– По этим же новостям я видела, как тебя выводит из больницы красивая брюнетка. Как-то было бы странно, примчись я к тебе в тот момент на помощь.

– Я бы предпочел видеть тебя рядом. – Он снова прижал меня ближе и поцеловал волосы, а мне стало немного спокойней.

Действительно, когда мы вышли на улицу, я увидела, что напротив дверей нас ожидает неописуемой красоты черный автомобиль. Дорогой, как все, что любит Антон. Блестит, словно вчера купленный. На радость, мои «попутчики» от нас не отстают. Выходят примерно после нас и тоже замечают эту красоту на четырех колесах. Блонди пискнула от восторга.

– Хочешь, мы и тебе такую купим? – подтрунивает меня Антон, замечая опешивших «друзей».

Как ни крути, даже спустя столько лет разлуки этот мужчина умеет читать мои мысли. А видя мое плохое настроение, чувствует, что виновники стоят у меня за спиной, и решает пощекотать им нервы. Красуясь, будто мальчишка, подходит и садится на капот.

– Как тебе эти два красавца?

– Ты неисправим. – Я невольно начинаю смеяться. Качаю головой на его задор и понимаю, что его попытка поднять мне настроение любым путем увенчалась успехом.

– А можно вас сфотографировать? – вдруг промямлила осмелевшая Блонди из-за моей спины.

– Солнышко? – Подходя ко мне ближе, Антон приподнял бровь в немом вопросе, будто послушный муж, спрашивающий разрешения у жены. Но замечая мой недовольный взгляд, продолжает: – Вот и я так же подумал, – говорит и видом показывает, что сделает, как я скажу. – Девушка, я же не обезьянка в цирке, чтобы со мной фотографироваться. Тем более вон у вас каких два статных кавалера имеются! С ними селфитесь, они более фотогеничны.

Я улыбаюсь с того, как муж завуалированно назвал их тремя обезьянами, и опять злорадствую, замечая, что оба «кавалера» напряглись еще сильней, но так же продолжают молчать и одаривать нас злыми взглядами.

Ко входу, прямо перед нами, подъехал новенький Porche – полная копия машины Игоря из Португалии. И он стал сравнивать оба автомобиля с серьезным лицом. В его глазах я прочитала мысль о его недавней шутке, что он может подарить мне такую же машину. Но теперь он однозначно думает, что предложение Антона кажется мне более привлекательным.

Кидая мне последний презрительный взгляд и короткое «пока», он отправился прочь. Антон и здесь не упустил шанс поддеть моего недруга:

– Ой, женушка, смотри! Как наш первый автомобиль, – театрально вздохнул он и продолжил: – Иногда скучаю по этим временам. Помнишь, малыш, этот маленький, неудобный салон? – пошло подшутил Антон, прекрасно помня, что у нас никогда не было секса в машине, а тем более в Порше. В нашем общем прошлом мы были бедными студентами, которые даже простенькой машины купить не успели. Весь успех к Антону пришел ровно тогда, когда «мы» перестали существовать.

Ян начал нервно разминать шею, помня о моих словах, что наш «эксперимент» был первый в моей жизни. Желваки на его лице заходили с новой силой, взгляд стал холодным и осуждающим, словно он старался меня им заморозить. И мой хитрый муж этого взгляда не упустил:

– Ладно, что-то мы задержались тут с вами. Поехали домой, а то я соскучился!

Хитрец снова поцеловал меня в щеку, а разворачивая, по-хозяйски подтолкнул к машине. Галантно помог мне сесть в салон, и уже через минуту мы покинули злосчастную компанию.

Не выдержав затянувшейся тишины в авто, Антон спросил совершенно другим тоном:

– Не хочешь рассказать, что у тебя произошло?

– Не особо, – произнесла я безразлично, приподнимая плечи, но так и не посмотрела ему в глаза. Эйфория от моего триумфа прошла, и на меня накатила ужасная усталость.

– Ди, тебя обидели?

– Не хочу говорить об этом.

– Тогда зачем ты прилетела?

– Антон, я хочу развестись.

Почему именно сейчас? Не знаю!

Все в моей жизни последнее время так странно. Единственное желание, все чаще появляющееся у меня в голове – сбежать в лес! Подальше от людей! Особенно мужчин. Складывается впечатление, что я создана для проблемных особей мужского пола. А я не хочу так. Хочу быть сама, независима от всех. Хочу вернуть свое, без того хрупкое равновесие обратно и больше не подвергать его риску.

Давно пора было перерезать нашу пуповину с Антоном. Мы словно близнецы, которые сплелись и не хотели отпускать друг друга. Мы давно уже не любовники и еще дольше не муж и жена. Мы просто две одинокие души, давным-давно нашедшие друг друга, но не сумевшие удержать.

Да, он виноват. Может, будь я другой, то простила бы и наслаждалась нашим счастьем. Но я не смогла тогда и не могу сейчас. Я сделана из другого теста. Не умею прощать. Возможно, это мой грех, но я такая. Я была очень молода, наступила на свою гордость и дала ему второй шанс, но пожалела об этом с еще большей силой. И то, что мы до сих пор не оформили развод, просто нелогично. Пора бы это уже сделать и начать жизнь с чистого листа.

Заметив хмурое лицо Антона, я попросила его отвезти меня на квартиру к деду. Судя по всему, ему тоже понадобится время, чтобы понять, что я не шучу и требование мое более чем основательное.

Оставшийся путь мы проехали в полной тишине. Когда Антон решил провести меня до квартиры, я отказалась, но он не послушал и пошел за мной под мое недовольное ворчание.

Он читает меня без слов. Рядом с ним я расслабляюсь, и хоть стараюсь держаться, чтобы не расклеиться полностью, знаю, что дам слабину. Полное взаимопонимание было между нами с первой секунды нашего знакомства, и даже спустя столько лет разлуки ничего не изменилось.

Зайдя в квартиру, я устало бросила чемодан и ключи посреди коридора. Медленно все оглядела, и меня накрыла тоска.

Когда деда не стало, эта квартира перешла по завещанию к Виктору. Дед так выкинул меня из жизни, что даже лишил наследства. Не могу фальшивить, сказав, что мне было безразлично. Нет, я не стремилась заполучить жилплощадь нелюбящего меня человека. Но как-то стало неприятно чувствовать себя недостойной этого жеста, будучи единственной родственницей. Виктор долго меня уговаривал и давал понять, что у него были на то свои причины. В конце концов я сделала вид, будто мне абсолютно все равно. А чтобы Виктор не продолжал разговоры на эту тему, согласилась с его решением позже переоформить квартиру на себя.

Так что да! Странная у меня жизнь. Один родной по крови человек решил лишить меня законного наследства. Другой, не кровный, захотел отдать мне почти все, что у него было. Любовь за наследство? Или не любовь?.. Насколько дед меня не любил? И в чем моя вина?

Кто бы знал, как я мечтала иметь совершенно другую судьбу. Без всего этого: денег, дорогой квартиры. Все наследство отдала бы за любовь и нормальную жизнь, как у других. Но увы. У меня всегда все не как у людей. Мне никогда не предоставляли возможности выбирать.

Ощущая запах, знакомый с детства, делаю глубокий вдох.

Мне казалось, я многое позабыла, но стоит попасть сюда, память награждает четкими картинками прошлого. Словно со стороны, вижу себя малышкой, бегающей с задорным смехом, играющей с дедом в догонялки. Бабуля неустанно вплетает мне белые бантики в косички, приговаривая, что я становлюсь похожа на куколку. Я проводила здесь каждые выходные, и меня баловали, как принцессу: разрешали делать все, что душе угодно. Бабушка всегда готовила мои любимые блюда, а дед катал на своих крепких плечах.

Почему же моя жизнь так сильно изменилась за один единственный день?..

Но так всегда! Горе приходит, когда его не ждешь. Смерть забирает любимых, не предупредив заранее. А люди предают совершенно неожиданно.

Много лет за этой квартирой ухаживала отзывчивая соседка. Я никак не решалась, как мне правильно поступить. Несмотря на обиду, здесь было много воспоминаний, и я трусливо боялась от них избавиться. Повсюду стояли рамки с фотографиями родителей, бабушки и меня. Здесь ничего не изменилось со дня взрыва. По всем признакам, здесь жил человек, который очень сильно любил свою внучку. Только не было понятно, почему я этого никогда не ощущала. Дед так и не женился повторно. Насколько я знала со слов Виктора, он даже роман ни с кем не заводил. Так и остался женатым исключительно на своей работе и памяти о своей любимой жене. Сейчас, вспоминая слова Яна о их знакомстве и дружбе, я в очередной раз задаюсь вопросом, почему дед рассказывал посторонним, как любил меня, но не спешил доказывать свою любовь мне.

Воспоминания о Яне вновь больно полоснули сердце. Как бы я ни старалась сдерживаться, впервые мне захотелось разрыдаться от очередного настигнувшего меня разочарования.

– Что же ты молчишь? – произнес обеспокоенно Антон, возвращая меня в настоящее.

Он подошел со спины так близко, что я почувствовала тепло его тела и знакомый запах. Но он не решался притронуться, держа руки в карманах брюк.

– Посмотри мне в глаза, расскажи, что с тобой происходит.

Повинуясь и повернувшись к нему лицом, я заглянула в его когда-то родные глаза.

– Я же вижу, ты влюблена. Расскажи, кто лишил тебя улыбки.

Странно плакаться о другом мужчине на шее у мужа? Но я сделала именно это. Крепко обняв его, я уткнулась носом ему в шею и заплакала. Так сильно, как и тогда, когда он разбил наши мечты.

Я плакала и плакала, не в силах заставить себя остановиться, а Антон молча целовал мою макушку и аккуратно поглаживал спину, давая мне возможность выплеснуть все накопившееся в душе.

После стольких лет одиночества я поддалась соблазну и расправила крылья. Так быстро полюбила, что и сама этого не заметила. Мужская забота растопила мое холодное сердце. Тепло добрых глаз заставило меня распустить бутоны. Его голос, внутренняя сила, спокойствие и ласка внушили мне фальшивую надежду на обычное женское счастье. Я парила. Всего несколько недель, но я была безумно счастлива.

Но падать после дурманящего полета очень больно. Мало того что Ян поиграл мною ради своей выгоды… Так теперь он ушел в объятия семейного счастья, о котором я так сильно мечтала. Он возьмет в руки ребенка. А я снова останусь одна. Разбитая вдребезги, одинокая и неспособная кому-либо доверять – хуже прежнего. Превращусь в злостную холодную мегеру, хоть меня и до этого не считали безобидным цветочком.

– У него будет ребенок, – прошептала я сквозь всхлипы.

– Ты беременна?

– Нет. Ребенок с другой.

Антон напрягся всем телом, явно вспоминая, как его «ошибка» тоже заявляла о своей беременности.

– У него все будет хорошо, – продолжила я говорить сбившимся голосом и растирая слезы по лицу – И у меня… когда-нибудь… возможно.

– Вы не вместе?

– Нет.

– Так зачем тебе понадобился развод?

– Пора это сделать. Антон, мы давно уже не муж и жена, но никак не можем друг друга отпустить. Между нами давно стоит очень жирная точка. Мы упустили свой шанс и должны наконец признать это.

– А может, попробовать снова?

– Вот уж нет уж! – со злобой прорычала я, вырываясь из несмелых объятий. – Как ты себе это представляешь? Как ты не поймешь? Ты уже не любишь меня! Ты живешь хорошими воспоминаниями – это ностальгия по былым временам, когда у нас ничего не было, кроме нас самих! Но это не любовь.

– Хочешь, я брошу все? И у нас снова не будет ничего, кроме нас самих?

– Ты не сможешь! Это будет равносильно тому, что обрезать крылья. Ты не живешь деньгами, ты живешь своей целью. Успех нужен тебе, как воздух, чтобы доказать самому себе, чего ты стоишь. Я видела в тебе это еще много лет назад, а ты так и не понял этого до сих пор?

– Пожалуй, ты знаешь меня лучше, чем я себя сам, – сдался муж. – Но и я знаю тебя…

– Тогда ты знаешь, – перебила я резко, – что я, сама того не желая, превращу нашу жизнь в сущий кошмар. При каждой ссоре я буду вспоминать те случаи. Я не смогу тебе верить, буду изводить себя, изводить тебя. И в конце концов уничтожу даже то, что у нас осталось. Видеть тебя другом мне проще, чем думать, что ты постоянно изменяющий муж.

– До сегодняшнего дня ты остаешься самой чистой душой, попавшейся мне на жизненном пути, – произнес он совсем тихо.

– Отпусти нас… Я люблю тебя, и ты навсегда останешься для меня кем-то особенным.

– Не могу.

– Может, это и есть моя проблема? Моя вина. Может, если бы я кричала, как ненавижу тебя, тебе было бы проще?

– Не говори так. Я не смогу тебя ненавидеть, ошибку совершил я.

– Значит, так должно было случиться! Значит, мы были созданы не для этого. Чтобы вырасти, поддержать друг друга в сложный момент. Разобраться в себе, понять, какие цели мы преследуем, и жить дальше… – Я на одном дыхании выдала все то, что не могла сказать ему много лет. Вздохнув с облегчением, я повернулась к нему спиной и тихо продолжила: – Я знаю, что не хочу возвращаться в Россию. У меня появился новый дом, где мне хорошо. Там другой ритм, другой воздух. Если бы не тот случай, может быть, я никогда бы не решилась на иммиграцию. Но все сложилось так, как и должно было. Ты знаешь меня: я все та же нелюдимая девчонка. Я не люблю внимание, и большие деньги не могут купить моего счастья и душевного равновесия. Мое спокойствие в тишине, в шелесте листвы и улыбках небольшого количества людей. Мне не нужно всеобщего признания. Мне только нужен… – Я запнулась, задумалась над словом, которое даже побоялась произносить. Но озарение пришло словно вспышка. – Кажется, сейчас, разговаривая с тобой, я поняла, чего мне не хватает.

Улыбка сама закрепилась у меня на лице, а внезапная идея принесла новый стимул для жизни.

– Что ты задумала? – спросил Антон, видя мое сияющее лицо.

– Ничего особенного…

– Ди, я знаю тебя.

– Поэтому ты понимаешь, что сейчас я все равно тебе ничего не скажу. Не допытывайся. Я приехала разобраться с кое-какими делами. Думаю, задержусь здесь не дольше недели, а затем вернусь в Португалию. Когда приеду снова, решу оставшиеся проблемы, а ты подготовь документы для развода.

Даже не видя его лица, я чувствовала, как Антон поник. Не выдержав, я подошла и положила ладонь на его щеку, оставив на другой нежный поцелуй, и произнесла:

– Так будет лучше. Я уже давно не твоя, а ты не мой. Когда ты осмотришься по сторонам, ты найдешь мне достойную замену и создашь новую жизнь. И, возможно, лучше, чем была у нас. Ты знаешь, какие ошибки не должен совершать снова. У тебя все будет хорошо, вот увидишь.

– Почему ты меня не ненавидишь? Может, мне бы так было легче? – усмехнулся он, повторяя мои слова.

– Я не смогу. Ты же тот самый Ан, пустивший сильные корни мне в душу.

Я обняла его, полностью осознавая, что наши чувства понимаем только мы. Только мы знаем, что много лет назад, прежде чем стать любовниками, мы стали не просто друзьями. Мы словно вылечили друг друга. Дали тепло и поддержку, так сильно необходимых в те моменты. Но сейчас мы оба изменились: научились жить в этом мире врозь, стали сильней благодаря нашей неудаче.

***

Мои чувства обострились, нервы зашкаливали. Но стоило остановиться на мысли: все, что произошло – все к лучшему. Когда-то давно я страдала и мучилась от предательства мужа, но я это пережила. Не позволю мыслям о Яне портить мою жизнь. И этот случай переживу!

Антон нехотя ушел, а я осталась одна со своими соображениями на будущее. Нужно было принять решение о продаже квартиры, но перед этим определиться, что делать со всеми личными вещами. Многое я решила раздать соседям, а что-то упаковала в коробки, желая переправить в Португалию.

Меня малость выбила из колеи одна найденная папка. Дед зачем-то хранил у себя все вырезки из газет, где говорилось о взрыве в нашем дома. Увидев родные лица на десятках обрывках прессы с заголовками «Ужасная трагедия, унесшая жизнь всей семьи», я не смогла заставить себя прочитать и строчки. Не хотела возвращаться в те воспоминания, порождающие кошмары по ночам. Закинув папку в отдельную коробку, я оставила ее в углу, надеясь определить судьбу «неугодной» позже.

Плюсом к моему внезапному визиту стала возможность встречи с моей виртуальной московской подругой. Мы договорились встретиться, и я ждала этого момента с нетерпением.

Многие в наши дни могут похвастаться необычным знакомством. Когда посторонний человек занял важное место в вашей жизни совершенно нежданно. Я не исключение. Судьба столкнула меня с доброй, понимающей меня девушкой. Мы познакомились с ней много лет назад. Заговорили благодаря нашей аэрофобии и любви к цветам.

Когда я сбежала от Антона во второй раз, сразу же отправилась в аэропорт. В самолете нас с этой милой блондинкой посадили рядышком по чистой случайности: я купила билет в экономкласс, но из-за путаницы меня пересадили в первый. Мы друг другу улыбнулись, а потом обоюдно ушли в свои мысли. Сильно нервничая, я перелистывала фотографии в галерее телефона.

– Ты какой-то блогер-флорист или что-то типа этого? – спросила она, заглядывая мне в экран.

– Что, прости? – переспросила я недоумевая.

– Никогда еще не видела столько фотографий цветов в одном телефоне, – выдала она машинально, но быстро опомнилась: – Ой, прости меня, пожалуйста. Я не хотела подглядывать, но я так ненавижу летать, что когда заглянула тебе в телефон, отвлеклась и не смогла отвести взгляд. У тебя столько красивых фотографий, а я обожаю цветы.

– Ничего страшного, – успокоила я ее. – Нет, я не блогер и не флорист. Я агроном, но работаю в садовом центре и не могу удержаться, чтобы не сфоткать эту красоту.

Мы проболтали весь полет. Я узнала, что она старше меня на два года и летела в Португалию, чтобы встретиться там с родителями. Хотела устроить им сюрприз, пока они находились на отдыхе. Она оказалась очень милой, но прямолинейной и острой на язычок. Я даже задумалась, что мы чем-то похожи. От нее исходило дружеское тепло, и я, сама того не осознавая, рассказала ей о своих проблемах. Она не давала советов, просто выслушала и с доброй улыбкой на лице пожелала мне найти свой путь к успокоению.

На этом наше общение не закончилась. Мы обменялись контактами и созванивались, обменивались голосовыми сообщениями, фотографиями всякой мелочи. Нам не обязательно разговаривать каждый день. Мы могли пропасть на пару месяцев, но всегда ощущали искренность нашей виртуальной дружбы. А когда я прилетала в Москву, мы встречались за кружкой кофе или бокалом красного вина.

Годы шли. Я с радостью наблюдала, как многое в ее жизни менялось: она вышла замуж и родила двух прекрасных деток. А я так и осталась…

Моя новая навязчивая идея заставила меня обратиться в клинику для обследования. Благодаря Свете, которая тоже обращалась туда за помощью, мне быстро сделали запись к нужному доктору вне очереди. И я не могла не радоваться своей удаче. Так что очень скоро я пришла на первую консультацию и объяснила свое положение и желание. Сдав все необходимые анализы, договорилась с доктором, что вернусь снова через пару недель.

Воодушевляющий разговор с приятным врачом принес мне позитивные мысли и веру в лучшее. И все было бы хорошо, не столкнись я с Антоном фактически лоб в лоб, выходя из кабинета.

– Ты впорядке? – спросил он, оглядывая меня, словно ища повреждения или доказательства моего плохого самочувствия.

– Доброе утро, – ответила я настороженно, не понимая его беспокойства. – Да, все нормально. А ты что здесь делаешь?

– Диана, я сильно испугался.

– Чего, позволь спросить?

– Я звоню тебе уже не один час, ты не отвечаешь. А когда пробиваю твой номер, ты оказываешься в клинике.

На телефоне действительно было двадцать пропущенных звонков. Даже «ого» вылетело непроизвольно. И только потом до меня дошел один немаловажный факт.

– Подожди-ка! Что значит «пробиваю твой номер»? – спросила я, нахмурившись. И Антон понял, что сболтнул лишнего.

– Ты же помнишь, кто я по профессии.

– А кто тебе дал право меня отслеживать? – не унималась я. – Если бы ты был ветеринаром, ты бы мне чип вживил?

– По закону имею право, я твой муж.

– Антон! На что? Покамест муж, но это не дает тебе право…

– Хорошо, не ворчи. Ты уже все? – Хитрец схватил меня за руку и потянул на выход. – Я просто волновался! В этом нет ничего плохого. Хотел поговорить с тобой и немного перегнул палку.

– И как часто ты следил за мной?

По виноватому выражению лица я поняла, что попала в точку и, судя по всему, в очень жирную, которую он бы не хотел раскрывать. Быстро спрятав все буклеты и направления врача в сумку, я послушно поплелась с ним на улицу. Но возле авто остановилась и, скрестив руки на груди, произнесла:

– Антон, я задала вопрос!

– Ди, ты знаешь на него ответ.

– А я хочу его услышать.