Глава 7

Утро выдалось пасмурным, но теплым. Легкий туман, выползая из краснеющего леса, дымкой стелился над городом и, переваливаясь через развалины, уплывал на север. Серые, поросшие мхом, черные выгоревшие здания укрывались этим маревом, словно одеялом, оставляя лишь верхние, не разрушенные дождем этажи возвышаться над проплывающим внизу туманом.

Наспех перекусив и выразив недовольство погодой, три друга отправились в город, намереваясь найти пропавшего беглеца. Автомат Гены спрятали между кирпичами рухнувшей стены, телегу забросали ветками, чтобы та не привлекала лишнего к себе внимания. Маршрут выбрали вчерашний, надеясь встретить пропавшего юнца ещё до склада, врезать ему и привести на базу вместе с синяками. И никого уже особо не беспокоило, что потом по этому поводу скажет Степаныч, и уж тем более не волновало мнение Мити.

Собак ночью не было, по крайней мере, счетчик Гейгера не извещал об их приближении. Поэтому Павел и Саша надеялись по-быстрому обогнуть квартал и вернуться назад к обеду. Но Алексей был настроен гораздо серьезнее своих товарищей. Он не просто собирался искать Гену, он собирался его найти.

– Как ни крути, а он пацан совсем, да к тому же свой. Да, парень испугался и убежал, а возможно, что он всё-таки что-то увидел вчера у реки, когда напали иные, – говорил он Саше, который лишь отмахивался от этих слов, не желая сочувствовать беглецу.

– Увидел, не увидел, – не важно, блин. Он свалил, и по морде своё отхватит.

Дойдя до шоссе, группа свернула к автобусу, от него направо, к реке, и направилась вдоль берега к детской площадке. За ней – лесопосадка, где ещё вчера лежали распластанные трупы иных. Сегодня, сутки спустя, остались лишь следы больших лап и обглоданные кости, разбросанные по всей лесопосадке.

– Собаки те их сожрали, что ли? – озадаченно глядя на землю, спросил Саша.

– Похоже на то. За нами шли и покушали плотненько, – ответил Павел, озираясь вокруг.

– Вот тут он и обделался. Может, берег осмотрим? – глянув на друзей, спросил Алексей.

– Тоже обделаться хочешь? – ехидно улыбаясь спросил Саша.

Тот, не обращая внимания на издевку, вопросительно посмотрел на Павла, который одобрительно кивнул. Алексей повернул коня к реке, и старший проследовал за ним сквозь редкие обгоревшие деревья.

– Будь здесь, контролируй, – сказал он, проезжая мимо Саши, и тот, не особо рвавшийся вообще искать беглеца, остался на месте, поглядывая по сторонам.

Алексей выехал на берег, что находился за невысоким каменистым пригорком, и глянул на черную воду. Река неспешно текла на север, огибая небольшой черный камень на том берегу. Лес на той стороне также не вызывал никаких подозрений и уж тем более беспричинных страхов. Ничего необычного впереди не было, и подъехавший Павел так и подметил:

– Ничего такого не вижу, вроде.

– Я тоже не вижу, – согласился Алексей.

– Чего же он так сильно испугался вчера? Он ведь в сторону иных даже не смотрел вроде бы. А в штаны наделал.

– Вот и я не понимаю. Поехали, нет его здесь. Здесь вообще ничего нет, – бросил Алексей и развернул коня.

Вернувшись к Саше, который вертел головой контролируя обстановку, группа двинулась дальше, выехав на набережную. Впереди уже виднелся рухнувший дом, чуть не похоронивший их вчера вместе с лошадьми. Вдруг неожиданно для всех запищал дозиметр.

– Началось, блин, – выдохнул Саша.

Все остановились, вскинули оружие и, крутясь в разные стороны, ожидали атаки псов или других тварей, коими кишел мертвый город. Но на них никто не нападал. Через несколько секунд счетчик затих.

– Ничего не понял, – растерянно произнес Павел и осторожно на несколько метров продвинулся вперед.

Гейгер молчал. Павел махнул рукой, и бойцы подъехали к нему, вглядываясь в полуразрушенные здания квартала.

Всплеск воды нарушил тишину одновременно с дозиметром, и все направили автоматы в сторону реки. Счетчик продолжал пищать все сильнее, и всплески воды становились громче. Спины парней покрылись холодным потом, напряжение нарастало вместе с шумом воды, за которым уже не было слышно треска дозиметра. Лошади, обычно спокойные и не напугавшиеся даже мутанта, занервничали и, казалось, вот-вот сорвутся в галоп. Леденящий первобытный страх окутывал всех шестерых, заползал в каждую клеточку тела, проникал в самое сердце и сковывал движения, затуманивая разум. В горле першило от приторно сладкого привкуса и дышать становилось труднее. Шум воды нарастал, становясь всё ближе и обволакивая…

Сколько это продолжалось никто не знал. Минуты убегали в вечность и терялись в бесконечности течения тихой реки. Затем все резко стихло. Только сейчас, придя в себя, бойцы поняли, что жмутся к стене дома, подальше от берега. То ли лошади, умные животные, сами убрались от опасного места, то ли люди подсознательно ушли, даже не понимая того. Но они жались к дому, который был метрах в ста от пугающей черной воды. Переглядываясь между собой испуганными глазами, друзья молчали, пытаясь осознать произошедшее.

– Я не буду его бить, – нарушил молчание Саша, восстановив дыхание.

– Что? Кого бить? – Павел слегка тряс головой, словно вытряхивая из неё остатки воды.

– Гену не буду бить. У него были все основания перепугаться, – тихо говорил Саша, будто Гена мог услышать его.

– Я чуть не сдох, мля. Мне так страшно ещё никогда не было, – соглашался Паша, осматривая себя и свою лошадь.

– Поехали отсюда, – тихонько пролепетал Алексей, в глазах которого всё ещё читался ужас.

– Поддерживаю, – согласился Павел.

– Что это было, а? – спросил Алексей, отходя от шока.

– Даже не собираюсь выяснять, Лёха. Ни за что. Обойдем упавший дом по двору, через школу. Я к реке больше не приближусь, – ответил Павел и направил гнедую кобылу налево, во двор.

Остальные последовали за ним, опасливо оглядываясь в сторону реки.

Двор был сплошь завален обломками рухнувших зданий вперемешку с остатками машин. Кое-где, сквозь грязь и бетон, пытались прорастать небольшие кустарники и деревца, преодолевая тяжелый путь к солнцу. Осторожно шагая к школе, которая виднелась впереди, бойцы вели лошадей за собой. Пробираться через груды бетона и битого кирпича оказалось не просто. Спотыкаясь и матерясь, группа упорно двигалась к цели, рискуя напороться на торчащую повсюду арматуру. Через полчаса во двор школы вошли взмокшие люди и лошади, остановившись передохнуть.

– Как искать-то будем, если к берегу не ходить? – переживая за беглеца, спросил вдруг Саша, чем поразил остальных.

Алексей с Павлом переглянулись, не скрывая удивления, и это не ускользнуло от Саши.

– Да хорош. Я же сказал, что у него были все основания свалить. Я сам там чуть не обделался, блин.

Алексей пожал плечами и осмотрел двор.

– Как-то придется идти, – констатировал Павел.

– Нам на ту сторону надо. Там стреляли, он мог туда рвануть, – напомнил Алексей, и Павел резко изменился в лице.

– Паш, ты чё, а? – взволнованно спросил Саша.

– Нормально всё, – отмахнулся Павел, хотя идти к дому ему совсем не хотелось.

Он не боялся увидеть дом, наоборот, он мечтал снова войти в свою квартиру на седьмом этаже и выглянуть в окно из своей комнаты. Увидеть с высоты знакомый двор и детскую площадку. Пусть даже разрушенную, уничтоженную, но родную, до боли в сердце свою. Качели, где качался после школы, футбольное поле, на котором гонял мяч с местной детворой. Беззаботное детство кануло в никуда, оставив Павлика, маленького мальчишку, на качелях, в далеком и, казалось, уже несуществующем никогда прошлом.

– Может, покричим его? – вернулся в реальность Павел.

– Да за мостом он. Больше негде. Чего тут орать? – возразил Алексей.

Саша, словно точно поняв, куда делся пропавший юнец, вдруг выдал:

– А может, сожрала его она?

– Кто она? – не понял Алексей, удивленно глянув на товарища.

– Река,– перешел на шепот Саша и продолжил: – Он же мог к ней побежать. Я вот, если честно, не помню, как я у дома того оказался.

– И я не помню, – закивал Павел, глядя на Алексея.

Тот молча кивнул и глянул на своего коня.

– Думаешь, лошади? – догадался Павел.

– Ну, не исключено. Либо инстинкты сработали.

– Значит, идем через мост, на тот берег? – спросил, по-прежнему шепотом, Саша.

– Идем. И не забываем: там могут быть минимум четверо с автоматами. И хрен их знает, что у них на уме и по кому они вчера стреляли. Если случится потеряться, то встречаемся на этом складе или на базе на окраине, – инструктировал Павел, обводя взглядом друзей.

Те закивали головами, соглашаясь, и оседлали коней. Павел нехотя последовал их примеру и запрыгнул на свою гнедую.

– Страшновато как-то снова приближаться к реке, – промямлил Саша и недоверчиво глянул в сторону тихой, но ставшей теперь страшной речушки.

– Тут ты прав, Санёк, – согласился Павел и направился вдоль складского забора к набережной.

Лошади вели себя спокойно, бодро шагая мимо склада. Оставив его по левую сторону, группа осторожно вышла к дому, где раскинулась набережная улица с остатками асфальта и рухнувшим вчера домом. Счетчик молчал, и это ненамного, но все же успокаивало. Свернув по тротуару налево, бойцы двинулись к мосту, за которым вчера стреляли. Движение здесь, когда случился вселенский апокалипсис, было более плотным, и ржавого металлолома становилось больше. Приходилось петлять между машинами, стараясь не зацепить их, не пораниться самим и не покалечить лошадей. Ехали колонной, сохраняя дистанцию до впереди идущего около десяти метров. Первым шел Павел, разведывая ранее неизвестную дорогу. За ним держался Саша, постоянно косясь на речку, и замыкал колонну Алексей, контролируя тыл.

Река справа, метрах в пятидесяти, как и прежде неспешно убегала на север, неслышно журча черной водой. Лес на той стороне постепенно редел по мере приближения к городским высоткам. Спальный, когда-то престижный район сейчас ничем не отличался от остального города, побитого дождем. Смерть уравняла всех.

Широкий мост впереди незыблемо возвышался над рекой – архитектурное творение рук человеческих над творением природы. Человек считал себя главнее и важнее, но дождь и время взяли свое. Планета, оживая, забирала отнятое у неё за тысячелетия. Венец природы теперь лишь жалко побирался на остатках цивилизации, оказавшись лишним на Земле. Безжалостный к природе прогресс, дал задний ход и покатился в пропасть небытия. Нет больше гаджетов и понтов, телевизоров и компьютеров, машин и прочего хлама, совсем ненужного для выживания. Все развитые мировые технологии не спасли человечество от огненного дождя, накрывшего планету смертью. Одежда, еда и патроны – вот, что сейчас имеет ценность. Вот, что нужно сейчас для выживания.