– Я хотел извиниться и поговорить. Мне было противно от самого себя. Когда оказалось, что отец где-то прогуливается, что он делал довольно часто по вечерам, я решил немного прокатиться по городу. Я как раз был без водителя. Мне не хотелось ехать к себе домой. Дома меня ждала моя девушка Катя, которую я совсем не желал видеть. Она в последнее время часто пыталась настроить меня против отца. В тот вечер я долго ездил бесцельно, пытаясь привести мысли в порядок. Это мне иногда помогает, – виновато закончил свой рассказ подозреваемый.

Сыщик продолжил допрос:

– Почему отец решил в этот раз отказаться от работы? Насколько я знаю, такие люди не меняются.

– Он стал слишком стар. Потерял хватку. Заговорил о какой-то ответственности перед людьми. Ты-то должен понять, что такую работу мы не могли упустить. Нам светили сумасшедшие прибыли. Саму работу можно было выполнить за полцены. Хотя откуда тебе знать?!

Скажи, зачем мне убивать его? Мне его смерть меньше всех на свете выгодна. Восемьдесят процентов заказов я получал через него. А он в последнее время почти не тратил денег. И весь доход шел мне. Может, это месть завистников?

– Пока я не готов ничего комментировать. Перейдем к Кате. Насколько я понял, она была в плохих отношениях с твоим отцом, – утвердительно проговорил Томас. И не дав возможности возразить, сам ответил: – Она терпеть не могла старика. Я прав?

– Нет. В основном, они ладили, – неуверенно пробурчал Виктор.

– Вить, мне не нужно врать. Сейчас я твой друг. Помни, что это ты ко мне пришел. Я никого не обвиняю. Хотя стоило бы тебя посадить годков на пять для профилактики за твою «честность» перед народом. Либо ты говоришь правду, либо я закрываю это дело. И ты садишься в тюрьму. На данный момент всё указывает на тебя.

– Томас, я не лгу и не скрываю ничего. У них не было никаких отношений. Скорее, мой отец, мягко говоря, недолюбливал Катю. Это вначале он возненавидел ее. Всё пытался завести со мной о ней разговор. Даже на нее наорал, типа, мол, проститутка и потаскуха. Я же ему четко сказал, что не желаю слушать ничьих советов и сам могу разобраться в личной жизни. Мы негласно условились, что больше не будем подымать эту тему. Он тоже должен понять, что она мне нужна. Я устал от бесконечного одиночества. А с ней мне хорошо. Отец, скорее всего, это осознал в итоге, смирился, но всё равно держался с ней очень холодно, когда они пересекались. Мы даже не приезжали вместе к нему в гости. Да и мои отношения с отцом изменились не в лучшую сторону.

– Деньги! Он знал, что она с тобой из-за денег. Да и ты это понимаешь. Да, да. Я вижу вас вместе, – сказал Томас, закрыв глаза. – Она очень красива. Брюнетка. Нет, она блондинка. Я прав?

– Она красится в блондинку, – ответил Виктор, который никак не мог поверить в сверхспособности детектива, и иногда ему казалось, что его просто дурачат. – Она хорошая девушка. Но…

– Но любит деньги, – не дал договорить Томас. – И не любит тебя. Не надо скрывать этого. Вы с отцом разошлись из-за нее. Он желал тебе только лучшего, а ты выбрал красивую куклу, для которой не существует морали. Она будет с тем, кто больше заплатит.

– Я люблю ее. Этого и ты не можешь понять. Но это никак не касается дела. У нее железное алиби. Она была в компании своих подруг весь тот вечер. Десяток людей могут это подтвердить.

– А ты с этими людьми разговаривал, или она тебе так сказала? Ха-ха-ха-ха, – рассмеялся Томас. – Вы такие смешные, миллионеры – воротилы бизнеса. Строите из себя крутых, не считаетесь с законом, но готовы всё потерять в миг из-за какой-то девки, которая найдет тебе замену за пару месяцев. А может, она уже нашла?! И ты пытаешься ее выгородить, чтобы вернуть? Но в таком случае она точно не убила бы твоего отца, у нее не было бы мотива…

– Она хотела, чтобы мы выиграли этот проклятый тендер, – громко сказал Виктор. – И ни слова больше о Кате и наших отношениях. Если ты такой умный, скажи мне, что произошло с отцом. Делай дело и хватит копать там, где тебя не просят.

– Я не знаю. Я всего лишь наблюдаю, сопоставляю, предполагаю. А мое подсознание достраивает недостающие элементы.

– Больше ни слова о ней.

К этому моменту они уже доехали до дома, где жил Александр Ершов, отец Виктора. Это был огромный дом, чем-то напоминавший средневековый замок. Однако в нем также чувствовались пережитки конструктивизма семидесятых. В нем непонятным образом как будто были совмещены все архитектурные стили, когда-либо существовавшие на земле. Вокруг он был огорожен глухим трехметровым забором.

– Я всегда хотел спросить, от кого люди хотят спрятаться за таким забором. Это же какое-то средневековье! – с сарказмом сказал Томас.

Входную дверь открыла пожилая женщина. Она не сразу впустила гостей, недобрым взглядом встретив Виктора. Томаса же сначала вообще не удосужила вниманием.

– Отец на связь не выходил? – спросила она.

– Нет…

– Здравствуйте, – встрял в разговор Томас.

– Можете звать меня госпожа Гураль. Или лучше Евгения Васильевна, – сухо ответила ему женщина. В ее голосе можно было отметить нотки беспокойства.

– А что же вы так волнуетесь? – бесцеремонно задал вопрос Томас.

– Я? – возмущенно переспросила женщина. В ее тоне появилась дерзость, присущая служащим людям, которые волею судьбы становятся на время хозяином положения и могут качать свои права. – А вы вообще кто такой?

– Меня зовут Томас. Я здесь по приглашению Виктора. Но вы так и не ответили, к чему такое волнение.

– Кто этот хам? – резко повернула голову Евгения Васильевна к Виктору.

Он не сразу нашелся, что ответить. Поняв, что врать бесполезно, объяснил, как он нанял детектива, чтобы тот разыскал отца.

На что получил справедливый ответ:

– Надо не в детективов играть, а писать заявление в полицию, чтобы профессионалы занялись поиском, и не посылать своих ослов в черных костюмах бродить по всему поселку, наводя страх на жильцов.

Ситуация становилась всё напряженнее. Женщина показывала всем своим видом, что пускать в дом никого не собирается. Томас представил ее маленьким злым йоркширским терьером, пытающимся защищать свой дом от крупных овчарок. Даже оскал похож. От своих мыслей он улыбнулся, а через несколько минут, не сдержав эмоций, рассмеялся до слез. Такое поведение женщина посчитала личным оскорблением и сильно хлопнула дверью. Виктор уже немного привык к неординарным поступкам своего спутника и с печалью наблюдал, как тот стоит, скорчившись от спазм, вызванных недавними эмоциями.

– Я должен ее допросить, – через минуту сказал Томас, выглядя очень серьезно.

Он постучал в дверь. Ответа не последовало. Звонок, еще один. Наконец Евгения Васильевна приоткрыла дверь с намерением высказать всё, что она думает о пришедших мужчинах. Томас ее опередил, спросив, где она была вечером 13 мая в промежутке с восьми до двенадцати часов вечера, когда убили Александра Ершова.

– Он мертв? – побледнела женщина. В обычной ситуации она заживо съела бы какого-то хама, посмевшего назвать ее начальника по имени без отчества. «Александр Борисович», – жестко поправляла она всех, даже очень высокопоставленных гостей, чем не раз заслуживала недобрый взгляд своего начальника.

– Определенно. Я встречал много случаев, когда мужчины пожилого возраста исчезали, а потом внезапно возвращались. Может оказаться, что ему надоела страна, возможно политика со всей ее грязью, семья, которая любит только его деньги, прислуга, командующая в его собственном доме, или погода, дарящая вечно серое небо со шквалами ветра. Например, он уехал один подальше от всех. А потом вдруг вернется отдохнувший домой, пошлет всех и счастливо спокойно доживет свой век. Или другой сценарий: его похищают, требуют выкуп, вы платите, он с расшатанными нервами приходит домой и до конца своей жизни запирается в четырех стенах. Но нет! Это другой случай. Я могу сказать наверняка, что ваш отец и начальник уже не жилец на этом свете. Пока мы ехали в автомобиле, – начал свое представление Томас, – я много чего прочитал о жертве в Интернете. Я также написал своим друзьям, которые вращаются в его кругах. Один мужчина со связями, однажды наняв меня, недооценил мои способности и теперь вынужден подвергаться постоянному шантажу с моей стороны. Не хочет он, чтобы все узнали, что он спал со своей пятнадцатилетней племянницей. Моя совесть чиста, поскольку меня не касается то, что не причиняет вреда другим людям. Видел я эту племяшку. Уверен, что она по постелям скачет с лет двенадцати, и неважно, по чьим. Вопрос, кто кого еще соблазнил. Но судья выносит приговор: пять лет верной службы на благо моих темных замыслов. И теперь он мне сливает всякий инсайд об этих бюрократических ублюдках. Ваш отец и шеф был человеком, который успел запачкать руки в дерьме. Однако он всегда выполнял то, что обещал, и никогда никого не подводил. Его друзья и недруги сейчас обеспокоены затяжной болезнью, поскольку он не выполняет свои обязательства, что абсолютно противоречит его психотипу. Нет. Он был слишком жестким и суровым мужиком, чтобы сбежать, как двадцатипятилетний мальчик, который летит на Бали, потому что устал за три года пахать по шесть часов в офисе. Тьфу, гадость!

Человек – это биологическая машина, которая подчиняется простым правилам. Чтобы понять тайные помыслы, нужно изучить всего лишь законы, согласно которым существует эта машина. Я, и только я сумел осознать их. Поведение человека подобно простому силлогизму. В жизни есть простые посылки – внешний мир, из которых можно получить только одно-единственное заключение, которое представляет собой поведение человека. Все люди как две капли воды похожи друг на друга. Только у каждого разные посылки в жизни, поэтому они и совершают разные деяния! – с жаром говорил Томас, почти без акцента. Во время повествования он близко-близко подошел к Евгении Васильевне, смотря прямо ей в глаза и не обращая никакого внимания на Виктора, как будто бы его вообще не было здесь.

На женщину это представление произвело впечатление, и, когда мужчина замолчал, она почувствовала, что должна что-то ответить. Внутри она испытывала ненависть к гостю с виду очень приличному: темно-зеленая рубашка, голубые джинсы. Этот наряд детектив надел неслучайно. Он хорошо знал, что темно-зеленый цвет ассоциируется со стабильностью и ростом. Голубой цвет джинсов призывает к физическому и ментальному расслаблению. Всё вместе помогает сыщику входить в доверие к людям и получать от них нужную информацию. Женщина проиграла борьбу сама с собой и спросила: