Воспитанный мальчик

По природе Коле достался резвый характер. С тех пор, как научился ходить: лез куда его не просили, дрался, не слушал никого, и одежда на нем будто горела. Мать растила его одна. Кстати, она считала, что именно безотцовщина стала причиной такого сыновьего поведения, но менять ситуацию не спешила. До поры ей казалось, что с сыном ничего нельзя поделать: ни крики, ни побои не могли урезонить его натуры. Она уже понемногу стала смирятся с этим, но, как бывает, вмешался случай. Однажды, на детской площадке ей попалась незнакомая мамаша, как позже выяснилось новая соседка. Ее ребенок вел себя ровно противоположно Коле: не вопил, не задирал окружающих детей, но при этом был активен и легко общался со сверстниками. Колина мать не удержалась и умилилась такому поведению ребенка, к слову в этот же самый момент, Коля снял с какого-то ребенка кепку, нацепил ее на себя и с диким воплем побежал в сторону помойных баков. Мать Коли даже не попыталась вернуть все на место, а только сокрушаясь вздохнула и схватилась за голову. Новая соседка, надо думать восприняла это, как крик о помощи и произнесла: – «Характер ребенка – это не приговор!». Разговор завязался быстро и еще быстрее скатился к теме психологии ребенка. Новая соседка подходила к вопросам воспитания с неведомой Колиной матери стороны – она отрицала физические наказания и приветствовала силу убеждения. Основным аргументом здесь, являлось многократное повторение тех требований, которых необходимо достичь. Но требования эти должны звучать в форме не оставляющей выбора. А фразу, в случае с Колей предлагалось выбрать такую: «Хорошо, что ты у меня такой спокойный», причем независимо от того, подходит ли это к случаю с точки зрения здравого смысла. В рамках этого метода, необходимо было одинаково реагировать, как на драку или валяние в луже, так и на обыкновенное спокойное поведение.

Колина мама ясно усвоила этот порядок воспитания, хотя он и оставлял некоторые вопросы. Соседка четко предупредила, что на начальном этапе практики, ребенок будет дезориентирован и первой пострадает его здравая оценка ситуации. Но в процессе повторения предложенной фразы, из количества она перейдет в качество, и ребенок сам не заметит, как станет куда спокойней. При этом, после активной фазы трансформации, возврат верной ориентировки на здравый смысл, необходимо будет восстанавливать в общении со сверстниками. Итак, мать Коли хотя и сомневалась в этичности применения такой техники, но после того, как Коля попытался бросить цветочный горшок в соседа по лестничной площадке, решила: либо психиатрическая больница, либо это. И как часто бывает – самолечение победило. Вот только ей показалось, что фраза: «Хорошо, что ты у меня такой спокойный», слишком слабая для характера сына и нужно нечто позабористей, чтобы уж наверняка и с запасом. И ее собственная простота вместе со стремлением максимально подавить сыновью душевную смуту, привели ее к двум другим словосочетаниям: «Ты у меня слабохарактерный» и «Ты дурак».

Надо сказать, метод оказался очень сильным и буквально за полтора года, из резвого и порывистого ребенка, Коля превратился в горемычного недотепу с обостренным вниманием к деталям. Не глупого, но глубоко неуверенного в себе и пугающего мать своей любовью подолгу сидеть в тишине и бездействии.

Ближе к выпуску из школы, мать неожиданно распознала такое поведение сына, как некое отклонение и тем сильней удивилась, когда проведенный психиатром тест ничего подобного не показал. И хотя расчет матери на то, что в семье растет потенциальный: врач, артист или по крайней мере военный, немедленно зачах, то здесь нашлось место и успокоению, потому, что из такого в том числе не получится, ни бандита, ни вора, ни любого другого преступника.

Решительность или более-менее явные таланты в Коле не проявлялись, зато совершенно бесполезные: рассудительность и занудство с недавних пор обнаружили себя во всей красе. Кстати, вновь прорезавшаяся теоретически полезная любовь Коли к биологии, которая по мнению Надежды должна была когда-нибудь стать залогом будущей профессии учителя, себя не оправдала. В университет Коля так и не поступил ни с первого, ни со второго раза, а денег для взятки в семье решительно не хватало. Словом, мать собралась с духом и, образно говоря, поставила на сыне крест. С тем определила, что подошел возраст для женитьбы и в виду слабой сыновьей инициативности организацию его личного счастья тоже взяла на себя.

Претенденткой на безымянный палец Коли стала Дарья – дочь школьной подруги матери. Крупная физически и многократно превышающая Колю в смысле опыта человеческого общения. Грубоватая, сильная, вычеркнувшая себя из разряда тех, кто выходит замуж по любви, по причине не особенно выразительной внешности и тяжелого характера. Она нуждалась в замужестве только в рамках общественной нормы – чтобы не хуже, чем у других. Мужчина как опора и глава семьи ее не интересовал. Она уже имела опыт сожительства с взрослым мужиком из глубинки и, как только синяки и ссадины зажили, стала искать более современных, так сказать демократичных взаимодействий. В отношениях она хотела диалога: места конструктивному обсуждению любого возникшего вопроса, где женщина имела бы равное право высказаться без опаски физического замечания. Здесь Коля, как кандидат, во всех известных смыслах, не имел конкурентов. До того, как Дарью сосватали, она было думала податься в феминистки, но воспитание и зависимость от общественного мнения заставляли ее рассуждать так: «Феминистка или нет, а какой-никой мужик нужен!».

Свадьбу сыграли в конце августа. Хотя свадьба – это слишком громко – скорее вечер в честь бракосочетания в узком кругу. В общем, расписались и поехали на квартиру к Дашиной матери. Из празднующих, кроме молодых и их матерей, за столом сидела Дашина подруга, две престарелые соседки по парадной и бывший отчим Даши, недавно отлученный от бытовой деспотии посредством развода Михаил. Он случайно зашел к матери Даши занять денег до зарплаты и так же невзначай остался на торжество, не обращая внимания на протесты окружающих. Несмотря на мужское пополнение, Коля на этом женском празднике поддержки не заимел. Этот бывший отчим пил один, нес какую-то чушь и частил с тостами. А что касается друзей, которых можно и нужно было позвать на торжество, то у Коли с этим было плохо. Дружить он не умел. Да и кому нужен зануда, разве что компании таких же, но никого подобного в его родном дворе не находилось и все праздники, будь то: новый год, день рождения, а вот теперь и свадьбу он праздновал с мамой. Отец Коли, по словам матери, был капитаном грузового судна и утонул вместе со своей баржей где-то в территориальных водах Аргентины. Колю до поры эта версия устраивала. Он догадывался, что такой ответ лишь выдуманная отговорка, но тот факт, что она более или менее правдоподобна дарил успокоение. Это могло значить, что мать все же рассматривает его, как хотя бы мало-мальски думающего и не пытается подсунуть варианты: об отце космонавте, летчике-испытателе или того хуже иностранном шпионе. (Кстати, по словам матери, довольно крепкая физиология Коли – это единственная заслуга его «утопленника-отца»).

Праздник удался с натяжкой – Михаил напился, не выдержал нудной речи Коли, психанул и разбил ему нос. После, женщины скрутили и вытолкали Михаила взашей и оказали пострадавшему первую помощь. Рука у Михаила была тяжелой и опытной – глаза у Коли заплыли в раскосую монголоидную гримасу и мать забрала его домой до тех пор, пока его вид не вернется в исходное состояние. Возражение новоиспеченной супруги никто в расчет не принял, с тем первая брачная ночь молодых сдвинулась на неопределенный срок.

Даша не знала, как себя вести в подобных обстоятельствах, но решила, что законный брак обязывает как-то реагировать. Выждала пару дней собралась и поехала к свекрови, как прочие ездят в больницы – с фруктами и соком, словно забыла, что в гости к родственникам лучше носить сладости и вино.

Свекровь встретила Дашу улыбкой и теплым приветствием, выдающими намек не то на усталость, не то на обреченность. На Коле все заживало как на собаке, как на старой, больной собаке – он до сих пор носил на лице отек и прикладывал компрессы из крема на основе болотной бодяги, от чего его лицо покрывали красно-коричневые пятна. Дабы не тревожить отечного, занятого просмотром сериалов и компьютерными играми, Надежда пригласила невестку на кухню. За чаем сказала, что погорячилась, и Даша может забрать супруга в любое время. Даша отшутилась и ответила, что так даже лучше, ведь Коле хорошо бы появиться на новом месте в более свежем виде. Так что со своей стороны эту реабилитацию она одобряет и извиняется за недавний протест.

Во второй декаде сентября обновленный Коля собрал чемодан и под надзором супруги переехал в коммуналку на Пяти углах. Здесь Даша владела двумя комнатами, оставленными в наследство бабушкой, почившей с миром несколько лет назад.

Коля вошел в новый дом с ясным и волнующим ощущением праздника и чувством будто всех обманул. Словно никто так и не распознал, и не раскусил его маленького сжатого сердца. И несмотря на то, что его женили подобно тому как в прежние времена выдавали замуж девиц: «без предварительных ласк» и по родительскому указу, Коля все же нашел в себе силы смотреть вокруг с хитрым прищуром. Он рассуждал так: «Женитьба – это ведь дело не одного дня и даже если сначала погорячились, то теперь-то уже подумали основательно. Даша конечно не семи пядей во лбу, но видать разглядела во мне что-то раз согласилась вместе жить? Битого меня видела опять же и ничего – наверное что-то во мне все-таки есть?!».

Колины иллюзии по поводу собственного скрытого обаяния временно укрепила старуха-соседка Антонина Филипповна, в качестве итога знакомства неосторожно заявившая: – «Вот и хозяин в доме объявился!». Но возросшей значимости так и не суждено было закрепиться в сознании новосела, ведь хромая удача Коли именно сейчас выгнала в коммунальный коридор еще одного соседа: бывшего зека Алика по кличке Пугач. Он почесал короткостриженый затылок, внимательно осмотрел Колю и подступив ближе склонился и с вопросом заглянул ему в глаза: – «Хозяин? Ты чё старуха – сослепу что ли плетешь? Это ж мальчик! Ты кто по жизни?»

Коля замешкался и протянув руку ответил:

– Николай.

– И я говорю! Видишь – он и по жизни Николай! – насмешливо рявкнул Алик и вновь исчез за дверями своей комнаты.

Коля не особенно понял, что сейчас произошло, но на всякий случай слегка испугался.

В это же время из комнаты в глубине коридора вышла молодая, красивая, ярко одетая женщина с пышной шевелюрой. Она заперла дверь комнаты на ключ и проходя мимо застывшего в ожидании Коли и Даши возившейся с замком, громко сказала, блеснув алым напомаженным ртом:

– Привет Даша! Привет друг Даши! – и не задерживаясь быстро прошла ко входной двери.

– Муж! – громко одернула ее Даша, но женщина только насмешливо закатила глаза и исчезла в плохо освещенной парадной. – Наташка-проститутка… – шепнула Даша, как только шаги женщины растворились внизу.

– Настоящая? – уточнил Коля.

– Нет – игрушечная! – ответила Даша и с подозрением уставилась на мужа, прежде чем справилась с замком и переступила порог комнаты.

Как только Коля прошел в след за ней и поставил чемодан, Даша задумалась и добавила:

– Еще напротив старухи живет учительница начальных классов, Любой зовут, – и не в силах сдержать забегавших глаз бросила сумку на диван и вышла из комнаты.

Коля опять ничего не понял и просто огляделся. Помещение представляло из себя квадратную комнату, метров на двадцать пять. На фоне новой отделки стен, в обоях, выкрашенных бледно-зеленым, потолки с вкраплениями барочного орнамента старинной лепнины, замазанной многими слоями краски до потери четких очертаний, выглядели неуместно и вообще портили вид. А вот два высоких окна, выходящие на проспект, напротив, как нельзя кстати занимали свои места: заливали комнату желтым светом и добавляли простора и без того широкому пространству.

Нужно сказать Коле новая и до поры чуждая бытовая атмосфера далась чуть не труднее чем тяжелое, но более или менее внятное понимание того, что из себя представляет его законная супруга. Что она ждет от жизни в принципе и от него самого, в частности.

Одним из первых сюрпризов для Коли стала занятость Даши. Оказывается, она работала мастером по ногтям, хотя, когда их знакомили он четко слышал, что она парикмахер. Оказывается, Даша курила и время от времени прикладывалась к вину. Кроме того, в смысле темперамента ее аппетиты сильно превышали Колины возможности и даже сверхусилия не приводили к той точке, где ее желание могло быть основательно удовлетворено.

Крепко вмененные стандартно-воспитательные принципы не позволяли Коле изобретать, выдумывать и протестовать и от того, какого бы дела это не касалось он немедленно начинал искать изъян именно в себе, при всем притом, что Дашу как идеал не рассматривал – такая натура, что с него возьмешь. Именно эта его черта, вместе с неумением скандалить, в той же степени, как и молчание Даши по поводу его безработного состояния, делали из их семьи вполне благообразный союз. Проще говоря Коля всю вину в рамках отношений брал на себя, а Даша позволяла ему бездействовать: кормила и при необходимости выдавала деньги на проезд.

Жил бы Коля не хуже ленивого пса при доброй хозяйке, если бы не сосед. Этот при всяком удобном случае влезал с издевкой или укорительным рассуждением.

– Белье Дашкино с веревки снял? Полы помыл? – ехидно поинтересовался Алик, когда застал Колю на кухне за жаркой картошки.

Коля промолчал и только устало вздохнул. Вместо него слово взяла Люба, тоже вышедшая на кухню именно сейчас:

– Алик, вы от чего такой едкий? Пора уже привыкнуть к новому соседу. В конце концов сколько людей столько отношений.

– Оставь свои рассуждения для школы, женщина – тут пацан пропадает… и сам про то не знает! – с холодной улыбкой бросил Алик, – слушай Колян, ты как с ужином закончишь пиво со мной попьешь?

– Я не пью. – негромко ответил Коля и отдернув руку уронил горячую крышку на сковороду.

– Ты что раньше пил? – уточнил Алик.

– Нет.

– Тогда откуда знаешь, что не пьешь? Да и какое там питьё – больше газировки чем спирта!

В конце концов вся эта болтовня закончилась тем что, Коля напился до пьяна с четырех чайных чашек пива и двух рюмок водки, сжег картошку и наблевал в коридоре. Ко всему остальному именно теперь, когда он перекошенный, вонючий и пунцово-красный пытался нащупать ручку своей комнаты в темном коридоре, его застала Даша, только что пришедшая домой с вечерней смены.

– Значит пока я допоздна цветочки с блестками на ногтях рисую ты здесь бухаешь?!

– Даша, да ты что – я сегодня первый раз! – икая ответил Коля и оскорбленно выпучил глаза, наверняка тем самым стараясь усилить правдоподобность сказанного.

Даша само собой в это не поверила, а неприкрытая насмешка Алика, в это же время прошедшего в свою комнату, окончательно убедила ее в лживости мужниных слов.