«Это ошибка! Это чертова ошибка! Не я в него стрелял!!!» – хотелось проорать это вслух, но я лишь застонал. Бармен удивлено уставился на меня, а потом посмотрел на телевизор. Благо, картинка уже сменилась – теперь там передавали прогноз погоды. Приближались дожди.

– С вами все в порядке?! – спросил парень.

– Да-а! – Медленно протянул я, потом встал. – Со мной все в порядке!

Направился к двери.

– Постойте, а как же пиво?

– Что-то мне плохо, – ответил я. Причем, даже не сорвал.

Мне было очень хреново. План идти сдаваться в Следственный комитет уже не выглядел таким уж перспективным, как раньше. Думал направиться туда сразу после того, как пропущу первую и последнюю в этом году кружку пива. Но теперь понимал, что в случае явки в Следком мне светит срок за убийство, которого я не совершал.

Где-то на улице прозвучала сирена, поэтому я быстро рванул на улицу. Дверь бара звякнула колокольчиком. Или похоронным колоколом, что ближе к истине.

События закручивались так, что мне оставалось только одно – бежать!

Глава 3. Некуда бежать

Я сел на первый попавшийся транспорт. Мне было абсолютно все равно, куда ехать. Лишь бы убраться подальше от полицейской сирены. Машина с мигалками, впрочем, проехали мимо бара и, не останавливаясь, помчалась дальше по Воровского. Значит, не за мной. Пока не за мной.

«Что же делать?!» – подумал я и непроизвольно шмыгнул носом.

– Что, насморк?! – спросил мужик с бардовым и дряблым, как перезрелый помидор, лицом. Пахнуло до боли знакомым запахом – перегаром.

– Нет, – сказал я.

Потом заметил взгляды остальных пассажиров. Насупленные, из-под бровей. Стало вдвойне неуютно – народ запугали настолько, что люди только и ждали, на кого бы излить накопившийся негатив. Чем я не мишень?!

– Точно? – переспросил мужик.

– Да! – ответил я, специально отходя в сторону и занимая место в дальнем углу троллейбуса. – Просто вегето-сосудистая система так барахлит. Бывает! – Объяснил я, обращаясь больше не к собеседнику, а к окружающим.

Те вроде поверили, отвернулись, а мужик начал жаловаться:

– Да, вот из-за таких… не как ты, не! Других. Ну, тех, кто шарится по улицам и не идет в больницу, когда надо. Из-за них заводы и закрываются. И – люди без работы остаются! – Мужик чертыхнулся, его повело в сторону на повороте, и он еле устоял. – У меня вот завод закрыли, прикинь! Из-за какого-то вируса, мать его за ногу!

– Завод?! Что за завод?

– Шинный, – сказал мужик. – А теперь на две недели выпнули. За свой счет. Без денег, без всего. Буржуи сраные, олигаторы, мать их. Только и остается, что…

Мужик показала на чикушку водки, торчащую из-под полы куртки и сразу перешел «к делу»:

– Будешь?

– Не, – я покачал головой.

– Зря отказываешься! Говорят, что водку он, – мужик, видимо имел в виду троновирус, – боится, понимаешь? Сдыхает в спирте всякая зараза.

– Понимаю, но все равно не хочу!

Мужик нахмурился, запыхтел в две ноздри, но больше приставать не стал. Сел на сиденье рядом с какой-то бабкой, которой повторил историю про завод, разве что водку не предлагал. А та ему – про то, что «лекарства положенные не может получить», так как «все из-за вируса приостановлено». Что именно «приостановлено» – из разговора было не понять.

– Говорят, скоро город закроют, – сказала бабка.

Тот ухмыльнулся:

– Лишь бы водка не подорожала. А там если закроют, то хорошо – заразные меньше будут шастать, мать их! А мы, – он икнул, – пока все внутри отполируем! Дезинфекция! – И глотнул из «чикушки».

Кондукторша тут же сделала ему замечание. Мужик поднял руки в примирительном жесте:

– Все-все, больше не будем! Убираю!

У меня же были проблемы посерьезнее: я не знал, что мне делать дальше. Совсем. Можно было попытаться вернуться домой, но это рискованно – явно будут караулить у входа. Либо если все же рисковать и возвращаться, то нужно это сделать сейчас, пока не предъявлено обвинение. Больше шансов, что успею вещи забрать.

«И что дальше, будешь бегать всю жизнь?»

– Скоро город закроют, – будто ответила на мысленный вопрос бабка.

Да, если город закроют, то какой смысл вообще бегать?! Все равно отловят, но я не мог сесть в тюрьму просто так. Ни за что. Мне казалось, что это немыслимо в цивилизованной стране.

Но цивилизацией в Кирове уже и не пахло. Это стало понятно, когда в автобус вошел старик и сразу разразился бурным чихом. Мужик, который приставал ко мне с водкой, почти подпрыгнул на месте. Глаза его забегали, пальцы сжались. Тут-то он и заметил потенциальный источник заразы:

– Чихай на улице, папаша! – Указал он старику на выход.

– Да-да, разносят тут инфекцию! – Затараторили другие пассажиры.

Старик умоляюще посмотрел на кондуктора. Та лишь развела руками.

– Вали отсюда, не ясно сказано, да?! – рявкнул на чихнувшего работник шинного завода. – Все – из-за таких как ты! Уроды чихающие, мать их!

Но дедуля решил занять принципиальную позицию.

– Вы не можете так просто меня высаживать. Это противозаконно!

– Сейчас я покажу тебе, что тут противозаконно! Иди, говорят! – Мужик начал выпихивать старика, который упирался всеми конечностями в дверной проем. Несмотря на возраст, дед был достаточно силен, что сдерживать натиск пьяного пассажира.

Но на помощь красномордому пришли бабки:

– Катись отсюда, старый пень!!! Пожить еще хотим!

– На себя посмотрите, кошелки! – парировал он. – Я еще вас всех переживу!

Все это время автобус стоял на остановке – водитель ждал, чем закончится цирк в салоне. Даже сигаретку прикурил. Я тоже старался не вмешиваться, лишь наблюдая за происходящим. Мне и так было хреново, чтоб вешать на себя еще и чужие проблемы.

– Вали отсюда! – сказал мужик и, наконец, дал смачного пинка деду. Тот вывалился на остановку и разразился смачным чихом. Остановка сразу же опустела. А автобус в это время тронулся.

«Так скоро и убивать начнут за кашель», – подумал я. И был прав.

***

Троллейбус вдруг встал. Под окном мелькнули фигуры полицейских. Я сразу же отвернулся и натянул шапку на брови.

«Неужели меня вычислили прямо в транспорте? Как такое может быть? У меня же нет с собой ни телефона, ни другого устройства, которое можно было бы отследить по GPS. Может, тоже камеры в салоне? Так же, как и в больнице, где я их просто не заметил».

Посмотрел на потолок – не видать камер. Разве что там, впереди, какая-то черная точка, возле салона водителя. Но выяснять, камера ли это, было поздно – троллейбус уже встал.

Пассажиры обеспокоенно зашушукались.

– Почему встали? – занервничал Мистер Красная Морда. – У меня срочные дела-а! – Он снова икнул.

– Мне тоже на работу надо. – Поддакнул кто-то из толпы.

– Счастливый, – буркнул красномордый.

– Тише! Сейчас узнаем! – кондуктор подошла к двери. В нее зашли трое: две тетки в противобактериологических костюмах и следом – полицейский в маске.

– Внимание! Сохраняем спокойствие. Контроль температуры на маршруте! – Объявила одна из теток, ссылаясь на новый закон, цифру и название которого все равно нереально было запомнить.

– Этого еще не хватало! – заворчали бабки. – Напринимают всякого из-за узкоглазых!

– Это займет пять минут! – увещевала старшая из медиков. Я поспешил сесть на заднее сиденье и еще больше натянуть шапку на глаза.

Медики – черт с ними! Они проверят температуру и уйдут, а вот полицейский уже мог получить ориентировку на «больничного убийцу».

– Не нервничаем и не мешаем работать – быстрее поедете дальше!

– А выйти можно? Мне пописать! – Ухмыльнулся мужик с водкой.

– Нет! – рявкнул полицейский.

– Так и думал! – обиделся красномордый. – Да пошутил я, пошутил…

– Не до шуток сейчас, ситуация в стране серьезная! – Заявил полицейский так, будто речь шла про вторжение пришельцев или объявление войны между Россией и США.

– Он – холодный! – взвизгнула девушка. Где-то впереди – я не стал оборачиваться.

– Ничего страшного – сейчас согреется! – ответила медик. Видимо, речь шла про градусник.

Постепенно очередь подходила ко мне. У троллейбуса были открыты только передние двери, поэтому я понимал, что мимо проверяющих мне не пройти. Как бы того ни хотелось. Только если оттолкнуть полицейского в сторону и драпать на улицу. Но на дороге, рядом с троллейбусом, я видел еще одного стража порядка. С автоматом наперевес.

«Это еще зачем?! – подумал я. – Мирное же вроде время».

А потом вспомнил стрелка из больницы: «Хрена-с-два мирное!»

Но для меня это значило одно – надо сидеть и не дергаться, уповать на то, что ориентировка на «беглого убийцу» еще не поступила нарядам.

– А билеты не будут проверять? – Зубоскалил все тот же мужик.

– У тебя специально проверим! – Огрызнулась кондуктор.

– Да проверяйте, если надо. Я не болен и с билетом!

Очередь подошла ко мне. Медик протянула градусник. Полицейский – прямо за ней. Я специально повернулся к менту так, чтобы он не видел лица – надеюсь, пронесет! Просто проверят температуру – и отвалят

«Да хоть бы!»

– Все! – Сказала медик, когда я продержал градусник подмышкой буквально пару минут. Или даже меньше.

– А разве не надо дольше держать?!

– Нет, новая модель, только что прислали! – объяснила женщина, а потом взглянула на показания термометра, и ее глаза расширились. Это было заметно даже сквозь запотевшую маску. – У вас 37!

Прозвучало, блин, как смертный приговор. Остальные пассажиры сразу замолкли.

– А я говорил, что он подозрительный! – сказала Красная Морда. – Он еще и с соплями.

Полицейский навис надо мной:

– Пройдемте!

– Куда? – Спросил я.

– С нами! – ответил он. – Провериться надо.

«Ну, все, теперь точно вляпался!»

– Это обязательно? – Уточнил я.

– Сейчас – да! – ответил полицейский, положив руку на кобуру.

Оставалось только одно – подчиниться. Выдохнув, я поднялся и побрел к выходу. Пассажиры при этом отворачивались от меня, как от прокаженного. Возможно, они были правы.

***

Нас поставили в очередь к машине «скорой помощи». Передо мной было еще три человека – тоже, видимо, с температурой, кашлем или другими симптомами ОРВИ. Девушка с лицом фотомодели и интеллектуальным блеском в глазах на уровне второгодника в школе обернулась ко мне:

– Нас точно отпустят?

Я развел руками. На самом деле мне было так хреново, что хотелось, чтобы также плохо было и окружающим.

Девушка прижала ладонь ко рту, охнула.

– Да он пугает просто, – произнес мужчина, похожий на университетского профессора, которого выперли с работы, и тот с горя забухал на пару недель. Вид помятый, взгляд мутный. На носу – очки в толстой оправе. – Сейчас проведут тест – и отпустят.

– Да? Это точно? А то мне еще на маникюр скоро. Я записана…

– Да, вон еще кого-то тащат. Сейчас проверят пачкой всех – и отпустят, – сказал «профессор».

Полицейский волокли к «скорой» парня, который, видимо, вообразил себя участником политических волнений – брыкался, козырял знанием статей Уголовного кодекса и угрожал «проблемами».

– Вы не имеете право! Мы не в полицейском государстве живем, слышите вы, фашисты?!

– Замолкни! – полицейский резко заломил парню руку. Так, что даже хрустнуло. В очереди все сразу вытянулись в струнку, девушка скривила губы.       И вдруг парень, которого вели полицейский, резко крутанулся на месте – и, пнув стража порядка, дал деру. Полицейский охнул, согнувшись, его напарник попытался схватить парня, но не успел – тот уже ломанулся на проезжую часть. Машины засигналили. Такси «Яндекс» заскрипело шинами, едва не сбив парнишку с ног. Следом за них на проезжую часть выскочил полицейский, на ходу подняв руки и показывая водителям, чтобы тормозили.

Я же решил воспользоваться моментом. Пока никто не видит, тихонько зашел за «скорую». Обернулся на полицейского с автоматом, тот наблюдал за погоней, подняв оружие, но стрелять, видимо, не рисковал. Слишком много машин на проезжей части. Парень ее уже миновал и бросился бежать по газону. Преследователь бросился наперерез и повалил беглеца в подтаявший снег. Они покатились по проталинам, разбрызгивая грязь.

Отлично, пусть катятся! А я просто зашел за ближайший ларек. И, убедившись, что никто не видит, двинулся дальше, стараясь не оборачиваться. Еще секунда – и вот он спасительный угол дома, за которым я резко ускорил шаг.

Мне надо было срочно попасть домой, хотя я и подозревал, что там меня уже ждут.

***

Машину Следкома – черный фургон с красными полосками – я заметил сразу. Тень возвышался над автомобилями жильцов дома. Рядом с фургоном – пара человек в форме. Они о чем-то оживленно разговаривали и поглядывали на пятый этаж. Как раз на окна той квартиры, где я жил.

Сердце защемило – я все же наделся, что мне удастся попасть домой, чтобы забрать хоть какие-нибудь вещи. И деньги. Хотя их у меня было совсем чуть-чуть в заначке, около пяти тысяч. Хватит только на ночь в «Хилтоне» или две-три – в хостеле.

Но теперь у меня не было даже этих средств. А еще я планировал немного утеплиться. Под курткой была легкая кофта, а утром снова ударила минусовая температура, периодически шел снег с дождем. Зябко. А если учитывать, что мне придется еще долго кантоваться на улице, то становилось совсем невесело.

Может, правда, лучше прямо сейчас идти к фургону Следком. Сдаться нахрен! Рассказать все, как было. Сказать, что это не я убил мужика. Что был еще второй чувак, в черной маске.

Я уже было решил поднять руки – в фильмах именно так и происходил процесс сдачи предохранителям – и топать к фургону.

Но передумал, когда заметил того самого «другого». Человек, который стрелял в меня в больнице, вышел из подъезда

моего подъезда

и направился к фургону. На нем был все тот же черный костюм и маска. Зачем она ему на улице-то?

Я сразу бросился за угол. Мысль о сдаче опять показалась неперспективной, тем более что незнакомец встал рядом со следователями и начал о чем-то с ними разговаривать. При этом они выглядели так, будто давно друг друга знают.

«Твою мать, и что теперь? Если этот хрен со следаками заодно, то вряд ли они мне поверят» – мелькнуло в голове.

Я снова выглянул из-за угла, и теперь смог рассмотреть заднюю часть костюма незнакомца. По спине шли трубки, которые поднимались к шлему, который я в темноте ошибочно принял за маску. А трубки – похоже, воздуховоды.

«Зачем ему шлем на улице?!» – подумал я.

И тут человек в черном обернулся. Я и забыл, что стою возле угла, как дурак уставившись на «силовиков». Метнулся за угол.

Не знаю, заметил ли он меня. Но здесь оставаться больше не было смысла. Надо срочно уезжать из города. Не важно куда – лишь бы выбраться на «нейтральную территорию», где можно сделать паузу, «отдышаться», а там уже принимать взвешенное решение – что делать дальше?

Поэтому я быстрым шагом направился к автовокзалу. В кармане было около семисот рублей – хватит на билет в какую-нибудь дыру.

Но я еще не знал, что и эта лазейка вскоре будет закрыта.

***

Хватило денег на билет до Рудничного. Это север области, Верхнекамский район. Ссыльный край. Вряд ли меня кто-то станет искать там, по крайней мере, первое время. Раньше в поселке жили бабушка с дедушкой, но потом их не стало – квартиру пришлось продать. Но опять же – очень дешево. Все из-за того, что местное предприятие – фосфоритный рудник – давно не работало, поэтому квартиры там теперь стоили копейки. Сто тысяч рублей за «трешку». Да за такие деньги в Кирове даже зачуханную комнатушку не купить. Соответственно, я подозревал, что и с арендой сложится вариант подешевле.

Приеду, думал я, устроюсь на лесопилку без оформления документов. Залягу на дно. А дальше уже буду решать, что делать – сдаваться или продолжать прятаться. Я понимал, что долго скрываться все равно не получится. Даже в такой дыре, как Рудничный, меня в любом случае найдут – вопрос времени. А на бегство в Латвию или Грузию денег все равно не было.

ПАЗик тронулся точно по расписанию. В салоне было прохладно, а еще воняло бензином так, что сразу подкатила тошнота. Приходилось сдерживаться – пакетов под блевотину у меня все равно с собой не было. А останавливать автобус сейчас – дополнительно привлечь к себе внимание. Могут и запомнить.

Рядом сидел парень, смотрел видео из новостной ленты – полицейские палками разгоняют народ. Судя по надписи, тех, кто «нарушил комендантский час». Мелькнула надпись – «Индия». Скоро, наверное, и у нас тоже введут комендантский час. Тогда точно спрятаться будет труднее. Оставалась убраться из Кирова, надеясь, что, возможно, до районов эта мера не дойдет. Застрянет в болотах.

Автобус почти час полз по городу. Стоял в пробках перед каждым новым поворотом. Вроде суббота, да еще и карантин – все должны сидеть дома, но нет, наоборот, казалось, все горожане сегодня решили покинуть город, как и я.

Но не вышло.

Автобус подкатил к улице Профсоюзной, и я понял, что дальше мы не проедем. Дорога к мосту была перекрыта КАМАЗом. Рядом – две полицейские машины. Чуть дальше военные ставили большую зеленую палатку.

– Что случилось? – всполошились пассажиры.

Но водитель выглядел не менее растерянным, чем они. Ему оставалось лишь опустить стекло, когда к автобусу подошел полицейский.

– Проезд закрыт. Разворачивайтесь! – приказал тот.

– Что? Почему? – спросил водитель.

– Город закрыт на карантин. Слишком много заболевших.

– Карантин? Надолго? У меня пассажиры в салоне, нам в Рудничный надо!

Полицейский пожал плечами:

– Не мое дело. У меня приказ!

– И что? Куда нам теперь? – Не унимался водитель.

– Поворачивай, говорят! – Полицейский поднял автомат. Вряд ли он на самом деле собирался стрелять, но дал понять, что приказ не обсуждается.

Водитель, ругнувшись, стал разворачивать автобус, выехав на встречку.

– Попробуем проехать через новый мост, – сказал он. – Вдруг он еще не закрыт.

Но не вышло – с этого дня Киров был полностью закрыт на карантин. Выбраться из него я так и не успел.