Может сделать полицаям кофе? Они такие – стук-стук, отдраивай давай! Полиция!

Ну, я открываю дверь, а тут стол, кофейник и гора свежих плюшек.

Точно!

И пузырь на стол – мне для своих спасителей ничего не жалко!

Приняв такое решение, я взялся за дело, начав с того, что привёл его в приличный вид, протерев столешницу влажной тряпкой, после чего, расставив кружки, поднос с плюшками водрузил посреди стола бутылку муската. Отойдя в сторону, я вытащил новую сигарету – предыдущая благополучно дотлела до фильтра лёжа на плите, и затянувшись, критическим взглядом окинул получившуюся композицию – ничего так. Приятно выглядит, мирно. Если бы не прикрытое пакетами тело моего помощника у стены, то картина была бы совсем идиллической. Разве что скатерти не хватало – как последнего штриха к праздничному столу.

В дверь снаружи тихо постучали, и я удивлённо хмыкнул – как-то уж слишком быстро. От шлюза, к которому можно было пристыковаться, до камбуза, было около двух сотен метров. Вообще, корабли в этой вселенной страдали гигантизмом – наш транспортник, внешне более похожий на кирпич, имел длину без малого четыре сотни метров и при этом относился к среднему классу грузовозов. Его внешность так же была принесена в жертву прагматизму – на прямоугольном корпусе выделялось всего несколько деталей – дюза двигателя на корме, небольшой бугорок ходовой рубки с другого торца и восемь маневровых по углам конструкции. Ни антенн, ни каких-либо других выступающих элементов наш Вол не нёс, являясь, по сути, просто ящиком для перемещения в космосе других ящиков. Загружали нас через откатную секцию в переднем торце кирпича, рядом с которой располагался и шлюз, чья дверь была выполнена заподлицо с поверхностью и выделялась на металлической плоскости только тем, что была окрашена в зелёный цвет. Посадочных опор здесь тоже не было – корабли либо висели в пространстве, соединяясь между собой или станциями переходными рукавами, либо просто плюхались на брюхо, позволяя погрузочной технике заезжать внутрь без помощи каких-либо дополнительных аппарелей или конструкций.

Не буду утомлять вас описанием обитаемого сегмента Бубулюса, скажу только, что посетитель, возжелавший пройтись из шлюза к камбузу, должен был сначала подняться на лифте от нижней плоскости коробки почти к самому верху – а это составляло чуть более ста метров, выйти из него в осевой коридор и пройти ещё две сотни по нему, удаляясь от ходовой, которая, по моему представлению, была куда более важной целью для полиции, нежели небольшой кухонный отсек.

Стук повторился, и я подошёл к двери:

– Кто там? – понимаю, вопрос был идиотским, но ничего другого мне в голову в тот момент не пришло.

– Светодаров? – несмотря на то, что дверь сильно приглушала звуки, я узнал говорившего. – Это Самарин. Открой.

– Вы живы? – я положил руку на рычаги блокираторов, готовясь отжать их, освобождая полотно двери. – Полиция уже тут? Они с вами?

– Кто? Полиция? – его голос дрогнул, и он замолк.

– Эй? Самарин? Вы тут? Кто к нам прилетел? Полиция?

– Семён… Полиция… Ах да, ты о полиции! Сначала не понял тебя, тут столько всего произошло! Трупы кругом – весь экипаж, представляешь?! – в его голосе появились какие-то натянутые нотки, как у человека на ходу изобретающего правдивую ложь. – Открывай быстрее! Ну?

– А зачем?

– Как это зачем? Выходи, – теперь его голос звучал уверенно. – Они здесь, тебе ничего не грозит.

К его последним словам примешался какой-то шум – там, за дверью, он был явно не один.

– Мне и тут не плохо. – Я убрал руки от рычагов и покрутил головой, прикидывая, что можно сделать – от его последних слов несло вполне явственной ложью.

На глаза попался шкаф с посудой и, припомнив детскую игру, я достал оттуда стакан.

– Светозаров! Открывайте! Это полиция! Немедленно! Разблокировать дверь – это приказ! – новый голос был мне не знаком – говоривший чётко выговаривал слова, и они выходили у него какими-то рубленными, будто этот человек был военным, привыкшим отдавать короткие и максимально понятные приказы.

– Да-да, секундочку, я сейчас!

Подойдя к двери, я приложил к ней стакан и прижал ухо к донышку. Слышно было не очень, но я всё же смог разобрать голоса стоявших за дверью людей.

– Ну что он, как думаешь, откроет? – это был точно Самарин.

– Куда он денется, – второй голос принадлежал полицейскому. – Сейчас потороплю его.

Я успел убрать ухо от стакана, прежде чем он снова постучал в дверь:

– Чего копаешься? Светозаров, мать твою! Открывай! Хуже будет!

– Сейчас! – Торопливо пискнул я и пытаясь потянуть время немного пошевелил одним из рычагов. – Господин офицер! Заело! Я… Я сейчас, что ни будь тяжёлое возьму.

Взяв из стола молоток для отбивки мяса, я постучал им по рычагу, заклинивая его.

– Не идёт! – стукнув ещё пару раз я снова взял стакан в руки.

– Он у тебя что? Дебил? – теперь голос офицера звучал раздражённо. – Он же клинит его!

– Перепутал со страху, сейчас я с ним поговорю – успокою. – а вот этот голос услышать тут я не ожидал. Уж чей, а Вильсона я мог опознать в любом состоянии.

– Господин кок?

– А что так официально, дружище? Открывай, всё кончилось.

– Там рядом с тобой Самарин… Я с ним разговаривал.

– Ну да. И что такого? Ах да… Понял, помирились мы, Сема. Когда отбивались… – он замолк на миг, но потом продолжил с фальшивым воодушевлением в голосе. – Ты не представляешь – как это сплачивает, когда за свою шкуру бьёшься! Открывай, всё нормально.

– С кем бился-то? С Павлом? – Я бросил взгляд на тело у стенки. – Чем он тебе-то не угодил?

– Дошёл значит… Гадёныш мелкий! – из его голоса разом пропало всё напускное дружелюбие. – Слушай сюда, Семён. Дело серьёзное. Либо ты открываешь и тогда обещаю, что не убью тебя, либо…

– Что либо? Зайди сначала!

Он замолк и с той стороны послышался неразборчивый шум голосов – я быстро приставил стакан и вслушался.

– Вскрыть сможем? – с голосе лже-полицейского, а я уже не сомневался, в том, что прибывшие не имели никакого отношения к полиции, звучало сомнение.

– Долго. – тон Самарина был категоричен. – Элемент защиты. Взрезать можно – если у тебя с собой плазменная горелка есть. Есть?

– В другом кармане оставил, млять!

– Тихо, не спорить! Я его знаю, – а вот голос моего бывшего начальника, наоборот, был полон спокойствия. – Исполнителен, трусоват, расчётлив. Дожму его, только вы помолчите.

– Может через трюм? – полицай начал прорабатывать обходные варианты.

– Не пройти. Там контейнерами всё забито. Давай, Виль. Пробуй – времени мало, да ещё не дай Бог он найдёт, тогда…

– И что мне найти надо? – перебил я его, оглядывая помещение.

– Сёма… Тебе не говорили, что подслушивать – нехорошо?

– Говорили, согласился я с ним. – Но подслушивать нехороших – это же уже и не так нехорошо? Согласись, да? Особенно – когда речь о моей шкурке идёт.

– Соглашусь, Сёма, соглашусь. Давай ближе к телу.

– Давай.

– Ситуация у нас патовая. Тебе не найти то, что я на камбузе спрятал, а нам это очень нужно.

– Что прятал-то, а, Виль? – я отошёл от двери и в очередной раз внимательно оглядел помещение. Безрезультатно. Всё было на своих местах и глаз не находил ни одного несоответствия, за который можно было бы зацепиться.

– Так я тебе и скажу, – фыркнул в ответ кок. – И, кстати, не перебивай. – Он вздохнул и с деланным сожалением произнёс, обращаясь к своим товарищам. – Деградирует молодёжь, никакого уважения к старшим.

– С кем поведёшься, – так же насмешливо фыркнул я в ответ.

– Тебе не найти, это факт. Но тебе и не выйти – согласись.

– А зачем? Вода, еда есть. Я тут хоть год сидеть могу.

– Перекроем кислород – вылезешь! Но тогда уже не обессудь. Другой разговор будет. Или сдохнешь там. Выбирай.

– Мне воздуха минимум на день хватит, – парировал я, примерно представляя объём помещения. – Да и вода есть и электричество – долго что ли из неё кислород получить?

– Спасибо, что напомнил – питание мы тоже тебе отрубим. Прямо сейчас. Самарин, сбегай к щитку, а? Сделай милость.

Судя по тому, что свет пропал – штурман милость сделал. Найдя на ощупь дверь, я уселся на пол рядом с ней и зашарил по карманам в поисках сигарет.

– Газ жечь не советую, – заботливым тоном подсказал Вильсон. – И курить тоже. Воздух поэкономь.

Он был прав и я убрал сигарету назад, в пачку.

– Ну ты сиди, что уж тогда. Мы тебя потом, на станции выковырнем. Разгрузим трюм и стенку прорежем. Только – ты уже без пользы нам будешь. Я доступно перспективы описал?

– Вполне. Вот только один прокол у тебя есть.

– И какой же?

– Время. Спешите вы. А я нет. Спокойно тут дождусь полиции, подремлю на диванчике.

– Светозаров. – к коку присоединился штурман. – Ты хоть представляешь, что мы с тобой сделаем? Умирать будешь долго.

– Пугаешь?

– Нет, нервы у тебя крепкие, это видно. Считай это обещанием.

– Семён, – к беседе снова вернулся кок, разыгрывая роль хорошего полицейского. – Ну вот зачем тебе это? Молодой ты ещё, тебе жить да жить ещё!

– Тут уже лежит один молодой. Ему тоже…

– Так ты – другое дело! Сёма. Я буду с тобой откровенен.

При этих словах я саркастически хмыкнул.

– Не доверяешь?

Я промолчал.

– Сёма. Слушай сюда. Нам правда очень нужно кое-что забрать из, – он запнулся, не желая выдавать ответ, но быстро продолжил. – Из камбуза. Кое-что. Ты парень не глупый, туповатый, но не глупый.

– Спасибо. За тупого – отдельное.

– Говорю как есть, Семён. Не перебивай и слушай внимательно. Я хочу сделать тебе предложение, которое подворачивается раз в жизни. Ты не глуп – поэтому подумай хорошенько, но не долго. Времени у нас действительно мало.

– Что предлагаешь? – я снова перебил его, но нравоучения на этот раз не последовало.

– Присоединяйся к нам. Принесёшь клятву и…

– Погоди. К вам – это к кому? К бандюкам что ли?

– Да. Только мы себя по-другому называем.

– Мы не пираты, мы – благородные разбойники! Так что ли? – Вспомнив старый мультик передразнил его я.

– Да.

– Ты гонишь!

Последних настоящих пиратов, терроризировавших транспортные коммуникации, вывели лет так двести назад – чем-то они насолили нынешнему, Двадцать Восьмому, и он объявил их всех своими личными врагами, обязав флот начать полномасштабную войну. Понятно дело, чем всё закончилось – противостоять Флоту Империи они не могли и были быстро либо истреблены, либо вытеснены за пределы государства, продолжив свои криминальные карьеры у наших соседей, что, конечно, не добавило их любви к Империи.

– Нет. Приноси клятву и становись одним из нас. Тогда тебя никто пальцем не тронет.

– И стать вне закона? Поймают же.

– Нас-то не поймали. Открывай дверь – даю слово, тебя мы не тронем. А присоединишься – своим станешь.

– Ага. Я открою, а ты меня как Павла.

– Слово!

– Что?

– Здесь два свидетеля. Самарин и Рож. Одного ты знаешь, ну а со вторым, дай Бог ещё познакомишься. Я, в присутствии двух свидетелей, обещаю тебе Светозаров Семён, что тебе не будет нанесено никакого урона для твоего физического или психического здоровья, если ты откроешь нам дверь немедленно. – Он произносил эти слова медленно, тщательно выговаривая каждую букву, стараясь произнести данную формулу максимально понятно и разборчиво.

– Слово сказано! – стоило ему замолчать, как я услышал голоса Самарина и Рожа:

– Слово услышано! – подтвердили они, и по тому, как прозвучали эти слова, я понял, что за ними стоят не только звуки, а нечто большее, нечто являвшееся частью этого, всё ещё нового для меня мира. Но всё же, меня продолжил точить червячок сомнения:

– Никакого физического или психического урону?

– Верно.

– В чём засада тогда? Ты же не отпустишь меня?

– Я ничего не сказал про твою свободу. Ну? Открывать будешь?

– В камеру посадишь? На цепь? Пожизненно?

– Цепь – это уже урон. Просто закрою на какое-то время, а там видно будет. Открывай, Сёма. Время истекает.

– Свет включи. – Я понимал, что ситуация тупиковая. Да, я мог отсидеться тут день, ну полтора, а что дальше?

Обычно полиция реагировала на любое нестандартное поведение быстро – как-то раз у нас забарахлил накопитель, и мы зависли в пространстве какой-то звезды. Система была необитаема, высели мы в стороне от торгового маршрута, но даже тогда – не прошло и пары часов, как рядом с нами объявился небольшой патрульный кораблик, который, не приближаясь к нам, осведомился о причине нашего поведения и помог вызвать бригаду ремонтников с запасными частями, отсутствовавшими на борту. И всё то время, что наши механики вместе с прибывшими инженерами занимались ремонтом, он висел рядом с нами, до самого нашего прыжка на следующую точку.

А сейчас… Уже прошло часов пять – шесть, как мы прибыли сюда и до сих пор никто нами так и не поинтересовался. Или – интересовались, но их смогли убедить, что у нас всё в порядке?

Хм… Ну подлетят они к нам. Пошлют запрос – им штурман и ответит, мол всё путём, капитан праздник устроил экипажу, вам-то что? Вот чего тогда Самарин в рубку спешил – ждал, что может прилететь патруль, а он, как штурман корабля, имеет полное право находиться в рубке.

Лампы освещения вспыхнули, и я торопливо прикрыл глаза рукой, вздрогнув от неожиданности.

– Ну что?

– Открываю. – Встав, я отжал оба рычага, снимая створку с блокировки, одновременно отступая в сторону от проёма, чтобы не оказаться прямо перед ним.

Первым в помещение вошёл Вильсон – он протянул ко мне пустые ладони, показывая, что безоружен, а затем произнёс, глядя на стол:

– Ты и завтрак накрыл? Молодец! Не против? – взяв со стола одну плюшку кок откусил небольшой кусочек и расплылся в довольной улыбке. – Мммм….. Вкусно! Выпечка – твой конёк, Сёма.

За ним в помещение вошёл Самарин и незнакомый мне мужчина средних лет. Последний был облачён в простой скафандр с откинутым шлемом.

– Рож, – представился он, кивнув мне как старому знакомому. – Плюшки? Я возьму…одну?

Не дожидаясь ответа он сгрёб с подноса парочку и понюхав по очереди обе, вгрызся в одну из них, прислонившись спиной к посудному шкафу.

– Светозаров. – Самарин был единственным из них, у кого в руке я заметил небольшой пистолет. – Ты не мог бы отойти. Вон туда, – он рукой показал на дальнюю стенку, держа оружие наготове, но не наводя его на меня. Я молча подчинился – спорить с вооружённым человеком у меня желания не было.

– А вот это, – Виль взял бутылку за горлышко. – Мы выбросим. От греха подальше. – Откинув крышку утилизатора он отправил её внутрь и, подмигнув мне, запустил машину.

– Там что было? – я кивнул на жужжащий агрегат. – В дне дырка, ты что-то долил в вино?

– Да, – он подошёл к вытяжке и принялся отщёлкивать замки крепления кожуха. – Снотворное, лёгкий наркотик и яд. Я не зверь, – кок снял кожух и аккуратно положил его на плиту. – Парни уснули в отличном настроении.

– Но ты стрелял.

– Увы, да. – Привстав на цыпочки он засунул руку в потроха и принялся там что-то искать. – Сейчас найти хороший яд – знаешь какая проблема? Ага… Вот ты куда укатилась…

– А Павла стошнило – яд с наркотой вышел и тогда ты его пристрелил? – я кивнул на тело парня.

– Да. Сидел бы он себе в каюте – остался бы жив. А так… – Выудив из вытяжки небольшой конверт, Вильсон вскрыл его и показал мне пластиковую карту – с виду точь-в-точь как моё удостоверение:

– Вот… А так да. Пришлось и его. Ты прикинь – он в меня стулом бросить хотел! Так что это была самозащита.