Ангел

Ида Райт

 
В преддверии Рождества
Ангел с небес спустился.
Людям он поклонился
И с речью к ним обратился:
 
 
– Звезда на небе мерцает,
Младенца Иисуса освещает
И чудо в мир являет,
Что Рождеством мы называем.
 
 
А посему могу исполнить
Желанье каждого, друзья!
Праздник волшебства
Устрою вам сегодня я!
 
 
А люди угрюмо молчали
И злость свою излучали.
Верить они перестали,
И Ангела прочь прогнали.
 
 
А он не может вернуться,
Чудо нужно ему сотворить.
Так и бредёт по свету,
Не знает, кого одарить.
 
 
– Ты кто? – услышал он тихий
Голос девчушки одной.
– Я ангел, – устало ответил. —
Чудо могу сотворить.
 
 
– Я прошу тебя, милый Ангел,
Сделай так, чтоб мама моя
Не болела, и смеяться могла.
В глазах её слёзы стояли.
 
 
Не мог он ей отказать.
– Так беги же домой скорее,
Мама тебя заждалась!
Она не будет больше страдать!
 
 
Как жаль, что в наше время
Не ценится волшебство!
Не верят люди в сказку,
Всё лишь купить норовят.
 
 
Но не всё в этом мире
Можно за деньги купить.
Вы осознайте, люди,
Без веры нельзя вам жить!
 

Ша

Мия Тави

Жила-была девочка Валюша, которая боялась. Всего боялась, даже оставаться в квартире одной и засыпать одной в своей комнате.

День сегодня неудачный. Папа с мамой собрались в кино, Валюшу не возьмут, хоть она и взрослая уже, семь лет. Останется дома одна. Ненадолго, но страшно-то как.

Хлопнула входная дверь, Валюша аж подпрыгнула от страха. Побежала в коридор – папа. Принёс бабушкиного кота, которого звали странно – Ша. Бабушка говорила, что это «кот» по-французски, Валюша не очень верила, но кота любила. Толстый, рыжий, добрый мурлыка.

И осталась Валюша с котом бояться. За дверью шуршали чьи-то шаги, что-то звякнуло на кухне… Валюша прижала к себе Ша, замирая от страха.

Кот вдруг сказал:

– Не бойся, девочка. Я с тобой.

– Ты разговариваешь? – вскрикнула Валюша.

– Да, – ответил Ша. – Когда тебе страшно, я могу говорить. Знаешь, я ловлю не только мышей, но и страхи. Хочешь, поймаю твоих?

Девочка быстро закивала. Кот мягко спрыгнул на пол, прошёлся по комнате, как будто кого-то схватил… Валюша не видела кого, но на душе стало спокойнее. Неожиданно для себя спросила:

– Ша, а ты можешь поймать моих ночных страхов?

– Конечно, – ответил Ша. – Но для этого я должен быть ночью в твоей комнате, а меня туда не пустят.

Валюша загрустила. Точно, не пустят. Мама против. Все пропало.

Кот сказал:

– Давай так. Ночью сделаешь вид, что заснула. А потом встанешь, и откроешь мне дверь.

– Я не смогу, – чуть не плача, сказала Валюша. – Я боюсь вылезать в темноте из-под одеяла, когда никого нет рядом.

– Ты сможешь, – уверенно сказал Ша. – Ты смелая. А я приду, и всех страхов поймаю. И тех, что под кроватью. И тех, что в шкафу.

– И за креслом? – уточнила Валюша.

– Да, и за креслом, – важно сказал Ша.

– Я попробую, – зажмурилась Валюша.

Ночью Валюша сидела под одеялом и дрожала. Что-то шуршало в шкафу и под кроватью. Как вылезти и открыть дверь? За дверью требовательно поскребся Ша:

– Валюша, открывай. Ты можешь. Давай, я здесь.

Валюша отбросила одеяло и босиком пошла к двери. Какая-то тень метнулась за креслом. А вдруг там, за дверью, не Ша? А если родители узнают? Будут ругать… Кот ободряюще мурлыкнул, Валюша распахнула дверь. Ша чуть мерцал в темноте, но это не пугало. Девочка взяла на руки тяжелого кота, прижала к себе. И испугалась еще раз. Но на этот раз совсем другого.

– Ша, может, ты не будешь ловить моих страхов?

– Почему? – удивился кот. – Я их уже вижу.

– Ша… если я перестану бояться, ты не сможешь говорить!

Ша потерся мордой о ее щёку:

– Я не смогу говорить, но зато я умею мурлыкать. Ты же все равно будешь меня любить?

– Конечно, – спохватилась Валюша. – Конечно, я всегда буду тебя любить.

– Я сейчас их поймаю, – сказал кот, – и у нас будет ещё минута, поговорить.

Уверенно спрыгнул на пол, метнулся под кровать. Под шкаф. И за кресло. Валюша вдруг успокоилась.

– Всё, – сказал Ша, – можешь засыпать спокойно. Если вдруг испугаешься – зови меня. Просто скажи: «Ша!». Я услышу. А еще…

И вдруг замурлыкал. Валюша поняла, что время истекло. Ей было грустно и весело. Грустно оттого, что больше не сможет поговорить с Ша, а весело – потому что страхов больше нет, зато есть такой замечательный кот.

Уснула в обнимку с Ша, хотя знала, что мама будет ругаться. Но было не страшно.

Храбрая зебра

Виктория Соломаха

Жила не тужила в одной саванне полосатая зебра Тея.

Вольная была зебра. Любила носиться наперегонки с ветром по бескрайним просторам.

Но пришли однажды зубры. Объявили, что это их земли. Что сто лет назад жили тут их деды.

Зебры подумали и решили, что Тея должна добыть справедливость у верховного судьи саванны – старейшего слона Капурна. Принести охранную грамоту на земли зебр.

Рис. Виктории Соломахи

Не хотела зебра покидать родные просторы. Говорил ей внутренний голос, что хлебнёт она лиха на чужих землях. Но делать было нечего, кто постоит за родную землю, если не она.

Отправилась в путь Тея. День неслась – пар из ноздрей. На второй день – шагом размеренным. А на третий – сил вовсе не осталось. Лежала Тея на пригорке на берегу реки, думу думала, как ей на другой берег переплыть.

Вдруг пригорок зашевелился и вопросы начал задавать. Оказалось, что это огромная черепаха на солнышке грелась. Предложила горемыке свою помощь и переправила полосатую красавицу на другой берег.

Не подозревала Тея, что ждет её на правом берегу. Что полчища зубастых крокодилов поджидают свою жертву. Наверное, суждено ей было оказаться в желудках зелёных монстров, если бы не стояли перед глазами все её сородичи и не подоспели бы на помощь мощные бегемоты. У них были свои счеты с крокодилами.

После схватки поняла Тея, что ранена. Удалось чудищу схватить молодую зебру за копыто.

Вспомнила зебра наставления своей бабки: «Чтобы ни случилось, носить подкову золотую. Сила в ней есть волшебная».

До слона уже было близёшенько. Видела Тея на горизонте шатры Капурна. Только начался в это время сезон песчаных бурь.

Шла зебра, упираясь всем телом. Грива дыбом, глаза навыкате, дышать нечем. Пришла ей в голову идея такая: идти сквозь бурю не передом, а задом. Жуки-скарабеи животы надорвали от смеха. Где это видано, чтобы зебры задом наперед покоряли степные просторы?

Дошла Тея до главного судьи. Поведала всё, что было на сердце: что пришла за правдой и справедливостью, что зебры всю жизнь паслись на этих землях и что, если не рассудит их Капурн, то придётся зубрам кровопролитный отпор дать.

Поднял свой хобот огромный слон и протрубил слово своё: «Не бывать войне в саванне! Грамоту охранную дам на земли ваши. Зубрам сказ мой будет позже».

Тея стукнула золотой подковой три раза и понеслась, что есть мочи. Так спешила к родным, что белые полосы превратились в серые.

И защемило сердце зебры от картины увиденной. Вся саванна словно плугом была вспахана. Не теряли зубры время.

Прошли сутки, а может, двое. Появилась пыль столбом на горизонте. Огромные слоны, размахивая ушами, ступали так, что сотрясалась земля.

С тех пор знали зебры, что существует справедливость.

Тея часто говорила своим соплеменникам: «По вере вашей и даётся вам! Вперед идите с гордо поднятой гривой! Лошади – самые свободные существа на земле!».

Душевный чайник

Марина Меньшикова

Жил-был Чайник. Пузатый такой, с длинным носом, которым он очень любил свистеть. Бывало, засвистит он весёлую песенку, и хозяева тут же собирались на кухне все вместе и вели долгие душевные беседы. Чайник обожал эти моменты! В этом был весь смысл его существования.

Однажды в хозяйский дом прибыла странная гостья. Это была очень шумная и подвижная бабуля, которая ни минуты не могла усидеть на месте. Она постоянно командовала и совала везде свой нос. К несчастью она засунула свой нос и в чайник.

– Вы что, чай пьёте? – недовольным скрипучим голосом спросила бабуля. – Это же вредно! И отнимает много времени! Лучше пейте компот. Он полезный, и его хватает надолго.

С этими словами бабуля убрала чайник глубоко в шкаф и достала большую кастрюлю, в которой сварила компот из яблок и слив.

– Вот это другое дело! Выпиваем по кружке и за дела!

Хозяева быстро опустошили кружки и вышли из кухни. В доме наступила полная тишина. Чайник в глухом углу шкафа тихо вздохнул и опустил свой нос.

Сколько он так времени провёл, не заметил, но внезапно услышал громкие голоса. Хозяева ругались между собой! Где это видано, чтобы его хозяева, такие добрые и спокойные люди, кричали друг на друга! Чайник понял, что пора спасать ситуацию. Он вытянул свой носик и начал тихонько свистеть.

Хозяева внезапно замолчали и прислушались.

– Ты не знаешь, откуда этот звук?

– Не пойму. Вроде, из шкафа, – заглянул внутрь и за чашками обнаружил спрятанный чайник. – Смотри, что я нашёл! Давай выпьем чаю. Помнишь, как мы любили все вместе сидеть на кухне и разговаривать?

Вскоре вся семья сидела за столом и дружно беседовала. А Чайник на плите сверкал своим начищенным боком и довольно посвистывал.

Ловец вдохновений

Мария Сарасвати

Он вскарабкался на край крыши. Оттуда открывался чудесный вид. Когда солнце всходило над землёй, ему казалось, что всё вокруг замирает и рождается заново! Секунда… вторая… третья… Вдох! Паучок улыбнулся и пополз вниз.

Он родился тут, в этом старом заброшенном доме. Мама вырастила его с любовью и, пока он был совсем маленький, многому научила. А в одно прекрасное утро на рассвете она с ним поднялась на этот самый край, чтобы показать необъятность мира и сделать то, что так оттягивала.

⠀ – Мой мохнатый Коржик. Мой сын. Каждый раз, когда ты будешь наблюдать за рассветом, вспоминай, что ты смелый, ловкий, талантливый. Я научила тебя плести тончайшие, и при этом невероятно крепкие паутины. Ведь ты по природе ловец, особо ценящий свободу. Но сердце у тебя настолько доброе, мой паучок, что даже в своих думах ты никому не причинишь боль, – паучиха замолчала, сжавшись в одну круглую точку.

Собравшись с мыслями, подняла голову и, повернувшись к Коржику, тихо проговорила:

– Я должна оставить тебя и отправиться в путь, чтобы подарить жизнь твоим братьям и сёстрам. А ты не бойся быть собой.

Она подобрала лапки, выпустила из себя один конец паутины навстречу ветру и улетела.

⠀Коржик в одно мгновение остался один. Солнце поднялось уже достаточно высоко. День обещал быть сухим и жарким. Лучи тянулись к паучку поиграть с ним. А он, беззащитный и покинутый, взирал на бескрайний вид, открывшийся с крыши.

⠀Искать себя, чтоб быть собой? Солнце припекало вовсю. Коржик медленно пополз к колонне, чтобы спуститься вниз, бормоча: «Я обычный паук, обычный. Я должен ловить и губить. Так что нечего себя искать».

⠀Прислонившись к веранде, рос пышный куст шиповника. Он был огромен и, покрытый колючими шипами, в которых накапливалась мудрость, нёс в мир доброту. Его цветы благоухали, а плоды обещали вырасти до нереально крупного размера.

Куст питал отеческие чувства к растущему на его глазах и ещё неокрепшему юному паучку, не упуская возможности с ним поговорить по душам. Заметив грустного маленького своего друга он окликнул его:

– Эй, что стряслось?

Паучок же, не останавливаясь и не отвечая, пополз на своё рабочее место.

Целых три дня паучок не разговаривал. Ничего не ел. Изредка пил росу, заботливо сбережёную для него кустом.

⠀Коржик, ни на что не отвлекаясь, плёл паутину в глубине куста. Шиповник издавал шубуршение листьями, отгоняя всех насекомых, чтобы они по нерасторопности не попали в сети. Коржику пришёл на ум новый узор и он старательно воплощал его. Но вдруг со всего размаху в прозрачное творение влетела недавно родившаяся пчёлка, стремившаяся к розовому цветку.

⠀«Вот сейчас я всем докажу, что я на самом деле кровожадный паук охотник» – подумал паучок, заметив бьющуюся в страхе, приклеенную к натянутым нитям, пчёлку.

⠀ – Коржик, что ты делаешь? – закричал куст, наблюдая за попытками злого и устрашающего кривляния своего восьмилапого друга.

⠀ – Я становлюсь собой! Наконец-то сбудется мечта мамы, и я стану хищным ловцом, которого все боятся.

⠀ – А, тогда вперёд, укуси её и впрысни дозу смертельного яда. Может, ты получишь удовольствие от ее конвульсий в страданиях, – предложил мудрейший куст, разглядевший добрую натуру паучка с первых минут его рождения.

⠀ – Что? Я должен её погубить?

Коржик стал бегать по веткам, сматывая паутину. А потом близко подкрался к манюне-пчёлке, обессилевшей от борьбы, и перекусил самую натянутую нить, что, сдавливая, уносила её в царство Морфея.