Читать бесплатно книгу «Backstage реальности. Книга 1» Алеся Минкевича полностью онлайн — MyBook
image



Тот день нещадно продолжал чередовать белые и черные полосы. Только я успел разгадать «шифровку», аккурат к концу рабочего дня, – что благотворно сказалось на моем настроении – и уже успел было предвкусить скорый поиск нужного дома по улице Уборевича, как тут же Анна Павловна осадила меня.

– Сейчас на первой линии запускают новую работу для Линк-Винаж. Задержись немного, проконтролируй запуск. Не нравится мне краситель СКГП 1-073. Тем более партия с барьерным слоем. Могут возникнуть проблемы с качеством продукции. О'кей?

Что ж, пришлось «задержаться немного». На два с половиной часа. Можно было отказаться, но совесть не позволила. Во-первых, не хотелось в тот день лишний раз расстраивать босса. А во-вторых, по правде говоря, весь день занимался чем угодно, но только не исполнением своих обязанностей. Единственное, что тогда меня волновало, это время. В тот вечер оно было на вес золота.

В начале десятого я был уже в районе зоопарка. Ташкентская улица все еще искрилась иллюминацией. Ее волшебство действовало на меня успокаивающе, и всякий раз порождало в голове новогодние и рождественские мотивы. Даже если новый год наступил несколько месяцев назад. Я всегда любил эту улицу, любил еще до того, как она стала «новогодней», когда сюда ещё не приземлились летающие тарелки «Чижовка-арены» (улицу окультурили к чемпионату Мира по хоккею). Старая Ташкентская. Такая светлая и теплая, как погода в Ташкенте, с жизнью – слева и досугом – справа, с запахом лета, с запахом зелени из парка девятисотлетия Минска, с запахом гниющей соломы вперемешку с запахом экскрементов зверюшек из зоопарка. Улица Ташкентская, источающая запах моего детства, запах лета в деревне под Дзержинском у бабушки и дедушки, куда я любил всегда приезжать на каникулы, навсегда останется в моем сердце, даже когда … Но в тот поздний вечер мне нужно было в другую сторону.

Зоопарк. Именно оттуда улица Уборевича берет свое начало. Но если бы у меня спросили «с чего начинается эта улица», я бы ответил – с запаха зоопарка. Необычно теплый апрель двадцать шестого не мог заставить меня дышать диафрагмой: даже если Свислочь и старалась обдавать прохладной свежестью, то все ее потуги разбивались о стену «благовоний» зоопарка. Нормально относишься к этому специфическому запаху и уж тем более его переносишь, если нечасто с ним «встречаешься», а вот тех людей, что живут в пятиэтажке напротив – искренне жаль. Особенно – если окна их квартир выходят на улицу. Особенно – если ветер дует со стороны зоопарка. Уникальность Уборевича в том, что все жилые дома на ней расположены по правой стороне. Не скажу, что данное обстоятельство упростило мне поиски: было бы куда проще, если бы нечетные номера домов были по одной стороне, четные – по другой. Скорее – наоборот. Я перешел на «жилую» сторону и немного прошелся по ней, благо пешеходная зона улицы была хорошо освещена фонарями.

Я дошел до дома №10. После него уже следовал дом №24. Не сказать, что такой «пробел» меня озадачил, скорее, настроил на другого рода поиски. С большей концентрацией адреналина. Углубляться во дворы «священной земли» в такое время и с лучом телефонного фонарика ощупывать дома в поисках заветного номера, было не самым лучшим решением, но выхода тогда у меня не было. Хотелось завершить поиски именно в тот день, чтобы весь следующий потратить на планировку поездки, при условии, что Павловна не завалит меня какой-нибудь тупой работой в цехе. Она частенько любила напрячь меня какими-то «срочными делами» «в поле», на подобии испытания стрейча, или проверки коробки из гофрированного картона на соответствие техническим параметрам. По факту, Павловна просто культурно выпроваживала меня из кабинета, если ей хотелось побыть одной. В определенные дни. К таким относились критические дни, дни ПМС, а также дни плохого настроения, вызванные ссорой с супругом накануне вечером и незавершившиеся «мировыми» половыми утехами. Я их знал превосходно. (Не спрашивайте откуда я был хорошо осведомлен о ее месячном цикле.) В такие дни я сам искал повода «погрузиться в практическую часть своей деятельности». На деле же, всей моей практической частью было упражнение в чесании языком с наладчиками и печатниками. Классная штука, если нужно было убить час-другой рабочего времени. Но, что интересно, в тот день она не пыталась от меня избавиться. А сам я, по понятным причинам, не горел желанием покидать наш кабинет. Была надежда, что на следующий день она снова не откажется от моей компании. Ну, или хотя бы не станет забрасывать меня глупой и ненужной работой.

Не то чтобы я боялся Чижовку. Нет. Дело во времени. Такой поздний час словно магнитом притягивал в подворотни криминальные элементы общества, готовых у запозднившихся прохожих поживиться стареньким смартфоном (красная цена – десяточка), а если повезет – лопатником с пятью десятками налом: столько стоило, чтобы откупиться от сотрудников полиции, в случае нарушения режима. Как правило, в осенне-весенний период после девяти редкий люд встречался на улицах спальных районов. Даже собачники и собачницы выгуливали своих питомцев ближе к сумеркам. А уже ближе к десяти народ в своих бетонных коробках включал телек и, словно Новый год, встречал комендантский час свеженьким выпуском итоговых новостей. Естественно, хороших новостей. Люди их ожидали, и люди их ежедневно получали. Тридцать минут «свежего воздуха» непременно заканчивались короткой речью о «стабильнай и працветаюшчай» самого президента. Таков был порядок. Он всегда любил, когда последнее слово было за ним. Только с одним эпитетом президента я мог согласиться. В стране действительно было стабильно. Стабильно плохо.

Мне же самому хотелось не только найти заветный второй корпус двадцать второго дома, но и успеть оказаться в своем доме, в своей съёмной квартире до наступления комендантского часа. Белые цифры на экране блокировки видавшего виды смартфона были для меня неутешительными – двадцать один тридцать три. Оставалось двадцать семь минут. Лишиться самого смартфона, прослужившего мне более двух лет, став жертвой гоп-стопа, было не так страшно, как провести ночь в РОВэДэ, став жертвой гоп-стопа, имевшего законную силу. Парни не церемонились: если не было необходимой таксы, могли и «письмо счастья» на работу отправить. Самой худшей виделась перспектива попасть под раздачу в обоих случаях. Мозг все еще подавал признаки интеллектуальной деятельности, а накопившаяся за тяжелый день эмоциональная усталость немного атрофировала чувство страха. Пофиг! – думал я тогда, раз загнал себя в такую ситуацию, придется расставлять приоритеты. Главное – найди нужный дом, а уж потом, если получится – не нарушить комендантский час. Я верил в первое, и даже практически поверил во второе. В конце концов, дом, это ведь не иголка в стогу сена. За каких-нибудь три минуты найду. Ну, максимум, пять. Хватит еще времени, чтобы успеть домой добежать. Радовало тогда, что в пределах приемлемой видимости и слухового восприятия подворотня не подавала никаких признаков криминальной жизни.

Прочесав периметр района, ограниченный десятым и двадцать четвертым домами, обнаружил лишь двадцать второй дом, зажатый между двумя детскими садами. Помимо него было лишь четыре жилых дома, да гимназия с футбольным полем. Никакого второго корпуса там не было. Мне тогда очень пригодилась бы офлайн-карта страны (и Минска, в частности) на смартфоне, но дотоле в ней не было нужды, и я не стал ее скачивать – не хотелось лишний раз иметь дела с Комитетом Надзора. В ту пору я уже предельно ясно понимал, что согласившись на такую, скажем, «работу», которая будет подразумевать «командировки» по всей стране, без карты, будь то бумажной или приложения на смартфоне, не требующего выхода в БЕ-net, мне не обойтись. Но в тот поздний вечер, метясь по подворотне улицы Уборевича, думать на перспективу у меня не было ни желания, ни времени – нужно было во что бы то ни стало найти этот чертов дом! Все смешалось в кучу, в одно большое горькое блюдо: тревога, вызванная отсутствием ожидаемого результата, смешанная с отсутствием достаточного количества времени на обдумывание, приправленная эмоциональным истощением, залитая почти осязаемой пугающей темнотой двора, подогретая обжигающим страхом двух тлеющих, движущихся огоньков у второго подъезда двадцать второго дома – которое парализовало работу мозга. Огоньки с равными интервалами перемещались по дуге вверх-вниз, что говорило о том, что две живые души дышали апрельским воздухом, попутно отравляя себя табачным дымом. И хорошо, если они просто вышли покурить, а не ждут меня тепленького и готовенького. И почему я тогда остановился как вкопанный у той чёртовой восьмиподъездной кирпичной пятиэтажки, да еще у первого подъезда? Лишь десяток метров разделял меня и тех двух мужиков, насколько я мог судить по голосам, доносившимся со стороны второго подъезда. Проклятого второго подъезда!.. Подъезда! Эврика! – дубовая твоя голова! Ну, конечно же, второй подъезд, а не второй корпус! Вряд ли в те далекие годы, когда застраивалась деревня Чижовка, думали о такой мелочи, как корпуса. Места хватало, номеров – тоже.

Внезапное открытие едва ли улучшило мое положение. С одной стороны – я почти докопался до истины, с другой – на пути этой самой истины стеной стояли два мужика. И прежде чем я мог бы докопаться до нее, они докопались бы до всего ценного, что было тогда со мной – телефона и проездного на автобус. Я снова взглянул на часы – двадцать один сорок два. Восемнадцать минут. Оказавшись в положении загнанного зверя – скорее всего, зайца, так как заяц, это трус по-белорусски – пришлось подчиниться судьбе – я взглянул страху в глаза.

Под оглушительный бой сердца я неспешно подходил ко второму подъезду. За то короткое время пути я успел подумать о том, что мне казалось важным в тот момент, но чего так и не успел сделать. О том, что давно собирался, но так и не нашел время сообщить маме на экстренный случай пин-код от своей кредитной карточки. (Мои, пусть и небольшие деньги, пригодились бы ей) О том, что так и не успел простить отца. О том, что… о том, что благодаря свету, падавшему из ближайшего окна первого этажа на тех двоих, я отчетливо видел сланцы на ногах у одного, а тот, что второй одет в шорты и майку. Их хоум лук заставил меня глубоко выдохнуть: значит не гопники. Мне даже показалось, что они услышали, как из меня выходил воздух. По крайней мере, они прекратили свой вяло текущий разговор, и бросили на меня настороженные взгляды. Я их, естественно, не видел, но представил, что взгляды их должны были быть непременно настороженными. А может все-таки гопники, гопники, жившие в том подъезде? Да нет, в противном случае они бы «приняли» меня еще до того, как я подошел к ним. То, что те ребята не собирались навешивать мне люлей и уж тем более очищать мои карманы, не только меня успокоило, но и придало смелости. Такой смелости, что я даже решил воспользоваться их услугой:

– Мужики, можете мне посвятить фонариком или зажигалкой?

– Куда? – спокойно спросил тот, что был в сланцах и запустил руку в карман своего трико.

– На доску объявок… хочу одну рекламку сфоткать…ну…чтобы номер сохранить.

– Без бэ.

Мужик в сланцах достал телефон и включил фонарик. Холодный сноп света, направленный на то, что являло собой «доску объявок», обнажил не только ее. На стене синего цвета, стоявшей перпендикулярно к дому и служившей, по всей видимости, опорой подъездному козырьку, висел жестяной прямоугольник с различной информацией, а чуть выше и правее него черным маркером были нанесены две небольшие буквы: «Ч» и «З». Под самим же козырьком находился порядком выцветший обрывок стикера «Чижовка за Динамо». По тому, как его голубой, черный и зеленый цвета превратились в грязные оттенки серого, можно было судить, что приклеен он был еще в те времена, когда футбольные фанаты не считались экстремистами. Поэтому я не придал этому осколку той прошедшей эпохи никакого значения. А вот буквы адресовались только мне. Словно печать, словно гарантия того, что то, что я тогда искал, находилось именно там: ЧЗ – Чыжоўскi заўзятар. Осталось только «просканировать» объявления.

Информация была разного толка, но одинаковой полезности, точнее, бесполезности. Внимания жильцов, разве что, заслуживало лишь одно объявление о том, что такого-то числа с такого-то по такого-то «будет отсутствовать холодная вода в связи проведением ремонтных работ». А в остальном – стандартный набор: «куплю иномарку», «куплю квартиру в вашем доме», «окна ПВХ», «натяжные потолки», «деньги в долг» и прочее. То, что представляло мой интерес, содержалось в объявлении с отрывными листочками, напечатанном на белом листке бумаги формата А6 синими чернилами (шрифт Segoe Print) и наклеенном в левом нижнем углу жестянки поверх другого объявления. Из-за спешки сделать четкий снимок получилось лишь с третьего раза. Нужно было поскорее заканчивать с фотосессией идиотской объявки, в противном случае я мог сам себе нарисовать неприятности. Абсурдность содержания той информации, что я назвал «рекламкой», могло быть воспринято мужиками неправильно. Да что там, вся та ситуация могла бы оскорбить их. На мое счастье, те не только не проявили интереса к тому, что я фоткал, но даже не поинтересовались, почему я такой красивый в такой поздний час интересуюсь именно этой рекламой, наклеенной именно в этом подъезде. Нет, ничего подобного.

Я оторвал листочек с номерами телефонов и положил под накладку смартфона – он мне должен был пригодиться позднее – и спешно ретировался.

1
...

Бесплатно

4.5 
(2 оценки)

Читать книгу: «Backstage реальности. Книга 1»

Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно