– Почему? – серьезно взглянул на него преподаватель. – Разве это не повод вам обоим спустя столько лет наконец-то прийти к соглашению?

– Соглашение между нами невозможно, учитель, – поднял на него не менее серьезный взор Шиндо.

– Даже так?

– Даже так, – повторил Микаэль, после чего покинул учительскую.

– И как Вы поступите? – к нему приблизилась молодая преподавательница, слышавшая их беседу, но до сего момента не выдававшая свою заинтересованность к столь необычному разговору.

– А как по-вашему я еще могу поступить после такого заявления? – мужчина поднял на нее глаза. Девушка лишь пожала своими узкими плечиками.

Когда Юу вместе с матерью явились в школу, готовые выслушать лекцию и получить документы, оба были поражены заявлением классного руководителя, что никто никого не отчисляет и сыну госпожи Амане будет дан еще один шанс. Ни мать, ни сын не ожидали снисхождения, особенно Юу, который видел лицо учителя в тот день и ни на секунду не сомневался в его решении. Оба были просто-напросто шокированы радостным известием. Проступок ограничился лишь строгим предупреждением и обещанием со стороны ученика, что больше такого никогда не повторится. Разумеется, Юичиро клятвенно пообещал, что в жизни не позволит себе подобного поступка и отчасти это была истина. Пережить во второй раз то, что он испытал, когда понял, что по его вине мог действительно кто-то умереть или навсегда остаться калекой, он больше ни за что не хотел, даже если это касалось его заклятого врага.

Однако заверение не помешало мальчишкам продолжать свою вражду. Никто не желал сдаваться, никто не хотел уступить, никто не помышлял о жалости или снисходительности к сопернику. Не сговариваясь друг с другом, оба приняли твердое решение, что как бы недруг не безумствовал, ответный удар будет дан только за территорией школы и не будет угрожать жизни. Сам Юу, остерегаясь повторения инцидента в зоопарке, избегал бездумных поступков, замешанных на эмоциях. Чтобы не вытворил Микаэль, Амане не бросался очертя голову с кулаками в тот же миг, когда его постигало оскорбительное унижение, а, собрав волю в кулак, дожидался более удобного момента, чтобы рассчитаться за свой позор сполна. Что до Мики, то его поведение не потерпело особых изменений, ибо он всегда действовал осторожно и с оглядкой, чтобы не попадаться лишний раз тем, кому этого видеть не следовало.

Как-то раз на совместном уроке физкультуры двух классов занятия проходили в бассейне. Народу было предостаточно и вот тогда, покачиваясь на воде и видя, как в нескольких метрах от него наряду с другими учениками, плавает Мика, Юу пришла в голову поистине замечательная идея, как отыграться за свое постоянное унижение и дать Шиндо действительно стоящий ответный удар, как раз в его же собственном стиле. Не видя в этом действии ничего смертельно опасного, кроме как сгорание от стыда, Юичиро незаметно подобрался к Микаэлю и пока тот переводил дух, нырнул под воду и стянул с него плавки. Шиндо ничего не успел предпринять, когда вдруг чертыхнулся в воду, а потом, снова оказавшись на поверхности, только и увидел, как Юу выходит из бассейна и, глядя на него, посмеивается. Чтобы поддразнить Мику еще сильнее, показать его беспомощность, он вдобавок вертит в руке атрибутом его единственной одежды.

Шиндо, стоя посреди бассейна полностью обнаженный, только хмурит свои изящно очерченные брови. Юу нисколько не смущает его взгляд, он убежден, что теперь его недруг наказан и в худшем случае просидит в бассейне до конца урока, а в лучшем попытается незаметно выскользнуть из бассейна. Вот тогда начнется настоящая потеха. На глазах у девчонок и парней оказаться в таком нелепом виде, тут у любого, даже у такого как Шиндо, корона вмиг слетит с головы. А всеобщий грязный смех в клочья изорвет безупречную мантию, в которую он облачился с первого дня появления в школе. С ликованием Юу занимает место на скамье у стены, предварительно припрятав свою добычу в укромном месте, и даже подстрекает друзей, поглядеть на предстоящее шоу.

Вопреки всем представлениям Юичиро о намечающемся веселье, он мягко говоря разочаровывается, когда Мика выходит из бассейна и спокойно уходит в раздевалку. Бешенство и злость разрывают Юу изнутри. Ожидая от своего врага страха, скованности и обреченности, он теряет дар речи, когда все с тем же гордым и непринужденным видом, Шиндо как ни в чем не бывало покидает бассейн и, игнорируя всех, кто бы мог обратить внимание на его обнаженный вид, неторопливо, с достоинством покидает общий зал. Белоснежное, гибкое тело заклятого врага, пускай еще только начинающее приобретать свою юношескую красоту и сексуальную привлекательность, даже сейчас было безупречным по своей природе и естественно не осталось без должного внимания. Восторженные дерзким, смелым, сумасбродным, но притягательно вызывающим поступком одноклассника, девочки моментально обратили свое внимание на столь великолепное зрелище, возвысив Шиндо до небес. Никто из парней, видя уверенный настрой Мики, не посмел даже хохотнуть, не то чтобы уже начать тыкать пальцами и откровенно высмеивать.

Вне себя от ярости Амане выскочил из зала и забежал в раздевалку. Запыхавшейся и злой, он стоял, держась руками за притолоку с двух сторон, и прожигал взглядом облачающегося Микаэля.

– Неплохой ход, Юу, – не глядя в его сторону, спокойно отозвался Шиндо. – Я впечатлен. Ты умнеешь прямо на глазах. В следующий раз ты мне листок с надписью «дурак» на спину прицепишь или газету в почтовом ящике подожжешь? Браво! От питекантропа ты достойно эволюционировал до неандертальца. Такими темпами к пенсии ты станешь истинным представителем Гомо Сапиенс. Кстати, не желаешь закрепить мой эффектный реванш парой фотографий? – хмыкнул он и развернулся к Амане, при этом положил на скамейку телефон, а после выпрямился и принял весьма кокетливую позу. – С удовольствием попозирую тебе для выпускного альбома.

– Да иди ты, шалава! Лучше бы тебя тогда крокодилы сожрали! – дрожа от негодования и издевки, бросил Юичиро и дабы не позориться дальше, просто сбежал.

Засмеявшись над его нелепым поведением, Микаэль забрал со скамьи свой телефон. Внезапно рука, сжимающая мобильный, задрожала. Шиндо сам весь сжался и привалился плечом к шкафчикам, утратив силы. Закрыв глаза, он сбивчиво и часто дышал, усмиряя резко нахлынувшие чувства, что подобно опухоли очерняли и травили клетки души.

С прискорбием и ненавистью к врагу, Юичиро сознавал, что, проделай с ним ту же ситуацию Мика, он бы никогда не смог вести себя так же смело и непринужденно. То, как повел себя Шиндо в тот день, противоречило представлениям Амане о человеческом поведении. Более раскрепощенный, уверенный в себе он с легкостью обошел ловушку, в которой Юу увяз бы надолго.

Вот так и длилось их противостояние вплоть до самого выпуска. Один придумывал козни, второй попадался, а потом в порыве быть отмщенным изощрялся на новые идеи и круг казался бесконечным и так бы и было, если бы колесо многолетней вражды не было остановлено обстоятельствами, из-за которых становилось просто невозможным ведение дальнейшей борьбы.

Младшая школа осталась позади со всеми ее проблемами, недомолвками и конфликтами, зато впереди ожидала иная реальность и, покидая стены школы, Юичиро был убежден, что на его пути больше не станет такая ненавистная ему преграда, как его старый недруг, так и не соизволивший явиться на выпускной.

Начиналась новая жизнь и сыграть еще одну злую шутку она с Юичиро не могла. Парень был в этом убежден и его уверенность на сей раз не подвела. Учеба в средней школе, в сравнении с годами, проведенными в постоянных конфликтах, не казалось ему такой насыщенной и разнообразной событиями, но была не менее увлекательна для него. Жизнь текла в спокойном русле, настолько спокойном, насколько позволяла это безумное время цветущей молодости. На новом месте Юу обзавелся несколькими товарищами, неплохо поднялся по учебе. Если раньше занимать достойное место ему мешали, то теперь, когда Мики не было, он беспрепятственно получил звание «отличника» и «хорошиста». Не потому, что так безумно тянулся к получению знаний, скорее хороших отметок требовала от него секция по футболу, чтобы продолжать оставаться в ней. Если речь зашла о секции и спортивном будущем, то тут стоит упомянуть, что в его карьере, как будущего футболиста, тоже наметилось немало положительных сдвигов. Уже во втором классе средней школы их команду рекомендовали для участия в городском матче, с которого они вернулись с блистательной победой в руках. И не важно, что состав был любительский. Для начала этого хватало вполне.

Для Юичиро тот день стал более чем особым. Тогда он сделал свой первый серьезный шаг на пути к заветной цели и сделал его с честью. Победа принесла в жизнь парня новые оттенки в образе восторженных и преданных поклонниц. Однако, невзирая на многочисленные письма и признания в любви, сердце Юичиро оставалось по-прежнему свободным. Все свое внимание, всю свою энергию он направлял на развитие своего таланта, тобишь на изнурительные тренировки и до образовавшего фан-клуба ему не было дела. Быть может, чрезмерное внимание, свобода действий, друзья несколько подпортили его характер, но об этом можно будет судить в дальнейшем.

О своем старом недруге – Шиндо – на протяжении этих пяти лет Юу практически не вспоминал, ибо это были вовсе не те праздничные моменты, что радуют душу. Если он и вспоминал дни прежней учебы, то только с отвращением и неприязнью. Старые связи с одноклассниками у него отсутствовали, и как сложились жизни бывших знакомых он не имел понятия. А о судьбе отдельных людей из его бывшего класса Юу и вовсе знать не хотел.

Поступление в старшую школу, пожалуй, самый важный жизненный рубеж для каждого ученика, который нужно преодолеть, и Юичиро в этом плане был не исключением. Не сравнить чувство поступления в первый класс с поступлением в одну из самых престижных старших школ города, славящейся своей особой требовательностью к ученикам и строгой дисциплиной, открывающей возможность поступить в любой ВУЗ страны. Это уже не детская радость от того, что ты обзаведешься друзьями, повеселишься от души. Нет. Это иное чувство, трепетное, взрослое, с полным спектром открывающихся перед тобой возможностей, как уже у практически взрослого человека.

По крайней мере, такие мысли и чувства тешат души пятнадцатилетних умов, полных надежд на будущее и наивно верящих в свою безграничную свободу.