Только два типа людей по-настоящему интересны – те, кто знает о жизни решительно все, и те, кто о ней решительно ничего не знает11.
30 апреля
Двери были заперты. Окна плотно закрыты. Сигнализация включена. На открытом пространстве перед домом не мог бы спрятаться ни один человек. Или не человек.
Со стороны фьорда к усадьбе можно было подобраться на катере, но водная гладь отлично просматривалась. Деревья вокруг постройки давно вырубили. А по отвесным скалам, возвышающимся метрах в пятистах от здания, не смогло бы спуститься ни одно живое существо.
Ричарду говорили, что они, так же как и вся территория вокруг убежища Корвинусов, защищены надежными магическими ловушками, которые установили в глубокой древности предки современных ревенантов, полностью лишив вампиров возможности проникнуть сюда. И, насколько знал телохранитель Корвинуса, киндрэт даже не предполагали о существовании подобной зоны на севере. Да и что им было здесь делать в почти безлюдных, холодных, неприветливых фьордах.
Однако Ричард не мог полностью доверять магии. Это было нечто из разряда сверхъестественного, а он все-таки продолжал оставаться человеком. Самым надежным защитником всегда оставалось солнце. Но, к сожалению, на земле не существовало места, где оно светило бы круглосуточно.
Здесь огненный шар не уходил с неба неделями. Скользил над горизонтом и не спешил скрываться за ним. Правда, после положенного полярного дня наступала такая же долгая полярная ночь. Но ее можно переждать в другом месте. Не менее надежном.
Со стороны здание, стоящее в центре безопасной зоны, выглядело как обычная одноэтажная усадьба. Стены выкрашены белой краской, черная черепица на крыше в серых разводах лишайника. На огромных высоких окнах – короткие занавески, на подоконниках – цветочные горшки с алой геранью.
Но мало кто знал, что скрывается под домом. Ричарду было известно, что это здание выстроено на развалинах древнего убежища, которое стояло здесь еще пару тысяч лет назад. От него остались подземные ходы, выводящие на поверхность за несколько километров от постройки, и таинственные знаки, выбитые на камнях подвала.
Дорога, ведущая к гаражу, была засыпана гравием. Зеленая лужайка аккуратно подстрижена. Причал для катера, судя по свежим деревянным доскам, недавно отремонтирован.
Ричард, приметив все эти детали, с удовлетворением понял, что за домом продолжают присматривать.
Диана и Виттория не обратили внимания на подобные мелочи. Они слишком устали от долгого бегства. Убежище в Риме было похоже на склеп и королевский дворец одновременно. Быть может, в пятнадцатом веке огромные каменные залы и продуваемые всеми ветрами коридоры были вершиной роскоши и удобства, но теперь там стало не слишком уютно. Тем более Ричард все время чувствовал себя так, словно лежал на столе патологоанатома, а над ним уже занесен скальпель. Ощущение постоянной слежки не давало покоя, и телохранитель ревенанта был не уверен, что за ним наблюдают глаза друзей.
Беглецы задержались в Риме всего на пару дней, а затем исчезли. Самолет, машина, паром, снова машина, уже другая, еще один перелет.
Несколько стран, поддельные паспорта, поддельные имена. Они изображали семейную пару с дочерью-подростком, путешествующую по миру. Пару дней в одном городе, пару в другом, проездом в третьем. И в какой-то миг Ричард наконец понял, что больше не чувствует взгляда, сверлящего спину. Кто бы ни следил за ними – люди или вампиры,– их потеряли из виду.
Теперь они скрывались здесь. Ричарда это вполне устраивало. Диану тоже. Недовольной оставалась одна Виттория.
– Ни интернета, ни телефона,– говорила она раздраженно в первый день приезда, обходя небольшой уютный дом из шести комнат. – Ни радио, ни телевизора, сотовый ты забрала. Я полностью отрезана от цивилизованного мира!
– Здесь много книг,– примирительно сказала Диана, поправляя в круглой стеклянной вазе букет искусственных тюльпанов. – Можно гулять. В нижней части дома тренажерный зал. Сауна.
– Сидеть в подвале и читать старье? Вот спасибо! – недовольно буркнула Виттория, отворачиваясь к окну, за которым тускло отсвечивала свинцом зеркальная водная поверхность.
– Я достану телевизор,– сказал Ричард, увидев в отражении стекла, как на лице девушки появилось выражение сильнейшего отвращения.
– Спасибо,– с искренним теплом отозвалась Виттория. – Хоть кто-то меня понимает.
Диана одарила его ледяным неодобрительным взглядом, но вслух не осудила за поддержку дочери.
– Что ты собираешься узнавать о мире, позволь спросить? – осведомилась она с некоторым неудовольствием.
– Я должна быть в курсе того, что происходит в Столице! – заявила юная ревенант, не оборачиваясь.
– Там не происходит ничего, что касалось бы тебя.
В голосе вдовы господина Белова послышались ледяные интонации, хорошо знакомые Ричарду. Судя по отражению в стекле, Виттория в ответ упрямо выпятила подбородок, становясь удивительно похожей на своего отца.
– Я ревенант, мама! Я должна жить там, где пребывает большинство представителей кланов. А я торчу здесь! – Она обвела ненавидящим взглядом гостиную, обставленную светлой удобной мебелью, стены с деревянными панно и картинами на тему скандинавских легенд, тяжелые чугунные подсвечники и шкуры северных оленей. Покачала головой, словно не веря, что могла позволить увезти себя в такую глушь. – Но если я не могу быть в Столице, то должна хотя бы знать, что там происходит.
– Прежде всего ты моя дочь,– ответила Диана, выслушавшая слова Виттории с невозмутимым спокойствием. – И я хочу уберечь тебя. Ради спасения твоей жизни мы покинули Столицу. – Она помолчала, глядя на упрямо опущенный затылок девушки, и добавила: – Сына я уже потеряла.
Юная ревенант стремительно обернулась. На ее бледных щеках появились два красных пятна – признак тихого бешенства.
– Мама, Валентин стал лугатом! Это огромная честь! Я горжусь им!
– Гордишься тем, что твой брат стал чудовищем?! – воскликнула Диана с болью.
– Я такое же чудовище, как и он,– высокомерно отозвалась Виттория,– и такое же, как мой отец. – Она развернулась и вышла из комнаты.
Ее мать без сил опустилась на диван.
– Ты слышишь, что она говорит? После того как Филипп умер… – Женщина запнулась, вновь переживая свое горе.
Ричард сел рядом с ней.
– Виттория – ревенант, Диана. Она не совсем человек. Ты все время об этом забываешь.
Женщина покачала головой, явно не желая слышать его:
– Ты должен защищать ее, а не потакать всем ее прихотям!
– Я много лет работал с отцом Витты. Я знаю, что не причинит ей вреда. А что точно навредит.
– И что же ей навредит?
– Невозможность исполнять свой долг.
Диана поднялась, подошла к тому же окну, возле которого совсем недавно стояла ее дочь. Скрестила руки на груди. Ее стройная фигура в узкой серой юбке и свитере такого же цвета казалась отражением пасмурного дня за стеклом. Она была бы точно такой же, как этот тусклый северный день, если бы не золотистые, светящиеся волосы. Стянутые в строгую, элегантную прическу, они все равно пытались выбиться из нее, своевольно курчавились у висков и падали на шею пушистыми завитками.
– Ты думаешь, что понимаешь ее лучше меня? – спросила женщина.
– Она другая, не такая, как мы с тобой.
– Я всегда хотела, чтобы мои дети выросли достойными людьми. Но одна из них все дальше отдаляется от меня. А второй…
Диана осеклась. Телохранитель увидел, как напряглись ее плечи.
Она не знала, за кого выходит замуж. Естественно, в нормальном мире никто не знал о существовании вампиров, живущих рядом. А когда правда открылась, ничего изменить уже было невозможно. Ее дети и она сама стали принадлежать ночному миру. И ей пришлось придумать своеобразную защиту для себя, делая вид, что вампиров не существует. Хотя это не слишком помогало.
– Диана, послушай. – Он подошел к ней, обнял за плечи. – Я знаю, о чем ты думаешь, что чувствуешь. Мне тоже не хватает Филиппа. Но теперь я отвечаю за Витторию. Если ты не будешь игнорировать ее дар, я постараюсь воспитать из нее ревенанта.
– Она была бы счастлива,– бесцветным голосом ответила женщина, наблюдая за серой стеной дождя, приближающейся со стороны фьорда.
– Дело не в ее счастье. Вернее не только в нем. Она все равно не сможет жить обычной жизнью. А если ты будешь упорно сопротивляться, не давая ей выполнять свой долг, добьешься только того, что она тебя возненавидит и вычеркнет из своей жизни.
Ричард понимал: Диане тяжело вновь и вновь осознавать, что он разбирается в характере ее дочери гораздо лучше, чем она сама. И более того, всегда понимал ее мужа, как никогда не смогла понять она.
– Ты должна принять это.
– Я не возражала против вашего общения. Я вижу, что она доверяет тебе, и знаю, что ты всегда будешь на ее стороне. Но я никогда не смогу смириться с той ролью, которую вы отводите ей в этом безумном мире…
– Твой муж был частью этого мира.
Она покачала головой, показывая, что не хочет, чтобы ее перебивали.
– Я видела, как ты служишь ему. – Диана отстранилась, глядя на телохранителя так, словно видела его впервые.– Полностью отрекаясь от всего, целиком посвящая себя его делам. Но я не могу позволить, чтобы моей дочери, такому же ревенанту, как и ее отец, поклонялись, словно идолу! Я хочу, чтобы она осталась человеком!
– Поверь, Диана, именно для этого я был нужен… Я не давал забыть ему, что он человек.
Она промолчала, понимая, что не сможет продолжать бороться с ним и с враждебным миром, который уже отнял у нее одного ребенка и подбирается к другому. Еще раз посмотрела в окно, по которому текли холодные потоки воды, и тихо вышла из комнаты.
Ричард отправился на поиски Виттории.
Девушка нашлась в библиотеке. Она угрюмо просматривала стопку журналов трехлетней давности.
– Насколько я понимаю, тебе нечего делать.
– И как ты догадался,– проворчала она и тут же взглянула на Ричарда с надеждой, ожидая, что он сможет развеять ее скуку.
– Тогда идем со мной. Думаю, я знаю, чем тебя занять.
Заинтригованная Виттория быстро поднялась из кресла и отправилась следом за телохранителем отца.
– Это надежное убежище,– говорил он, шагая по коридору, ведущему к лестнице в подвал. – Оно полностью оборудовано для того, чтобы выдержать долгую осаду.
– Кто его построил? – спросила девушка, уже более благожелательным взглядом обводя стены, обшитые деревом, и висящие на них небольшие картины с изображением полевых цветов.
– Твои предки. И те, кто служил им.
Виттория с интересом взглянула на телохранителя, а он продолжил:
– Оно не настолько примитивное, как кажется на первый взгляд. Под нами, в скале, бункер, из которого идет подземный ход. По нему можно уйти на другую сторону фьорда. Я покажу тебе. Кроме того, здесь кругом установлены магические ловушки. Ты должна чувствовать их.
Девушка застыла на мгновение, глядя на букетик васильков, цветущих на очередной картинке, и с легким разочарованием покачала головой:
– Нет. Ничего. Хотя, может быть, и чувствую, но не понимаю этого.
Ричард молча кивнул, решив пока не заострять внимание на магических способностях ревенанта.
О проекте
О подписке