Единственное, что мы делаем в такую минуту, – «вслушиваемся» и пытаемся «вчувствоваться» в себя (то есть упражняемся в феноменологической открытости по отношению к самому себе). Важно услышать, какой ответ приходит из собственной глубины, когда в тишине и покое спрашиваешь себя:
– Я есть – однако как я переживаю то, что я есть?
– Что это такое для меня – жить?
В этих вопросах слышится также:
– Какой была моя жизнь?
– Что она приносила мне?
Внутренний опыт, который мы при этом получаем, призывает нас принять решение: хочу ли я пойти на риск и вкусить этой жизни? Останусь ли я стоять на берегу жизни, наблюдая, как она протекает мимо, или же я намерен рискнуть и полностью «окунуться» в нее, пролюбить ее и прострадать?