Все они сели в машину, Лайам и Шами кое как уместились сзади, где и сидений не было. Они поехали к границе города, к фабрике, откуда дорога вела к западной стене, где имелся проход, уходящий чуть вверх, пока не приводил к Комплексу-4, овеянному столь мрачной славой. Впрочем, в округе хватало мест, от которых мирные кадолийцы шарахались и старались держаться подальше без всякого на то основания.

Нельзя же назвать основанием фольклор и дикое зверье.

Словно отвечая на его мысли, Шами заговорил:

– Неужели тебе не страшно, Лайам? Люди говорят, в Комплексе-4 на самом деле видели призраков: полупрозрачные силуэты людей.

– Ой, да люди, конечно, наговорят, – отмахнулся Лайам. – У меня есть довольно стройное предположение, что это за призраков тут повсюду видят, и можешь мне поверить, к настоящим призракам это не имеет отношения.

– Пусть так, но что ты скажешь о черных копателях?

– О, да-да, еще одни бабушкины сказки.

– Но они существуют, Лайам! Нам же рассказывал отец, что видел одного как раз в проходах той стороны. Они там есть, они есть везде. Свихнувшиеся механические существа древних, которые копают и скребутся в черных коридорах, ползают за стенами. Их построили тысячелетия назад, чтобы копать руду, но, когда их создатели сгинули, творенья продолжали копать туннели, а потом стали обретать собственный разум. Темный.

– Да кончай пересказывать мне эти детские страшилки, Шами, ты думаешь, я их не слышал?

Шами невозмутимо продолжил:

– Они выдумали собственного бога и поклоняются ему, соорудив алтари в маленьких темных пещерах, и приносят ему все блестящее. Их также притягивает свет, и стук шагов по камню. Они способны слышать малейшие вибрации.

В этот момент машина наехала на кочку, и всех слегка подбросило. Шами заговорил снова:

– Их темный разум считает людей чем-то вроде паразитов, от которых надо чистить туннели. При этом они хитры и очень умны. Они охотятся, заманивают, могут загнать одинокого путника в тупиковый проход, и тогда в каменных стенах разверзаются трещины и металлические черные руки хватают его и утягивают вглубь!

– А что потом делают? – будничным тоном уточнил Ковард, как будто интересовался который час.

– Не знаю, что делают. Никто не выживал, чтобы рассказать. Но как ты думаешь, долго ли ты проживешь, если когтистые лапы потянут тебя в трещину и будут там таскать по узким пустотам?

– Я слышал, они хотят быть похожими на людей, поэтому выпивают мозг, – бросил через плечо Мик, не отрываясь от дороги.

– Нет, мозг им без надобности. Это же машины, они не могут питаться органикой, – возразил Шами.

– Ну надо же, какое-то рациональное звено в этой байке! – воскликнул Лайам.

Шами веско заметил:

– Кто-то описывает их низкорослыми, ковыляющими, с большими руками, а кто-то, что они ходят в черных плащах. Их электронный мозг видит мир в причудливом свете, но чрезвычайно изворотлив.

– Если у них есть мозг, значит, в него можно всадить нож, – сообщила Калисса, любовно проверяя остроту своего кинжала, что делать в трясущейся машине было вряд ли разумно.

Лайам воззрился на него:

– Зачем ты нам это рассказываешь? Думаешь, мы испугаемся и повернем? Шами, мы из другого теста.

– Ничуть не сомневаюсь, что вы выживете в любой переделке, а вот меня и Мирику порубят там в капусту, пока вы не смотрите, – буркнул парень.

– Калисса, проследи, чтобы Шами не утащил черный копатель.

– Да, Лайам.

– Она шутит и не верит, что такая ситуация возникнет! – воскликнул Шами.

Калисса обернулась и серьезно посмотрела на него:

– Если я увижу, как что-то затягивает тебя в трещину в стене, я спасу тебя и повытаскиваю из этой твари микросхемы.

Шами сглотнул, глядя в ее холодные глаза, но, кажется, его это успокоило.

Тем временем они уже подъехали к фабрике. Здесь собралось несколько человек из так называемой банды, которую сам Лайам считал чем-то вроде сообщества единомышленников. Он объединил вокруг себя людей, ищущих в жизни что-то, не знающих что, но чувствующих, что Лайам ищет тоже самое. На вылазку отправились далеко не все, основная часть осталась в Штабе – доме в промышленном районе, который купил Лайам за бесценок, чтобы было, где собираться, а тем, у кого нет крыши над головой, чтобы было, где жить. Все начиналось с нескольких ребят, которые не знали, чем заняться в жизни, а Лайам дал им цель, потом в Штабе стало довольно многолюдно.

Среди них были не только молодые парни, но и девушки. Им нравилось, что у ребят Лайама царило равноправие, чего в патриархальной Кадолии не всегда можно было увидеть. Возраст тоже разнился: совсем подростки и люди весьма зрелые. Например, Грета – настоящая ведьма, которая затруднялась назвать свой возраст, и погонщик скота Хруст, что потерял в нижних ходах жену и ребенка после нападения горной кошки и искал новый смысл жизни для себя.

Кроме ребят, на дороге в теньке деревьев стояли те, кто оказался в походе случайно: так удачно попавшиеся вчера лысые громилы-близнецы, не забывшие свои дубинки, и недовольный мужчина в обмундировании полицейского с настоящим автоматом на груди.

Близнецы и полицейский поглядывали друг на друга с нескрываемым недоверием. Еще бы, страж порядка и представители криминального мира оказались в одной упряжке. Лайам усмехнулся, чувствуя себя вождем, объединяющим народы.

И, конечно, здесь была Мирика. Рыжие волосы сверкали в лучах утренних облаков, а зеленые глаза светились в предвкушении. Но Лайам с неудовольствием заметил, что она и не подумала как-то собраться в поход, на ней была все та же повседневная одежда, что и всегда: обтягивающие штаны и клетчатая рубашка с закатанными рукавами. Да хоть бы взяла какой-то рюкзак с едой! Нет, некоторая несобранность и взбалмошность этой девчонки определенно был ей в минус.

Мирика заметила, что в машине с ними приехал Шами, и тут же набросилась на Лайама:

– А его-то ты что притащил? Там же опасно будет! Ты хочешь, чтобы его убили?!

– А что я тебе говорил? – проворчал Шами.

– Недооценивай своего избранника, Мирика, он здесь, чтобы тебя защитить.

– Что? – опешила Мирика.

– Ну, Шами, что ты молчишь? Скажи мне все то, что ты горячо говорил мне все утро, упрашивая меня взять тебя с собой.

– Упрашивал? – вскинул брови Шами.

Лайам только мысленно чертыхнулся и решил взять инициативу на себя:

– Он сказал мне, Мирика, что переживает за тебя, когда услышал, что ты отправилась с нами. Да, он не боец, но хотел быть рядом, присматривать за тобой, чтобы ты не упала или не расшибла коленку. Он понял, что мужчина должен быть со своей женщиной, когда она рискует жизнью ради будущего человечества! – На этих словах лицо Мирики начало выражать недоверие, и он подумал, что, наверное, зря сказал про будущее человечества.

– Ты серьезно беспокоился за меня, Шами? – спросила девушка.

– Конечно, я переживал, ведь там опасно, я удивился что ты…

Она прервала его, заключив в объятиях:

– О, Шами, я так тебя люблю!

– Мир вам да любовь, дети мои, – изрек Лайам, положив руки им на спины, а потом отправился проверить все ли готовы к путешествию.

Мол и Буб сразу подошли к нему.

– Эй, а ты не спешил, Лайам, – сказал Мол. – И ты же обманул нас! Мы думали, ты собрал шайку отчаянных головорезов, чтобы пограбить Комплекс-4, а твое разрешение где-то куплено, но тот хлыщ в обмундировании, пояснил нам, что это вообще не грабительская акция, а одобренная правительством экспедиция!

– О, простите, парни, но мне показалось, вам давно уже пора вернуться в лоно закона. Разве вас не радует мысль, что вы в кой-то веке будете делать что-то не нарушающее порядок и даже общественно полезное?

– Полицейский сказал нам, что его послали нас охранять, что за ерунда? – прогудел Буб.

– Я думаю, его послали присматривать. Но какая разница? Зато у нас имеется человек с серьезным оружием.

Буб пробурчал недовольно:

– По-моему он не верит, что мы действительно зайдем туда. Он думает, мы дойдем до входа, увидим призраков и побежим назад.

– Ну, парни, я надеюсь, вы не оправдаете его надежд.

– Мы? Да нам начхать на призраков! – сплюнул Мол. – Но полицейский сказал, мы должны отдать половину мэру. Мы на такое не подписывались Лайам!

– И не отдавай. Что вы оба найдете, то ваше.

Братья заметно повеселели от этой новости, и к ним вернулся энтузиазм.

Лайам сказал им:

– Но запомните, главный в этом походе – я. Будете выпендриваться, или прекословить я вас обратно отправлю, и никаких вам ценных находок.

– Да ладно, что ты, от нас не будет проблем!

– Смотрите у меня, лысые засранцы, я недисциплинированность не терплю!

– Эй, паренек! – окликнул его этот самый полицейский, завидев.

Лайам смерил его взглядом. Кажется, еще кое-кому здесь придется очень ясно обозначить распределение ролей.

Полицейский был молод, но старше Лайама. Скуластое лицо, голубые ясные глаза, взъерошенные черные волосы. На руке кольцо – вероятно семьянин, искренне верящий в дело, которому служит; готов защищать добро и справедливость и искоренять преступников. На нем был бронежилет и внушительное обмундирование, а также нашивка офицера на рукаве. Очевидно, выделили не простого патрульного, а человека, имеющего опыт командования. Что ж, тем хуже для него.

Полицейский деловито продолжил, напустив на себя вид серьезного профи, которого отрядили заниматься какой-то ерундой:

– Ты, кажется, здесь главный? Где транспорт, на котором поедет вся эта толпа, уж не той ли машине, на которой ты приехал?

Лайам молчал, невозмутимо его изучая, заглядывая в глубину глаз. Похоже это не плохой парень, ему просто действительно кажется все это задание каким-то наказанием… Или нет, постойте, он видит в этом ответственность! Что ему необходимо присмотреть за кучкой молодых парней, чтобы они не покалечились, кто бы мог подумать!

Офицер, тем временем, уже начинал нервничать, не понимая, почему собеседник молчит. Ладно, полицейский неплохой человек, не стоит издеваться.

– Простите, вы не представились, – почти приветливо сказал Лайам.

Полицейский моргнул, и поспешно проговорил:

– Да… я, офицер Каниг, командир оперативной группы при администрации Кадолии.

Упоминание собственной должности, вернуло офицеру Канигу совсем ненужное сейчас чувство собственной значимости, поэтому Лайам решил не миндальничать:

– Я действительно главный, господин Каниг, я руководитель этой экспедиции, а не вы, как, возможно, вы по какой-то странности себе нафантазировали.

– Что? – нахмурился Каниг. – Да это даже не похоже на настоящую экспедицию, ты привел каких-то пацанов с улицы, а сам хоть и известен большими находками, не зарекомендовал себя серьезным исследователем пещер, а скорее известен как искатель диковин и тайн.

– И тем не менее, мы отправляемся туда, где можем погибнуть. Вы не думали об этом?

– Думал, поэтому…

– Поэтому вас направили с нами приглядеть и осуществить безопасность. И безусловно мы это оценим. Вот и приглядывайте, ваши приказы здесь никто выполнять не будет.

– Но я же…

– Хотите проверить? Это мои люди, они верны мне. Так что давайте не будем устраивать здесь глупых сцен. Безусловно, я отвечу на все ваши возникающие вопросы и прислушаюсь к советам. Вы человек опытный, вероятно, с боевым опытом?

– Да, бывал в переделках.

– Вот и отлично. Не будем ссориться, офицер Каниг. Машина, не единственный транспорт. Сейчас прибудет еще один, – Лайам взглянул на часы и заметил с неудовольствием: – Эти лоботрясы задерживаются.

– А ты действительно не прост, Лайам Ли Кадами, как про тебя говорят, – оценил Каниг.

– Сейчас я хотя бы не выгляжу на двенадцать лет – вот когда было сложно работать с людьми.

Каниг только усмехнулся, наверняка подумав, что из-за роста и комплекции, парень перед ним выглядит на шестнадцать, что ненамного лучше. Что ж, Лайам привык.

Он поглядел на оружие в руках полицейского и поинтересовался:

– Не сочтите за претензию, но вы собираетесь стрелять по роботам из этого?

– Каким роботам?

– Мы идем в сооружение древних, в таких местах большой шанс встретить не только хищников, но и роботов. И вот стрелять по стальным машинам в узких проходах из автомата не лучшая идея, пули могут отрикошетить, да и часто их этим не остановить. Обычно исследователи используют очень крупнокалиберное оружие, либо дубины, как у тех двух молодцов.

Офицер усмехнулся:

– Не считай меня совсем профаном. Полиция тоже ходит по пещерам. Здесь заряжены мягкие взрывающиеся пули, как раз на случай встречи со стальными противниками.

Рык двигателя возвестил, что подъезжает второй транспорт.

На дороге, поднимая клубы пыли и нещадно тарахтя, ехал повидавший виды, военный автобус.

У него уже не было стекол, одна фара разбита, зеленая краска, в которую он некогда был выкрашен, выцвела и местами облупилась. Но в целом транспорт выглядел подходяще для экспедиции, отправляющейся в приключение.

Каниг присвистнул:

– Вы где это достали, детишки?

– Мы не детишки, Каниг, – сухо проговорил Лайам, – Сколько тебе? Тридцать? Тридцать два? Думаю, для твоих коллег постарше ты тоже еще юнец, так что не надо указаний на нашу молодость.

– Да ладно-ладно, Ли Кадами, я смотрю, тебе палец в рот не клади, и ты довольно обидчив.

– С самого детства я слышу от каждого, что я слишком маловат, для тех вещей, что я говорю и делаю, мне это уже порядком осточертело. Зови меня Лайам, я еще не король чего-нибудь, – сказал Лайам и пошел к автобусу, оставив офицера в некотором недоумении.

– Лайам! Прости, эта колымага кое-как завелась! – воскликнул Бурун, лохматый белобрысый пацан, что смотрелся в водительском кресле военного автобуса не по размеру, и даже, пожалуй, не к месту. Он бросил школу, сбежал и жил на улице, но Лайам не задавался вопросом, сколько ему лет и можно ли ему водить автобус. Паренек был в этом хорош, остальное не важно.

– Хорошо, что вообще завелась. Ты только не трепись, как ненадежен наш транспорт, – предупредил Лайам.

– Конечно, Лайам!

– Мы не встанем где-нибудь у западного косогора?

– Не должны, я все утро проверял и двигатель, и подвеску. Корыто старое, но крепкое, еще поездит. Нам дали его на несколько дней и надеются получить в целости.

– Не разочаруй их надежды – не гони по ямам.

– Да, Лайам!

Участники экспедиции начали с шумом и шутками загружаться в автобус.

– Кто с тобой поедет в машине, Лайам? – спросила Калисса, подбежав.

Парень быстро стрельнул глазами на полицейского, на Шами и Мирику, и сказал:

– Полицейский, ты и Ковард.

– Что такие привилегии этому законнику? Я думала, кому-то придется уступить место твоим любимчикам.

– Шами и Мирика не любимчики, я с ними рос в одном доме, они для меня семья и мы это уже обсуждали.

– Да, прости, Лайам.

– Полицейскому надо показать, что к нему вполне уважительны, хоть и не намерены подчиняться.

– Поняла. Пойду, скажу Шами, что ты променял его на полицейского, и чтобы забирались в автобус, – кивнула Калисса.

Лайам усмехнулся:

– Хорошая ты девчонка, что бы я без тебя делал? Жаль слегка… грубовата.

Калисса рассмеялась:

– Да брось, затея с веревками той ночью была для атмосферы.

– Да-да, конечно, но ты не моя принцесса.

– И не мечтала, Лайам. Но если… – она приблизилась, глянула, не смотрит ли кто, и провела пальцем по его щеке: – Если тебе снова будет одиноко, приходи.

– Обязательно, Калисса.

– А этот солдатик, он случайно не?..

– Не вздумай приставать к офицеру, он нормальный, не надо с ним играть и подначивать по дороге. Поняла?

– Да, Лайам.

– Вот и отлично.

После нескольких минут сборов и рассаживания по машинам маленькая импровизированная экспедиция тронулась в путь.

Они выехали за пределы города, пересекли фермерские хозяйства, попадающиеся тут и там вдоль дороги. Люди на полях поднимали головы и смотрели, кто это так тарахтит и куда отправились.

Лайам был рад, что в городе никто не узнал об этой затее, а то, чего доброго, нашлись бы возмущенные, они всегда находятся, стоит начать делать что-то необычное, новое, идущее в разрез с традициями. А здесь…. Овеянный мрачной славой Комплекс-4. Те байки, что рассказывал Шами – многие люди в Кадолии в них верили. Они верили, также, во всяких духов древних, призраков пещер, духов машин, и прочего сонмища призраков, духов, демонов и не пойми кого.

Лайам никогда не разделял всех этих темных верований, не раз убеждаясь, что люди не знают, чего боятся, и на деле, все оказывается сказками.

Комплекс-4 был случайно найден сто лет назад во время геологических исследований в западной стене. Роя туннель уперлись в часть какого-то крыльца, поняли, что это очередное сооружение древних, и кажется, довольно большое, скрытое в толще скал. Откопали вход, но заходить сразу не стали. В те годы при обнаружении построек не дозволялось исследовать их без санкции правительства. Позже внутрь была отправлена большая экспедиция. Они осмотрели помещения, установив, что это исследовательская лаборатория с жилыми комнатами. Но до конца изучить не смогли, потому что им везде стали мерещиться шорохи и звуки, кто-то увидел призраков, и ученые убежали оттуда в панике.

После комплекс медленно обретал дурную славу, там стали пропадать отчаянные молодцы, но кто-то и возвращался, утащив ценный предмет, рассказывая пугающие истории. Стали формироваться легенды, пропало несколько человек в прилегающих к комплексу ходах. Годы шли, правительство больше не интересовалось этим местом, да и смельчаки поубавились.

И вот пять лет назад, любимец города и исследователь – Харви Смелый решил отправиться туда. Лайам до сих пор не знал, что подвигло на этот шаг трусоватого толстяка. То ли славы ему показалось мало, то ли он решил-таки совершить что-то по-настоящему смелое и геройское. Дал блистательное интервью для телевиденья, ушел туда и не вернулся. Это вызвало новый всплеск страха, перед жутким комплексом, появились новые страшные истории, стали видеть повсюду черных копателей. Теперь никто в Кадолии вообще не совался в ту часть Материнской Пещеры, а правительство официально запретило подходить к входу в комплекс.

Но времена меняются, мэр все же понял, что место надо исследовать, хватит бояться каких-то призраков. Лайам опасался, что он передумает, поэтому организовал все в страшной спешке за пару дней. В поход прихватили достаточно еды, палатки и много всего, на всякий случай, хотя проводить там дни никто не собирался. Если все пойдет хорошо, Лайам рассчитывал вернуться до вечера.

Вот и фермы закончились, караван из двух машин покинул последние пределы Кадолии – центра мира, и двигался по проселочным дорогам, с редкими кустарниками и каменистой равниной. Огромная западная стена высилась все ближе и ближе.

Дорога начала виться вверх на подъем, уже можно было увидеть чернеющий вход в пещеру, манящий и таинственный, притягивающий взгляд.

Машина тряслась и подскакивала на камнях, сразу было видно, что по этой дороге уже несколько месяцев никто не ездил, ее покрывал толстый слой нетронутой пыли и обломков, насыпавшихся сверху, во время какого-то микрообвала.

Едущий рядом с Лайамом офицер Каниг проговорил, благоговейно глядя на вход:

– Как думаешь, мы найдем там его?

– Кого? – без интереса спросил Лайам.

– Харви.

– Не особо на это рассчитываю, – буркнул Лайам.

Каниг мечтательно протянул:

– Ах, знаменитый Харви Смелый! Ты, наверняка, им восхищался и брал за пример, раз интересуешься походами? Я-то точно. Для меня он был образцом, я в полицию-то пошел, глядя на его приключения.

– Нет, я им не восхищался. На мой вкус, он был глуповатый буффон, – отрезал Лайам.

– Ох… – неловко выдохнул Каниг.