Разуверение

Да! жизнь не то, что говорили
Мои мне книги и мечты;
Её недаром заклеймили
Печатью зла и суеты.
Сначала искренно встречая
И утро дня благословляя,
Я в мире всё благословлял…

Дитя! я ласки расточал,
Я простирал мои объятья
Ко всем с любовию, как братьям!
Пришла пора, узнал и я
Совсем не то, что прежде снилось,
Чем сердце юное пленилось,
О чём так сладко думал я…

Узнал родных, к родству холодных;
В друзьях – предателей притворных;
В толпах людей – толпы невежд;
Обманчивость земных надежд;
В обетах – лживые обманы;
В невинном взгляде – хитрый взор;
В умах возвышенных – туманы,
Надутой глупости позор…

Бог с ними! Я страну земную
С упрёком тайным разлюбил;
Душой постигнул жизнь другую,
В ту жизнь мечты переселил:
И странствую без дальних нужд,
Земли жилец, земного чужд.

«Не мне внимать напев волшебный…»

Не мне внимать напев волшебный
В тенистой роще соловья;
Мне грустен листьев шум прибрежный
И говор светлого ручья.

Прошла пора! Но в дни былые
Я слушал Филомены глас;
Тогда-то в сумраки густые
Веселья огнь во мне не гас.

Тогда с Анютой милой, нежной
Часов полёта не видал;
Тогда, надеждой обольщённый,
Я праздник жизни пировал.

Теперь же, о друзья! со мною
Анюты скромной боле нет…
С другим она… и я с тоскою
Встречаю дня огнистый свет.

Так мне ль внимать напев волшебный
В тенистой роще соловья?
Мне грустен листьев шум прибрежный
И говор светлого ручья…

Мщение (Отрывок)

Скажи: какие возраженья
Рассеют новые сомненья,
Какую снова хочешь лесть
В защиту чести произнесть?
Молчи и слов не трать напрасно;
Я знаю всё – и знаю ясно,
Когда… и где… и как… кто он…
Но ты, ты скажешь: это сон
Развил неверное виденье,
Чтоб поселить меж нас сомненье…
Напротив, слушай – я скажу.
Вчера бьёт полночь, я лежу,
Не сплю, но спящим притворился
И чутким сном как бы забылся;
Вдруг слышу: робко ты меня
Своей рукой пошевеля,
Тихонько встала – и потом
Исчезла в сумраке ночном;
Я встал, гляжу: тебя уж нет.
Схватил кинжал, пустился вслед.
Но я не видел, как ты с ним
Дышала воздухом одним
И как в объятьях ты его
Пылала, млела и сгорала,
Как жарко друга своего
При расставанье целовала…
Забывши страх, закон, себя,
Кровавым мщением горя,
Ужасным гневом пламенея,
Бегу… Нечаянно злодея,
Как тень могильную, схватил
И в грудь кинжал ему вонзил…
Где вы, любви моей мечты?
И кто довёл?.. Теперь и ты
Страшись меня, как грешник ада;
Не то – подобная награда!..

Песнь русалки

Давайте, подруги,
Весёлой толпой
Мы выйдем сегодня
На берег крутой;

И песнию громкой
Луга огласим,
Леса молчаливы
И даль усыпим.

Нарвём мы цветочков,
Венки мы сплетём,
Любимую песню
Царицы споём;

А с утром, подруги,
Одна за другой
Сокроемся в волны
Падучей звездой.

На отъезд Д. А. Кашкина в Одессу

Что груди тяжельше?
Что сердцу больнее?
Что конь мой удалый
Споткнулся не раз?
Иль заяц трусливый
Мой путь перебёг?
Уж видны мне кровли
Родных и друзей
И храма святого
Сияющий крест.
О чём же ты грустном
Пророчишь, душа?
Уж обнял с восторгом
Счастливец семью.
Но где ж, о родные,
Бесценный мой друг?
Он отбыл надолго
В низовы края…
Недаром же конь мой
Споткнулся не раз,
Недаром же сердце
Вещало печаль!..
Когда ж возвратишься
В родную страну?
Дождусь ли в унынье
Тебя, друг, назад?

2 августа

к М…

Вы милы всем, вы очень скромны;
Не спорю я, ваш кроток нрав,
Но я узнал, что он притворный,
Что он с природы так лукав.
В вас нет капризов, нет и чванства,
Но только много шарлатанства;
К тому ж ваш вежливый язык
И уверять, и льстить привык.
К свиданьям тайным вы согласны,
Но те свиданья мне опасны,
Затем что в них сокрыт обман
Иль вновь затеянный роман.
В весёлый хоть час вы твердите:
«Забудьте прежнее – любите!» —
Да как, скажите, вас любить,
Как непорочность обольстить?
О нет, такие мне оковы
Немилы, как венок терновый,
Притом же хладная любовь
В объятиях застудит кровь.
Сказать велите ль откровенно:
Вовек такой, как вы, презренной,
Затем не соглашусь любить,
Чтобы осмеянным не быть.

6 октября

А. Д. Вельяминову

Милостивый государь

Александр Дмитриевич!

В селе, при первой встрече нашей,
Для вас и для супруги вашей
Я, помню, обещал прислать
Торквата милое творенье,
Певца любви и вдохновенья;
И слова данного сдержать
Не мог донынь, затем что прежде
Обманут был в своей надежде.
Но обещанью изменить
За стыд, за низость я считаю —
И вот, успел лишь получить
Две книги, вам их посылаю.
Мне лестно вам угодным быть.
Так – незначительный мечтатель —
Я вашим мненьем дорожу,
И восхищусь, коль заслужу
Вниманье ваше… Обожатель
Всего прекрасного…

Вам покорнейший

мещанин Алексей Кольцов

9 октября

К подруге моей юности

Зачем ты, дева, не желаешь
Со мною быть наедине?
Скажи, скажи: зачем при мне
Ты так робеешь, так скучаешь?
Ужель со мной опасно быть?
Ужель тебе кажусь я страшен?
О, верь мне, верь: я не опасен!
Я весь перед тобой открыт,
И в сердце лишь любовь горит.
Ты помнишь, друг мой, с юных лет
С тобою мы росли, резвились,
И что на мысли не придёт,
Мы всем доверчиво делились.
А нынь, не знаю почему,
Меня ты, дева, презираешь,
И средь людей, и одному
Невинных чувств не доверяешь.
Оставь, красавица, свой стыд,
Не будь ко мне ты равнодушна;
Будь так, как прежде, простодушна,
Как прежде, будем братски жить.

25 октября

к М…

Подобных Маше очень мало.
И в мире равных не бывало:
Лицо, движенья, речь и взгляд
Стальное сердце распалят.
Любить ее и я бы рад,
Когда б в груди не скрылось жало,
Когда б в любви её – не яд.

12 октября

Повесть моей любви

Посвящаю воронежским девушкам

Красавицы-девушки,
Одноземки-душеньки,
Вам хочу я, милые,
На досуге кое-как
Исповедать таинство,
Таинство чудесное.
И у нас в Воронеже
Никому до этих пор
Не хотел открыть его;
Но для вас, для вас одних
Я его поведаю,
И так, как по грамотке,
Как хитрец по карточкам,
Расскажу по-дружески
Повесть о самом себе.
Скучно и нерадостно
Я провел век юности:
В суетных занятиях
Не видал я красных дней;
Жил в степях с коровами,
Грусть в лугах разгуливал,
По полям с лошадкою
Один горе мыкивал.
От дождя в шалашике
Находил убежище,
Дикарем, степникою
Я в Воронеж езживал
За харчами, деньгами,
Чаще – за отцовскими
Мудрыми советами.
И в таких занятиях
Мне пробило двадцать лет;
Но, клянусь вам совестью,
Я еще не знал любви.
В городах все девушки
Как-то мне не нравились,
В слободах, в селениях
Всеми брезгал-брезговал.
Раз один в Воронеже,
Где, не помню, встретилась
Со мной одна девушка.
Смазливеньким личиком,
Умильными глазками,
Осанкою, поступью,
Речью лебединою
Вспламенила молодца.
Вдруг сердечко пылкое
Зажглось, раскалилося,
Забилось и искрами
По груди запрядало.
Я тогда не в силах был
Удержать порыв страстей —
И в ее объятиях
Уснул очарованный,
Упившись любовию;
И с тех пор той девушки
Стал я вечным пленником.
«Кто ж она?» – вы спросите,
Одноземки милые.
Не скажу… но если вы
По весельям ездите,
На гульбах бываете,
Там, поверьте мне,
Вы ее увидите:
Всех скромней, красивее,
Всех простей и ласковей,
Откровенней, радостней.

Песня

Увижу ль я девушку,
Увижу ль я красную —
Забьётся неволею
Сердечко удалое —
Любовью сердечною.

«Полюбишь ли, девушка,
Полюбишь ли, красная,
Без модной учтивости
Любовию верною
Удалова молодца?

Ах, что же ты, девушка,
Ах, что же ты, красная,
Стыдишься? Аль, милая,
Любить не намерена
Удалова молодца?» —

«Любила б я молодца,
Любила б удалова;
Но мне ли, сироточке,
Бескровной и бедненькой,
Ласкаться любовию?

Желаю ль я, девушка,
Желаю ль я, красная,
Палат раззолоченных,
Искусством украшенных,
И блесков обманчивых?» —

«Люблю тебя, милую,
Люблю тебя, юную,
За характер добренький,
За стыдливость детскую,
Всем девицам сродную».

16 ноября

Терем

Там, где терем тот стоит,
Я люблю всегда ходить
Ночью тихой, ночью ясной,
В благовонный май прекрасный!

Чем же терем этот мил?
Чем меня он так пленил?
Он не пышный, он не новый,
Он бревенчатый – дубовый!

Ах, в том тереме простом
Есть с раскрашенным окном
Разубранная светлица!
В ней живёт душа-девица.

Как-то встретился я с ней —
Не свожу с тех пор очей;
Красна ж девица не знает,
По ком грудь моя вздыхает.

Разрывайся, грудь моя!
Буду суженым не я —
Тот богатый, я без хаты —
Целый мир мои палаты!

Вещун-сердце говорит:
«Жить тебе, детинке, жить
Не с женою молодою —
С чужой-дальней стороною…»

16 ноября

Люди добрые, скажите

Люди добрые, скажите,
Люди добрые, не скройте:
Где мой милый? вы молчите!
Злую ль тайну вы храните?

За далёкими ль горами
Он живёт один, тоскуя?
За степями ль, за морями
Счастлив с новыми друзьями?

Вспоминает ли порою,
Чья любовь к нему до гроба?
Иль, забыв меня, с другою
Связан клятвой вековою?

Иль уж ранняя могила
Приняла его в объятья?
Чья ж слеза её кропила?
Чья душа о нём грустила?

Люди добрые, скажите,
Люди добрые, не скройте:
Где мой милый? Вы молчите!
Злую тайну вы храните!

21 ноября 1829

Маленькому брату

Расти счастливо, брат мой милый,
Под кровом Вышнего Творца,
На груди матушки родимой,
В объятьях нежного отца.
Будь добродетелен душою,
Велик и знатен простотою;
На сцену света ты взойдёшь
Любимцем ли слепой фортуны,
Или, как я, полюбишь струны
И посох бедный понесёшь, —
В высоком звании пред бедным
Счастливой долей не гордись!
Но с ним – чем Бог послал – последним,
Как с родным братом поделись.
Суму дадут, – не спорь с судьбою;
У Бога мы равны; пред Ним
Смирися с детской простотою —
И с сердца грусть слетит, как дым.
Пробудишь струны – пой без лести!
Будь неподкупен в деле чести;
Люби Творца, своих владык
И будь в ничтожестве велик.