Эволюция и юмор

Юмор всегда атакует недостатки поведения. Тот кто шутит считает, что объект его шутки не прав и желает скорректировать его поведение вербальной атакой. Нужно понимать, что очень часто эти атаки являются безопасными. И больше напоминают не пинки и подзатыльники, не осмеяние и позор, а вычесывание блох у сородича.

Смею предположить, что чувство юмора одно из конкурентных преимуществ человека в эволюционной гонке. Те сообщества, где чувство юмора было сильнее развито, где лидер был способен транслировать свою видение мира и правильного поведения, высмеивая неправильное, отжившее, устаревшее поведение, выигрывали у сообществ, где общение проходило более консервативно.

Вполне вероятно, что юмор является иллюстрацией эволюции уже не биологической, а поведенческой. Каждое новое поведение проходит проверку микронасмешками. Так происходит с каждым новомодным веянием,– включите «Вечернего Урганта» 2013 года и увидите, что основным объектом насмешек были новые гаджеты, стремление делать селфи, заявления знаменитостей, новинки кино.

Каждое новое культурное событие неизбежно становится объектом для шуток. И проходя этот этап закаляется и проверяется на прочность. Неправильное поведение делает шаг назад, а удачная «мутация» поведения инсталлируется в культурное пространство и повседневную модель поведения. Как например произошло с селфи: сначала высмеивали, потом это стало нормой.

Это похоже на биологические мутации, которые так же сначала являются отклонением от нормы, но самые удачные приспособленческие нововведения становятся новой нормой.

Это заставляет задуматься о том, какую большую роль играет юмор в формировании не только здорового общества, но и в личной психогигиене каждого читателя (и автора).

Как шутить не обидно

В здоровом дружном коллективе легкие шутки над недостатками друг друга являются коллективной работой над собой. Про сатириков нередко говорят, что они «зеркало общества». В этом есть глубокий психотерапевтический смысл и большая польза.

Однако каждый из нас сталкивался с обидными шутками. Многие из вас были по обе стороны баррикад. Иногда шутят над нами, и мы даже замечаем, что шутник не имеет цели принести пользу своими колкими замечаниями, а вошёл в раж и уже действует из живодёрских или хулиганских побуждений.

Иногда даже не желая обидеть, сделать больно человеку уколов его в слабое место.

Важно понимать следующее: мы можем шутить над недостатками, которые можно исправить и не можем рассчитывать, что не обидим человека, если будем шутить над тем, что он не в состоянии изменить.

Второе: мы не можем шутить над незажившими ранами. Например, сегодня шутить над татаро-монгольским игом вполне нормально, команды КВН из Бишкека и Рязани с юмором отнесутся к подобным шуткам. Это зажившая рана. Шутки же касающиеся афганской или чеченской войны скорее всего могут причинить боль тем, кто пострадал в этих конфликтах.

То же самое бывает и с каждым из нас в отдельности: для обеспеченного человека шутки о его студенческой бедности будут даже приятны, как почесывание давно зажившей раны. Но насмешки над внезапно обедневшим человеком могут быть ему весьма неприятны.

Границы чёткой, как вы понимаете, нет.

Бывают люди, с которых всё как с гуся вода, а бывают, у которых любая тема больная. И вы еще даже не пошутили, а просто спросили: «Как давно у вас не было секса?», а они уже хмурят брови и пытаются заявить вам, что над этим шутить нельзя. Хотя кто в праве решать?

В каждой конкретной ситуации принимать верное решение вам поможет эмпатия, наблюдение и сопереживание вашей публике. В конце концов вы шутите для них и вместе с ними, а не «перед ними».

В шоу, которые я организовывал комики часто перед выходом на сцену спрашивали меня: «Какие есть запретные темы? Можно ли шутить над религией? Политикой?». Я всегда рекомендовал быть достаточно внимательным, и использовать любые способы поднять настроение публике кроме тех, что обижают хотя бы одного зрителя в зале.

Нужно помнить, что шуток не задевающих никого не существует, потому что юмор это всегда атака на какие-то недостатки. Важно формулировать свои шутки так, чтобы объект шутки понимал, что его не отвергают за этот недостаток, а пытаются этим подколом сделать его лучше.

При этом есть люди достаточно толстокожие, которые способны перенести даже очень жесткую шутку над собой и стать сильнее и лучше исправив недостаток, если он будет согласен с мнением комика. Надо стремиться быть такими комиками.

Догмы

Юмор чаще всего является лучшим помощником для разрушения устаревших догм. Он становится эволюционным, а не революционным инструментом совершенствования общества.

Это легко проверить, если провести исследование (было действительно интересно собрать статистику и поставить эксперимент на этот счет) того, какие темы для шуток наиболее популярны среди разных возрастов.

Мои наблюдения показывают, что у каждого возраста есть темы, которые привлекают сильнее других. И связано это с нейрофизиологией. Те области, те темы, которые долгое время были под запретом вызывают наибольший смех, точно так же как если бы вам сначала запретили чесаться в одном конкретно взятом месте, а потом через долгое время разрешили там почесать.

У подростков это сначала тема мата, потом тема агрессии. И это очень заметно и понятно, ведь ребенку до подросткового возраста запрещено демонстрировать агрессию. Нельзя перечить ни родителям, ни учителям. Это табу. И именно шутки разрушающие табу милости и очаровательности являются топовыми.

Затем, наибольший интерес вызывают шутки про секс, отношения, свидания. Особое уважение вызывают комики, которые способны высмеять противоположный пол. Потому что годов до 25 проблема выстраивания отношений, проблема неискренности в отношениях и невозможности быть агрессивным по отношению к своей второй половинке актуальна.

Дальше семейные отношения. Отношения с детьми. Луи Си Кей сделал себе карьеру на разрушении тезиса «дети милашки».

Далее, тема политики.

В общем и целом можно сказать, что чесаться зрителю приятнее всего в местах, которые давно не были почесаны. Которые было запрещено, табуировано высмеивать.

На этом строится и черный юмор. Черный юмор это, когда мы в позитивном видим ужасное (как механик Зелёный из «Тайны третьей планеты» Кира Булычёва) либо, когда в ужасном видим смешное. Юмор над ушедшими тиранами. Военные карикатуры. Попытки мужчин высмеивать женщин, которые им недоступны. Все это тесно связано с запретом. И чем строже был запрет тем сильнее гиперкомпенсация. И юмор не худшая из возможных форм её проявления.

С философской точки зрения юмор это попытка осмыслить и разрешить противоречия, расставить все по местам, переосмыслить догматы.

Вредный юмор

Юмор невероятно полезная вещь и очень хитрый социально психологический инструмент эволюции, однако некоторые формы юмора являются сигналом о психологических проблемах, которые испытывает шутящий.

«Юмор алкоголика»

«Юмор алкоголика» это циничные самоуничижительные замечания в свой адрес. Как и сарказм это негативный вид юмора.

От самоиронии отличается тем, что самоирония нужна, чтобы обратить внимание на свои недостатки, дабы в последствии их исправить, нивелировать. А «юмор алкоголика» это повторяющиеся самонасмешки над своими недостатками. Ярче всего проявляется у алкоголиков, но часто встречается и у людей страдающих избыточной полнотой, бедностью, расхлябанностью, неряшливостью, грубостью. По сути это попытка создать у окружающих обманчивое впечатление, что «если я сам над этим смеюсь значит всё под контролем».

Если вы заметили нечто подобное у ваших близких – обратите их внимание на это и не втягивайтесь в эту игру. Дайте понять, что для вас эта тема больше не смешная и к проблеме вы относитесь серьёзно.

Если заметили у себя – вы знаете какую проблему надо решать, а не заминать шуточками.

Сарказм

Сарказм очень популярная и легкодоступная форма юмора. Строится на парадоксе между интонацией, с которой произносится фраза и её лексическим содержанием. Яркий пример ролики, которые вы легко найдете на ютубе загуглив «е**ть как я люблю…».

Сарказм разрушает самого комика его использующего. Дело в том, что сарказм это форма сокрытия своих истинных чувств. Она свойственна тем людям, которые воспитывались под жестким гнётом и которым запрещена была эмоциональная близость. В результате человек словно сам себе запрещает испытывать любовь или ненависть и скрывает их за противоположными чувствами, используя сарказм.

Как следствие человек не научится проявлять свои эмоции и будет разрушать свои отношения с окружающими, даже когда испытывает к ним симпатию.

Приведу пример: когда компания дружных (без сарказма) молодых парней через весь вагон перекрикивается называя друг друга «уродом», «лохом», «придурком». Что они хотят сказать на самом деле?

В действительности эти слова предназначены для ушей окружающих, и они хотят подчеркнуть ими, что они настолько близки, что могут себе позволить обозвать друга, а он всё равно не обидится. Они делают это, чтобы подчеркнуть, что они уже взрослые и не используют нежных слов, и что они стая и имеют право доминировать, демонстрируя право силы.

В крайних случаях обзывательства вместо нежных слов как раз и являются демонстрацией того, что человек не научился выражать своих теплых чувств, а значит не познал ещё себя.

Запущены случаи приводят к крайнему одиночеству, ощущению полной непонятости и глубоким внутренним конфликтам.

Человеку очень важно научиться распознавать свои эмоции и научиться давать понять окружающим, что он сейчас испытывает. Если заметили у близких – попытайтесь проявить эмоции и примером показать, как их можно выражать. Если у себя – принуждайте себя сказать человеку, что вы думаете на самом деле, вместо саркастичного «Ну да, это самый лучший свитер/фильм/отель, который я видела в жизни» (с закатыванием глаз).

Пранки

Не все пранки (розыгрыши) одинаково полезны. Примером хорошего пранка может являться «Человек дождя», когда во время сильного дождя человек с зонтиком незаметно подходит к самому незащищенному человеку и прикрывает его от дождя зонтом. Основной комедийный эффект тут на парадоксе «безразличный незнакомый – заботливый близкий».

В целом пранки строятся на шоковой реакции, и к сожалению, в погоне за популярностью, многие авторы подобного контента переступают черту, за который они смеются уже не вместе с людьми, а над людьми.

Примерами этого могут быть пранки построенные на имитации агрессии, или преступления: например двери маленького лифта открываются, а там стоят два бандитской внешности амбала. Они то знают, что они не нападут, но разыгрываемого ставят в неудобное положение.

Или «псевдоинтервью», в которых «журналист» ведёт себя подчеркнуто пренебрежительно по отношению к интервьюируемому, тычет ему микрофоном в лицо, не слушает, перебивает.

Со стороны это смешно, потому что перед нами разыгрывается сценка-пародия на интервью с парадоксом «заинтересованный – пренебрежительный», но только вот один из участников участвует в нём поневоле.

Даже в психиатрии, после «стэнфордского эксперимента» ученые больше не могут не сообщать участникам эксперимента об его истинных целях. Любой над кем ставятся опыты, должен быть добровольным участником эксперимента и должен заранее знать о его сути.

Поэтому жестокие пранки являются юмором в той же мере, в которой изнасилование является сексом.

Издёвки