Цитаты из книги «Гадюка»

После всех происшествий от нее, казалось, остались только глаза, но горели они бессонной страстью, нетерпеливой жадностью.

Двое паралитиков подползли к окошку, выходящему во двор, сообщили шепотом: «В сарай повели вешать сердешного…»

В Казань входили чехи. Красные эвакуировались. Все, кто мог уйти, покинули госпиталь, Ольга Вячеславовна осталась, про нее не вспомнили.

Но когда на другой день она опять села на ту же скамейку, и оглянулась в глубь душного коридора, и старательно перебирала в мыслях, что ей нужно высказать убедительное, очень умное, чтобы сбить с него самоуверенность, и он все не шел, – вместо него ковыляли какие-то на костылях, – вдруг ей стало ясно, что она ужасно взволнована вчерашней встречей.

чем-то этот сероглазый стал близок…

А – горяча лошадка! Хороших русских кровей, с цыганщинкой… А то прожила бы как все, – жизнь просмотрела в окошко из-за фикуса… Скука.

Вот вы, конечно, революцию только так воспринимаете, через это насилие… А жалко. Сами-то из старообрядцев? В Бога верите? Ничего, это обойдется. (Он кулаком постукал о ручку дивана). Вот во что надо верить – в борьбу.

Помню… Ну, вы бой-девка, знаете, – не поддались…

За эти дни она, должно быть, выплакала все слезы, отпущенные ей на жизнь.

Третьего знаю. Танцевала с ним… Валька, гимназист… Я слышала, как они убивали папу и маму…