Глава 2

Чуть забрезжил свет, и Роман ушел, не позавтракав. Эля еще какое-то время нежилась в постели, мысленно возвращая себя в его объятия, будто слыша ритмичный скрип кровати, наслаждаясь воспоминанием того, что происходило в этой постели буквально еще полчаса назад.

Но нужно было вставать, и она вылезла из-под одеяла, прошла на кухню, включила чайник, после чего прошлёпала босиком в ванную.

Заварив чай, она бросила на стол свой рабочий блокнот – Эля была уверена, что день предстоит насыщенный, а потому его нужно было тщательно распланировать. Отхлебнув из чашки ароматного цветочного чаю, она начала помечать пункты, сегодня обязательные к исполнению. В первую очередь нужно было посетить морг, чтобы посмотреть на людей, погибших вчера в здании краевой администрации. Затем нужно было пойти в администрацию и опросить свидетелей, а если повезёт, то и уговорить охрану посмотреть видеозаписи нападения. Еще бы съездить на остров Казакевича, где располагался Восточный Университет, при котором функционировала вирусологическая лаборатория. Да задать там пару вопросов.

Эля посмотрела в окно – там открывался прекрасный вид на «золотой» мост, соединяющий две части портового города.

Несколько лет назад она была свидетелем немыслимого события, и сейчас хотела понять саму себя – для чего она проявляет интерес к этому массовому убийству в администрации? Это журналистский охотничий азарт, или попытка найти ответ на вопрос, из-за неразрешенности которого она уехала жить на край земли?

– Определись, Эля, – сказала она сама себе.

В этот момент зазвонил телефон. Его пришлось искать, и когда она, наконец, извлекла его из-под кровати, то увидела, что номер звонившего не определяется.

– Алло, – сказала она.

Из трубки послышалось дыхание, но ответа не было.

– Перезвоните, я вас не слышу, – сказала Эля и отключилась.

Кто бы это мог быть? Она впервые видела, чтобы телефон не определил номер звонившего. Вдруг её пальцы задрожали, а по спине пробежал озноб. Неужели?

– Спокойно, Эля, – произнесла она для собственного успокоения. – Ничего не происходит. Так иногда бывает!

Но успокоиться она не могла. Слишком уж форматно ложился этот звонок на её размышления. Больше всего это походило на обыкновенное «пробивание» номера – а точно ли на нём «сидит» интересующий объект? Эля осеклась – интересующий кого? Неужели настал тот момент, когда и за ней пришли те, кто был причастен к пропаже других работников вирусологической лаборатории?

Она прошла по квартире и, сдвинув в гардеробе вешалки с одеждой, освободила оружейный сейф, в котором хранилось её давнишнее приобретение – травматический пистолет МР-78-9Т. Открыв ключом дверцу, она извлекла на свет своё оружие. Совсем небольшой пистолетик, точная копия боевого ПСМ, удобно лёг в руку. Маленький, плоский и вполне подходящий для скрытого ношения – она купила его, пройдя специальное обучение в стрелковом клубе «Патриот» – тогда, когда только-только перебралась жить в этот город. Вначале она носила пистолет в своей сумочке, ежедневно ожидая нападения на себя, но нападений всё не было, и как-то незаметно пистолет вначале перекочевал в бардачок машины, а затем и вовсе в сейф. Но сейчас, видимо, его время пришло.

Опасаясь сломать ногти, Эля разобрала пистолет, и осмотрела его. Найдя его состояние удовлетворительным, она пересчитала патроны в двух обоймах – их оказалось двенадцать – по шесть на обойму. Наверное, для того, чтобы отбиться от нападения, этого должно хватить. Пистолет перекочевал в сумочку. Туда же перебралось и разрешение на оружие – РОХа.

– Береженого Бог бережет, – сказала Эля.

Свою машину, крохотный «женский» «Витц», она ставила под окном многоэтажки, не заморачиваясь охраняемыми стоянками. Так делал весь двор, и ночью у подъезда одна к одной, демонстрируя высшее мастерство паркинга, толпились три десятка автомашин – от мелких «дамских», до громадных внедорожников. За годы жизни во дворе наработались негласные правила по расстановке машин – чтобы владельцы отъезжали строго по установленному времени. Кто-то обычно уезжал на работу в семь утра – и такие водители ставили машины в крайних рядах, а кто-то мог позволить себе отъехать от дома и в десять, и таким было не критично, если их «железного коня» заставят другими машинами. На непредвиденные случаи под стеклом каждой машины обязательно лежал лист бумаги с написанным номером сотового телефона владельца автомобиля. Может, тот, кто звонил, подсмотрел номер телефона именно здесь?

Когда Эля вышла из подъезда, было около восьми часов утра, и основная часть машин уже укатила со двора – её крохотный «Витц» одиноко стоял возле детской площадки. На самой же площадке Эля увидела сидящего на лавочке человека. Чем-то незначительным он привлек её внимание, и вдруг ей стало не по себе – он смотрел на неё пронзительным взглядом, будто просвечивая насквозь не только её внутренности, но и мысли, и желания, и страхи…

Приближаясь к машине, она тоже неотрывно смотрела на него, рассматривая ярко-красную куртку и джинсы, в которые он был одет. Непроизвольно взгляд скользнул на его руки, и Эля увидела, что его кисти были в темных пятнах, какого-то бурого цвета, будто человек занимаясь дома ремонтом, что-то красил бурой краской, замазал ей руки и не стал отмывать. Уже подойдя к машине, и нажав кнопку снятия сигнализации, Эля снова встретилась с ним взглядом – на этот раз его глаза показались ей пустыми, будто их кто-то взял, и выключил, лишив обычного смысла, присутствующего у любого здравомыслящего человека.

Эля вдруг подумала, что она смотрит… в пустоту. Нет, даже не так. В бездну!

Двигатель уже был прогрет, а теплый салон отделил её от зябкого июньского утра. Пристегнувшись, она посмотрела в зеркало заднего вида – человек оставался сидеть в первоначальной позе.

– Странный какой-то тип, – произнесла Эля, выруливая в поток машин на центральную улицу города.

***

В городском морге Элю знали как журналиста «медицинской» направленности, и встречали обычно приветливо, но сегодня сразу намекнули, что ничего о поступивших трупах говорить не будут. Эля увела разговор в другое русло, и когда она осталась с молодым патологоанатомом в кабинете наедине, попивая отвратительный кофе, снова вернулась к интересующей её теме:

– Саша, я понимаю, что ты дорожишь своей работой, и ни слова не скажешь мне о том, что касается тех четверых, которых привезли вчера. Однако, хочу заметить, что тот, кто пытается засекретить это дело, совершает большую ошибку. Во-первых – из-за отсутствия информации в городе зреют самые страшные слухи, которые боком выльются и главе области и всем правоохранителям. Во-вторых – я не знаю, знаешь ли ты об этом, или нет, но это далеко не первый подобный случай. И отдельно хочу сказать, что всё, что ты сможешь мне сейчас сообщить, я нигде отражать не буду – мне это нужно для общего понимания ситуации…

Она знала, что в принципе, Александр долго молчать не будет – не то воспитание. Но ему нужно было дать понятную причину, повод, по которому он отступится от своих обязательств. Носительница женской красоты прекрасно знала, что нужно делать с мужчинами. Она улыбнулась и внимательно посмотрела на него, потянувшись свободной рукой к туфельке, наклоняясь таким образом, чтобы собеседник в разрез платья увидел часть груди, не прикрытой бюстгальтером.

Женские чары сработали, врач кивнул:

– Знаешь, до нас доходила информация из северных районов области о повреждениях, которые наносили люди друг другу – но таких, какие нанести голыми руками физически невозможно!

– Вот и я о том же! И ваши четверо – из той же серии, не так ли?

– Почему четверо? – удивился врач. – Нам вчера привезли двоих. Охранники из ЧОПа, тела были в форменной одежде.

– А куда делись еще двое? – пришло время удивляться Эле.

– Не знаю, – развел руками Александр. – Может быть, в другой морг их доставили?

– Возможно, – кивнула Эля, подумав, что действительно, трупы могли развести в разные морги – чтобы проныры – журналисты не смогли правильно посчитать количество погибших. Сказали же в телевизоре, что погибших было два – значит два! – А скажи, Саша, вскрытие уже делали?

– Одного мы вскрыли, а тот, которому пистолет в глаз воткнули – еще ждёт.

– И?

– Разрывы внутренних органов, разрыв аорты, перелом позвоночника в двух местах, сломано четыре пальца, смерть наступила от массированной кровопотери.

– А когда второго вскрывать будете?

– После обеда. Сейчас нам привезли какого-то заслуженного старикашку, вот после него и начнем.

– А посмотреть трупы можно? – Эля повела бровью.

– Ну, вот как тебе отказать? Ведьма! – врач улыбнулся. – Пошли!

Эля поймала его взгляд, на мгновение остановившийся на её груди. Как же она была в этот миг благодарна Богу, который дал ей такое мощное оружие для завоевания мужчин!

Они встали и прошли в соседнее помещение. Смерть Эля видела в разных проявлениях, и еще с института с мистическим страхом всегда воспринимала обязательные посещения морга. Вот и сейчас, войдя в холодный зал, облицованный хорошо моющимся кафелем и уставленный каталками с голыми синюшными телами, она непроизвольно поёжилась.

Убитый охранник лежал в углу – его грудная клетка была прихвачена толстыми капроновыми нитками – отнюдь не кетгутом, и естественно без всякой красоты, а только для того, чтобы на труп можно было надеть погребальную одежду.

– Вот он, – сказал Александр. – По характеру внешних повреждений, ему был нанесен один или два удара – вот с такими жуткими последствиями для внутренностей!

Эля некоторое время смотрела на труп, затем повернулась, ища глазами второго.

– А где? – её неопределенный жест был предельно понятен.

– Вот, – врач сделал несколько шагов в сторону и махнул рукой: – Лежит…

Эля подошла ко второму. Труп смотрел на нее чёрной пустой глазницей.

– Говорят, ему в глаз воткнули пистолет?

– Ну, пистолета я уже не видел, наверное, полиция забрала. А то, что у него полностью отсутствует глазное яблоко и частично выдавлен мозг – это есть. Полюбуйся!

Он передал Эле небольшой фонарик, с помощью которого, осветив рану, ей удалось оценить глубину проникновения.

– Ну, это уже ни в какие ворота не лезет! – вырвалось у Эльмиры. – Ладно бы нож в глаз воткнуть – это еще понятно. Но пистолет!

– Вот и я про то же!

Они вернулись в кабинет и еще некоторое время говорили о перипетиях врачебной жизни, после чего Эля покинула морг и поехала в администрацию области. По пути пришлось брызгать на себя духами, так как ей казалось, что трупный запах, присущий любому моргу, впитался в одежду и волосы.

Чтобы не тратить время на выписывание пропуска, она позвонила знакомому депутату одной из оппозиционных партий (областной парламент так же находился в этом здании), который спустился из своего кабинета и махнул охранникам рукой, мол, это ко мне. Её пропустили. В кабинете депутата снова пришлось пить противный кофе.

– Да, – сказал депутат. – Вчера погиб директор департамента занятости населения. Говорят, преступник схватил его за шею, дернул, и тот сразу потерял сознание. Силы у монстра немеряно оказалось. Кто же это такой?

– Пока не понимаю, – ответила Эля. – Между нами говоря, сейчас я была в городском морге, и видела трупы охранников – у них просто жуткие ранения! Это не человек их убивал, а какой-то дьявол!

– Я своими глазами видел, как он одним ударом вынес стекло в вестибюле! А оно там толстое! Что было потом, к счастью сам не видел, но вот видео у меня есть…

– С камер наблюдения? – оживилась Эля.

– Да, – депутат повернул к Эльмире экран своего рабочего компьютера и запустил видеофайл.

Пока шла загрузка, ему позвонили по телефону, и он, ответив, что «скоро будет», посмотрел на Элю:

– Извини, времени у меня нет, бежать на комиссию надо, если есть флэшка – давай я тебе на нее скину. Дома посмотришь!

Эля с готовностью достала из сумочки карту памяти, и через пару минут они с депутатом уже вышли из кабинета – прощаться.

– Только никуда чтобы не ушло! – предупредил избранник народа. – Знаю я вас…

– Хорошо, – пообещала Эля. – Не уйдёт.

Она спустилась на седьмой этаж, где находилась приемная губернатора, но там была выставлена дополнительная охрана, отчего шальная мысль на встречу с главой территории отпала сама собой. Но то, что в коридоре отсутствует ковровая дорожка, от ее взгляда не укрылось. Наверное, с погибшего чиновника натекло, вот и убрали. А новую еще не постелили. Эля вышла из здания.

На улице, совсем рядом, гулко ухнул орудийный выстрел – это на находящемся рядом военном причале, моряки произвели традиционный полуденный выстрел. На площади резко взлетела стая голубей, но, сделав круг, вернулась на свое прикормленное место.

На огромной стоянке перед зданием администрации Эля нашла свою машину и, выехав на центральную улицу города, достала телефон. Стоя в пробке, она быстро оценила социальные сети, которые только и были завалены слухами о вчерашнем происшествии. Люди наперебой стращали друг друга самыми небывалыми предположениями относительно преступника. Тема зомби уже активно муссировалась, и наиболее продвинутые пользователи соцсетей выложили перечень признаков состояния человека-зомби, который был взят из фантастических романов и фильмов-ужасов. Нашла своё отражение и фраза губернатора, которую он обронил у себя в кабинете, когда ему обрабатывали раны после укуса напавшего. Появиться эта фраза в медийном пространстве могла только от непосредственных участников, которые, однако, в соцсетях никак себя не обозначали. Наиболее смелые пользователи социальных сетей уже начали выстраивать гипотетическое будущее территории, которой правит губернатор-вампир.

– Вы тут смеетесь, – вслух сказала Эля, – а ведь до истины совсем не далеко!

Она остановилась возле газетного киоска, где купила подробную карту области, и вернувшись в машину, стала изучать дороги, ведущие в северные районы. Как ни крути, а выходило, что проехать надо не менее восьми сотен километров, из которых пятьсот – по горно-таёжной местности, где отродясь никогда не бывало ни придорожных кафе, ни шиномонтажных станций, да и заправочные станции там были на предельно-возможных удалениях друг от друга.

– Дорогая, а тебе точно туда надо? – спросила Эля саму себя, и спустя мгновение ответила: – Да. Чтобы на меня не охотился чёрт знает кто! И для этого достаточно будет вынести всю правду про этих монстров из секретных папок, хранящихся в сейфах спецслужб, в открытое обсуждение в медийном поле. Тогда меня никто не посмеет убить!

Эта законченная мысль укрепилась в её голове, и Эля даже почувствовала какое-то облегчение – будто с плеч слетел тяжкий груз, давивший её многие годы.

Так как решение уже было принято, нужно было подготовиться к дальней поездке, от которой она и ожидала разрешения столь сложного вопроса.

***

Ценник в специализированных спортивных магазинах был каким-то космическим, и, прикинув предстоящие расходы, Эля расстроилась – её журналистская зарплата хоть и позволяла вести привычный образ жизни, но все же враз закупить различного снаряжения было очень опустошительно для её кошелька. А денежной «подушки», на разного рода случаи, у нее не было – как-то не научилась в жизни копить деньги. Посмотрев в интернете разлет цен, она поняла, что крупные спортивные сетевики ей не помогут, и поэтому Эля поехала в магазин военного снаряжения. Здесь цены были более приемлемые, и уже можно было рассчитывать на какие-то полезные приобретения.

– Что вас интересует? – высокий парень с бородой, и в военных штанах прямо таки светился услужливостью и желанием помочь.

Эля окинула его с головы до ног, оценивая не только как продавца, но и как путешественника, или бывшего военного, которые могли знать толк в продаваемых товарах.

– В поход девушку соберёте? – спросила она томным голосом, отдающим запахом костров, трелью лесных птиц, ворчанием горных ручьев и бурным палаточным сексом.

– В какой поход? Пеший, морской, или автомобильный? – уточник парень.

– Вначале на машине километров восемьсот, потом пешком километров десять, – прикинула Эля.

– Обувь и походная одежда есть?

– Я обычное дитё асфальта и бетона, – пошутила Эля. – Ничего нет. Только туфли и вечерние платья. Оснащаться будем с нуля.

– Решили круто поменять свою жизнь? – усмехнулся продавец.

– Скорее вернуть прежнюю, – улыбнулась Эля, вспоминая моменты, когда на военных сборах в институте ей приходилось спать под открытым небом, форсировать реки, стрелять из автомата и ползать по грязному тактическому полю – правда, не долго – всего две недели.

– Тогда начнем с обуви, – сказал парень.