Вот на этой записи «Повести временных лет» и основалась известная норманнская теория Шлецера, которую в прошлом столетии поддерживали Карамзин, Погодин, Соловьев, да и теперь у нее немало сторонников. Согласно этой теории, пишет В. Ключевский, «до половины IX в., т. е. до прихода варягов, на обширном пространстве нашей равнины, от Новгорода до Киева по Днепру направо и налево, все было дико и пусто, покрыто мраком; жили здесь люди, но без правления, подобно зверям и птицам, наполнявшим их леса… Итак, нашу историю следует начинать не раньше половины IX в. изображением тех первичных исторических процессов, которыми везде начиналось человеческое общежитие, картиной выхода из первобытного дикого состояния. Другой взгляд на начало нашей истории прямо противоположен первому… Наиболее полное выражение его можно найти в сочинениях профессора Московского университета Беляева и у Забелина, в первом томе его «Истории русской жизни с древнейших времен». Вот основные черты их взгляда. Восточные славяне искони обитали там, где знает их наша Начальная летопись; здесь, в пределах русской равнины, они поселились, может быть, еще за несколько веков до Р. Х.».

Казалось бы, какая разница, кто был Рюрик и откуда он пришел. Однако на Западе, да и не только там, последовательно и целенаправленно проводится мысль; славяне даже в самом начале не способны были создать свое государство, какая уж там цивилизация!.. И как стяг поднимают имя варяга Рюрика. Тут же вспоминается целый сонм немецких фамилий на русском престоле, мол, Екатерина II до смерти говорила со специфическим акцентом…

Однако и тогда и теперь было и есть много историков, которые очень спокойно относились к нерусскому происхождению Рюрика. Б. Лисин в своей статье в «Литературной России» «Откуда родом Рюрик» познакомил читателей с интересными фактами. Оказывается, еще М.В. Ломоносов выводил происхождение Рюрика из полабских славян. Об этом же писал В. Чивилихин в своем известном романе-эссе «Память». На севере ГДР, на территории бывшего герцогства Meкленбург, пишет Б. Лисин, «на рубеже X века жили многочисленные славянские племена ободритов, вендов, ругов и другие. Одно из этих племен называлось варины или вэринги, в русском языке это звучало как варяги. Близкое им славянское племя по языку и культуре было руги, руяне или русы, проживавшие на острове Рюген. Причем этот остров занимал совершенно особое положение в мире славян. Многие авторы, в частности Саксон Грамматик, подчеркивали, что находящийся на острове храм почитала «вся Славянская земля».

Интересно, что в письме к рюгенским князьям в 1304 году папа Бенедикт IX обращается как к «возлюбленным сынам, знаменитым мужам, князьям русских». Даже город Любек по документам 1373 и 1388 годов помещается в Руссии. А разве случайно, что последняя жительница острова Рюген, говорившая по-славянски и умершая в 1402 году, носила фамилию Голицына?»

И дальше он, основываясь на исследованиях профессора А. Кузьмина и своих собственных поисках, выводит, что Рюрик, Трувор и Синеус были сыновьями короля Годлайба (Годлава, Годослава), который погиб в 808 году в войне с датчанами. Лишенные престола, братья вынуждены были искать счастья на чужбине – и нашли его в Новгороде.

Что ж – великая страна Славяния! И нет ничего странного в том, что славяне из-под Лабы или из-под Вислы шли к своей родне на озере Ильмень. Послушайте, как звучат названия поселений там, на севере Германии: Белов, Буров, Волков, Глазов, Грибов, Карпов, Лисов, Луков, Русов, Медов, Старгород. Люди довольно часто переходят из старого города в новый. Да и не намного большее расстояние между ругами-русами, чем между росами-русами. Собственно, о первых и в летописи написано: «Сице бо ся зваху тъи варязи русь». Если бы летописец что-то путал или чего-то не знал, он не растолковал бы так точно, что другие народы в тех землях зовутся свеями, англянамb, готами.

А. Кузьмин в статье «Крещение Руси: концепции и проблемы» отмечает, что «исследователи не считаются с фактом одновременного существования множества «Русий». Только на территории Восточной Европы «Русь» известна, по крайней мере, в четырех местах: Среднее Поднепровье, Прикарпатье, Причерноморье, побережье Каспия. В XIII веке какая-то «Русь» упоминается в Мордовии. В четырех местах известна «Русь» в Прибалтике: остров Рюген с прибрежной полосой (включая Шлезвиг), устье Немана, устье Западной Двины, Западная Эстония (области Роталия и Вик). Упоминается «Русь» также в разных частях Балканского полуострова и некоторых других местах».

Но дальше А. Кузьмин все же отмечает, что больше всего источников известно как раз по Руси Дунайской, а французские источники название «Русь» (Дунайскую) упоминают чаще, чем Германию. Одновременно те же источники знают и Русь Киевскую.

Осмысливая все вышесказанное, уже будто и нет нужды отрицать приход в Новгород Рюрика с братьями, мол, и Рюрика не было, и летопись редактировалась, и дописывалась туда всякая непотребщина. Безусловно, этот вопрос еще ждет своих исследователей, мы же сосредоточимся на этногенезе восточнославянских племен.

Киевская Русь начала объединять восточнославянские племена, вероятно, с V века нашей эры. Во всяком случае, Б. Рыбаков считает, что легендарный Кий заключил союз с византийским императором Анастасием в конце V – первой трети VI веков. К этому же времени принадлежат находки византийских монет на старокиевской горе и на Подоле в Киеве. Значит, город уже тогда стоял на днепровских берегах, уже из города-крепости плыли лодии воев и купцов к Царьграду.

Но Киев – не просто город. Это уже великая земля, великая держава. Из кого она складывалась? Читаем летопись.

«Поляномъ же жиущемъ особе, якоже рекохомъ, сущимъ от рода словеньска, и нарекошася поляне, а деревляне от словенъ же, и нарекошася древляне; радимичи бо и вятичи от ляховъ. Бяста бо 2 брата в лесех, – Радим, а другий Вятько, – и пришедъша седоста Радимъ на Съжю, и прозвашася радимичи, а Вятько седе съ родомъ своимъ по Оце, от него же прозвашася вятичи. И живяху в мире поляне, и деревляне, и северъ, и радимичи, вятичи и хрвате. Дулеби живяху по Бугу, где ныне велыняне, а улучи и тиверьци седяху бо по Днестру, приседяху къ Дунаеви. Бе множьство ихъ; седяху бо по Днестру оли до моря, суть гради их и до сего дне, да то ся зваху от Грекь Великая Скуфь».

Да, вот мы и пришли к самому главному: теперь я буду больше говорить о кривичах, радимичах и дреговичах, племенах, которые дали начало нынешним белорусам. Но, прежде чем пристально вглядеться в заприпятские земли Киевской Руси, необходимо сказать несколько слов о давних славянских богах. Без этого не обойтись, потому что вместе с созданием Киевского государства произошла замена пантеона многочисленных языческих богов на одного бога, бога-отца, бога-сына и святого духа. Не просто распятый и воскресший бог от матери человеческой заменил деревянных и каменных болванов, а переиначился духовный мир наших предков. Глаза, которые видели лишь леса, реки и горы, которые видели только себя и себе подобных, на этот раз остановились на чем-то другом. Душа человеческая предстала перед человеком земным во всей своей глубине и величии. Идея бессмертия души, а равно человека, основалась на идее нравственной красоты. Бог как нравственный символ освятил земную жизнь человека.

Илларион в «Слове о Законе и Благодати» писал: «И уже не идолослужителе зовемся, но христиани, не еще безнадежници, нъ уповающе въ жизнь вечную. И уже не капище сътонино съграждаемь, но Христовы церкви зиждемь, уже не закалаемь бесомъ другъ друга, нъ Христосъ за ны закалаемь бываеть и дробимъ въ жертву богу и отьцю. И уже не жертвенныа крове въкушающе погыбаемь, нъ Христовы пречистыа крове въкушающе съпасаемся. Вся страны благый богь нашь помилова и насъ не презре, въсхоте и спасе ны, и въ разумъ истинный приведе.

…И въ едино время вся земля наша въ славе Христа съ отцемь и съ святымъ духомъ. Тогда начать мракь идольский отъ насъ отходити и зоре благоверия явишася, тогда тма бесослуганиа погыбе и слово евангельское землю нашу осия, капища раздрушаахуся и церкви поставляахуся, идолы съкрушаахуся и иконы святыихь являахуся, беси пробегааху, кресть грады свящаше…»

А вот Кирилл Туровский, самый поэтичный из древнерусских проповедников: «Ныня зима греховная покаяниемь престала есть и лед неверия богоразумиемь растаяся; зима убо язычьскаго кумирослужения апостолскимь учениемь и Христовою верою престала есть, ледъ же Фомина неверия показаниемь Христов ребръ растаяся. Днесь весна красуеться, оживляющи земное естьство, и бурьинии ветри тихо повевающе, плоды гобьзують, и земля семана питающи зеленую траву ражаеть. Весна убо красная есть вера Христова, яже крещениемь поражаеть человеческое паки естьство; бурнии же ветри – грехотворнии помыслы, иже покаяниемь претьворьшеся на добродетель душеполезныя плоды гобьзують; земля же естъства нашего, аки семя слово божие приемьши и страхом его болящи присно, дух спасения ражаеть».

Торжественные слова Кирилла Туровского удивляют нас не только христианским пафосом, но и чрезвычайно сильным языческим духом. Да, проповедник истинной веры епископ Туровский в своих «Словах» опирался на поэтическую традицию славян-язычников. Весна красная, холмы высокие, ветры буйные, деревья дубравные – разве не из «веснянок» это? А фольклорный параллелизм, который объединял византийскую и народно-поэтическую традиции? Творчество зачинателя белорусской изящной словесности – это вершина эпохи двоеверия, когда христианство еще не победило язычества. Собственно говоря, недаром было когда-то сказано: старые боги умирали, а новых так и не принял белорусский народ…

Так что же за боги владели душами радимичей, дреговичей, кривичей? Исчезли они бесследно или все же подают еще голос из леса, с поля и реки? Замена одних богов другими не обходилась без неизбежных потерь. А полный отказ от богов?…

«Повесть временных лет» подробно рассказывает о крещении Руси, однако языческих богов она почти не называет. Владимир Ясное Солнышко «яко приде, повеле кумиры испроврещи, овы исещи, а другия огневи предати. Перуна же повеле привязати коневи кь хвосту и влещи с горы по Боричеву на Ручай, 12 мужа пристави тети жезльемь. Се же не яко древу чюющю, но на поруганье бесу, же прелщаще симь образом человекы, да възмездье приметь от человека. «Великий ecи, гoсподи, чюдна дела твоя!» Вчера чтимь от человекь, а днесь поругаемъ. Влекому же ему по Ручаю к Днепру, плакахуся его невернии людье, еще бо не бяху прияли святаго крещенья. И привлекше, вринуша и въ Днепръ».

Но есть еще одно свидетельство из тех времен – «Слово некоего христолюбца, ревнителя по правой вере»: «Ако Илья Фезвитянинъ, заклавыи ерея жерца идольския числом 300 и рече: «Ревнуя, поревновахъ по господе вседержители», тако и сеи не мога терпети хрестьян двоеверно живущих, и верують в Пepyнa, и в Хорса, и в Мокошь, и в Сима, и в Ръгла, и въ Вилы, ихъ же числом 39 сестриць. Глаголять невегласи и мнять богинями и так покладывахуть имъ теребы, и куры имъ режут, и огневе молятся, зовуще его Сварожичемъ, и чесновиток богомъ же его творят». И дальше: «Того ради не подобает крестьяномъ игръ бесовьскиих играти, еже есть плясанье, гуденье, песни мирьскыия и жертвы идольския, еже моляться огневе под овиномъ, и Вилам, и Мокоше, и Симу, и Ръглу, и Перуну, и Роду, и Рожанице…»

Это «Слово» для нас ценно по двум причинам. Первая – здесь перечислены поганские боги, которым поклоняются «лже-христиане». Вторая – оно дает нам возможность увидеть истинную картину тогдашней духовной жизни. Двоеверие – вот что было характерно для XI–XII веков. Собственно, летописная Литва была окрещена в православие туровским епископом только в 1405 году. Значит, последнюю границу можно отнести намного дальше.

Древний автор перечислил для нас часть языческого пантеона богов, которых еще не забыли в те времена. Перун – бог войны, дождя и грома. Хорс (он же Ярило, Даждьбог, Сварог) – бог солнца, животворящей силы природы. Мокошь (у Б. Рыбакова Макошь) – богиня урожайности, заступница всех женщин. Сим и Регл, или Семарг – божество, которое охраняет семена и всходы, рисовали его как крылатую собаку. Вилы, они же русалки – богини утренних туманов, росы на полях, представали они в виде дев с распущенными волосами. Последние вместе с волколаками почему-то лучше других «нечистиков» сохранились в памяти белорусов. Вот что было записано в одной из лингвистических экспедиций на белорусское Полесье совсем недавно: «Русавка – такая будто баба с распущенной косянкой, они сидят, колышут детей на тех местах, где пущи были. До Купального Ивана не купались, потому что русавки были в воде, а после Купального Ивана шли они в жито. Говорили, что русавки когда-то были девками, вот какая-нибудь из них уже запилась, заручилась, а замуж не пошла. И дитя, которое некрещеное умрет, – тоже русавка».

Род – языческое божество природы, вселенной и урожайности. Рожаницы – заступницы женщин-рожениц, богини всего живого. Ну а Сварожичи – сыновья Сварога.

Конечно, сейчас мы хорошо знаем, что это далеко не полный перечень языческих богов. Но надо учесть, что, во-первых, для автора «Слова» те боги были всего только «бесовским порождением», которое надо было уничтожать и искоренять, а во-вторых, ему было абсолютно все равно, кто из этих богов главный, а кто подручный. Перун стоит где-то за Симом и Реглом. Возможно, это умышленная ошибка – мол, самое ему там место, поганцу, разбрасывающемуся молниями.