Глава 2

Много позже, делясь впечатлениями от этого, облачного, как его назвал Маслов, перехода, все сошлись в том, что такой способ перемещения между планетами, был намного комфортнее портального. Никакой вспышки, оставляющей даже перед зажмуренными глазами круги, никаких молний, пусть и безболезненно бьющих в тело, здесь не было. Одно касание облачка, и дым тотчас окутывал вас, кружа, на краткий миг, голову, а затем – раз! Готово – вы уже попираете ногами твердь нового мира.

Вот только мир, куда они оказались заброшены Евстахром, в корне отличался от насыщенной жизнью планеты, где начался этот путь.

– Фу…, – Дося, облизав губы, потянулась за флягой: – Я себе как-то по-другому всё это представляла, – сделав глоток, она закрутила пробку и обвела раскинувшийся перед ними пейзаж, рукой.

Этот мир можно было описать тремя словами – чёрное, серое и красное.

Чёрная, выжженная почва под их ногами, была покрыта слоем серого пепла – единственной игрушкой слабого, но жаркого ветерка, то тут, то там поднимавшего к тёмному небу воронки небольших смерчей. У самого горизонта виднелась линия таких же чёрных, как и земля, гор, чьи вершины были оттенены алыми полосками лавы, стремившейся как можно быстрее достичь равнины, дабы внести в окружающую людей мрачность хоть какие-то яркие нотки.

– Ну хоть не соврал, – потянувшийся к своей фляге Чум, на пол пути передумал и засунул руку в подсумок: – Дышать можно, не жарко – всё как старик и сказал. Сейчас найдём где север, – на его ладони блеснул стеклом компас: – И дело, считай… Эээ?! Ты куда?! – Последнее относилось к стрелке – стоило ему только её разблокировать, как сине-красный ромб принялся наматывать круги, не желая заниматься своим делом.

– У меня тоже самое, – Благоволин, встряхнув несколько раз коробочку, с сожалением убрал её в карман: – Придётся по старинке, – не высказывая никакого разочарования, огляделся он по сторонам: – Курсы выживания всё помнят? Раздел определение по сторонам света?

– Как вам сказать, – в руках Доси вновь появилась фляга, но перехватив неодобрительный взгляд Чума, она со вздохом вернула её на место: – Помнить-то, мы помним, но вот ни деревьев, ни мха, я тут не наблюдаю.

– Муравейник мы здесь тоже вряд ли найдём, – качнул головой снайпер: – Как определяться будем, товарищ капитан-лейтенант?

– В море тоже – ни деревьев, ни муравьёв нет, – кивнул тот: – Остаётся что? – Задрав голову вверх он ткнул пальцем в тусклый бордовый диск местного светила: – Остаётся солнышко. Вот по нему и определимся. По тени, то есть.

Раскинув руки крестом, он повернулся лицом к солнцу и покосился на с интересом наблюдавших за ним сухопутных бойцов: – Чего встали? Отмечайте где тени от рук и головы кончаются.

– Не сработает, – минуту спустя, когда в сером пепле были протоптаны канавки, обозначавшие края его тени, покачал головой Чум: – Это нам ещё знать надо в каком мы полушарии.

– А какая разница? Холм в трёх тысячах шагах. Прогуляемся сначала туда, – капитан ткнул пальцем в сторону обозначенной круглой ямкой головы: – А там нет, назад пройдёмся. Делов-то?!

Послышавшееся за их спинами бульканье воды заставило всю троицу резко развернуться на месте, подняв в воздух небольшое облачко пепла.

– Вы чего? – Игорь, только что обильно смочивший водой платок, мастерил себе на голове подобие банданы: – Чего переполошились-то?!

– Вода же! Ты чего творишь?! – Чум неодобрительно покачал головой: – Вот учти, – вытянул он палец в его сторону: – Как пить захочешь – не подходи. Не дам!

– Да я и не собираюсь, – пожал плечами Маслов: – Не знаю, как вы, а я здесь задерживаться не собираюсь.

– О многомудрый наш, – всплеснул руками на его слова Чум: – Может ты уже и заветный холм нашёл?

– Нашёл. Чего его искать, вон он, – вытянул он руку куда-то в сторону от так старательно протоптанного креста: – Туда идти надо.

– Туууу-да? – Повернувшись в указанном направлении, Чум приложил ладонь ко лбу стараясь разглядеть хоть какую ни будь возвышенность: – А чего не туда? – убрав руку от лица он ткнул пальцем себе за спину: – Нет там ничего.

– Бинокль возьми и дальномер включить не забудь. Вон туда смотри, – Игорь вновь указал рукой направление: – Ты больше на шкалу расстояния смотри, тут всё серое, сливаются детали, понимаешь?

– Ой! А я вижу! – Дося, оторвавшись от своего бинокля с уважением посмотрела на Маслова: – Ну ты умничка! Как разглядел-то?

– Случайно. Пока вы спорили. Решил осмотреться – нацелился примерно на две тысячи метров, по шкале дальномера, навёлся, ну и начал осматриваться – так везде всё одна дистанция, ну плюс-минус, а там – раз! И тысяча семьсот. А дальше опять один и девять да две тысячи показывает. Вот и решил присмотреться. Ну а как глаз обвыкся на этой серости, так и холм, и что-то белое на его макушке видно стало.

– Действительно… Белеет там что-то, – не убирая оптики от глаз, пробормотал Чум: – Правильная форма и…

– А чего гадать? – Закинув на плечо свой рюкзак, Маслов двинулся в сторону холма: – Пошли? Если ошибся – назад по своим следам вернёмся.

– Погоди, – Благоволин, в душе которого боролись два чувства – досады, что не удалось блеснуть знаниями – произвести впечатление ой как хотелось, и облегчение от находки холма, поднял руку, призывая к вниманию: – Значит так. Первое. Зачёт по ориентированию в тяжелых условиях будем считать, что Дося с Чумом прошли. Отмечу в рапорте.

– А я?! – Развернувшись к нему, удивлённо посмотрел на капитана Маслов: – Я что, получается, не сдал? Да и вообще – какие нафиг зачёты? Мы, вроде как не в школе!

– Игорь, ты просто не в курсе, – подошедшая к нему Дося, взяла его под руку: – В каждом отчёте, что наш Карась делал по возвращению, и что теперь капитан заполнять будет, так вот – в каждом, в самом конце, табличка. В неё, он, – она кивнула на Благоволина: – Вносит свою оценку каждого из нас – Ну что подтянуть, что идеально, ну, в таком ключе. Понял?

– Посмотреть бы, – вздохнул в ответ он: – Интересно, что про меня Карась писал?

– Только хорошее, не бери в голову, – поспешила успокоить его девушка и, повернув голову к капитану, вопросительно посмотрела на того: – Ну так что, капитан? Идём?

– Сейчас. По Маслову. Боец! – Став по стойке смирно, Благоволин уставился на Игоря: – За проявленную находчивость и смекалку объявляю вам благодарность!

– Эээ… Спасибо! – Стряхнув руку Доси он принял подобие стойки смирно.

– Скажи Служу России, – тихонько прошептала девушка: – Горе ты наше, гражданское.

– Эээ… Спасибо! Служу России!

– Вольно! – Махнув рукой, покачал головой капитан: – Никак не могу привыкнуть, что вы гражданский, Маслов.

– Да я и сам не могу привыкнуть, что среди военных нахожусь, – пожал плечами Игорь: – Так что, товарищ капитан-лейтенант? К холму идём?

Дождавшись кивка командира, он подал руку Досе и парочка, оставляя в пепле дорожку из следов, двинулась в сторону едва различимого холма.

– Вот так, – закинув на плечо свой рюкзак, вздохнул Чум: – Ты с ней огонь и воду, а стоит умнику появиться, так с ним сразу, да под ручку.

– Девушки умных любят, – кивнул на его слова Благоволин: – Были бы старые времена – добавил бы, что умных и политически грамотных. Ничего, лейтенант, не грусти – и тебя где-то красотка ждёт. Придёт время – дождётся.

– Этого-то я и боюсь, – быстро перебрав в голове своих прежних пассий, вздохнул тот: – Не, я уж лучше в холостяках побуду. Ты-то сам как, капитан? Женат? А то мы про тебя и знать ничего не знаем.

– Был, – шагая по протоптанной дорожке, Благоволин задумчиво посмотрел на шедшую впереди парочку: – А оно тебе надо?

– Всё одно делать нечего, нам до холма того – минут двадцать по этой каше топать.

– Сам напросился, – хмыкнув, капитан поправил на плече карабин: – Но – с уговором, потом ты о себе.

– Идёт.

– Добро! В общем – ничего интересного, женился я ещё на пятом курсе Училища…

Коротая дорогу беседой, они шли за Досей с Игорем давая возможность ветерку, всё это время кружившему вокруг них, заняться своим любимым делом – заметанием следов людей, дабы ни что не нарушало серое спокойствие этого пепельного мира.

Несмотря на прогнозы, путь до холма занял почти полчаса – казавшаяся идеально плоской равнина, изобиловала ямками и камнями, скрытыми от глаз толстым одеялом пепла. Даже Дося, по жизни старательно избегавшая ненормативной лексики, не раз и не два крепко выругалась, когда её нога подворачивалась, встретив под подошвой берца не надёжную поверхность, а предательски высказывавший камень или подламывавшуюся корку.

Холм, к подножию которого они подошли, к счастью обойдясь без травм, удивлял ровной и чересчур правильной, для природного образования, формой. Оплывшая за столетия пирамида Хеопса – вот что приходило на ум при виде четырёхгранного возвышения со срезанной вершиной, высотой примерно с пятиэтажку.

– Однако, – произнёс Чум своё любимое словечко, сбрасывая рюкзак прямо в пепел и трусцой убегая за угол: – Я сейчас. На минуточку.

– Холм, говорите? – Досин рюкзак, который она по примеру товарища, хотела так же сбросить вниз, зацепился за погончик на куртке и вместо того, чтобы плюхнуться на землю, широко мазнул по краю пирамидки, подняв в воздух облако серой пыли.

Отскочив в сторону, девушка закрыла лицо руками, но частицы пепла оказались проворнее – в следующую минуту пейзаж был оглашён громким чиханием и шмыганьем носика, так же, как и глаза, зачерпнувшего добрую порцию мельчайшей взвеси.

– Да что же это такое! – Прочихавшись и вытерев лицо платочком, она потянулась было к карману за пудреницей с зеркальцем – а какая женщина выйдет на улицу без этого аксессуара, но её рука замерла, едва коснувшись клапана нагрудного кармана: – Смотрите! Тут… Ступеньки?!

Расплёсканная её рюкзаком пыль откатилась в стороны, очистив край холма, отчего на каменной поверхности ясно проступил край неширокой – сантиметров тридцать, ступени на которую медленным, но неостановимым потоком начал сыпаться прах с её верхней соседки.

– Кто чихал? Чего случилось? – Чум, на ходу застёгивавший пояс, вышел из-за грани пирамиды: – Вот ни на минутку вас оставить нельзя, – покачал он головой: – Я, кстати, открытие совершил. Там, – последовал кивок на место, откуда он только что появился: – Это – пирамида. Со ступенями до верха. Командир? – Засунув ладони за ремень, он покачался на каблуках: – Мне как – тоже благодарность положена?

– Обломись, – показала ему язык Дося: – Я их раньше тебя обнаружила. Вон – гляди, – показала она рукой на медленно скрывавшуюся под пеплом ступень.

– Тю…! Ты только одну, да и то – её сейчас засыплет, а я сразу четыре! И, кстати, я открытие совершил! – Он гордо подбоченился: – Пепел этот – гигроскопичен!

– Кхм… Я даже не буду спрашивать, как ты это установил.

– А чего такого? Значит, подхожу я к этому холмику, расстёгиваю ремень и думаю – а чего это он такой пологи…

– Чум!

– Да, действительно, – подошедший Благоволин окинул взглядом пирамиду: – Давайте ваши…эээ… Физиологические моменты обсудим позже. Мы за медальоном пришли – ступеньки есть, думаю, нам следует подняться. – Договорив, он двинулся вверх, нашаривая скрытые под пеплом ступени прикладом карабина. Поднявшись метра на четыре, капитан обернулся и приглашающе махнул рукой: – Чего встали, пойдёмте, нечего время терять – нам ещё домой возвращаться.

– Домой-то зачем? – Последовавший за ним Чум, подхватил со ступеньки рюкзак Доси: – Может сразу на эту, как её там? Четыреста пятнадцатую? Отдадим цацку – и к этому Истикриату за стол?

– Ага. В таком виде? – Догнавшая его девушка принялась стряхивать пепел с одежды: – Издеваешься? Всё же к царю идём. Я же не могу предстать перед ним в таком виде? – Покрутила слипшуюся от пепла прядь она: – Мне надо…

– Ага. Знаю, – подкинул, поправляя на плече её рюкзак Чум: – Принять ванну, выпить чашечку кофе, да? А мне тяжести твои таскать! Ты что туда набряхтала? Тяжелее моего будет!

– Да нет там ничего. Ну… Косметичка, тени, тушь… И вообще! – Догнав его, Дося потянула за лямку: – Давай сюда. Я помощи не просила.

– Да ладно уж, дотащу. Немного осталось – вон, смотри, Маслов наш, с капитаном, уже почти наверху.

– Ну, тогда догоняй, – легко перескочив сразу через пару ступенек, она двинулась к вершине, оставив позади продолжавшего недовольно ворчать, Чума.

В отличии от склонов, вершина пирамиды была идеально чиста. Ровная квадратная площадка, посреди которой возвышался крупный белый булыжник, даже блестела, словно владелец этого сооружения, ожидавший незваных гостей, старательно вычистил и отполировал каменную плоскость. Медальон, точная копия висевшего на груди Евстахра, лежал в небольшой ямке почти по центру неправильной формы картофелины, словно невыковырянный хозяйкой глазок этого овоща.

– Ну что – берём? – Чум, скинувший на ровный пол вершины оба рюкзака, прямо-таки пританцовывал от нетерпения.

– Погоди, – обойдя камень кругом, Благоволин поднёс к нему руку, словно желая коснуться неровной поверхности и отдёрнул её, когда до той оставалось не более сантиметра.

– Я что-то почувствовал, – отступив назад, повернулся он к остальным: – Старые телевизоры помните? Годов так восьмидесятых?

– Смутно, – пожала плечами Дося: – Здоровые гробы были и без пульта, хочешь переключить – вставай с дивана. Впрочем, – она как бы невзначай покосилась на Чума: – Некоторым полезно больше двигаться и меньше жрать.

– У них, – не обращая внимания на недовольное сопение бойца, продолжил Благоволин: – Интересный момент был. Стоило руку к включённому экрану поднести, как начинал такое лёгкое давление чувствовать. Как… Как подушку, что ли. Вот и тут – тоже самое.

– И что с того? – Натянув на ладонь перчатку, Чум подошёл к амулету, занося над ним ладонь: – Старик же сказал – на зарядке он. Вот ты и почуял. Я вот чего думаю, – продолжая держать ладонь над целью их вояжа, он глазами показал на ямки, во множестве усыпавшие поверхность глыбы: – Это что-то вроде зарядной станции. Древних, разумеется. Раскладывали по дырочкам своё барахло и шли пиво пить – пока оно здесь заряжается. Сейчас их, Древних, то есть, нет – вот наш пенсионер и решил халявой воспользоваться.

– Вполне рабочая гипотеза, – кивнул Маслов: – Адрес у нас есть – надо будет учёным передать – пусть приборами пощупают.

– Жаль камень большой, – прежде чем кто-либо успел его остановить, Чум похлопал ладонью в перчатке по боку булыжника: – Втроём до Портала не дотащим. О! И ничего я не почувствовал, – он ещё раз постучал кончиками пальцев по белой поверхности.

– Это потому, что ты толстокожий! – Облегчённо выдохнула Дося: – Дурак! А вот током шарахнуло бы – тогда что?! Тушку твою к Порталу тащить, да?!

– Ага! Беспокоишься? Значит я тебе не безразличен?

– Дурак! – Повторила она, покрутив пальцем у виска: – И идеи у тебя – дурацкие! Игорёк верно сказал – пусть кому положено смотрят.

– А может – докатим? А, командир, – повернулся он к капитану: – Портал рядом, – последовал кивок на возвышавшиеся примерно в километре от них столбы: – Из рюкзаков снасть смастерим, спустим вниз и домой откатим? Штука-то в хозяйстве полезная? Что скажешь?

– Забирай медальон и пошли к Порталу. – Показал на металлический кружок Благоволин: – Маслов верно говорит – пусть этим учёные занимаются.

– Как скажете, – не высказывая никакого разочарования, что его план был отвергнут, вытащил из ниши кругляшок Чум: – Вот и всё! Домой? – Положив его в нагрудный карман, он хлопнул по нему ладонью: – Дело сде…

Короткий толчок каменного пола под их ногами повалил людей друг на друга.

– Камень! Берегись! – Взвизгнула Дося и, откатившись в сторону, указала на него пальцем: – Отойдите!

Белая глыба, бог весть сколько столетий мирно дремавшая на вершине пирамиды, сейчас наливалась режущим глаз свечением, испуская то из одной, то из другой ямки острые, даже на вид, лучи света.

– Бежим! – Вскочивший на ноги Чум, подхватив в каждую из рук по рюкзаку, одним прыжком оказался у края площадки: – Давайте, шевелитесь! – Он хотел что-то ещё сказать, но очередной толчок, не менее слабый чем предыдущий, заставил его замолчать. Отчаянно изогнувшись, он с трудом удержался на ногах, но ещё один удар, последовавший в следующую секунду, всё же справился с неприятно ловким человечком, сбросив его с вершины. Кубарем катящийся вниз Чум, сопровождал свой полёт гневными воплями, адресованными жёстким ступенькам, которые ощутимо, несмотря на пластины его лёгкого бронежилета, пинали тело всё это короткое путешествие.

В другой ситуации это зрелище может и вызвало бы невольную улыбку у случайного наблюдателя, но не в этот раз. Все, кто могли бы оценить, как полёт, так и лексику живого снаряда, сейчас катались по верхней площадке пирамиды, пытаясь найти хоть какую-то опору своим телам.

Очередной толчок пирамиды получил звуковое сопровождение сразу из двух источников.

Сначала, от поверхности планеты, до всё ещё остававшихся наверху людей, донёсся сочный мат Чума, призывавшего на голову Евстахра все известные кары, включая особо извращённо половые фантазии, а затем и сама, не перестававшая трястись площадка, сухо каркнула, отправляя в забег по своей груди неширокую ломанную трещину.

– Все вниз! К Порталу! – Благоволин, распластавшийся по площадке, приподнял голову, отыскивая своих бойцов: – Вниз! Вниз пошли! – Крикнул он Досе и цеплявшемуся за её ногу, Игорю.

Повторить свой приказ ему не удалось – трещина, стремительным зигзагом, достигшая белого валуна, проскочила под ним, показывая нос с другой стороны и плита, пусть и трясшаяся как в лихорадке, но всё же дававшая лежавшим на ней людям хоть какую-то опору, взметнулась вверх, сбрасывая своих гостей с казавшейся ещё несколько минут такой надёжной, спины.

Скользя по полированной плоскости вниз, капитан успел заметить, как камень, по-прежнему выбрасывавший в стороны яркие лучи, покачнулся, накренился и, издавая режущий уши визг, пополз внутрь пирамиды, скрываясь из виду.

Путь троицы к поверхности мало отличался от проделанного чуть раньше их товарищем. Даже Дося, как выше было замечено, сторонившаяся крепких выражений, на сей раз сопроводила свой полёт, конечно же полный встреч со ступеньками, достойной порцией выражений, разве что самую малость не дотягивавших по своей насыщенности до лексикона сослуживца.

– Все… тьфу! Живы! – Стоявший на коленях Благоволин, вытирал рот обеими руками: – Вот же гадость! Полный рот набил! – Сплюнув, он вскочил на ноги: – Игорь? Дося, Чум? Все целы? Медальон где?

– На месте, командир, – прижал руку к карману тот.

– Тогда чего ждём? К Порталу – бегом… Марш!

– А вещи? – Дернувшись было в сторону столбов, запнулся Чум: – Не оставлять же? Я сейчас! – Подскочив к Пирамиде, выроненные им рюкзаки валялись в паре метров от нижних ступеней, он наклонился, собираясь схватить их лямки, но неожиданно для следивших за ним товарищей, рыбкой нырнул к подножию каменного холма.

– Чум? Что за шутки?! – Рванувшаяся к нему Дося подхватила его под руку и дёрнув на себя, повернулась к остальным: – Он прилип!

Пирамида, словно следившая за происходящим, ответила на её вскрик торжествующим скрежетом.

– Чего встали?! Помогайте! – Обхватив его подмышками, она напряглась, пытаясь оторвать грудь товарища от ступеней, но безрезультатно.

– Отойди, – подбежавший капитан кивнул ей на голову: – Придержи – ударится. Иг! За ноги тащи! По моей – на счёт три! И… Три!

Утроенные усилия дали результат – расслабленно обвисшее в их руках тело Чума медленно, словно всё происходило в густом масле, сдвинулось с места, неохотно отдаляясь от ступеней, а сама жертва происшествия, начала шевелиться и пытаться что-то произнести.

– Тащим его! Тащим! Быстрее! Дальше!

– Всё, хватит, в норме я, – вывернул голову из ладоней девушки, тот, когда они отволокли его метров на пятнадцать – двадцать от пирамиды: – Хватит волочить, пустите.

– Очнулся? – Усадив его, Дося присела перед ним на корточки, вглядываясь ему в глаза: – В норме! – Облегчённо выдохнула она: – Дальше сам?