Джейми: ЧТО ЗА ЧУДЕСНЫЙ ДЕНЕК!

Я люблю эту девчонку, правда, но сейчас она перегибает палку. Делаю несколько успокаивающих вдохов и отправляюсь на паркинг нашего жилого комплекса, чтобы отыскать единственного человека из моей прежней жизни, который к тому же нисколько не заинтересован тем, чем я занимаюсь.

Моего брата.

– Привет, – обращаюсь я к Люку, который возится со своей машиной.

В последнее время он только этим и занимается, если не играет в какую-нибудь видеоигру, где убивает людей на воображаемой войне. Это, наверное, даже еще хуже увлечения железками, несмотря на то, что его машина способствует разрушению озонового слоя. Серьезно, кто-нибудь вообще следит за концентрацией насилия в таких играх? А то я очень беспокоюсь, как это отразится на его и без того не слишком развитом мозге.

– Йоу, – неиронично отзывается он, а потом добавляет: – Что это на тебе?

– Это?

Я опускаю взгляд на одежду, в которой была сегодня в школе, – одну из моих любимых юбок, которую откопала на барахолке. Она создает романтичный образ – с большой буквы «Р», – потому что здорово развевается. Мать говорит, что я выгляжу в ней «провинциалкой» или «taga bukid», что мне совершенно ничего не говорит.

– Это юбка, Люк.

– Похоже на то, что надела бы Тита Кармен, – замечает он, что с его стороны крайне невежливо.

Тита Кармен, может быть, набросила бы ее на свой диван, но вряд ли надела бы сама. Для этого нужен вкус, который я развиваю в себе всю жизнь.

– Как думаешь, в чем здесь ходят на вечеринки? – спрашиваю я, изображая искренний интерес к мнению брата.

Он неохотно отрывает взгляд от проводка, который, как я догадываюсь, является каким-то важным дополнением к его стереосистеме.

– Тебя интересует шлюховатая одежда? – спрашивает Люк, а потом добавляет: – Можешь передать адаптер?

В ответ я закатываю глаза, а затем, взяв в руки искомый предмет, говорю:

– Подключить его к выходному преобразователю?

– Чего?

– «Шлюха» – это очень оскорбительное слово.

– Да нет, что ты только что спросила?

– А-а. Я спросила, нужен ли тебе выходной преобразователь.

– Да, давай. И вообще-то, я сказал «шлюховатая», – категорично говорит он. – А это другое.

– Все равно звучит мерзко. – Я протягиваю руку к тому месту, где он перебирает лишние провода. – Кажется, тут нужен антенный адаптер.

– Да, он вон там, – указывает Люк подбородком примерное направление местонахождения адаптера, чего моя мать терпеть не может. Пока он соединяет проводку радиоприемника, я ищу среди инструментов крохотный переходник.

Мы с Люком не всегда ладим, но в последнее время его присутствие странным образом радует меня. Во-первых, так у мамы нет возможности кричать на меня за то, что я ругаюсь или забываю убрать за собой, ведь большую часть времени она занята тем, что уговаривает Люка перестать лениться и вернуться к учебе. Кроме того, он устраивает еще больший бардак, чем я.

Но есть еще одна, чуть более глубокая причина: я не всегда могу сопоставить то, как выглядит моя жизнь сейчас, с тем, как выглядела раньше. Иногда я просыпаюсь по утрам и пытаюсь вспомнить, существовал ли последний год моей жизни на самом деле, и это отвратительное ощущение. Или я ложусь спать, испытывая грусть безо всякой на то причины, и вот это уже точно тревожный звоночек. Я не люблю разговаривать об этом, потому что обычно люди либо не понимают, либо если понимают, то просто жалеют меня, отчего мне становится только хуже.

Так что хорошо, когда есть кто-то, кому не надо ничего объяснять, даже если этот кто-то продолжает таскать мои йогурты.

– Меня взяли в команду по робототехнике, – выпаливаю я.

Я еще не знаю, как отношусь к этому сама, а Люк почему-то выступает некой лакмусовой бумажкой. И, опять же, мне больше некому рассказать о случившемся.

– Что? – переспрашивает Люк.

– Роботы.

– Ты поосторожнее с роботами, – отвечает он, не поднимая глаз от своей машины, которая старше нас двоих, вместе взятых. – Я слышал, что в одной компании, занимающейся разработкой программного обеспечения, изобрели двух роботов, и они уже через пять минут начали общаться на своем каком-то секретном языке, так что проект пришлось срочно свернуть, пока они не сговорились и не захватили всю Землю.

– Да ну, там есть над чем поразмыслить, – замечаю я. С тех пор, как Люк ушел в академический отпуск, он определенно играет в свои видеоигры слишком много. – Но, кажется, мне не нужно будет наделять роботов разумом. Я буду делать только руки и все такое.

– То есть просто строить их?

– Ага.

Он вытирает лоб рукавом.

– Но тебе же это нравится, да? – спрашивает он, пожимая плечами. – Ты крутилась возле нас с папой в мастерской лет, кажется, с десяти.

– Наверное.

Вообще-то это действительно так, но что еще мне оставалось делать? Наша мать – медсестра, которая постоянно дежурит на сменах, и за день одиночества можно успеть наплести так много макраме, что растения, которым требуются кашпо, рано или поздно закончатся.

– Но я никогда ничего не строила сама.

– Разве ты не сказала «команда»?

Команда Тео Луны и его приспешников, судя по тому, что я сегодня наблюдала.

– Наверное. Но…

– Твои отмазки звучат как-то неубедительно. Гейб занимается гораздо более странными вещами, так что какая разница, – резюмирует Люк. Похоже, это его окончательное мнение по данному вопросу.

– И то правда, – вздыхаю я. – Ладно, я, пожалуй, пойду на эту вечеринку. Только не говори ничего маме.

– Она работает допоздна сегодня, – отзывается Люк и заводит машину, чтобы проверить новую акустику. Басы тут же становятся такими громкими, что я едва слышу, что он произносит дальше. Кажется, что-то вроде: – Если вернешься домой к десяти, то она вряд ли заметит, что ты вообще уходила.

– Но я хотела остаться у своей подруги Джейми! – перекрикиваю я песню Kid Cudi.

– Как скажешь, – отвечает Люк.

Полагаю, разговор окончен. Здесь слишком шумно, и кто-нибудь из соседей наверняка скоро спустится вниз, чтобы пожаловаться.

– Только будь осторожна, – кричит мне вслед брат. – Ну, или не будь. Без разницы.

– Супер! Отличный совет, Люк, спасибо! – кричу я в ответ, решив надеть на вечеринку свои джинсы с птицами.

Примерно год назад я захотела купить классные джинсы с двумя маленькими изящными воробушками, вышитыми спереди, но моя мать сказала, что они слишком дорогие.

– Любой может сделать такие джинсы, – заметила она тогда в своей привычной манере «не трать мое время на всякую чушь». Так как я посчитала, что ничуть не хуже «любого», то вечером упросила папу взять меня с собой в магазин для рукоделия.

В итоге, помимо нашивок с птицами, я накупила там множество других штучек. Папа научил меня пользоваться инструментом, чтобы крепить маленькие металлические кружочки – люверсы – к ткани. Я распорола старые джинсы по бокам, наклепала люверсы по обе стороны от швов, а затем перешнуровала их бархатной лентой. И теперь у меня есть пара чудесных джинсов с птицами и бархатной шнуровкой всего за пятнадцать долларов, что, скажу я вам, сильно дешевле стоимости их собратьев в магазине. К тому же мы с отцом отлично провели день, что случалось не так уж и часто.

Если вообще случалось.

– Боже мой, шикарные джинсы, – восклицает Джейми, когда я сажусь в ее машину.

– О, эти? Они у меня уже сто лет, – отмахиваюсь я.

Как самая настоящая лгунья. По правде говоря, эти джинсы – самая крутая вещь в моем гардеробе, поэтому, несмотря на то, что выбранной к ним футболке уже несколько лет, чувствую я себя просто прекрасно.

– Ты тоже выглядишь потрясающе.

– Спасибо, – улыбается она.

На Джейми черные джинсы и рубашка на пуговицах, которую она завязала спереди узлом, но особенно восхищает меня, как всегда, ее шарф, перехватывающий волосы. В нем виднеются крохотные пайетки – а я просто балдею от блестящих вещей.

– Удачный был сегодня день, а? – спрашивает меня Джейми, включая радио.

– Ну, классно, что теперь мы ходим на физику вместе.

Я со вздохом откидываю голову назад. По радио начинает играть что-то бодрое и запоминающееся. Мне нравится думать, что у меня эксцентричные вкусы в отношении большинства вещей в мире, но Тейлор Свифт мне тоже импонирует. В конце концов, я ведь обычный человек.

Джейми с улыбкой поправляет ожерелье, выжидая на светофоре, прежде чем повернуть. «Очень не хочу, чтобы меня остановили», – сказала она однажды мрачным голосом, с чем я, естественно, не стала спорить. Не зря же она хочет стать юристом.

– Мак классный, правда ведь? – беззаботно спрашивает она.

– О, эм… Наверное, – говорю я, потому что на самом деле мистер Макинтош совсем не показался мне классным. На мой взгляд, он выглядел отчаявшимся. И вообще, какой взрослый захочет, чтобы его называли Мак? – Мисс Восс тоже была неплохой. Мне она нравилась.

– Ну, еще бы, ты же явно была ее фавориткой, – отвечает Джейми. – Вроде ее любимого проекта.

Я корчу гримасу.

– Может, она просто хотела избавиться от меня.

– Ой, заткнись.

Джейми начинает подпевать песне, слишком взволнованная вечеринкой, чтобы копаться в моих проблемах с самооценкой. После припева она поворачивается ко мне с широкой ухмылкой.

– Боже, мы и правда едем к Тео Луне! – не то кричит, не то поет она, и поддаться ее энтузиазму, когда она сидит прямо здесь, рядом со мной, являя собой воплощение абсолютного подросткового счастья, очень легко.

* * *

– Он прислал код, чтобы попасть на территорию, – самодовольно сообщает Джейми, тыча мне в лицо своим телефоном.

К тому времени, как мы добираемся по извилистой дороге через каньон до ворот Тео, я понимаю, зачем это было нужно, ведь его дом вырисовывается издали, словно чертов дворец. Я смотрю на дом папиными глазами разнорабочего и восхищаюсь ландшафтным дизайном и ультрасовременным оформлением территории, и даже с крутой (очень крутой!) подъездной аллеи мы можем различить фигуры, потягивающие что-то из красных стаканчиков на крыше, которая, судя по всему, является террасой.

– Вот это да! – восклицаю я, вылезая с пассажирского сиденья.

У дома стоит еще несколько машин – в основном это новенькие «Джетты» и «Цивики», как и машина Джейми, – но ни одна из них не выглядит достаточно шикарной для этого дома.

– Ага, его отец какой-то гений, – рассказывает Джейми, останавливаясь рядом со мной, чтобы окинуть дом взглядом. – А его мама раньше была супермоделью. Думаю, сейчас она влиятельный общественный деятель, как Гвинет Пэлтроу.

– А разве у Гвинет нет «Оскара»?

(Моя мама просто обожает ее.)

– А у нее есть? – переспрашивает Джейми, пожимая плечами. – Я думала, она просто выскочка.

– Да ты просто не в теме, – отмахиваюсь я, и Джейми смеется, затаскивая меня в дом.

Я не совсем понимаю, что именно рассчитываю увидеть, когда она открывает дверь, потому что, честно говоря, до сих пор не знаю, как мне относиться к самому Тео Луне. Он, по сути, является лидером секты преклоняющихся перед ним придурков, и при наблюдении за ним сегодня на физике мне показалось, что он, очень вероятно, догадывается об этом. Луна – явно любимчик Мака, его совершенно точно нельзя назвать тупицей, но у него довольно много привилегий – и это логично, так ведь? С таким-то домом и родителями. Однако при всем этом он показался мне каким-то… тихим.

За исключением того случая, конечно, когда он задирал нос, принимая меня в команду, и это снова возвращает нас к тому, с чего я начала.

Не знаю, что сказать, когда мы столкнемся.

Конечно, здорово, что Тео настолько уверен, что им подхожу именно я, но в то же время трудно было не заметить, как он загнал в угол ту девушку, Нилам, которая, по идее, его верный сокомандник. Он перебивал ее на каждом шагу, а меня даже не удосужился спросить, хочу ли я вообще к ним в команду.

Такое впечатление, что Тео Луна попросту не привык спрашивать у окружающих их мнение.

Кстати, вот и он; как говорится, помяни черта.

– Привет, – произносит Тео, материализуясь рядом с нами, когда мы с Джейми приходим на звук голосов от огромного подъезда дома (мой отец просто умер бы) на задний дворик, откуда открывается вид на далекий океан.

Народ пьет пиво из бочонка, установленного на заднем дворе, а вот в руках самого Тео бутылка минеральной воды.

– Рад, что ты смогла прийти, Ховард, – приветствует он Джейми, играя роль радушного хозяина, а затем поворачивается ко мне. – Привет. Могу я тебе кое-что показать?

– Мне?

Я чувствую, как Джейми рядом со мной начинает буквально жужжать от любопытства, но боюсь, если посмотрю на нее, то рассмеюсь в голос.

– Ладно, давай.

– Отлично. Хочешь выпить? – спрашивает Тео и сразу же направляется на кухню, не дожидаясь моего ответа.

Я пожимаю плечами и бросаю взгляд на Джейми, которая одними губами выразительно произносит: «О-М-Г». К ней тут же бросается Лора, и я со вздохом поворачиваюсь, чтобы догнать Тео.

– Нет… ничего не нужно.

– Уверена?

Джейми не единственная, кто чувствует себя не в своей тарелке из-за того, что Тео попросил меня уединиться, но если он и замечает взгляды окружающих (в первую очередь мои, и в основном скептические), то не подает виду. Вместо этого парень замирает, держа руку на ручке холодильника и, видимо, ожидая, что я передумаю.

– У меня есть пиво, «Белый коготь», содовая…

– Есть диетическая кола? – спрашиваю я.

– Конечно, – как-то игриво отвечает он, и мне впервые кажется, что он на самом деле пытается быть милым. – Моя мама обожает диетическую колу. У нас есть диетический «Dew», «Dr Pepper», «Red Bull» с нулевым содержанием сахара…

– Тогда, наверное, диетический «Dr Pepper», – наконец выбираю, и он кивает, достает из холодильника банку и бросает ее мне. – Такая роскошь, – замечаю я, постукивая по ее верхней части, прежде чем открыть. – Ни разу не видела, чтобы у кого-то в холодильнике стоял без дела диетический «Dr Pepper».

– Знаешь, вообще-то диетическая газировка очень вредна, – сообщает Тео, пожимая плечами.