Искрящимся взором смотрел Томек на огромный остров, нарисованный на карте, площадь которого почти равнялась всей Скандинавии. Остров этот некогда составлял вместе с Зондскими островами сушу, соединявшую Южную Азию с Австралией. Какие же необыкновенные приключения ожидают их на этом таинственном острове? Даже форма острова, странно удлиненная, напоминала Томеку какое-то допотопное чудовище или райскую птицу, в погоне за которой они отправляются вместе с Салли.

Через весь остров от его юго-восточного края и до западного, тянется хребет высоких гор, похожий на карте на позвоночный столб какого-то первобытного чудовища или птицы. Северная часть острова до самого морского побережья покрыта многочисленными отрогами этих гор. Восточный и западный край южного побережья, тоже гористый, но в центре виднеется обширная болотистая низменность. Горный хребет в глубине острова дает начало многочисленным ручьям, которые позднее сливаются в крупные реки: Маркгэм, Раму, Сепик и Мамберамо в северной части острова и Пурари, Флай и Дигул – в южной.

Участники экспедиции очень интересовались реками на юго-восточном побережье. Ведь маршрут вел из Порт-Морсби на северо-запад к горному хребту, который на этом участке носил название Оуэн Стэнли. Дальше, красная линия маршрута врезалась прямо в центр горного хребта, и только почти у места впадения реки Пурари в залив Папуа, снова поворачивала к югу.

– Сто протухших китов! Да ведь это самая настоящая горная экспедиция! – разочарованно воскликнул капитан Новицкий, рассмотрев на карте маршрут.

На устах присутствующих появились улыбки, потому что они знали нелюбовь моряка к горным походам.

– Пока что это только теоретический проект маршрута, дорогой капитан, – пояснил Бентли. – Ведь вы видите сколько белых пятен еще покрывают центральные части Новой Гвинеи. До сих пор существует убеждение, что центральный горный массив представляет из себя необитаемый скальный блок, который совершенно непригоден для жизни человека. Если это действительно так, мы ограничимся только исследованием гор Оуэн Стэнли и их подножия. Недавно я встретил золотоискателя, который прошел довольно далеко вверх по Пурари. По его словам среди недоступных гор могут существовать цветущие жизнью долины. Кто знает где таится правда?

– Ба, чтобы это проверить, надо сначала взобраться на вершины гор, – сказал Новицкий. – Не люблю лазить по скалам!

– Не бойся, Тадеуш, – утешил его Вильмовский. – Ширина Новой Гвинеи не превышает семисот километров, да и то в самом широком месте, а длина составляет две тысячи четыреста километров. Во время сибирского путешествия нам приходилось преодолевать значительно большие расстояния.

– Знаю, знаю, тебе только того и надо! – ответил Новицкий, видимо, готовый покориться своей участи. – Как все географы, ты любишь совать нос туда, куда до тебя его еще никто не совал.

– Вы, капитан, должны радоваться, что примете участие в экспедиции, которой, быть может, удастся сделать новое открытие, – сказал Томек. – Впрочем, можете утешиться – обратный маршрут до самого побережья ведет по равнине.

– По болотистой и влажной низменности, – добавил Смуга и, обращаясь к Бентли, спросил: – Почему вы выбрали именно этот маршрут?

– Я как раз собирался объяснить это, – ответил зоолог. – Разрабатывая маршрут, я принимал во внимание территории, которые в недалеком прошлом уже посещались европейцами. Я бы не хотел, чтобы экспедиция все время шла по неисследованным местам.

– Вы правы, – согласился Вильмовский. – По карте видно, что почти весь маршрут проложен по территории Папуа^[26]. Я охотно послушал бы историю исследования этой провинции. Это поможет правильно оценить наш будущий маршрут.

– Мы всегда, прежде чем отправиться в экспедицию, собираем сведения о путешественниках совершивших аналогичные путешествия до нас, – пояснил Смуга. – Пожалуйста, расскажите!

– С большой охотой. Я знал, что вы будете интересоваться этим и успел подготовиться, – ответил Бентли. – Так вот, о существовании Новой Гвинеи стало известно в начале XVI века, но до последнего времени остров оставался почти не исследованным. Даже точных карт берегов острова не было. Время от времени путешественники наносили на карты отдельные участки берегов. Положение улучшилось только в XIX веке. Голландская экспедиция, организованная в 1826 году изучила юго-западное побережье острова. Семнадцать лет спустя Блэквуд на корабле «Флай» и Оуэн Стэнли на корабле «Раттл-снейк» произвели картографическую съемку юго-восточного побережья острова. В 1873 году, то есть всего лишь тридцать пять лет назад, Морсби подробно изучил восточное побережье от залива Астролябии до восточного края острова и окончательно определил очертания Новой Гвинеи.

– Видимо, Порт-Морсби, откуда нам предстоит начать путешествие по острову, назван так по имени этого путешественника? – спросил Томек, который внимательно и сосредоточенно слушал рассказ Бентли об истории открытия и исследования Новой Гвинеи.

– Да, именно он открыл этот порт, – подтвердил Бентли.

– Чтобы увековечить эту экспедицию, одна из самых больших рек Новой Гвинеи, Флай, названа именем корабля, на котором совершил свое открытие Морсби, а имя Оуэна Стэнли получил горный хребет в юго-восточной части острова.

Бентли набил табаком трубку, раскурил ее и продолжал рассказ:

– Вскоре после возвращения Морсби, на юго-восточном побережье Новой Гвинеи появились миссионеры. Кроме попыток обращения туземцев в христианскую веру, они постепенно уточняли карты некоторых районов острова. Итак, Лоу и Челмерз вели оживленную деятельность на берегу залива Папуа. В 1886 году Челмерз открыл реку Уикгэм, которую папуасы зовут Алеле. Семь лет назад Челмерза убили туземцы, жители одного из прибрежных островов. В 1887 году Гартман и Хантер совершили восхождение на вершины хребта Оуэн Стэнли. Макгрегор, спустя два года, идя вверх по реке Ванапа дошел до горы Виктории, одной из вершин этого же хребта. Зимой 1889-90 года ему удалось пройти вверх по реке Флай около 605 миль, почти до границы германской части Новой Гвинеи.

В 1870 году Новую Гвинею посетил русский путешественник Миклухо-Маклай. В первое свое путешествие он высадился на северо-восточном берегу Новой Гвинеи, участок которого назван по его имени Берегом Маклая и прожил среди папуасов свыше 15 месяцев. В 1874 году Миклухо-Маклай побывал на юго-западном берегу Новой Гвинеи (Папуа-Ковиай). В 1876-1878 годах он снова жил среди туземцев Берега Маклая. Проведя несколько лет в Сиднее, Миклухо-Маклай в 1881 году второй раз посетил южное побережье Новой Гвинеи. Умер он в России в 1886 году. Велики заслуги Миклухо-Маклая в деле изучения обычаев и языка папуасов, уважением и любовью которых он пользовался.

В 1907 году, то есть всего лишь год назад, Монктон прошел поперек всей южной оконечности острова – от истоков реки Ауре до южного берега залива Папуа. Несколько месяцев тому назад Макей и Лайтл вернулись из путешествия вдоль берегов верхнего течения Пурари. Мне удалось получить отчет об их путешествии, который я внимательно проштудировал. Это, пожалуй, в достаточной степени объясняет почему я предложил этот вариант маршрута. Мы будем идти по местам, где уже до нас побывали белые путешественники.

– Прекрасно, большое вам спасибо за рассказ, – сказал Смуга. – Из этого можно заключить, что только участок маршрута, ведущий через центральный горный массив проходит по неисследованной местности.

– Я полагаю, что делать такой вывод преждевременно, – возразил Бентли. – Практически весь маршрут ведет по необследованной территории. Упомянутые мною путешественники, не располагали возможностями подробного изучения местностей, по которым проходили. Кроме того, что удалось одним, может не удастся другим. Но все же нам кое-что известно о реке Пурари и хребте Оуэн Стэнли.

– Таким образом, нам предстоит из Порт-Морсби направиться к горному хребту Оуэн Стэнли, – сказал Смуга.

– Да, нам следует учесть, что по словам губернатора, на расстоянии около ста пятидесяти километров от Порт-Морсби находится миссионерская станция, расположенная на плоскогорье Пополе. Это первый этап нашего сухопутного путешествия. Оттуда мы направимся на северо-запад к центральному горному массиву.

– Что за племена обитают в районе Пополе? – спросил Томек.

– Их называют мафулу, – ответил Бентли.

Смуга снова стал внимательно рассматривать карту. Через минуту сказал:

– Наш маршрут ведет не только по территории, принадлежащей Австралии. А если нам придется нарушить границу Земли Императора Вильгельма^[27], это не вызовет осложнений?

– Думаю, что нет, – ответил Бентли. – Правда, Новая Гвинея разделена на три части: голландскую^[28], германскую и австралийскую, но границы этих колоний до сих пор проведены только ориентировочно. Ведь даже неизвестно точно, что находится в глубине острова. Граница между владениями Австралии и Голландии проведена в 1893 году. Что касается границы между колониями Австралии и Германии, то пограничная Британско-Германская комиссия должна закончить свою работу только в конце 1909 года. В глубине острова мы не встретим пограничных постов. Я думаю, что обратный путь мы совершим по реке, на лодках. Так будет легче перевезти собранные нами коллекции.

– Видимо, поэтому вы назначили обратный маршрут вдоль реки Пурари? – спросил Вильмовский. – По-моему, это весьма разумно. Возможно нам удастся обнаружить истоки этой реки.

– Все ли согласны с разработанным мною маршрутом? – спросил Бентли.

– В общем проект можно принять. Ну, а что будет на самом деле – покажет будущее, – ответил Смуга. – Ты согласен со мной, Андрей?

– Да, согласен, – ответил Вильмовский. – Может быть есть возражения у капитана или у Томека?

– В этих делах вы умнее меня, вам и книги в руки, – ответил Новицкий. – Раз вы считаете, что проект хорош, то больше и говорить не о чем!

– Я полностью согласен с мнением капитана, – заключил беседу Томек.

Совещание было прервано приходом обеих девушек, из-за спин которых показались Збышек Карский и Джемс Бальмор.

– Завтрак готов, – заявила Салли. – Подать его вам сюда, или вы предпочитаете перейти в кают-компанию?

– Это уж как пожелают наши гости, – ответил капитан Новицкий.

– Я предлагаю продолжить совещание за завтраком. Иначе мы потеряем много времени, – сказал Бентли.

– Ваша правда! – В таком случае, давайте позавтракаем здесь, – предложил капитан Новицкий.

– Если вы хотите послушать нашу беседу, то присаживайтесь к нам, – пригласил новоприбывших девушек и молодых людей Гарт. – Вы, господа, наверно не станете возражать?

– Ну, конечно, нет! Мы не хотели слишком рано будить нашу молодежь, но сведения Бентли могут пригодиться всем участникам экспедиции, – ответил Смуга. – Пожалуйста!

Миссис Аллан помогла девушкам быстро накрыть стол скатертью и подать блюда; не прошло и четверти часа, как прерванное совещание возобновилось.

– Пока что Бентли рассказал нам историю исследований Папуа. Теперь, чтобы полностью войти в курс дела нам будет полезно ознакомиться с историей открытия остальных двух частей Новой Гвинеи, – начал Смуга.

– Может быть начнем с голландской части, – предложил Вильмовский.

– Колониальные власти почти ничего не делают для научных исследований страны, – сказал Бентли. – До сих пор во всех трех частях Новой Гвинеи работают только геологические партии, организованные крупными фирмами горнодобывающей и металлургической промышленностей. Естественно, что их исследования касаются только залежей полезных ископаемых и минералов. Здешние геологи совершенно не интересовались туземным населением и не стремились проникнуть в тайны труднодоступных местностей^[29].

До 1893 года в голландской части Новой Гвинеи никто не интересовался тем, что находится в глубине острова. Немногочисленные экспедиции проходили только по некоторым участкам побережья. Английский естествоиспытатель и путешественник Альфред Рассел Уоллес в середине XIX века посетил Дорей на северо-западе. Он исследовал Зондские острова от Малайского полуострова до Новой Гвинеи и сделал немало ценных этнографических, лингвистических и зоологических открытий.

– Скажите, пожалуйста, не он ли предложил деление земного шара на зоогеографические зоны? – спросил Томек.

– Да, мой дорогой, это предложение внес именно Уоллес, – согласился Бентли. – После него, как я уже упоминал, в 1870-71 годах, русский путешественник Миклухо-Маклай три раза посетил Новую Гвинею. Он изучал в основном восточное побережье, названное его именем, но бывал и на западном.

– Мне приходилось читать статьи этого путешественника в русских журналах, – заметила Наташа. – Мне кажется это был необыкновенный человек. Ведь он несколько лет жил среди папуасов, научил их употреблению ножа и топора, пытался организовать содружество племен. Туземцы звали его Тамо Рус. Я ни за что не согласилась бы жить среди людоедов.

– Я тоже читал некоторые труды этого путешественника в немецких журналах, – сказал Вильмовский. – Пожалуйста Бентли, продолжайте ваш рассказ.

– Примерно в это же время итальянец Альбертис обследовал долину реки Флай и хребет Тамрау с горой Арфак на полуострове Вогелькоп, а Майер прошел от залива Мак-Клур^[30] до залива Гелвинк^[31], – продолжал Бентли, то и дело поглядывая в записную книжку. – Второй период исследований начался лишь после 1893 года. Путешественник Враза снова посетил места, где до него побывал Альбертис, при чем значительно расширил и уточнил знания об этом районе. В 1903 году он направился в глубину страны к востоку от залива Гелвинк. В 1904 году в южной части Нидерландской Новой Гвинеи он исследовал реку Дигул. Съемка течения рек южного побережья произведена только в прошлом году. По самым последним сообщениям губернатора из Порт-Морсби в настоящее время исследуется течение реки Мамберамо.

– А как обстоят дела в германской колонии? – спросил Смуга;

– Как только немцы появились в Новой Гвинее они организовали экспедицию возглавляемую Финшем; экспедиция произвела съемку береговой линии на протяжении около тысячи миль, – ответил зоолог. – Экспедиция открыла реку Императрицы Августы, которую туземцы зовут Сепик. Спустя два года, Дальман прошел вдоль берегов этой реки около сорока миль, а адмирал фон Шлейниц и ученый Шрадер обследовали реку Сепик на участке протяженностью в 326 миль, считая от места ее впадения в море. Другие путешественники исследовали побережье острова между заливом Астролябии, рекой Сепик и заливом Хьюон. В 1887 году те же Шрадер и Шлейниц опять отправились исследовать реку Сепик и дошли почти до границы Нидерландской части Новой Гвинеи. Спустя девять лет Лаутербах прошел от залива Астролябии (на новых картах Астролейб) до гор Бисмарка и открыл реку Раму. Совсем недавно Даммкелер и Фрелих исследовали район между реками Маркгэм и Сепик. Как видите, исследование Новой Гвинеи на всех трех частях острова продвигается очень медленно.

– Вы совершенно правы! Организованные до сих пор экспедиции принесли очень мало сведений о центральной части острова, – сказал Смуга. – Именно тут нам придется идти по необследованной территории.

– Немцы, как и все другие, ведут в колониях беззаботную жизнь, – вмешался Новицкий. – Но мы по опыту знаем, что для туземцев даже лучше, если колонизаторы не очень спешат совать нос в их дела.

– Правильно, капитан, я даже не знаю разумно ли будет нам присоединяться к какой-либо из правительственных экспедиций. Ведь мы не стремимся к завоеванию страны. Это нам поможет в общении с туземцами^[32].

– Ну, мне кажется пора приступить к подписанию договора, – заметил директор Гарт. – Предлагаю пойти к нотариусу. Я уже распорядился подготовить соответствующие документы.

– Сразу же после подписания договора все участники экспедиции получат чеки на всю сумму следуемого аванса, – добавил Бентли. – Деньги вам будут нужны на покупку необходимого личного снаряжения. Капитан, когда ваша яхта будет готова к отплытию?

– Гм, я буду готов через десять дней, – ответил капитан, после минутного размышления.

– Значит, через десять дней мы отправляемся в путь, – решил Бентли.

– А теперь, за работу, друзья!

К вечеру Смуга распределил функции и дал задания всем участникам экспедиции. Это выглядело примерно, так:

Ян Смуга – руководитель и начальник экспедиции;

Тадеуш Новицкий – охотник-следопыт и вооруженная охрана;

Томаш Вильмовский – охотник-следопыт и вооруженная охрана;

Андрей Вильмовский – научно-исследовательские работы;

Карл Бентли – научно-исследовательские работы;

Салли Аллан – препаратор животных и повар полевой кухни;

Наталья Владимировна Бестужева – медсестра и повар полевой кухни;

Збигнев Карский – снабжение и кладовая;

Джемс Бальмор – препаратор и работы по лагерю;

Джек Станфорд – препаратор и работы по лагерю;

Генри Уоллес – препаратор и работы по лагерю.

Кроме того, во время плавания по морю все участники экспедиции входили в состав экипажа корабля и подчинялись капитану Новицкому. Постоянный экипаж яхты, состоявший из четырех индийцев, не принимал участия в сухопутном путешествии. В задачу этого экипажа входила охрана яхты во время отсутствия капитана.

Само собой разумеется, что верный Динго, полученный Томеком в подарок от Салли во время первого пребывания Томека в Австралии, тоже принимал немаловажное участие в экспедиции. Он прекрасно умел находить следы животных и нести сторожевую службу на марше и во время стоянок.

Вся следующая неделя прошла в работе с рассвета до поздней ночи. Капитан Новицкий почти не покидал борта яхты. Вместе с Динго он заглядывал во все уголки, следил за работой по внутренней перестройке судна. Остальные участники собирали на складе в парке Таронга различные припасы, купленные Бентли, сортировали их, составляли списки и упаковывали в ящики из тонкой жести, которые тщательно запаивали. В этом деле не принимала участия только Наташа, которая проходила медицинскую практику в одной из больниц Сиднея.