Я вдруг понял, что если Сенсей будет бить Остроухую током, я не вытерплю. Не знаю, что сделаю, но просто так не оставлю, одно дело – подбадривающий разряд, другое – когда твою девушку при тебе истязают. Слава богу, Сенсей был учитель, а не мучитель, и к каждому находил свой подход.

– Наивная, – усмехнулся он, подошел и сказал ей что-то на ухо.

– Гад! – в сердцах высказалась Остроухая и вскочила с кровати.

– Пошли, они без нас справятся, – сказал Сенсей, оставляя с Остроухой свою полупрозрачную копию.

Я бегал по берегу, посматривая, что там делает Остроухая. Для нее программа была более щадящей. Немного бега, остальное больше на йогу похоже. Вот бы мне такую программу.

– Размечтался, давай отжимания.

Наконец-то мы вместе приступили к водным процедурам.

– Идиот, для чего ты мне это подсадил. Я же теперь никогда не смогу до десяти часов в кровати проваляться.

Я подошел, обнял.

– Привыкнешь. Это же на пользу.

– Не хочу я никакую пользу, убери его от меня.

– А что он тебе на ушко сказал?

Остроухая как-то сразу изменилась.

– Прости, не скажу.

– Ты же сама говорила, что недомолвок у нас быть не должно.

– У тебя есть тайны, которые мне не можешь рассказать.

– Есть.

– Вот и у меня есть. Я тебе не могу сказать. Поверь, это никак не связано с другими мужиками.

– Да я даже и не думал об этом. И вообще, я еще дуюсь.

– Не, не, не прокатит уже.

– Я попробую.

– Отстань от меня, маньяк.

Я подхватил Остроухую на руки и понес в бунгало.

Дни пролетали очень быстро. Как ни пытались их растягивать, ничего не получалось. Что целыми днями ходили по экскурсиям, что лежали целый день в кровати. Дни летели. Вот пролетела церемония награждения, ничем выдающимся не запомнилась. Собрали нас, несколько сотен человек. Раздали награды. Даже не император вручал, а доверенное лицо. У меня на сети появилась отметка, что я стал владельцем станции. Хоть бесполезной, но недвижимость, в крайнем случае продам.

Гном вернулся на планету, у него дела. Оставил мне контакт человека, который грузовики в нашу систему отправляет. Это чтобы я улетел отсюда подешевле.

Мне же спешить было некуда. Остроухая оплатила бунгало еще на неделю. Если не считать утренних ругательств, занятий спортом, иногда с попытками утопить меня, то это время смело можно назвать райским. Я даже был согласен на все, даже уехать к Остроухой на условиях ее деда.

Все как всегда решилось быстро и не в мою пользу. Подходя в очередной раз к такси, я ясно почувствовал ловушку. Подхватив Остроухую через плечо, как мешок с картошкой, побежал до ближайшего большого камня, бросил ничего не понимающую Остроухую так, что пару внутренностей, наверно, отбил, и сам упал сверху, прижимая ее голову к земле.

– Ты чего? – отдышавшись, спросила она. Ничего не происходило.

– Открой шире рот.

– Отпу…

Взрыв долбанул по ушам и дернул по ступне. Сверху на нас посыпались песок, и пара увесистых камней упали мне на спину и один задел бок. Спина не болела, а вот боку было очень больно, слегка болела ступня. Тут с собой аптечки не таскали, она была в бунгало. Я ощупал бок. Кровит, но нестрашно, так, кожу содрало.

– Ты живая? – спросил я сквозь звон в ушах.

– Что? – крикнула мне в ответ Остроухая. Ясно, уши-то у нее чувствительнее моих.

Я сполз с нее, осматривая повреждения на Остроухой и в округе. Стоянки не было, с бунгало посдувало все декорации. Остался голый пластобетон. Остроухая села, держась за уши, и вдруг завизжала, уставившись мне на ногу. Я посмотрел туда же. Ерш твою медь! А ступни-то почти целиком не было. С обрубка толчками вытекала кровь. Как только увидел, так боль сразу почувствовал, до этого только саднило.

– Аптечку!

Куда там, Остроухая в ступор впала.

– Аптечку неси.

Толкнул ее и показал на бунгало.

Она наконец-то сорвалась с места и убежала. Я попытался пережать на голени артерии. Не слишком успешно. Попробовал задрать ногу выше головы, улегшись на спину, так успешнее. Вот подлетела Остроухая, активировав аптечку. Благо я их три штуки закупил, одну на входе повесил. Аптечка, прилипнув, пискнула, отдав весь свой ресурс, и отпала с красным индикатором, показывая, что она пустая. Но дело свое она выполнила. На ране проявилась быстросохнущая пена, кровь остановилась. Да и обезболивающего в кровь хорошо брызнуло. Я даже прибалдел немного.

– Вызови Службу безопасности, – тихо сказал я.

– Что? – вновь заорала Остроухая.

Ладно, сам вызову. Зашел в меню, вызвал СБ.

Ждать пришлось недолго, видимо, соседи вызвали. Подлетело несколько экипажей, спросили, что случилось. Вызвали медиков. У меня как раз наркоз отходить стал. Я снова рад медкапсуле. Вот закрылась крышка. Вот она открылась. Где Остроухая? Что с ней?

– Сколько времени я тут? – спросил я у медбрата, который помогал мне выбираться.

– Два месяца.

Ничего себе, вот это я моргнул.

– А со мной девушка была?

– С ней все нормально, она вам сообщение оставила. Просила напомнить вам – это такие мигающие значки на периферии зрения.

Мельком глянул туда. Там их под сотню. Потом разберусь.

– И что, за два месяца ступня новая отросла? – сказал я, шевеля розовыми пальцами на ступне.

– Что, не видно?

– Да не, я про другое, не пойму как?

– Все просто, наноботы берут из ваших живых тканей клетки и позиционируют их так, как должны выглядеть сосуды, нервные окончания и ткани. Всё это в питательном растворе. Дальше все просто, начинается пролиферация.

– Это что-то страшное?

– Нет. Это размножение клеток делением.

– А откуда они знают, как позиционировать?

– Так карта вашего тела в нейросети хранится.

– Ясно.

– В общем, нога у вас пока сыроватая, семьдесят пять процентов прочности, через месяц можете пинать кого хотите. А пока поберегите.

– Я вам что-то должен?

– Нет, лечение оплачено правительством.

– Куда мне теперь?

– Вас представитель СБ ждет.

– Одежда?

– Вот, стандартный комбинезон больного.

Он протянул мне восьмигранный брусок упаковки.

– На том спасибо. А шорты с майкой где мои?

– Не знаю, возможно, у СБ, а возможно, и утилизированы.

Я распаковал упаковку и надел одноразовый комбез. Появляться в нем на улице то же, что на Земле в больничной пижаме выйти. Но выбора все равно не было.

– Веди.

Идти пришлось не далеко. Тут меня встретил молодой человек в форменном комбинезоне и легкой броне.

– Пойдем.

Тут уже пришлось идти подольше, потом лететь, потом снова идти. Причем у меня было ощущение, что специально время тянут, чтоб кто-то успел подтянуться на допрос.

Наконец-то мы зашли в кабинет.

– Рассказывайте…

– Что рассказывать-то?

– Всё.

– Посадил дед репку, выросла репка большая-пребольшая. Стал тянуть дед репку, а вытянуть не может. Позвал дед бабку…

Только на Жучке наконец-то дошло, что я шутить изволю.

– Шутить в вашем положении неуместно.

– Так конкретно вопросы задавайте, я, может, о многом вообще рассказать не смогу, блок стоит о неразглашении.

– Где вы познакомились с Вивикра… Вивит эллой. С известной вам аграфкой.

На радость мне, эсбэшник так и не смог выговорить имя и решил перефразировать.

– Я не могу ответить на ваш вопрос. Своим ответом я могу нанести вред этой особе.

– Хорошо, за десять секунд до взрыва вы подхватили аграфку и скрылись за камнем. Как вы это объясните?

– Почуял неладное.

– И часто вы неладное чуете?

– Бывает иногда.

– Сейчас, например?

– Сейчас все ладно.

– Вообще ничего?

Я осмотрел комнату. Справа стена была подозрительно чистая. Если на левой висела запыленная галокартинка, а на задней – экран, то на правой даже пыли не было.

– Ну если только из-за этой стены твой начальник выйдет и даст тебе подзатыльник за то, что она чище других.

Из-за стены действительно вышел начальник и отвесил подзатыльник подчиненному. Вместе с начальником вышел смеющийся Ден.

– Ты не перестаешь удивлять.

Он подошел ко мне и стукнулся кулаком.

– Давай рассказывай, что было.

– Больно-то и рассказывать нечего. Пошел, чую неладное что-то. Смотрю, что-то мне покоя не дает. А там панель одна кверху ногами приварена. Как так? На столичной планете кто-то панель над реактором не знает, как устанавливать? А зачем к реактору лазить? Реактор только одно может, хорошо детонировать, если на него заряд подвесить. Вот я и не решил проверять, так это или нет. А сразу за камни побежал.

– Ну в общем, к тебе претензий нет.

– Может, у меня претензии есть?

– Побойся бога, за восстановление ноги знаешь сколько отвалило правительство.

– За это спасибо.

– Вот и не гневи судьбу. Вот подпиши здесь, что претензий нет. Не дурак, чай, должен же понимать, суды у государства только «свои» люди выигрывают.

– Только из личного уважения к вам, – поставил я свою электронную подпись, картинно откланявшись.

– Ну и пойдем тогда, отметим твое возвращение.

Мне бы мысли в порядок привести, но не отвертишься.

– Мою одежду найти бы?

– Что ее искать.

Молодой эсбэшник перекинул мне пакет вакуумной упаковки. Я прямо здесь, не стесняясь, переоделся.

– Вот теперь готов оторваться за два месяца.

– Размечтался, врачи предупредили, не больше одной кружки.

– На все согласен. Жрать охота, после капсулы не кормили еще.

Пока я натурально объедал буржуазию, Ден рассказывал мне новости. Покушение, как я и предполагал, было на Остроухую. Ответственность на себя взяла террористическая группировка националистов. Но на самом деле была банальная попытка ослабить конкурентов. Как я когда-то и думал, будут бить по деду через его внучку. Ко мне Остроухой точно нельзя. Не смогу защитить. Тут, в столице империи, такое творится, а что про отсталые планеты говорить. Пригонят флот да орбитальной бомбардировкой сотрут все живое.

Из задумчивости меня вывел Ден.

– Ну все, пошли, потом пожрешь. Там абонент на другом конце ожидает.

– Куда опять?

– Я обещал твоей зазнобе звонок. Когда ты из капсулы вылезешь. Иначе ее не выгнать с нашей планеты было. Заходи, только не долго, это дипломатическая линия. Поэтому не наглей. У тебя три минуты.

Я зашел в полностью изолированную комнату с одним-единственным креслом. За мной закрылась сейфовая дверь. Ну, если есть кресло, значит, нужно сесть туда. Только сел, как пиликнуло системное уведомление. Открыл последнее.

Абонент ожидает вызова, соединить?

Конечно же да. Передо мной появилась голограмма Остроухой, которая также сидела в таком же кресле. Она улыбалась, а из глаз текли слезы.

– Привет. Ты чего? Все нормально.

– Прости.

– Да за что опять? Не скажу, что мне не нравится, когда ты извиняешься, но мне больше нравится, когда ты…

– Пошляк. Все только об одном думаешь.

– Так за что прощать-то нужно.

– Я должна была встретить тебя из медкапсулы.

– Да ладно, брось. Я хоть и не видел, но знаю, деда твой наверняка тебя в охапку и домой под усиленной охраной…

– Все равно.

– На месте деда я так же поступил бы. А для меня что? Я только моргнуть успел. Еще даже соскучился только чуть-чуть, все-таки час тебя не видел.

– Действительно не злишься? – спросила она, шмыгнув носом.

– Нет, конечно, ты, кстати, за этот час круглее, что ли, стала. Это очень тебе идет.

– Ты хочешь сказать – я жирная?

– Нет, хочу сказать, что ты стала красивее.

– Ладно, времени мало. Наверное, встретимся не скоро, ты не забывай писать иногда. И не забывай, пока я не напишу, что все кончено, ты не бросай меня. Экспедиция уже месяцев через десять будет, там и встретимся. И давай – монахом не живи. А то, когда тебя встречу, у тебя все атрофируется. Всё, пока, целую, а то время.

И она, заливаясь слезами, отключила связь.

Я пялился в пустую стену, что-то в глаз попало. Посидел еще чуть, поморгал, чтобы глаза просохли. Тут открылась дверь, зашел Ден.

– Вот теперь пойдем, по кружечке пропустим, тебе это нужно.

За столом алкоголь лился в меня как вода, я абсолютно не пьянел.

– Какие планы на будущее?

– К наемникам подамся.

– Зачем? – от удивления остановив кружку на полпути, спросил Ден.

– Развиваться нужно. У меня чуть больше полгода осталось.

– До чего?

– До встречи.

– Мне кажется, что ты все-таки наивный, бабам вообще верить нельзя, а аграфкам вдвойне.

– Что-то ты больно аграфок не любишь. Печальная история была?

– Да помнишь, я тебе про учителя рассказывал, так вот это была она, я для нее был готов горы свернуть. А она, оказывается, связалась со мной, чтобы контракт на солидную сумму ушел к фирме ее брата, а не к той фирме, представителем которой я был, молодым и перспективным. В общем, меня из фирмы выгнали с волчьим билетом, и я с горя в армию пошел.

– Ну так, в итоге к лучшему же.

– К лучшему.

– Ну а что тогда расстраиваться?

– У нас могло бы получиться, она мне иногда снится.

– Так возьми и напиши ей.

– Да ну.

– Что, боишься – опять вокруг пальца обведет?

– Нет, теперь не обведет, у меня хороший учитель был.

...

4 5 6

...

Премиум