«Может, старею? Стараюсь доказать себе, что ещё молод?», – рассуждал Семён, поглаживая рукой коленку Марины и одновременно управляя автомобилем.

Марина смотрела в окно. Когда Семён чересчур сильно сжал рукой её ногу, она скривилась, сбросила его руку.

–-Ненавижу, когда в машине начинают лапать!

–-Марина, ты что? – обеспокоено посмотрел на неё Семён. Вид у неё был нервный, она внутренне что-то переживала и переживания не могла удержать в себе, но Семён не хотел, чтобы она связывала его своими заботами – он не мог быть с ней серьезным.

«Она отдых. Необходимая отдушина», – думал он.

В машине повисла напряженная тишина.

–-Не надо было ехать, да ? – снова спросил Семён.

Марина пожала плечами.

–-Что бы это изменило – сегодня-завтра?

–-Почему ты щеришься, как кошка? Думаешь, у меня всё легко, совсем нет проблем? Я тоже могу показать своё плохое настроение.

–-Если ты начнёшь ворчать, то лучше, действительно, вернуться.

Семён мгновенье смотрел на неё. Хотелось разозлиться, но передумал. Раз есть свободное время, и он решил отдохнуть, значит незачем портить своего хорошего настроения. Ему, действительно, не нужны были выяснения отношений.

–-Просто, ты дерганная в последнее время, – сказал он.

Марина смотрела перед собой, обдумывая что-то, потом выразительно

взглянула на Семёна. В её глазах виделась усталость. Семён подумал, что она устала обманывать (нет, не мужа), себя, в первую очередь. Всё время она гналась за чем-то, не зная, чего желала добиться. Наверное, в её голове упорно билась в стенки мозга мысль, что она поступила очень опрометчиво, связав себя глупыми отношениями с популярным в городе мужчиной. Она желала беспрекословного почитания, а её любовник оказался таким же востребованным, как она и её не воспринимал великой личностью, потому что таковой считал себя. Были ровные отношения равных – выдающегося мужчины и великолепной, независимой женщины. Всё было здорово, но, подсознательно, эго Марины требовало полного преклонения. Старик Кривцов, в первый год супружеской жизни, пытался следовать культу преклонения – подавал Марине завтрак в постель (она ругалась: какая еда, если зубы не чищены?!), жадно целовал и лизал, иступлёно восклицая: «Сладкая роза любви! Изумительный бутон!». Она торопила мужа – быстрее вставляй, дурень! Её всегда волновал вопрос: зачем кривляться, если они уже супруги? Но сейчас ей не хватало прежнего преклонения. Муж охладел, перенёс весь свой интерес на научную деятельность, а Семён, после рыцарских выходок в омской командировке, дома резко стал практичным и перевёл отношения в обыкновенную бытовуху – созвонились, сблизились в каком-то неуютном номере для свиданий и разбежались. Зачем ей нужны были такие отношения? Она мечтала о любви, такой любви, которая перекрыла бы всё, своей сладостью отодвинула бы в пустоту тяжесть реальности, все невзгоды и неприятности обыденного существования.

Сразу после замужества, она начала изменять мужу с парнем из соседней пятиэтажки. Звали его Сергей, был он совсем молод и сейчас служил в армии и, если бы, не подвернулся Семён, она нашла бы другого поклонника. Только вот зачем ей эти похождения, она не знала.

Иногда верила, что ей не нужно ничего, есть ведь семья, определённое положение и достаток, но потом вновь проявлялась фальшь, пропитавшая её жизнь, и ей становилось обидно, а ещё в ней просыпалось зло к мужу и другим мужчинам, хотелось делать им больно, только боль приходилась в основном на её долю.

Машина свернула с трассы на просёлок и покатила по ухабам в сторону реки. Дача Семёна находилась почти у воды. Семён гордился, что купил дачу именно на берегу.

Марина вышла из машины. Было душно. Солнце тускло светило сквозь дымку облаков. Заросли черешни, раскидистые деревья слив и кусты, уже отцветшей сирени, создавали иллюзию не ухоженности, диких зарослей.

–-Красиво? – сощурился Семён.

Марина пожала плечами.

–-Эту красоту создал не ты.

–-Боженька.

–-Люди, которые вырастили всю эту зелень. Ты купил готовенькое.

Семен улыбнулся. Марина продолжала язвить. Он чувствовал, что настроение ей сегодня придётся упорно поднимать, иначе отдых окажется неудачен и вожделенного расслабления не получится.

–-Я не виноват, что дачу продали мне. Другой бы купил. А тут так хорошо! Река.

–-Я о другом. Ты всегда стремишься на готовенькое, на дармовщинку.

–-Я денег даром не получаю! – посуровел Семён. Было совершенно не понятно, чего добивается от него Марина. К чему эти необоснованные наскоки?

Марина на его суровость махнула рукой, пошла к домику.

–-Знаю я вашу кухню.

Семён остался у машины. Не смотря на желание побыстрее раздеться до плавок, он переборол себя, стал протирать стёкла. Марина появилась из домика уже в купальнике, подошла вплотную к Семёну, погладила его по волосам, провела ладонью по щеке, неожиданно быстро и сильно поцеловала.

–-Бросай тряпку. Снимай брюки, и пойдём купаться.

Семён вздохнул. Он уловил происшедшую в ней перемену.

–-Я очень рад, – сказал он просто.

–-Чему? – усмехнулась Марина.

–-Что ты смогла на время отбросить свои проблемы и не пытаешься втянуть в них меня.

Марина громко вздохнула, улыбнулась, не разжимая губ.

–-Ты моя главная проблема.

* * * * *

Утром Катя увидела в коридоре управления того странного старика с бандитским лицом. Она выходила из туалета и заметила его фигуру у кабинета Панина. Видимо, пришел убеждать Петю всё-таки «унять гордыню» и согласиться взять ценную книгу на хранение. Если уговорит – пиши, пропало! Панин окончательно забросит работу, переключившись на толкование пророчества о надвигающейся катастрофе. И будет ему не сладко – держать у себя дома бесценную реликвию, листать, читать и знать, что она не твоя. А книга, видимо, реально стоит очень и очень дорого. Ясно, почему Панин отказался тогда забрать книгу на хранение – не могущественных воров он боялся, себя он боялся. Не сможет он перебороть величайший соблазн, поддастся ему, и сгубить навсегда свою светлую душу. Не верила Катя в Петькину любовь к старинным книгам. Просто его фолианты не были достаточно редкими экземплярами и не стоили таких денег, как у дяди Вани. А вот взяв книгу дяди Вани за основу и, присовокупив к ней Панинское собрание, продать всё единым кушем, коллекцией, можно было бы очень и очень выгодно!

Катя пошла в кабинет Панина – захотелось полюбопытствовать, как он будет отбиваться от соблазна. Представились черти с трезубцами, которыми они потыкивали Панина, а тот ойкал и чесался, изнемогая от желания заполучить заветную «Судьбу».

Панин сидел за своим столом, постукивал огрызком простого карандаша о желтую пыльную поверхность крышки и растеряно смотрел в чистый белый лист. Дядя Ваня незряче оглянулся на вошедшую Катю, и Катя увидела, что старик плакал – слёзы текли по его щекам.

Дядя Ваня говорил, поскуливая:

–-Я был на даче, Андрей – в городе, в гостях у кого-то, а бабка моя на лавке полдня просидела. Вечером зашел домой – всё перевёрнуто. Кинулись, «Апокалипсиса» моего нет и «Судьбы». Украли.

–-А другое что-нибудь пропало? – Панин был на удивление спокоен.

Катю известие о краже потрясло. Ещё три дня назад она видела ту знаменитую книгу, и старик говорил, что за ней шла ожесточенная охота, и вот точно – книга похищена!

Дядя Ваня утёрся носовым платком.

–-Нет, всё остальное цело. Что у нас брать? Только эти книги и были ценными. Так я и не узнал о конце света. Столько лет всё откладывал, боялся прочитать. Теперь что? Петька, помоги. Я вызывать полицию не стал: что они могут? Прямо к тебе пошел.

–-Правильно, что не стал обращаться официально. Мы вот что сделаем, дядя Ваня. Мы уголовного дела открывать не будем, а сами, вон, с Катей, поищем – так быстрее будет и надёжнее.

–-Помоги, Петька. Я не поскуплюсь, отблагодарю.

–-Брось, дядя Ваня. Поехали к тебе. Я на месте всё посмотрю. Катя, иди, прихвати эксперта – пусть снимет отпечатки пальцев, может, какие следы будут.

Катя молча пошла за экспертом. Странно повёл себя Панин. Неофициальное расследование назначил. Может, сам замешан в краже?

О, уже идиотские мысли в голове замельтешили. Конечно, официальным путём идти бесполезно – неизвестно, кому дадут дело, а и толку будет не много, если собиратели старинных редких книг в городе все шишкари, у них прямой интерес обобрать старика. Получалось, Панин придумал всё правильно.

Сегодня дежурный уазик был свободен и на квартиру к дяде Ване поехали на нём. Эксперт Саня Обухов, известный трахаль управления, соблазнивший почти всех девок из адресного бюро ( кроме Наташки-недотроги), покуривал сигаретку без фильтра, выглядел не выспавшимся и помятым.

В квартире стариков царило уныние. Бабушка скромно сидела на стуле, повязанная косынкой, плотно сжимая губы. Андрей хмуро стоял у окна. Увидев Панина и Катю, он только кивнул им и отвернулся. У Кати сразу же мелькнула догадка, что книги мог украсть Андрей. Был у неё такой профессиональный изъянчик – видеть во всех, косвенно заинтересованных, возможных воров.

Обухов принялся за изучение замка на двери, но бабушка, заплакав, рассказала, что по старческому склерозу, вроде, забыла замкнуть дверь, уходя на улицу.

–-Вот и вошли.

–-Бабушка, вы точно забыли закрыть или только думаете, что забыли? – крича, будто бабушка была глухой, спросила у неё Катя.

Бабушка виновато пожала плечами.

–-Ключи я взяла с собой, вот, в кармане фартука лежали, а закрыть, наверное, забыла. Когда пришла – дверь настежь, а замок целый.

–-Да, замок целый, – подтвердил Обухов. – Следов вскрытия нет.

Панин скривился, посмотрел на дядю Ваню. Тот зло махнул рукой и ушёл на балкон.

–-У кого ещё есть ключи? – спросила Катя.

Андрей обернулся.

–-У меня свои ключи. У деда – свои. У бабули – свои.

–-А где лежали книги? – спросил Панин.

–-«Апокалипсис» вот здесь, в серванте, – Андрей открыл дверцу серванта и показал на пустую полку. – А «Судьба» вон там, над кроватью, во встроенном шкафу.

–-Сейчас у вас у всех снимут отпечатки пальцев, потом мы сверим с тем, что сумеем найти, может, окажется какой-то след. Хотя, если здесь был вор, он, несомненно, действовал в перчатках.

–-Думаешь, я украл?! – вдруг зло спросил Андрей.

Панин отмахнулся:

–-Ничего я не думаю. Делаю, как положено.

–-А почему говоришь: если здесь был вор?

–-Не придирайся к словам, Андрюха. Кто ещё к вам наведывался в дни,

когда книга уже была в квартире?

–-Тёма с Ксенией и мои кореша. Бег и Левин.

–-Вот, у всех у них тоже надо снять отпечатки. Ты им не трещал про книгу?

–-Тёма и Ксения знали, а своим парням я не говорил.

–-Кто они такие?

–-Мои одногруппники.

–-Смотри, Андрюха, – вдруг жестко погрозил Андрею Панин. – Если ты такую подляну деду сделал, лично тебе ноги выдерну!

–-А может это ты? – также зло, отозвался Андрей. – Старик ведь просил тебя – возьми книгу на хранение. Нет, нет – боюсь!

Панин смутился, всунув руки в карманы, стал смотреть, как Обухов снимал отпечатки.

–-Андрей, не сердитесь, – мягко произнесла Катя. – Мы хотим вам помочь. Хотим, чтобы книги вернулись.

–-Вы действуете по привычному, отработанному сценарию: где-то что-то пропадёт, вы тут же хватаете первого знакомого жертвы или родственника и всё валите на него!

–-Ну, тебя же не было дома, когда украли книги! – взорвался Панин. – Где ты был?

–-Я был у Бега. Он подтвердит. И Левин там был. И куча народу меня видела – не брал я эти книжонки. Зачем они мне? Дед верит в лабуду про вселенскую катастрофу, а я – нет, я только жить начинаю, я мистику не признаю, всю эту предрешенность … божественную. Зачем было создавать мир, чтобы потом стереть его в пыль?

–-Не лепи мне про предсказания! Книги стоят реальных денег! Де-не-г!

–-Прекратите! – оборвала их Катя. – Андрей, пойдёмте на кухню.

Оказавшись на кухне, Катя затворила за собой дверь, посмотрела Андрею прямо в глаза: он – не он? В них кипело раздражение. Конечно, обидно, когда тебя начинают обвинять в грязном деле, и кто – свои же!

–-Андрей, успокойтесь. Вы огорчены. Панин тоже огорчен. Расскажите мне всё, что случилось с вами в день кражи. Я верю, что вы не причем, но мне надо знать точно.

–-Хорошо. Точно, так точно. Утром я позавтракал, позвонил Бегу и сказал, что приду к нему – он мастерит кухонный гарнитур, и я помогаю ему. Я согласился помогать, потому что мне предстояло весь день маяться бездельем, а так хоть какое-то полезное мне применение. В одиннадцать утра я был уже там – он отсюда близко живёт, три остановки, пешком идти пятнадцать минут. Туда же пришел Левин. Там мы были целый день и обедали там.

–-Кто-нибудь видел вас у Бега, кроме него и Левина?

–-Видели. Соседка Бега заходила попросить у него стиральную машинку, но он отказал. У него машинка «малютка» и он раньше одалживал её, а тут что-то разозлился и посоветовал соседям купить себе машинку в магазине, мол, пункт проката закрылся.

–-Во сколько она заходила?

–-В полдень. А в пять вечера пришла мама Бега и мы с Левиным ушли.

Я пришел домой. Дед уже был здесь и бабуля, и всё уже было перевёрнуто.

–-Понятно.

Катя тяжело вздохнула.

–-А Тёме вашему вы уже звонили, говорили о краже?

–-Нет. Дед никому не велел ничего говорить, а сегодня с утра пошёл к Панину.

–-Ясно… Больше к вам вопросов у меня нет.

–-Скажите Панину, чтобы он ко мне не придирался. Не я взял ту чертову книгу! Знал бы, что так повернётся, не привозил её из Бийска.

Вернувшись в управление, Катя с Паниным, отложив все текущие расследования, занялись анализом собранных данных. Из обнаруженных в квартире дяди Вани отпечатков индетефицировали отпечатки самого дяди Вани, бабули, Андрея, Панина, её – Кати, и, почему-то, Обухова. Панин, рассерженно, выбросил образцы Обуховских отпечатков в урну.

–-Достал он меня своими дурацкими шутками.

–-Злишься, что Обухов соблазнил Ленку Конкурову из адресного? Ты всё вздыхал, соплями шмыгал – рестораны, походы в кино, букеты. А Сашка, без лишней романтики, прижал её в кабинете и, как вы, мужики, выражаетесь – присунул. Все довольны – Конкурова, Обухов.

–-Я здесь причём? – на Панина было жалко смотреть, но Катя добивала его до конца. Согнула ручки «лапками суслика» и, подёргав ими, глядя поверх головы Панина, продолжила убивать начальника ледяным голосом:

–-Ах, Лена, Лена! А Обухов раз и, в постель твою Лену!

После такого наезда уместно было ожидать от любого мужчины взрыва эмоций, резкой истерики и разрыва дружеских отношений навсегда, но Катя знала Панина, знала, что он выдержит такой «удар», ещё и спасибо скажет. Так и вышло.

Панин задумался, постукал ногтём в стекло окна, потом обернулся и с сожалением согласился:

–-Да, Сашка баб окручивает по первому классу! Мне такого не дано.

Посмотрев на довольное лицо Кати, вдруг возмутился:

–-Ты чего злорадствуешь?! Тоже мне, товарищ…

Катя показательно- смиренно потупила взор.

Панин, хлопнув себя по руке листом с результатами детелоскопии, возмутился, но, уже наиграно:

–-Не успокоишься – уволю!

–-Я успокоилась, – Катя хрюкнула. Смех так и рвался наружу –представила «опущенного» Панина у постельки любовников. Обухов при этом, выставив из-под укрытого в шелковый пододеяльник одеяла, волосатую ногу, поковырялся мизинцем у себя в носу, и достав козюльку, запустил ей в побеждённого соперника.

–-Что опять? – Панин уже не шутил.

Катя, помахав ладонью, успокоилась:

–-Всё.

–-Итак, у нас в наличии, кроме установленных, есть ещё неопознанные отпечатки. Отпечатки пяти человек.

–-Петя, а точно мы ищём «Судьбу»? Ты реально в неё веришь, в эту книгу? Как говорил внук дяди Вани – в ней весь сценарий? И что, там описано, что такого-то числа, во столько-то часов и минут по всемирному времени, некий командир, одной из четырнадцати ядерных подводных лодок класса «Огайо», по сугубо личным причинам повернёт ключ? А после уже будет не важно?

–-О чём ты?

–-Эта книга важна чем? Своей антикварностью или своей информацией? Она дорого стоит из-за чего?

–-Ты же не веришь в её информацию!

–-А ты веришь? Не пыли мне на уши!

–-Книга цена своей древностью… Катя, надо просто помочь дяде Ване.

Катя показала, что поверила в искренность Панина. Он секунду изучал её умное лицо, удовлетворенно вздохнул и, воззрившись в информацию на листах, продолжил свою мысль:

–-Итак, про отпечатки, которых мы ещё не опознали. Если представить, что четверо – это Артём, его жена Ксения, Бег и Левин, то кто пятый?

Задребезжал телефон. Панин поднял трубку. Выслушав короткое сообщение, досадуя, он опустил трубку на аппарат.

–-Начальство вызывает. Будут накручивать. Слушай, Катюша, бери-ка ты эту кражу на свой особый контроль и поработай над ней. А я разберусь с официальными делами.

Всучив Кате листки с фамилиями и отпечатками пальцев, Панин стремительно ушел, оставив дверь кабинета нараспашку.

Катя подумала, что Панин – хитрый подлец, но злости к начальнику не возникло и, не испытывая никаких эмоций, она прошлась взглядом по фамилиям. Мысли шли своим чередом. Интересное дело выходило с этой кражей. Замок был открыт ключом хозяев – в забывчивость бабули как-то не верилось. Получалось следующее: упёрли книги (и одну, и вторую) с целью продажи. Сделали это или внук Андрей, или внук Артём. В это она могла поверить, в другое – нет.

Она написала на листке крупно «Артём» и приплюсовала «Ксения». Жёнушка, волей-неволей, должна была быть в курсе. Хотя, не обязательно. Часто бывает, прожив бок о бок долгие годы, супруги до конца не знаю друг друга… Затем Катя написала чуть ниже имя «Андрей» и приплюсовала к нему фамилии его друзей: «Бег» и «Левин». Это возможные исполнители. А заказчики? В первую очередь, мэр города Сергеев, во вторую – мэр Арска Юдин. Чуть в стороне, после мучительного размышления, Катя вывела фамилию «Бесцов». Она ведь Семёна совсем не знала, а, по словам Панина, он тоже был коллекционером старинных фолиантов, чтобы нравиться своему боссу Сергееву. Бесцов мог быть или посредником между внуками и Сергеевым, или самостоятельным организатором кражи, опять же, для доставки книг Сергееву. Тогда получалось, что внуки к краже были не причастны.

Посмотрев на свою схему, Катя с сожалением вздохнула – если Семён, действительно, совершил такую гнусность, она сделает ему плохо, ибо ей будет невыносимо узнать, что, пробудивший её чувственность человек, оказался не чист душой.

В кабинет вошёл задумчивый Панин. Что-то быстро он вернулся. Опять что-то не так?

–-Анализируешь? – елейным голоском поинтересовался Панин.

Катя поджала губы: что с ним сделали в главным кабинете? Что-то голос он истончил очень быстро! В другое время, она бы подшутила по этому поводу, но сейчас посчитала это излишним. Спросила просто, без подвоха:

–-Что наше начальство?

–-Развернуло меня задом и вступило в сексуальную связь – на весь коридор орал.

–-Ты?! – это заявление Катю поразило.

–-Полковник наш хренов. О, у тебя уже схема подозреваемых, – сразу перешёл к делу Панин. – Вижу, всё расписано. Исполнители, заказчики, посредник. Ну, ты даёшь сестра! А где моя фамилия в этом кроссворде?

Катя серьёзно посмотрела на Панина – у него медленно опала улыбка. Она вписала его фамилию в колонку «Исполнители».

Панин взволновался и зашустрил:

–-Ты что, Катя? Ты серьезно думаешь, я мог обворовать деда? Я? – хлопнул себя в грудь кулаком и засмеялся, но неестественно. – Копать под непосредственного начальника решила?

–-Попробую, – спокойно отозвалась Катя.

* * * * *

Катя встретилась и поговорила со старшим внуком дяди Вани Артёмом, а потом пообщалась с приятелями Андрея Бегом и Левиным. Эти двое оказались молодыми симпатичными нахалами. Бег – двухметровый мускулистый гигант-бодибилдер, даже попытался делать Кате неловкие комплименты и, со смехом, позволил снять его отпечатки пальцев. Левин – русоволосый небритый хитрюга, признался, что Андрей уже сообщил им о краже книг и, тут же заявил, что они слишком честные и законопослушные, чтобы воровать у старика какие-то древние книжонки.

–-Была бы это эротика или боевики, – усмехнулся он.