– Джонатан Эдванс.

Ласт Пранк склонил голову и внимательно посмотрел на гостя:

– Вы плохо выглядите, Эдванс. Похоже на то, что полученные раны весьма серьезно тяготят Вас?

Джонатан поднял голову. Мелкая дрожь выдавала его непомерную слабость, а мокрое от пота лицо было мертвецки бледным.

– Я едва различаю ваши очертания, ― признался он,― поэтому, если вы имеете желание еще пообщаться со мной, хочу вас расстроить: я вот-вот лишусь чувств. Так что уж будьте любезны, Ласт Пранк, определяйтесь с моей участью поскорее. Пока я еще могу говорить, но уверен, это ненадолго.

– Хорошо, ― не стал спорить Ричмонд, ― тогда сразу же к делу. Кто вас прислал?

– Де ла Вега.

Ласт Пранк искренне удивился:

– Оу!? А ему-то чего не хватает?

Джонатан сглотнул подступающую тошноту:

– Он говорил, что только вы знаете о том, где спрятаны награбленные корсарами сокровища Барбароссы, и вы же ими и владеете.

– Ах, вот как?! ― Ричмонд недовольно причмокнул. ― Значит, этому торгашу мало их четвертой части? В таком случае, Эдванс, прежде чем вы позволите себе, ― Шеллоу Райдер ухмыльнулся, ― как вы там выразились, «лишиться чувств», я хочу попросить вас еще немного потерпеть и выслушать меня.

– Да, ― начал пират, ― не скрою, было дело. В свое время флот под командованием де ла Вега все-таки сумел загнать нас в ловушку. Да только Хайраддин не тот парень, чтобы так просто даться им в руки. Прежде чем самим отправиться на виселицу или корм рыбам, мы, пусть даже и тяжелой кровью, отправили бы на дно весомую часть их эскадры. Де ла Вега – опытный вояка, и он это прекрасно понимал.

Никто не хотел той самой «большой крови», поэтому Барбаросса и де ла Вега встретились на одном из островов для переговоров. По общей договоренности, каждый: и Хайраддин, и Гарсиласо – прибыли в сопровождении лишь пятерых людей.

После долгой и содержательной беседы Хайраддин согласился отдать испанцу за мирное урегулирование вопроса четвертую часть того, что у него было с собой, – четыре эллинских судовых сундука чистого золота. Идя на эту сделку, Барбаросса тут же поклялся убраться к берегам Нового Света, а де ла Вега в ответ на это дал слово прилюдно заявить о смерти Хайраддина.

Взгляд Эдванса заметно приобретал осмысленность.

– А вот что было дальше, ― заметив это, продолжал повествовать Ласт Пранк. – Команде де ла Вега пришлось здорово потрудиться, прежде чем они доставили свой ценный груз на фрегат. Ни одна испанская шлюпка не может поместить в себя больше двух эллинских сундуков. Золото, Эдванс, чертовски тяжелая вещь. Так что вы вполне можете судить о величине выкупа, предоставленного нами за собственную свободу.

А теперь прикиньте сами, чего стоят речи и посулы «добряка» де ла Вега, который через какое-то время после совершения сделки вдруг почему-то посчитал, что выплаченная ему сумма компенсации теперь его уже не устраивает!

Де ла Вега прекрасно понимает, что теперь ему никак не добраться до Барбароссы. А если тот еще и заговорит, всплывет вся правда! Более того, я уверен: для того, чтобы серьезные люди делали вид, что верят в смерть Хайраддина, ему пришлось немало выложить им из собственного кошелька…

Теперь-то вам вполне понятны причины объявленной за мной охоты? Ему нужен совсем не я. Ничего не скажешь, правду говорят: аппетит приходит во время еды.

– Это ведь не ваше золото, Ласт Пранк, ― слабым голосом возразил Эдванс, ― вы его награбили.

– Друг мой, – криво улыбнулся пират, – уж не собираетесь ли вы меня пристыдить?.. Это мое золото, и не ваше, черт подери, дело, как я его заработал. Вот скажите, чем такие люди, как де ла Вега, отличаются от меня? Я хотя бы отнимаю излишки у богатых, а они делают это каждый день и ведь забирают совсем не излишки, а последнее у своего голодного народа. В отличие от всех этих господ, я вовсе не тупой варвар Пасау⁹ и имею некое подобие совести в лице Единого Бога. Я не делаю набожный вид, как они и их святоши, а на самом деле почитаю Его и понимаю, насколько я грешен, делая свой выбор в сторону скользкой разбойной дорожки. Как и все мои друзья, я прекрасно осознаю, что мне рано или поздно придется ответить перед Ним за все содеянное. Но это, как говорится, уже другие разговоры.

Я вижу вам на самом деле плохо, мой друг. Скажите напоследок, что вам посулили за мою голову?

– Меня, – просипел пересохшим горлом Эдванс, – не просили вас убивать…

– О! Как великодушно. А обещали что?

– Надел земли и титул, просто за то, чтобы я нашел вас.

– У, – вскинул брови пират, – это уже немало. Что ж, если надеяться на порядочность этих господ, вы получите плату, ведь вы меня все же нашли. Да только после моего рассказа так ли вы в этом уверены? Хотя вам виднее, эй, эй!

В это время Джонатана сильно качнуло. Он откинулся назад и ударился головой о стену.

Ласт Пранк бросился к нему:

– Держаться, Эдванс, еще немного! Вы меня слышите?

– Да, ― прошептал тот в ответ, ― но у меня в глазах все плывет…

– Чшерт! – выругался Ласт Пранк. – Я всегда знал, что любая болтовня не приведет ни к чему хорошему. Соберитесь, Эдванс, и дослушайте меня внимательно! От этого зависит ваша жизнь.

Вы останетесь здесь. Я скажу отцу – он о вас позаботится. Кто и что бы у вас не спросил, отвечайте ему только то, что я сейчас скажу, слышите меня?!

Эдванс кивнул.

– Так вот. Запомните, меня тут не было. Вы все делали так, как вам с этим джентльменом и говорили, а именно: наведались к моему отцу под предлогом торговли. Но тут явились какие-то бандиты и приволокли человека, то есть меня. Вам понятно?

– Да, но я…

– Повторяю еще раз, говорите и делайте все так, как я объясняю. Они приволокли меня связанным и стали бить моего отца, спрашивая, не узнает ли он во мне своего сына. Отец им ответил, что последний раз видел своего сына очень давно. Тогда бандиты решили избавиться от лишних свидетелей, и вы со своим товарищем вынуждены были вступить в бой. Он погиб, а вы и мой отец дали им достойный отпор. По непонятным причинам бандиты бежали, оставив своих убитых, но прихватив с собой меня, а вы остались, поскольку были сильно ранены.

Вы все поняли, Эдванс? Эдванс! Отвечайте, черт побери, не заставляйте меня продырявить вас еще раз! Эдванс!

– Я все понял, ― прошептал Джонатан, проваливаясь в глубокое жерло какого-то колодца… возле старого дома своих родителей. Их ветхую хибару уже давно перестроили под кузницу, и теперь Джо не без удивления отмечал, что родители из нового просторного дома снова перебрались в некогда оставленное жилье.

Отец сидел у порога и отклепывал косу, а мать развешивала на веревках у забора мокрое стираное белье.

– Джонатан, ― сказала она, ― сынок, где ты так долго был?

Родители оставили свои занятия и провели его в дом. Там все было так же, как и во времена, когда Джо был еще подростком.

– Мы ждали тебя, ― ласково говорила мать, ― но пришли какие-то люди и отобрали наш новый дом. Они сказали, что ты не смог отблагодарить своих хозяев преданной службой. Теперь вот мы снова живем здесь.

Эдвансу стало нестерпимо горько от этих слов. Он вышел из дома и удивился тому, что приятный глазу летний пейзаж вокруг него сменился морозным снежным утром.

У порога стояли какие-то неизвестные люди. Они кланялись, ставя к ногам Джо горшки, полные дерьма, поверх которого кишмя кишели тараканы. Последним подошел невесть откуда взявшийся Ричмонд Шеллоу Райдер.

– Эти господа, ― сказал он, ― просят тебя и твоих родителей простить их за досадную ошибку и снова переехать отсюда в другой новый дом, еще более просторный, чем был у вас до того.

Забудьте обиды и примите эти дары, в том числе и от меня, ― Ласт Пранк поднес к ногам Эдванса огромный кувшин, горлышко которого было запечатано сургучом.

– Это едва ли не самое лучшее эллинское вино, ― пояснил он. ― Немногие из вельмож самого высокого ранга могут себе позволить отведать его чудный вкус. В эту холодную пору оно прекрасно согреет вас, смягчит ваши души, и, кто знает, возможно, вы быстрее простите и этих господ, и, что немаловажно, ― меня.

Джо почувствовал, как за его спиной открылась дверь и на порог вышли его родители. Стоило ему обернуться, как стоявшие возле дома «господа» исчезли вместе с Ласт Пранком, а их тошнотворные подношения так и остались стоять у неказистого порога.

Джонатан поежился от холода, согнулся и с трудом поднял огромный кувшин вина – единственное из оставленного гостями, что представляло собой хоть какую-то ценность.

Мать и отец молчали. Джо стало нестерпимо стыдно за то, что все это «добро» оставили возле родительского гнезда по его милости. Он сорвал крышку с кувшина, но вместо аромата эллинского вина оттуда, устремляясь под ноги родителям, хлынул целый тараканий поток. Джонатан отбросил кувшин, и тот, ударившись о порог, разлетелся в пыль. Тараканы полностью покрыли собой старые оскобленные доски. Джо решил упасть, чтобы закрыть собой это страшное нашествие паразитов, но едва он согнулся, в его ногу тут же ударила жгучая боль…!

Он очнулся. Над ним нависал низкий бревенчатый потолок небольшой темной комнаты. Справа от его постели, сидя на стуле, дремала прелестная девушка, перед которой на столе стояли пузырьки с лекарствами.

«Вот чудеса, ― с иронией подумал Джо, ― и когда это я успел попасть в постель к этой мисс?».

И вдруг он ощутил, что его спина и ноги одеревенели от долгого пребывания в лежачем положении. Джонатан попытался встать, но острый приступ боли швырнул его обратно на постель. Девушка вздрогнула и проснулась.

– О! ― застенчиво произнесла она тихим и прелестным голоском. ― Вы пришли в себя? Подать вам воды?

Джо шумно сглотнул пересохшим горлом и понял, что и на самом деле с превеликим удовольствием сейчас бы напился. Он кивнул.

Девушка была на удивление любезна и расторопна. Она так легко и услужливо подала ему питье, что у Эдванса, несмотря на острую боль в ноге и под лопаткой, появилось желание завести с ней непринужденную беседу. Но вот беда! Едва Джонатан легкомысленно открыл рот для того, чтобы обсудить с красавицей какие-нибудь пустяки, на него буквально обрушились воспоминания о недавних событиях.

Милое создание… Приняв обратно из рук Джонатана кувшин, она, похоже, никак не могла понять, от чего это их гость так морщится и округляет глаза. Она сделала рассудительную паузу, после которой, тихо произнеся «я позову отца», вышла из комнаты.

Эдванс мысленно послал благодарность понятливой девушке, ведь остаться наедине со своими мыслями сейчас для него было самым необходимым.

Вопросы, вопросы и вопросы. Первый: что заставило Ласт Пранка оставить в живых такого важного свидетеля? Второй: что случилось после того, как Эдванс провалился в забытье? Далее: что ему говорить, когда спросят о трупах бандитов? И главное: насколько смягчит участь самого Эдванса неправдоподобная история о нападении неизвестных, выдуманная Ласт Пранком?

Совсем скоро нужно будет объясниться с заинтересованными людьми и оперировать достоверными фактами, ведь даже они будут подвергнуты тщательной проверке, не то что эта «липовая» история.

Где-то снизу тяжело заскрипели ступени. «Вот она, нелегкая поступь судьбы», – горестно подумал Джо.

Открылась дверь, и на пороге комнаты появился лабазник Шеллоу Райдер и та самая прелестная девушка.