Правда, имелись и свои плюсы. Благодаря самоотверженной деятельности царицы св. Феодоры, матери Михаила III, иконоборческий кризис был окончательно преодолен. А греческий элемент, и ранее довлевший в культурной жизни Византии, закрепил свою гегемонию, хотя и допускал то «содружество наций», вследствие которого на царский престол всходили один за другим представители армянского, германского и сирийского этносов. Да, Александрийская, Антиохийская и Иерусалимская патриархии в политическом плане были уже почти безвозвратно потеряны, зато отпали проблемы, связанные с существованием параллельных церковных организаций несториан и монофизитов. Константинопольская патриархия стала Церковью единомышленников и лиц, принадлежавших в массе своей к одному – греческому – этносу.

Казалось бы, неграмотный император, до конца своих дней едва умевший писать, не в состоянии был справиться со многими задачами, свалившимися на его плечи. Но, по счастью, в лице Василия Македонянина Византия получила прекрасного государя, заботливого и рачительного, мудрого и острожного, своего рода «благочестивого прагматика», который единственно и смог вывести Империю из смертельного пике.

В первую очередь император озаботился восстановлением государственной казны, причем проявил удивительную чуткость и распорядительность, а также нестандартность избранных путей решения проблемы. Собрав синклит (сенат) и представителей основных сословий, он провел решение о возврате денег лицами, ранее получившими их от покойного Михаила III по его прихоти. Эти дары справедливо были квалифицированы, как безосновательное вознаграждение. И тут же явил свою царскую милость, разрешив возвращать не всю сумму, а только половину.

В результате казна получила единовременно 300 кентариев золота, которые император направил на неотложные нужды. Затем царь провел ревизию личных средств своего предшественника и разыскал множество золотых украшений, которые приказал переплавить в слитки и отчеканить в монеты. Кроме того, по несколько туманному свидетельству летописца, обнаружилось несколько богатых кладов, зарытых некогда в землю, также поступивших в государственную казну10.

В отличие от Михаила III император Василий I проявил недюжинные способности к государственному управлению, проводя все дни в хлопотах о державе, бодрствуя ночами и не гнушаясь деталями, как истинный самодержец, отдавая себя всего без остатка Римской империи и народу. Хотя еще император св. Юстиниан Великий боролся с коррупцией и продажей должностей, эта болезнь продолжала жить в недрах византийского общества, нанося серьезный ущерб и авторитету власти, и народному благосостоянию. Теперь за решение этой задачи взялся Василий Македонянин.

Нисколько не боясь последствий, император провел решение о тотальной смене всех «кормленцев» на территории Римского государства, заменив их способными, хотя зачастую и неродовитыми людьми. Причем, в отличие от практики последних лет, все назначения происходили на безвозмездной основе. Его чиновники получили строжайший приказ блюсти правосудие и обеспечить торжество закона, что в короткое время и было достигнуто. Опасаясь царского гнева и желая наилучшим образом исполнить его волю, правители фем буквально состязались друг с другом, чтобы обеспечить благоденствие своих территорий. Всякие взятки в судах решительным образом пресекались, налогообложение населения значительно облегчилось, и вскоре равноправие и справедливость были восстановлены повсеместно11.

Однажды в Константинополе случился голод вследствие неурожая, и спекулянты из числа чиновных лиц тут же воспользовались этим, чтобы продавать государственный хлеб по завышенной цене. Когда император на Праздник Пасхи отправился в храм Святой Софии, встречавшие по пути царя константинопольцы начали ему выговаривать о злоупотреблениях с хлебом. Тогда, повинившись перед всем народом, царь вернулся во дворец, созвал городских чиновников и обрушил на них свой гнев. Спекуляции с хлебом моментально прекратились12.

Кроме этого, царь реставрировал здание Халки, в котором организовал общий суд, куда помимо судов на периферии мог обратиться любой желающий. Опасаясь, что не все истцы и ответчики из низших сословий могут оставаться в Константинополе в течение судебного разбирательства, император положил всем им специальное пожалование, способное поддержать их материально.

Сам василевс, когда предоставлялась свободная минута, неизменно отправлялся в Геникон, где располагалась государственная казна и царский суд. Попутно, анализируя судебную практику, император своевременно устранял пробелы в законодательстве. В частности, придя к выводу о том, что система записи налогов, как она сложилась в Византии, позволяет сборщикам злоупотреблять своим положением, он приказал изменить ее, сделав более доступной и понятной для крестьян.

Обновленная Василием I судебная система оказалась настолько эффективной, что вскоре все спорные дела были разобраны. Дошло до того, что однажды император, по обыкновению, направился в суд, чтобы непосредственно убедиться в справедливости правосудия, но никого в зале судебных заседаний не обнаружил. Македонянин решил, что, как это часто бывает, чиновники разогнали жалобщиков, и дал команду своей охране пройтись по столице в поисках тех, кто ищет защиты и правды в суде. Но таковых не оказалось! Счастливый император рухнул на колени и у всех на виду возблагодарил Бога, Который даровал ему разум и силы13.

Царь, воспитанный в бедной хижине крестьянина, оказался удивительно восприимчивым к образованию. По его приказу самые знаменитые педагоги давали ему уроки истории, политики, богословия, грамматики, риторики. Особый интерес Василия I вызывали лекции о военных походах и былых полководцах. Император изучал их поведение, стратегию, сами биографии блистательных военачальников. Как благочестивый человек, Македонянин любил встречаться со святыми подвижниками, к которым, презрев царский сан, сам ходил пешком. Пример царя не мог не оказаться неким эталоном поведения, и многие сановники старались следовать ему14.

Желая во всем подражать своим кумирам, Македонянин организовал масштабное строительство храмов. При содействии своей бывшей любовницы Данилиды он воздвиг в Константинополе новые храмы в честь Спасителя, Архангела Михаила и Ильи Пророка. Затем император выделил большие средства для реставрации храма Святой Софии, а также повелел нанести мозаичные изображения Богородицы с Младенцем на руках, окруженной апостолами Петром и Павлом – по-видимому, первые в этом знаменитом храме Константинополя.

Из своих личных доходов царь выделил большие средства для обеспечения клириков величественного храма, а также передал в собственность Церкви поместье Мантея, дабы «священные светильники не погасли». Вслед за этим были восстановлены храм Святых Апостолов, уже почти разрушившийся от старости, храм Богоматери в Пигах, а также храм Богородицы в Сигмах.

Наконец, под конец жизни в императоре проснулся литературный талант. Сохранилось два его политических сочинения, написанных в качестве руководства к действию для сына Льва – «Главы наставительные к сыну Льву» и «Другое наставление к сыну, императору Льву». Оба произведения имеют не только политический, но и нравственный характер, своего рода руководство по практической морали. Особое место в них занимает разъяснение статуса Римского царя и его обязанностей. Василий Македонянин упорно проводил ту мысль, что для императора важнее всего быть хорошим человеком и христианином, все остальное – вторично.

Императорская власть понимается им как власть, врученная Богом, хотя, конечно, значение имеет и воля предшествующего василевса. Власть дана царю не для личного благополучия, а для блага граждан. Император обязан твердо верить в Бога, быть первым в добродетелях, образом Христа на земле, строгим в словах и клятвах. Император должен стать настоящим неписаным законом в глазах подданных. Поощрение здоровых общественных сил и борьба с вредными элементами составляет его главную задачу, как главы государства.

Царь должен помнить заповедь о блаженстве миротворцев, а потому следует замирять всякую борьбу в обществе. Василевс является и первым хранителем законов – неуважение к ранее изданным нормам неизбежно влечет неуважение и к вновь принятым правовым актам. Однако Македонянин не стремится к слепому следованию букве закона и требует, чтобы уважение к праву сочеталось со снисходительностью и уважением к достоинству человека. В таком духе написаны обе книги15.

В целом в считаные годы Византия преобразилась. Можно только поразиться тому, насколько богатой оказалась Империя. Создавалось впечатление, что Константинополь заново перестраивается – все старые храмы, а также церкви, разрушенные землетрясениями, повсеместно восстанавливались. Это храм Св. Мокия, церкви в честь апостола Андрея, св. Романа, св. Анны в Девтере, мученика Дмитрия, Св. Эмилиана, Богоматери в Равде, страстотерпца Назария, Воскресения Господня, мученицы Анастасии в портике Домиана, великомученика Платона, мучеников Эспера и Зои, мученика Акакия в Гептаскале, пророка Ильи в Петрии, святомученика Лаврентия в Пульхерианах. Кроме этого, император добавил пристройки к храмам Богородицы в Халкопратиях и Богородицы близ Форума Константина16.

Помимо храмов, приказом Василия I были воздвигнуты огромный триклиний у Маркиановой галерии, именовавшейся Пентакувикломом, поражавшая всех красотой и элегантностью молельня апостола Павла, молельня св. Варвары-Мученицы, а также роскошные царские палаты возле Золотого триклиния. Рядом были возведены знаменитые римские бани. На личные средства царя, не желавшего тратить на это государственные деньги, было построено императорское имение Мангам, а также царские палаты в Пигах. Македонянин возвел также громадное водохранилище, чтобы обеспечить столицу чистой питьевой водой17. Можно назвать еще не один десяток построек, возведенных Василием Македонянином, но вернемся к основному изложению.

Продолжая миссионерскую деятельность среди болгар и россов, начатую еще при императрице св. Феодоре, Василий I направил к Болгарскому царю св. Михаилу архиепископа для проповеди Слова Божия, что и решило вопрос о том, какая Церковь будет окормлять Болгарию – Римская или Константинопольская.

Желая предотвратить набеги россов, ставшие уже ощутимым бедствием для византийцев, император щедрыми дарами склонил их вождей к мирному соглашению, а затем направил к ним архиерея. Собрав вокруг себя старейшин росского племени, святой подвижник Православия прочитал несколько стихов из Евангелия о чудесах Иисуса Христа. Славяне заявили: «Если мы сами не увидим чуда, то не поверим в сказанное тобой». Архиерей взмолился Господу, а затем, обернувшись к вождям, сказал, что бросит Священное Писание в огонь, но оно не сгорит. Так и произошло: огонь погас, а книга лежала поверх пепла нетронутой. Эта сцена так потрясла россов, что многие из них сразу же пожелали креститься. По-видимому, это – первое описание сцены крещения россов, сохранившееся до нашего времени18.

Однако далеко не все сановники из числа высшей политической элиты с радостью встретили известие о воцарении Василия I Македонянина. И вскоре выяснилось, что два из них – Симватий (зять покойного кесаря Варды) и Георгий Пиган организовали заговор против императора, к счастью, своевременно раскрытый. По обыкновению того времени заговорщикам грозила смертная казнь, но император пощадил обоих, хотя и наказал. Чуткий к опасности, как и все люди, благодаря своим трудам пробившиеся наверх политической власти, Македонянин решил гарантировать покой и себе, и своей семье.

Поэтому 6 января 870 г. он возвел на престол в качестве соимператоров сразу двух своих сыновей – Константина и Льва. Через некоторое время был приобщен к царству и малолетний Александр – третий сын Василия I. Сына св. Стефана, равно как и всех дочерей, царь приказал постричь в монахи и отдал в монастырь. Возможно, он руководствовался тем же соображением, что некогда император Феофил (829—842), опасавшийся, что мужья дочерей сами начнут со временем претендовать на царство. Но нет сомнений, что пострижение малолетнего св. Стефана в монахи совершилось с личного согласия мальчика, и, как мы вскоре узнаем, царевич со временем сделает высшую духовную карьеру19.

Занимаясь делами государственного управления, строительством и приумножением государственной казны, император ни на минуту не забывал о своих воинственных соседях. Византийская армия по-прежнему включала в себя различные формирования, в том числе и наемные отряды, но фемное ополчение составляло основу вооруженных сил Империи. Проведя ревизию воинских списков, царь с тревогой обнаружил, что численность армии резко сократилась вследствие поражений последних лет и отсутствия должного финансирования. Нужно было срочно набирать новобранцев и гасить долги перед старыми солдатами, давно уже не получавшим жалованья за свои ратные труды. Как некогда великие императоры, прославившие римское оружие на поле брани, Македонянин лично проводил занятия со своим вновь сформированным войском, упражняя солдат «до седьмого пота», и восстановил строжайшую дисциплину. Наконец, приведя армию в боевую готовность, император решил, что наступила пора действовать.