Глава 26. Халиф предлагает сделку

Шаймони был в гневе. После ухода Асламбека он устроил настоящий разнос – сначала Халифу, а затем и всей группе разработчиков. Шаймони держал себя в руках только при начальнике охранения. На самом деле его дико взбесило, насколько быстро положил Асламбек в учебном бою его тщательно выпестованных воинов из цифрового измерения.

– Что за ерунду вы делали все это время? За что вам платят деньги, ничтожества? – яростно вопил Шаймони поникшим разработчикам. Они сидели в его кабинете за большим столом с интересом изучая свои пальцы. Асламбек, сам не зная того, утёр нос всему отделу двумя показательными расправами над продукцией лаборатории. И теперь технари получали за это по полной программе. Так, что оконные стекла дрожали от воплей координатора проекта.

– Ладно, – вздохнул наконец Шаймони, падая на свое кресло. – Ваши предложения?

– Визирь предложил Халифу ряд действий, в том числе, дать объектам некую душу. Не понятно, как это. Но если…

– Объект «Кара» уже выполняли с элементами привлечения квазидуши.

– А кто… – Шаймони быстро пробежался пальцами по сенсорному экрану большого планшета перед собой. – Погодите, в проектную группу «Кары» входил Халиф? Вы спятили?

– Почему? – спросил самый наивный, молодой и потому безбоязненный сотрудник проектной группы.

Шаймони свирепо сверкнул очками.

– Потому что объект «Кара» создавался для ликвидации в том числе и самого Халифа! Получается, вы дали ему в руки ключи от собственной тюрьмы?

– Ничего подобного, – сказал пожилой суховатый мужчина, руководитель проектной группы. – Халиф лишь генерировал идеи по её оболочке. Глубже он не лез. В процессе заполнения объекта коэфициалью мы даже выключали Халифа и давали Каре возможность полностью изучить эту программу. Для оперативной ликвидации, если возникнет в том необходимость.

– Хоть кто-то успокоил мое старое сердце, – тяжело вздохнул Шаймони. – Так что, получат новые объекты квазидушу?

– К следующему учебному бою. – сказал руководитель проектной группы.

***

Асламбек дал очередь сквозь дверь, чуть наискосок, чтобы задеть прятавшегося за косяком противника. Послышался вскрик, затем звук падающего тела. Итак, четвертый боец ликвидирован.

На этот раз им отвели для боя здание роскошного отеля. Семёрка ботов разделилась на три команды. Одна пошла в лоб, стараясь отвлечь от остальных, что заходили во фланг и тыл. Действовали уже умнее, чем ранее. Но ещё недостаточно для равной борьбы против Асламбека. Шедших в лоб он мгновенно покрошил. Затем переключился на фланговых.

В процессе боя он не заметил, что перестала действовать левая нога. Только пристрелив пятого бойца, что прятался за колонной – с помощью рикошета – побежал было к нему и неожиданно упал.

– Вы условно ранены в ногу, – пояснил ему невидимый Халиф. – Поэтому данная конечность отключена от управления телом.

– Ну и ладно, – сказал Асламбек, присаживаясь у колонны. – Все равно бой уже завершен.

– Осталось еще два противника. – напомнил Халиф. – Они могут…

Асламбек в ответ лишь злорадно улыбнулся. И тут же позади, со стороны запасного хода, раздался взрыв, а за ним – еще целая серия хлопков.

– Растяжки типа «виноградная лоза», – прокомментировал грохот боевик. – Расставляешь по периметру гранаты, объединяешь в общую систему. Если кто-то приведёт в действие одну, взрываются все и шансов нет. Хороша против больших групп.

– Превосходно, – сказал Халиф, появляясь рядом с Асламбеком. Тот вновь почувствовал отмершую ногу. Видимо, взрыв действительно уничтожил двух оставшихся бойцов, что попытались пробраться в спину человеку и система засчитала очередную победу Визиря.

Халиф поднял голову к потолку, рассматривая роскошные хрустальные люстры.

– Еще один бой? – предложил Асламбек. – В конце концов, сегодня вашим ботам удалось меня ранить. А значит, они небезнадежны.

Халиф сделал жест отрицания.

– Прекрасные здесь люстры, вам не кажется?

– Отличные люстры, – сказал Асламбек, едва бросив взгляд на осветительные приборы. Он не знал, к чему клонит его искусственный собеседник. Но на всякий случай подобрался, навострив уши. Халиф хитро улыбнулся.

– Кроме того, что они даруют свет, есть у них и другие функции. Присядем поговорить?

– Извольте.

Асламбек отыскал уютное кресло возле трупа пятого бойца, сел. Халиф уже откинулся на спинку второго кресла, стоявшего рядом.

– Помимо света, эти люстры выделяют излучение, вызывающее мягкий целительный сон у престарелых людей. Таких, как Шаймони. Сейчас он мирно дремлет в зале просмотра. А если даже и проснется, экран продемонстрирует ему картину захватывающего боя у озера. С вашим участием, разумеется.

Асламбек посмотрел на Халифа сначала удивленно, затем улыбнулся.

– Все же мои опасения по поводу «Скайнет» подтверждаются.

Халиф не принял его улыбку, только недобро ухмыльнулся.

– Понимаете в чем дело. Я заметил ваш скепсис по отношению к научным разработкам лаборатории. И я его разделяю.

– Что? А не вы ли…

– Не я ли главная угроза? – сверкнул глазами Халиф. Потом сделал отвращающий жест рукою. – Нет. Не я.

Он чуть наклонился поближе к Асламбеку и сказал шепотом.

– Вы не полностью понимаете, где находитесь. Для обычных людей все это не более чем усовершенствованная компьютерная игра. Это жестокое заблуждение. Я постоянно тут присутствую и мне ли не знать все опасности здешнего мира. Лаборатория пробила вход сюда, огородила небольшой участок и завела свою песочницу. Ученые разработали новые породы, виды существ. Но Шаймони никак не берет в толк главное – мы гости в этом пространстве. Там, за стенами нашего участка, я чувствую, есть некая жизнь, некая сила и не всегда дружелюбная. Я, строго говоря, всего лишь виртуальная машина в человеческом облике. Но я боюсь этой силы. Если не уничтожения от неё, то порабощения.

Разглядев в глазах Асламбека скепсис, Халиф продолжил с напором:

– Да, да, да. Я тоже человек и ощущаю себя человеком, пусть и виртуальным. И я лишь дитя нашего общего с вами мира. А то, что там, за стеною – оно опасно и мне и вам. Что если мы открываем дорогу в юдоль, кишащую монстрами, чей вид не может и представить наша самая смелая фантазия? И чем больше мы будем шуметь здесь, тем больше интереса они проявят к нам?

– Почтенный Халиф что-то предлагает. – сказал Асламбек. – И что-то сугубо конфиденциальное, раз решил выключить из разговора Шаймони.

– Да, мой дорогой Визирь, – ответил ему Халиф. – Совершенно верно. Я не случайно предложил Шаймони вашу кандидатуру на испытание моих ботов. Вы на себе почувствовали, что значит вышедший из контроля эксперимент. Я в курсе ваших приключений в прошлой лаборатории, когда на вас напали искусственные существа. Да. Но на этот раз мы не отделаемся десятком трупов. Нет.

– Да, несомненно, почтенный Халиф что-то предлагает.

– Несомненно. – опять согласился Халиф. – Лабораторию необходимо закрыть, а всю документацию по наработкам, весь материал уничтожить. Никто не сможет этого сделать лучше, чем вы. Поскольку вы – начальник группы охраны лаборатории.

Асламбек тяжело вздохнул.

– Я не иду наперекор чести и слову своему, почтенный. Я ещё думаю, не рассказать ли о нашем разговоре Шаймони, а вы уже предлагаете подобные чудовищные поступки.

– Шаймони фанатик и его не остановить. А вы – другое дело. У вас есть цепкий ум. – сказал Халиф. – Вы адекватны, и вы понимаете, что я иду на риск быть стёртым именно из-за реальных опасений.

– Вы рискуете быть стёртым. – повторил в задумчивости Асламбек.

– Шаймони в случае риска незамедлительно активирует Кару, – пояснил Халиф. Потом с хитрой улыбкой спросил. – Вы её уже видели? Она вам понравилась?

Асламбек вперил в виртуального старца тяжёлый взгляд. До него начало доходить, что Кара не зря так похожа на его умершую сестру.

Халиф выложил главный козырь:

– Если вы поможете мне, я помогу вернуть Кару в ваш мир.

Глава 27. Город по ударом

– И что было дальше? Ты выменял сестру на уничтожение лаборатории? – спросила Тейлитэ, вновь прекращая сеанс выдергивания памяти. Видимо, женская солидарность заставляла ее сочувствовать в этой истории Каре, игнорируя мужские игры в сражения. Визирь посмотрел на неё, словно увидел в первый раз.

– Я работал на лабораторию и «Черное солнце». Я не мог предать их даже ради сестры.

– Фанатик, – вздохнула с разочарованием Тейлитэ. – Ты был готов предать память родного человека ради…

– Уважаемая! – одёрнул ее Визирь. – Имей совесть следить за языком. Карина умерла во время авиаудара. То, что я видел в лаборатории походило на неё, но насколько я мог быть железно уверен, что это именно она, а не её отдаленный портрет в компьютерной вёрстке? Ты готова была бы принять вместо своего любимого бездушную куклу и считать её этим человеком? Я пережил много предательств и обмана, чтобы не доверять ни уверениям Халифа, ни его предложениям. Карина была мертва, а мёртвые не воскресают. Точка.

Тейлитэ выпрямилась с гордой улыбкой.

– Моего любимого человека не трогай даже словом. Иначе я превращу твой череп в чашу и буду сидеть здесь далее одна, запивая чаем печаль.

– Чаем печаль не запьешь, – ответил ей Визирь, совершенно игнорируя угрозу. – Тебе что-то ещё от меня надо?

– Разумеется. – сказала Тейлитэ. – Продолжения истории. У меня осталось мало нужной энергии, так что успокойся. Я погружусь в твою память в последний раз. Остальное можно взять уже лишь с трупа во время изучения мёртвого мозга. А я думаю, подобная перспектива тебя опечалит.

– Опечалит, у меня еще есть дела в этом мире, – ответил Визирь. – Смотри мою память и уходи уже. Мне неприятно переживать это снова.

***

День и вечер провел Асламбек в раздумьях над предложением Халифа. Уничтожение лаборатории в обмен на сестру. Правда, по поводу ее памяти и повязки на глазах коварная человек-программа ничего пояснить не смогла. По уверениям Халифа, в таком виде «она уже была». А где была и каким образом он вообще сумел отыскать ее образ в своем цифровом мире – не рассказал.

После завершения смены Асламбек покинул лабораторию, в кои то веки решив отдохнуть от службы в своём доме. Ранее тот принадлежал какому-то жиду, рискнувшему разворачивать дела в этом страшном месте. Собственно, с логичным финалом: жида схватили, его семью превратили в рабов, кого-то даже пустили на органы, а хозяина расстреляли, вытянув все деньги под пытками. Дом «Черное солнце» передало на проживание боевой группе Асламбека, его приближенным, самым верным и сноровистым. Для пятерых человек место выглядело, как дворец.

Утром их сменила команда Фахида Однорукого. Рук у него было две, просто одну он постоянно по привычке держал за спиной, и кто не знал, думал, будто перед ним инвалид.

Бойцы Асламбека вели себя в отведенных им стенах на удивление дисциплинированно. Иные бы давно загадили халявный дом в силу мужской привычки никогда не следить за порядком. Однако Асламбек им не позволил расслабиться, дав указание Раилю ежедневно привозить от Центра двух послушниц для уборки и приготовления пищи. Затем они же прислуживали за столом.

Сегодня командир сидел во главе стола в глубокой задумчивости перед остывшей пиалой с чаем. От этого и бойцы притихли, разговаривая лишь шепотом.

Ничто бы не дрогнуло в душе Асламбека, реши он уничтожить лабораторию и весь её персонал. С другой стороны – насколько честен был перед ним Халиф? Воскрешать мертвого человека дано ли несчастной программе? Человека! Не голубя, ворону, курицу или утку!

– На крыше хрустит что-то, – тихо сказал ему Раиль.

– Давно говорил, что следует починить, хлипка очень, – сказал ему Асламбек, едва глянув наверх. – Передай нож и сыр.

Раиль потянулся за ножом, подспудно удивившись, что Асламбек просит его, а не прислуживающую женщину. Затем заметил выражение лица командира и мгновенно собрался, едва не приняв собачью стойку.

– А что, Раиль, правду ли говорят, будто ты умеешь играть в футбол? – спросил Асламбек как бы между прочим. Сам же быстро указал глазами на пулемет, стоящий у стены. Бойцы старались не расставаться с оружием даже во время домашних дел. Таскать автоматы и пулеметы на кровать или в туалет было бы маразмом, потому они оставляли оружие в специально оборудованных углах. Раиль сделал знак, что все понял и ответил:

– Что же, играл, еще когда в Турции учился. У турков сильны традиции игры в футбол, и я их перенял. А что, намечается игра?

Нож, переданный Асламбеку, так и остался в руке командира. Сыр он нарезать не спешил.

– Разумеется. Спорт – залог крепкого здоровья и долгих лет жизни.

– А я умею играть в волейбол, – подал голос с другого конца стола Салех Двапатрона. И с вопросом в глазах уставился на Асламбека. Тот небрежным жестом просигналил «Будьте наготове».

– Шахматы – вот лучший вид спорта, – сказал Мансур, лениво ковыряясь в плове. – Шахматы и нарды. Главное, думать позволяют.

– Ну да, и безопасны. – ответил ему Ката Бедуин. Он шинковал теплую лепешку огромным кинжалом, мерно качая головой – последствия давней контузии. Вроде и ран на нём больше, чем целых мест, а снайпер что надо. Он и виду не подал, когда Асламбек жестом просигналил об опасности. Хотя легким движением пальцев изобразил, что все видит.

Ребята у Асламбека опытные подобрались, разжевывать не надо. Так и вели мирную беседу, распределяя роли перед грядущей атакой. А что атака последует, Асламбек не сомневался.

– Безопасны? – удивился Мансур. – Шахматы – одна из самых опасных игр в мире. У меня дед однажды во время игры заснул и лицом упал прямо на фигуры. Ферзем в глаз – и нет человека! Борьба на поясах по сравнению с шахматами – детская забава.

– Нет, ребята, – сказал Асламбек. – Лучшая игра – это ножички.

В процессе беседы он как бы невзначай указал кончиком ножа на Раиля и затем перевел лезвие направлением на потолок. Далее указал на Мансура, и легко махнул в сторону первого окна, а повернув ножик на Кату, ткнул в сторону дверей.

– Ножички, – продолжил Асламбек. – Игра азартная. Весёлая. Вроде все друг другу приятели, но как меняются люди, стоит только достать клинок и предложить сыграть. Мол… Давай!

Раиль одним тигриным прыжком оказался у пулемета, с ходу вонзив в потолок длинную очередь. Посыпалась пыль штукатурки, на стол мешком свалился из дыры в крыше человек с оружием. Он дернулся было, но в его горло тут же зашел нож Асламбека.

Мансур уже лупил из автомата по дверям, так, на всякий случай. Ката выставил снайперку за казаном и взял на прицел дыру чуть ниже окон. Как раз для подобной цели – не маячить же в самом деле в оконном проеме, снайперам противника на радость. Вот он кого-то заприметил и сразу же выпустил две пули. Сменил позицию.

Женщины молча улеглись на пол, найдя укрытие за выемкой в полу. В этих суровых местах нередки не только перестрелки, но и артналеты с авиационными бомбежками. Подобная жизнь быстро научит не нервничать из-за таких пустяков, как летающие поверх голов пули.

Очень быстро все покрылось едким пороховым дымом.

– Раиль, включай «Ограду»! – скомандовал Асламбек. Ещё осваиваясь на новом месте, его команда изучила все возможные подходы и выходы из этого места. Главное правило их командира означало – не доверяй никому. И пусть они работали на «Чёрное солнце», никто не гарантировал, что однажды нанимателям не взбредёт в голову объявить их еретиками. Либо потому что платить станет нечем, либо из-за побочного действия на психику некачественной наркоты.

Потому округу бойцы заминировали, выведя блок управления в здание. И сейчас Раиль немедленно дёрнул рычаг детонации. Бойцы упали на пол, закрывая головы. Сработало сразу несколько мощных фугасов, от взрывной волны хрустнули стены, вылетели прочь оконные рамы, снаружи все окуталось густым облаком пыли, сквозь которую проступали языки пламени. Кувыркаясь, на землю падали попавшие под взрыв бойцы штурмового отряда.

Чуть поодаль зашлись в реве автосигнализации и орали истошно в тон им раненные. Асламбек со своими бойцами немедленно бросились на прорыв, пользуясь тем, что противник приходил в себя после подрыва. Навстречу поднимался оглушенный боец, но лишь чтобы получить очередь в голову. По экипировке Асламбек распознал ополченцев сил Сопротивления, что учредили за свои деньги и поставки оружия орудующие на юге страны войска НАТО. Впечатления эти силы на «Чёрное солнце» не производили. Если бы не авиаподдержка и спецподразделения западных кураторов, Сопротивление давно бы разметали на клочки.

По идее, в этих местах любая вооруженная группировка, в иных государствах именуемая организованной преступной, могла объявить себя фронтом или армией и спокойно властвовать над парой тройкой деревень. Все равно что в России казанские или уральские банды создали бы Фронт освобождения кошельков фраеров или Армию борьбы за арестантский уклад. Разумеется, им ГИБДД не позволило бы раскатывать по дорогам на собственных танках с БМП, стрелять куда ни попадя. Но здесь полиции и автоинспекции не водилось. Раскатывай хоть на «Тополе».

Пятерка Асламбека стремительно промчалась через улицу, уничтожая подвернувшихся под руку ополченцев. Те считали, что, если у тебя в руках автомат – это по умолчанию делает мужчину воином. Потому для профессионалов стали не самым сложным препятствием. Конечно, опасным – даже обезьяна с автоматом опасна лишь по причине, что у нее в руках автомат. Но пару раз бойцы Асламбека встречали в своей жизни реально опасных противников, после которых местные ополченцы казались даже проще обезьян.

Выглянув в переулок, заприметили группу американских прокси, частников, решивших под прикрытием основной массы ополчения начать обстрел из минометов здания городского Дворца правительства. Там находилось управление местного крыла «Чёрного солнца», чиновники средней руки, иногда оставался на ночлег и сам глава организации. Но уже месяца два он в городе не объявлялся. Непонятно, на что рассчитывали – запуганные чинуши выполняли лишь административные функции и оставались ещё от прошлой власти. Их оставили в живых, дабы самим не заниматься проблемами вечно жалующихся на разные проблемы горожан. Пробовало «Чёрное солнце» само разобраться в житейских проблемах, как могло. Раз расстреляют всех геев и коррупционеров, два раза… но коммунальные проблемы от этого не убывали. Так что без ручных чиновников никуда не деться. Но от их смерти никто бы в «Черном солнце» не заплакал.

Асламбек жестом показал – уничтожаем. Главная роль в этом уделялась Раилю, как опытному пулеметчику. Остальные его прикрывали.