожок, следя, чтобы клубничные капли с него не стекали, и лизнула мороженое. Необыкновенно вкусное, надо признаться, с кусочками клубники. – А ты… помнишь ту аварию?

Кажется, этого вопроса Ник не ожидал, но я должна была спросить.

– Такое не забудешь, – покачал он головой.

– Как ты узнал?

– Это началось недавно. Я даже сам не понял. Мы с отцом тогда рыбачили на нашей старой моторной лодке. Она была надувная, вся в заплатках, а солнце палило просто адски! И в один момент мне пришло… видение, я так это называю. Что наша лодка накаляется до такой степени, что просто взрывается. Тогда я сказал отцу, но он мне не поверил. Мне пришлось силой скинуть его в воду. Потом я прыгнул сам, и, в общем, мы чудом успели отплыть на пару метров.

– И ты сразу понял, что этим… видениям можно верить? – спросила я, доедая мороженое. Даже сама не заметила, как оно закончилось. – Не раздумывал?

– Нет, – ответил он. – Я чувствовал, что так нужно.

– И ты спас мне жизнь. Спасибо.

– Да ладно. Это было не сложно. Мне всего то потребовалось тебя задержать, там, у дороги. Но… я часто вспоминаю эту аварию и невольно виню себя, что не смог спасти их всех.

Я удивленно взглянула на него, но Ник был поглощен разглядыванием того, как волны бьются о крупные камни на берегу, взметая вверх тысячи брызг. Он старался казаться бесстрастным, но от меня не укрылось, как изменился его голос. Он действительно обвинял себя?

– Ну и что бы ты сделал? – я постаралась придать голосу беззаботности, чтобы парень не думал, что я жалею его. – Кинулся под тот бензовоз? Он бы закатал тебя в асфальт в прямом смысле. Иногда, как бы мы не хотели, мы не можем помочь даже тем, кого любим. А чтобы помочь всем, нужно быть как минимум суперменом. Кстати, я раньше не слышала про такой дар – видеть бедующее.

Губы Ника изогнулись в грустной улыбке.

– Я тоже. Лиам, мой друг, перерыл сотни книг и кучи сайтов для ведьм и магов, но ничего не нашел.

– А твой отец? Он нормально к этому отнесся?

– Не сказал бы… – протянул парень, доедая мороженое. Кажется, он хотел облизать пальцы, испачканные в сладком розовом молоке, но передумал и достал из ветровки платок. – Он запретил мне говорить об этом. А еще он глашатай нашего ковена, а это означает определенную ответственность. В общем, ему не очень нравится, что я обзавелся такими необычными способностями.

В его словах прозвучала горечь. Наверное, тяжело, когда близкий человек не принимает тебя такого, каков ты есть. Но, похоже, именно так и было у Ника в семье.

– Ну, по крайней мере тебе есть с кем поговорить об этом, – заметила я, имея ввиду Лиама.

Ник лишь пожал плечами и взглянул на меня.

– А что твоя семья? Они тоже приехали в город?

Мне не хотелось говорить об этом. Потому что за сочувствующей маской у людей я зачастую видела любопытство. И это злило меня еще больше.

– Я одна. Никого нет.

– Как?

Но в вопросе Ника не сквозило ненужное любопытство. Поэтому я только скривилась, но ответила:

– Вот так. Отец умер два года назад. Его убили охотники. Мне было шестнадцать. Я договорилась с ним встретится после его рабочей смены в баре, но папа задержался. Пришлось уйти без него. Мы тогда жили в мотеле. Наутро он так и не вернулся. Я пришла к бару, а там повсюду была полиция. Я с ним так и не попрощалась…

Тяжело было говорить такое вслух. Воспоминания о его смерти еще не улеглись, и мне стоило больших усилий заставить себя не плакать. В конце концов, два года тренировок увенчались успехом.

Ник молчал. Он будто понимал, что мне не нужна его жалость. Это лишь слова. От них не станет легче. Парень просто смотрел на воду, давая мне немного времени. Наконец он произнес:

– Зато ты осталась жива. Наш ковен защитит тебя, Ана! Больше не нужно будет бояться охотников и… ну, не ходить в лес ночью. Какой магией ты обладаешь? Я замолвлю словечко на шабаше и они обязательно…

Я перебила его:

– Нет, Ник, остановись!

– Что?

– Я не вступлю в ковен, – я старалась, чтобы решимость звучала не только в голосе, но и была написана на моем лице.

– Почему?

– Просто… – скрестив руки на груди, я отчаянно стараясь не смотреть парню в глаза. – Не могу. Я вам не подхожу. Я одиночка, и всегда так будет.

– Ана, если ты не вступишь в ковен, я не смогу гарантировать тебе безопасность.

– Безопасность? – не поняла я. – Что ты имеешь ввиду?

Ник нахмурился и стал нервно теребить рукав своей ветровки.

– Кое-что случилось, – наконец произнес он. – Сегодня утром погибла ведьма из семьи Верховных. Она должна была следующей занять главенство, после своей матери. Но ее отравили.

Печально, но довод слабый.

– А я-то здесь причем?

По лицу Ника пробежала решимость.

– Ты чужак, – твердо сказал он. – Ты уже под подозрением. А если те, кто действительно виновен в смерти Сибиллы МакМиллиан, решат обвинить тебя, то… Я даже не могу представить, что случится.

Фамилия показалась мне знакомой. И даже очень.

– Ты сказал МакМиллан? Это… родственница твоей девушки?

– Ее тетя, – Ник кивнул головой. – А что, ты с ней знакома?

– Нет, но я видела вчера утром их с Риссой в лавке у Венди. Они требовали быстрее приготовить неизвестное мне снадобье. Но Венди им отказала. Сказала, что какой-то там малочай долго созревает. Или мелонома… Не помню название. Ник, Рисса ей угрожала. И явно с одобрения своей тети.

Ник напрягся.

– Может это никак не связано с ее смертью.

– А может и связано… – в ответ на мои слова парень задумчиво кивал. – Нужно поговорить с Венди. Но в любом случае, в ковен я не вступлю.

– Даже, если так мы сможем быть вместе?

Мы встретились взглядами, и я почувствовала острый укол где-то в районе груди. Ковен Озроука ни за что не примет меня. Да и Ник тоже, если узнает правду. Мои руки бессильно опустились, и я сделала два шага назад, прочь от его глаз, в которых хотелось утонуть. И прочь от воды, в которой хотелось утопиться.

– Поверь, мы в любом случае не сможем быть вместе. И думать иначе с моей стороны было огромной ошибкой.

Сказано. Обратной дороги нет. Я пыталась убедить себя, что ничего не чувствую, и что так будет лучше, но… потухший взгляд Ника ранил меня. Он тяжело вздохнул и отвернулся обратно, к водам озера.

Казалось, он потерял какую-то спасительную соломинку, за которую отчаянно цеплялся, чтобы выбраться из пучины.

– Нет, – вдруг сказал он, резко повернувшись. – Я не отступлю! И докажу тебе, что ты ошибаешься! Ты не подпускаешь к себе людей, я это вижу. Ты строишь стену из недомолвок, но на самом деле ты боишься. Боишься сблизиться с кем-то, потому что боишься новых потерь. Ты ошибаешься! И скоро сама это поймешь. Я никуда не денусь, Ана!