Читать книгу «Порабощённые солнцем» онлайн полностью📖 — Алексея Николаевича Наста — MyBook.
cover

– В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии ССО.

Деревянное двухэтажное здание районного УВД было почти скрыто буйной насыщенной зеленью клёнов. Высокие тополя накрывали крышу здания своими длинными ветвями с большими, сероватыми лопухами жёстких листьев. На улице было жарко и душно – солнечное марево давило упругим обжигающим прессом, хотелось пить и тянуло в сон. На сидевших в тени деревьев ребят-студентов никто не обращал внимания. Преподаватель нервничала, ходила взад и вперед, и грызла ногти.

Из здания вышла лейтенант – высокая молодая женщина. Она посмотрела на парней, усталых и взволнованных, остановила взгляд на одном из них, позвала:

– Костин! Пошли.

Парень встал, отряхнул нечистое трико от жухлой травяной трухи (все сидели на земле), медленно подошёл к лейтенанту.

Преподаватель с тревогой посмотрела на него, но он был спокоен.

– Пойдём, пойдём, – указала на вход лейтенант.

Костин быстро вошёл.

Они прошли сквозь прохладный тёмный коридор, пахнущий старым линолеумом, свернули направо, и лейтенант открыла перед Костиным дверь тесного кабинета. Он вошёл, встал перед столом, за которым сидел человек в штатском.

– Садись, – предложил тот.

Костин покорно сел.

Они уже встречались два дня назад. Следователь Петрин в течение недели опрашивал свидетелей происшествия. Студенты работали в поле, их снимали с работы на несколько часов, а после возвращали обратно.

Это была сельскохозяйственная практика, введённая колледжем в последние годы – брат директора колледжа, он же фермер Тимофеев, развернулся, прикупил дополнительные поля, расширил посадки, вот и решили привлекать студентов на летнюю прополку и осеннюю уборку – мол, они не много подзаработают (деньги никому не лишние, особенно, молодёжи!), а городу прибыток – сравнительно дешёвые овощи поступят на рынки и в магазины… Конечно, можно было бы привлечь гастарбайтеров – таджиков или узбеков, но они выходили дороже студентов, а китайцы или корейцы, те и вовсе работали только сами – брали в аренду поля, засевали своими семенами, и накачивали земли тоннами пестицидов, добиваясь огромных урожаев. Одно время они вовсю орудовали на просторах области, но потом лавочку ограничили – уж очень ядовитыми выходили их дары природы, а земли после них становились непригодными уже ни для чего – отравленные насквозь. Губернатор получил по шапке, а потом его совсем выгнали на пинках: не оправдал доверие Президента! Новый пообещал зелёный свет для местных фермеров, мол, развернётесь. Вот фермер Тимофеев, младший брат директора колледжа, и развернулся… «А кто не хочет ехать на сельхозпрактику?!». «Тому отключите горячую воду?! Ха-ха-ха!!!». «Нет. Тот будет отчислен из колледжа. Только и всего!». Коротко, и ясно…

– Итак, Костин Виктор Николаевич, расскажите мне, что случилось вечером седьмого июля перед зданием сельского клуба, – следователь скрестил руки на столе и приготовился слушать.

Виктор покосился на включённый диктофон.

– Я же вам всё рассказывал, – сказал он. Вид его был усталый, а в голосе чувствовалась напряжённость.

Петрин улыбнулся, выключил диктофон. Встав из-за стола, он подошёл к окну, старому, с большими рамами с облуплённой синей краской – всё здание УВД было старым, давно не ремонтированным. Сто километров в сторону от большого города и, глубинка открывалась во всём своём полуразрушенном великолепии… Тут денег давно не было – финансирование оседает в больших городах и крупных центрах, которые на виду, остальное прозябает в заброшенной нищете… Воруют-с, господа… Это только с экрана телевизора нана-технологии и цифровая экономика, а здесь всё тихо… Было… Вот, пошумели, теперь разбирательство…

Костин посмотрел на спину следователя, скрытую тонкой рубашкой тусклого застиранного белого цвета. Материя не могла скрыть великолепных натренированных мускулов.

«Качок», – подумал вдруг Виктор, и улыбнулся. Вспомнил мульфильмовского Илью Муромца и коротышку Соловья-разбойника: «Мужичок-чок-чок! Дурачок-чок-чок! Был умён, был храбёр! А теперь ты кто? Покойничок!». Именно, не чек, а чок. Покойничок!

– Что? – оглянулся Петрин.

– Нет. Ничего. Молчу.

Петрин вздохнул:

– Знаешь, вы все говорите почти одинаково. Все вы. Складывается впечатление, будто вы, друзья-корешки, договорились между собой, какие давать мне ответы. Всё гладко, без шероховатостей и углов.

– Раз одинаково, значит, так всё и было, – сказал Виктор.

– Наверное. Но из этого не становится понятно, кто же убил Васильева!

– Местные, кто ещё! – хмыкнул с недовольством Костин, давая понять, что обсуждать одно и тоже ему давно неприятно.

Прошла неделя, как началась для студентов проклятущая сельхозпрактика, и началась она с ропота и конфликтов – отвратительное размещение, ужасное кормление, умопомрачительная работа на прополке лука, а ночью издевательства со стороны местных парней и дикие драки.

– Вы создали такую атмосферу, что было понятно заранее – всё кончится плохо, – жёстко сказал Виктор.

– Почему мы? – показательно удивился Петрин. – Виновата администрация хозяйства, на которое вы работаете.

– Но вас, полицию, вызывали два раза! Два! Почему ничего не предприняли? Не остановили этого?! А?!!! – Виктор непроизвольно вскрикнул, но тут же осекся, сконфузившись.

Скрипнула дверь. В кабинет заглянула лейтенант, стрельнула строгим взглядом исподлобья.

Виктор миролюбиво посмотрел на неё, а следователь молча улыбнулся. Дверь закрылась.

– Ну, во-первых, это я проверю. Для этого я сюда и приехал, чтобы всё проверить, всё расследовать, выяснить истину, – сказал Петрин, снова садясь за стол. – А, во-вторых, я, также, как и ты, не здешний, так что в мою сторону громы и молнии не надо пускать. А про то – разберёмся…

Он протянул руку к диктофону, включил его.

– Давай по-другому. Я буду задавать тебе вопросы, а ты отвечай на них подробно. Итак, первый вопрос: почему ты поехал на эту сельхозпрактику?

– Это имеет отношение к делу? – хмыкнул Виктор нагловато.

Петрин был вежлив и мягок.

– Не хамите, парниша. Отвечай подробно.

– Нас не спрашивали о желании. Объявили, что ехать обязательно, и всё! Хочешь учиться – езжай на работу в поле! Некоторые умудрились остаться в городе, но, как я слышал, это можно было только по справке о болезни. А у меня такой справки нет! Я здоровый юноша.

– Хе-хе. Юноша… А почему решил ехать отрабатывать именно в июле? Самая жара. Отдыхал бы в городе – купался, загорал…

– Вон как я загорел в поле. Даже обгорел… – Виктор хмыкнул, пожал плечом. – В этом месяце у меня родители в отпуск приезжают с Севера. Я у бабки живу. Так что, они могут меня отпросить из-за своего приезда, мол, семейные обстоятельства!

– О, всё было просчитано заранее. Хитрый ход, – улыбнулся Петрин.

– Да, – согласился Виктор. – Если бы я желал гнуть спину на полях, я бы поступил в аграрных колледж. Меня эта романтика не интересует. А тут неприятный сюрприз с практикой. Вот и скомбинировал – отработаю дней десять, родители приедут и отпросят.

– Больше отработаешь, больше денег начислят, – «поддел» Петрин.

– Мне отец денег даст, просто так, за то, что сын, и давно не виделись. Вообще, считаю, эту практику не законной. Вы бы тоже с этим разобрались!

– Ха-ха… Нет, это не моя компетенция… Ты расскажи всё с момента приезда сюда, ну, туда, в хозяйство…

Виктор задумался.

– С момента приезда… У колледжа собрались с вещами, подогнали автобус, мы сели в этот автобус, три часа протряслись, приехали в этот населённый пункт… Туда приехали. В посёлок. В домике разместились. Старая школа бывшая, закрытая из-за малочисленности населения. Два больших зала, бывших класса. Ни кроватей, никакой мебели вообще – на пол покидали нам матрацы старые, грязные, не знаю из под кого, может, из больницы какой закрытой тоже. Туберкулёзной.

Петрин молча посмеивался, качая головой, а Виктор продолжал сердито:

– Кормили мерзко. В столовой этой школы – вход с другой стороны здания. Туда приезжали на машине две толстые женщины в нечистых «белых» халатах с флягой чая и сумками нарезанного хлеба и масла. Это такие завтраки и ужины – бутерброд со старым хлебом и подпорченным маслом и тёплый жидкий чай. Мы сразу стали возмущаться таким кормлением!… А на полевом стане кормили и кормят хорошо! Ничего не скажу – порции большие. Оно и понятно – нас из одного котла с работягами кормят там, с механизаторами. Те плохого пайка не потерпят! На поле стали полоть лук, вон, все руки в пузырях. Трава огромная. И никаких перчаток тебе – всё ручками, ручками!… А спать нам не давали местные уроды… В итоге, к седьмому числу наступил предел нашему терпению…

– А в результате убийство, – заключил следователь.

– Среди местных ищите, они это, – уверенно заявил Виктор.

– Понятно, – Петрин внимательно посмотрел на Костина, спросил, как бы подводя итог беседе. – Значит, сегодня ты ничего нового не расскажешь.

– Я тогда всё рассказал.

– Ладно, – Петрин выключил диктофон. – Иди. Позови Усидского.

Виктор кивнул, немного торопливо поднялся со стула, стремительно вышел из кабинета в коридор, словно опаздывая куда-то, но здесь остановился. Чёртовы допросы! Вроде, ничего плохого не происходит, а очень неприятные ощущения… Пошёл медленно по тёмному коридору к выходу с открытыми дверями, откуда давило уличным зноем… « А руки мои в кандалах!»…

Отправив Усидского, он занял своё прежнее место, и задумался.

– Что там? – наклонился к нему его приятель Володя Левин.

– Всё по старому, – выдавил Виктор, и уткнулся лицом в сложенные на коленях руки… Можно было пошутить, мол, принуждают взять вину на себя за все преступления, скопившиеся в данном районном отделе, но жара не способствовала общению. И, вообще, просто хотелось домой. Как он не подсуетился со справкой! Можно было что-нибудь придумать – внезапную простуду там… Придумал: десять дней отработаю, и родители приедут и заберут. А ты эти десять дней ещё проживи! Декада – тот ещё срок!

Володя стал раскачиваться – он нервничал.

У всех студентов психика была на грани срыва от негодования и возмущения. Привезли, словно рабочую скотину: «Арбайтен!». Сука этот директор колледжа, а его младший брат-фермер, ещё большая сука – жадная мразь! Луковый король! Чиполлино чертов! Чтоб ты плакал всегда от лука своего! Урод!

Виктор, глядя в землю, вдруг ощутил дрожь в спине… Он в тот вечер явственно видел ствол винтовки, направленный ему в лицо!…

Усидский, вопреки своей фамилии, был страшно неусидчивым, но в этот раз он боялся шелохнуться, и стыдливо чувствовал, что подмышками у него стекают выступающие капли пота.

– Так почему в ту ночь вы решили выйти драться? – спросил Петрин.

– Они обнаглели. Драка могла произойти и раньше, просто нас сдерживала Калина Михайловна. А в тот вечер не смогла. Да что вы, не знаете – это везде так. Во всяком случае, в нашем регионе – днём студенты работают, а ночью дерутся.

– Кто убил Васильева?

– Местные. Они кашу заварили.

– Усидский, вы все поёте одну песню, – вздохнул Петрин. – Вы говорите, что местные во всём виноватее, а местные вас во всём винят. Ты считаешь это убийство непреднамеренным?

– Конечно. В той драке, вообще, могло быть много жертв. Драться шли с кусками железных труб, прутами, ножи были.

– Винтовка и два взрывпакета, – добавил Петрин. – Ты, лично, с чем шёл драться?

– Ни с чем.

Петрин усмехнулся. В «признательных показаниях» все выставляли виновными других, а сами были ангелами с крыльями.

Петрин заговорщицки понизил голос и чуть нагнулся вперёд, к Усидскому:

– Ну, а другие?

– Я точно не помню. У местных были жерди, взрывпакеты и винтовка.

– Я знаю. А что было у твоих приятелей?

– У кого что, я точно не помню. Ну, палки были, бутылки. У Костина был железный крюк.

Петрин оживился:

– Как у пирата из «Питера Пена»? И что, он его приладил себе на руку? Капитан Крюк к вашим услугам?!

Усидский усмехнулся.

Петрин построжал:

–А почему ты запомнил, что было именно у Костина?

– Он спит со мной рядом. Он ещё до драки облюбовал его, и хранил у себя под подушкой.

– Заранее приготовился. Так он стремился в драку?

Усидский заёрзал на стуле.

– Никуда он не стремился. Но он не трусил. Всегда был готов, но вперёд не лез.

– А ты?

– Я тоже.

– Кто же лез? – как бы удивился следователь.

– Местные.

– Ладно. Ну, а из-за чего они вам не давали покоя? Из-за девушек?

– Нет. Просто так. Наверное, им здесь скучно живётся. Одичали совсем в своей дыре никому не нужные. А мы студенты из города, значит, плохие. Но и девчонки сыграли не последнюю роль…

– Чем именно?

– Не могу сказать, – пожал плечами Усидский задумчиво. – Не знаю. Как дикари от их вида бесились. Мозг у них выносит. У местных. О-о, девушка!!! Видно, у них здесь с этим добром катастрофическая нехватка.

Петрин улыбнулся, согласился:

– Может быть… Это правда, что у вас были плохие условия отдыха? Ну, не про конфликты с местными ребятами, а, имею ввиду, бытовые условия…

– Отдыха не было вообще. Кормили, чем попало. Работать заставляли, как на каторге! Рабы на плантации!

– То есть, как это заставляли?!

– Была норма. Но её постоянно повышали – жадность и скотство фермера беспредельны! Всё ему денег мало! Люди в поле для него – рабочий скот! Рабы! Не зря негры мотыгами забивали плантаторов в давние времена.

Петрин усмехнулся:

–В сериалах видел?

Усидский бросил с вызовом:

– Читал. «Хижина дяди Тома»! Устраивает?

– Я следователь, значит, у меня высшее образование, соответственно, я знаком с этим произведением, – улыбнулся Петрин. Ему нравилось, что Усидский начал нервничать – возбужденное состояние подследственного или свидетеля – гарантия дополнительной информации.

– А сериалы про негров с плантаций я смотрел в глубоком детстве – мать и бабушка очень увлекались…

– Если бы убили фермера, мне было бы понятно, из-за чего… – снова улыбнулся Петрин. – Так что с нормой выработки?

– Сначала нам определили двести метров прополки на брата. И это была приемлемая норма. Всё-таки, мы мобилизованные студенты. Нам не привычно часами дёргать высочённую траву голыми руками на солнцепёке! Но потом, чем невыносимее становилось наше житьё, тем большим назначалось дневное задание. Довели до пятисот метров. Вы представляете? Улыбаетесь. Не представляете. Полкилометра продёргать, при высоте травы в восемьдесят сантиметров! А лук – еле видные волоски.

Петрин встал, прошёлся по кабинету, отгоняя усталость.

– Ребята из райцентра к вам часто заходили? – спросил он.

– Нет. Были дважды.

– А на третий раз вы вмешались в междоусобную драку на их стороне. Почему?

– Я говорил вам. Эти парни веселы и добродушны. Мы с ними искренне подружились, а местные приносили нам одни неприятности. Неудобства.

– Сколько раз вы могли начать непосредственно драку только с местными?

– Не менее трёх раз. Они всегда вели себя вызывающе. По-свински.

– Ладно, иди, – отпустил Усидского следователь. – Позови следующего…

Автобус, прыгая по ухабам, ехал в поле. Усидский молчал. Виктор смотрел в окно. Калина Михайловна пыталась читать книгу.

Глядя на выжженные солнцем степные пейзажи, Виктор вспоминал, как они ехали в фермерское хозяйство, навстречу сельским приключениям, как им обозначил это событие сам директор колледжа на линейке перед отправкой: «Вас ждёт сельское приключение и хорошие деньги в финале!». Все закричали: «О! А! У!». выражая неописуемую радость. В тесном салоне «ЛиАЗа» всем мест не хватило, сидели на сумках в проходе. Плевался хриплой музыкой переносной музыкальный центр, девчонки то смеялись, то визжали, а он – Виктор, сидел рядом с ним, с Маратом Васильевым, которого больше нет.

Засели в мозгу слова Марата насчёт приключений:

– Сельские приключения! Ты веришь обещаниям директора?! А я чувствую – приключений будет тьма. Вот увидишь!

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Порабощённые солнцем», автора Алексея Николаевича Наста. Данная книга имеет возрастное ограничение 18+, относится к жанрам: «Крутой детектив», «Современные детективы». Произведение затрагивает такие темы, как «детективное расследование», «авантюрные детективы». Книга «Порабощённые солнцем» была написана в 2018 и издана в 2019 году. Приятного чтения!