Цитаты из книги «Пересмешник»

– Если бы так работали в синем отделе, думаю, Ночной Мясник уже бы гнил в тюрьме.

– Ничего, – прокомментировал начальник серого отдела жандармерии. – Вообще ничего. Идеальные характеристики, ровные социальные взгляды. Вы даже предпочитаете не обсуждать политику в разговорах. Она вам не интересна. Не состояли ни в каких радикальных студенческих обществах, прошли мимо организаций, проповедующих чистоту крови лучэров, хотя вас и пытались туда заманить. Вы просто идеальный гражданин, чэр эр’Картиа, если, конечно не считать того неприятного обвинения в убийстве и шести лет в застенках. Наши психологи говорят, что с тех пор ваш характер изменился, вы отказались от множества старых привычек и знакомств, ведете себя, как затворник, практически ни с кем не дружите, кроме очень ограниченного количества преимущественно уважаемых в Рапгаре лиц.

Полет явно пошел ему на пользу: лицо – один сплошной синяк, а руки в гипсе. – Какая встреча, – сказал я, разглядывая их, а они меня. – Примите мои поздравления, старший инспектор. Вам удалось меня удивить.

– На этот раз в Скваген-жольце очень быстро разобрались в происходящем и не стали вешать убийство на невиновного чэра. Я удивлен. С чего к моей персоне такое доверие?

– Перестаньте, – отмахнулся я. – Она упала на меня с крыши. Почти в кромешной темноте, и мне не оставалось ничего другого, как защищаться, потому что я был испуган увиденным. Это докажет любой адвокат. Ваши обвинения так же глупы, как те, что вы вместе с покойным Греем предъявили мне семь с половиной лет назад.

Удивительно, как меняет некоторых лучэров смерть, стоящая за плечом. К примеру, Данте все еще не может привыкнуть ко мне. Однажды он даже пошутил, что большинство жителей Рапгара, следует посадить в тюрьму, так как это должно повлиять на них в лучшую сторону.

Если мне повезет, я протяну еще лет пять, а потом сердце, лишенное энергии Изначального пламени, остановится, а мозг уснет. Если не повезет – умру в любое мгновение. Я живу в долг, и каждый день жду Двухвостую кошку, стараясь не думать о ней.

Влюбленный и оскорбленный идиот решил, что все сойдет ему с рук, полез туда, куда не следует, и получил по полной.

Камеры в Скваген-жольце за семь с половиной лет не претерпели никаких изменений. С одной стороны это обнадеживало. Гораздо неприятнее было бы очнуться в «Сел и Вышел», увидев на двери печать Изначального пламени. С другой стороны – ничего хорошего от жандармов я не ждал.

Я взялся за ручку и резко распахнул ее, лишь для того, чтобы спустя секунду свет обволок меня, схватил и втащил внутрь…