22.07.2006 15.18. Спасайте!

В дискуссию о ногах перед ММБ кто-то кидал ссылку на текст о том, как некто пошёл в первую пешку и убил ноги. Там была инфа о том, как мокрые ботинки сажали по ноге, мазали маслом, мяли и т. д. Можете восстановить последовательность и детали? Мне берцы надо разносить новые.

Возможно, это была ссылка в комментах. Почему-то мне кажется, что Машина. Если что-то вспомните – шлите смски, что ли, на 8-928-493-6139.

22.07.2006 16.04. За полк: второй взгляд

Зря я переполошился. Это был первый шок. Кадровый Костя (Кот) и пиджак Данил оказались неплохими людьми. У них другая система ценностей, но они хорошие люди. Командир батареи где-то в отпуске. Это мой непосредственный. Командир батальона неприятный тип. Но не худший, далеко. Он немного похож на курсанта-эстонца Перминова со сборов. У него левый глаз голубой и левая часть правого глаза голубая. А правая часть правого – каряя. Неприятно смотреть – как будто бельмо.

Порядки в части да, дикие. Кот год без отпуска отслужил. Аналогично Денис. Данил умудрился трижды за 20 месяцев службы сходить в отпуск: один раз родные организовали ему вызов «по семейным обстоятельствам» через военкомат, а потом был «госпиталь». Второй был официальный отпуск и снова госпиталь. Потом была ловко пойманная командировка. Суммарно – больше трёх месяцев. Да ещё один отпуск неиспользованный, чтобы раньше уехать. Но чтобы уехать «по закону», надо «подмазать». Такой вот парадокс.

Ещё батарея по полгода стоит на боевом дежурстве.

При этом отпуска не дают. Да и вообще формально казарменное положение.

Деды… да. Это те сложные отношения, о которых говорил Маньяк. Главный рефрен всех назиданий: «Не позволяй слоникам обращаться на «ты». Похвалил – вые. и. Не пей с ними никогда. Можешь дать слабину, если иначе не получается – но заставь их сделать по-твоему хотя бы мелочь». Но есть деды… нет, именно деды. Седые и морщинистые 35–45-летние контрактники: сержанты и старшины, прошедшие все кавказские войны, примитивные и в то же время невероятно хитрые. Они не работают, они приходят в канцелярию и гонят зам. ком. батареи с дивана: «Уйди, спать буду»^[5]. Они лупят сопляков от полноты чувств. С ними невозможно что-либо сделать. И непонятно, нужно ли. Это деревенское, архаичное, дореволюционное смотрится вполне органично. В заданных условиях.

Есть другие. «Авитизян, ты куда пошёл?» – «Пакупател прыехал». Это он получил сахар на взвод и греет об него руки. Офицеры мирятся. Почему? Ещё не понял.

Есть одетый с иголочки, в подогнанном камуфляже, солдатик с мобилой за 10 штук и в берцах. (При этом: а) все солдаты в кирзачах; б) мобилы даже у майоров самые дешёвые; в) в городе вообще мобилу светить опасно, позволяют себе это только крутые мачо и навороченные девочки.) Дитя богатых местных?

Солдат бьют. Постоянно. Старослужащие. Руками, ногами, ремнями и «дугами спинок кроватей». Раз в полгода для обновления информационного стенда кого-нибудь образцово-показательно распинают. От года поселения до трёх строгого режима. Вообще, правосудие здесь стоит 200 000 рублей. Если так – то год условно.

Так же раз в полгода вставляют кому-нибудь из убежавших «в Сочи» (СОЧ – самовольное оставление части). Это – год-полтора дисбата.

Офицерам бить солдат: а) необходимо, б) опасно. Необходимо – потому что это единственное, что можно противопоставить цепочке последовательных отказов от выполнения приказа.

Гауптвахту-то отменили. «Демократию развели, бл. ть!» Опасно – потому что один свидетель или один синяк – и завтра в прокуратуре заявление. «Модно стало. Демократию развели, бл. ть!»

Ещё не принято бить местных. Потому что Кавказ. До дома не дойдёшь вечером.

Забавно вспоминать строки из Устава о недопустимости ущемления человеческого достоинства при любых наказаниях. Между тем это ущемление – основа любого наказания здесь.

Ходит майор Суворов. Начштаба. Прототип – король из «Не покидай», только тот сильно облагорожен. Вечная улыбка, хитрые усы и тупые помойные шутки. Строит солдат. Иначе как пидорами и, ласково, ублюдо́сиками, не называет. Вечернее построение дежурного подразделения. Лейтенант слушает рапорт лейтенанта, Суворов с другим майором развлекаются. То дворня гу покормят, то поиграют с ней перед строем, то Суворов у барабанщика большую палку отберёт и начнёт по барабану лупить и ржать. Клоун хренов. Зато какая фамилия!

Вчера солдатам выдали зарплату – по 400 рублей. Сразу же с них собрали по 150 (200) рублей для закупки «мыльно-рыльных принадлежностей» на учения. Из солдатских же денег оплачивается ремонт техники. На склад – запрос на кучу запчастей для ремонта десятка ГАЗов. Со склада через месяц – 10 лампочек и 3 свечи: «Больше ничего нет!»

«А все ЗИПы (запасные инструменты и принадлежности) с машин […] собрал и продал, как только машины поступили».

Впрочем, офицеры тоже часто скидываются на ремонт техники. Когда невыход техники грозит срывом задачи, а соседи ушли ещё раньше, и снять запчасти с чужих машин не получится.

Опять о деньгах. Вместо столовой дают 600 рублей в месяц. Вместо общаги должны бы давать столько же, но не дают. И если снимать квартиру на пятерых выходит 800 с рыла, то еда здесь интегрально процентов на 20 дешевле, чем в Москве. Даже в столовой при части 600 рублей – это только обеды только по будням.

Опять о рядовых. Прямая речь (ком. 6-й роты).

– К новому году надо перевести полк на контрактную основу. Полностью. Это будет цирк. Кто не перейдёт – переведут в другой полк, который пока не на контрактной.

– Ногами бить придётся? Они же не пойдут. А всех перевести в другой полк не получится.

– Может, и ногами. Сначала их замполиты соберут, наобещают с три короба. Эти уши развесят и подпишут. На три года. С остальными замполиты снова поговорят. И так много раз. Ну, а потом…

– Много полков в дивизии ещё не на контрактной?

– Два полка… П. здец, одни обезьяны у нас останутся.

– Кто?

– Ну, местные. Они же тупые, суки, и наглые. У дедов-то семья. Им зарплата нужна. А у этих так и так зарплату отнимут, их рублём не напугаешь. Они вообще работать не будут. Кормят – и ладно.

…Вот так. Даёшь перевод армии на контрактную основу!

У рядовых это называется «рожать». Добывать вещи, на которые нет денег или бумажек. «Принесите 6 бутылок водки». – «У нас денег нет… Как?» – «Родите, бля!» Отработайте, украдите, продайте вещи, займите.

Родите.

А кораблик^[6] скребёт килем голландское дно и утопает в тумане верхушками мачт. А Ростик, по слухам, пошёл в горы и забыл в Нске ботинки.

А в Ливане ракеты по городам летят. И в Грузии – Южной Осетии неспокойно.

 
А над Окой сейчас коростель свистит,
А у нас на Тайшете ветра свистят.
 

Смотрел чеченские клипы, где танцующие лезгинку (?) дети в национальной одежде перемежаются записями взрывов российских грузовиков, БТРов, УАЗов. Смотрел любительские записи учений нашей миномётки в Турском.

А Слава сегодня уехал всё же. С опозданием в три недели.

 
Ты помнишь, когда уходили те,
Кто пришли сюда раньше нас,
Мы поражались глухой пустоте
Их обесцвеченных глаз.
Мы глядели на них с изумленьем и страхом,
Взгляд опустить боясь.
Но те, кто приходит сюда сейчас,
Точно так же смотрят на нас.
 

В общем, всё нормально.

Жить можно, если не дёргаться лишку.

Да ещё отец пристыдил.

Действенно.:)^[7]

Вспомнил, как ехал из Питера через Волховстрой.

Неплохо всё же возвращаться в 8 утра на корабль и говорить: «А вот он я».

23.07.2006. Чужие слова: рынок Владикавказа

– Знаете, у меня странная просьба… мне нужно 100 грамм несолёного сала. Ботинки смазать…

– На! Вот тебе триста грамм! Полкило! Денег не надо! (протягивая огромный кусок)

– Ну что Вы… Я так не…

– На возьми, возьми!

– У меня даже холодильника нет. (враки)

– (ножом – вжих!)

– Спасибо… (протягивая десятку)

– Не надо денег!

– Спасибо Вам.

25.07.2006. Уезжаю

Командир батальона смотрит всё время мимо прозрачными глазами. Стоит на крыльце казармы. Боком к нему стоит, склонив голову, рядовой. Майки нет, на плече красивая татуировка с орлом, горами и «СКВО». Сам дизайн нашивок хорош, а на татуировке нарисовано лучше. Склонив голову. Фигась! Комбат ему носком ботинка по лбу. Высокий же. «Зачем пил, сука?!»

Или на плацу лупит Авитизяна, армяна из моего взвода. «Не так летишь, не так свистишь». У всех на виду.

Говорят, в шестой роте психолог (замполит) и ротный сразу после зарплаты всех построили, стали мудохать и отбирать деньги. Только молодым по сотенке оставили. «Может, оно и правильно… Они всё равно на эти деньги нажрутся. Только они и так нажрутся».

Бьют кого-то постоянно. Рядовые рядовых, офицеры рядовых. Наверно, и другие варианты есть.

Короче, так. Сегодня уезжаю в Турское, предположительно на месяц, но может получиться, и на полтора, и на два. Связь там, кажется, есть, хотя и хреновая.

Проблемы с электричеством – неизвестно получится ли заряжать мобилу.

Неизвестно, можно ли будет хотя бы изредка мотать в город, хотя расстояние – километров 20.

«Таллеко ли та тембелля?» – «Тепперь таллеко!»

26.07.2006. Турское

Плохо. Связь только на верхушке дерева, и то мерцает. Второй день нет воды. Очень хочется пить. Вчера была первая драка. Сержант Кешисян попытался доказать, что он главней. Бычил, угрожал. Пришлось драться. После обмена ударами взял его на удушение. Когда забился и захрипел – отпустил. Зря. Он встал и снова в бычку. Сорвал звезду с моего погона.

Тут командир батареи приехал. Кешисян пообещал убить, и разошлись. Офицеры и контрактники на его стороне. Типа ценный сержант.

Ещё они ночью пили, а я слушал. О том, как мой предшественник почти «за ничего» влип в уголовку, и за 60 000 получил два года условно. Ну и остальные истории забавные.

Болит потянутая нога, мутит без воды.

Попробую слезть с дерева.

kattea

…два года условно… Тоже выход.

ameller

Есть в уставе такая любопытная фраза о том, что ответственность гражданская и воинская, а также материальная и уголовная, друг друга нифига не отменяют. То есть получив два года условно, я с некоторой вероятностью продолжу службу в каком-нибудь сомнительном месте. При прокуратуре, например, как один зарвавшийся боец из моей части год назад. Или, блин, при колонии. Надо читать законодательную базу. Но лучше без двух лет даже условно.

qpiv

Лёша, это ужасно! И главное зачем? Ты не можешь всё бросить?

elglin

Всё бросить называется дезертирство, и это статья… Единственный конструктив – это при наличии связей в управлении кадров 58-й армии или СКВО организовывать перевод. Но дело это – ой хлопотное и геморройное. Остальное сводится к неконструктиву: (К сожалению, не могу не согласиться, хотя бы частично, с вышележащим комментом kattea: (

ameller

Связи есть. Сегодня взял телефон у лейтенанта-срочника, сидящего на базе вакансий 19-й дивизии. Человек мало того что полезный, ещё и приятный.

Есть варианты перехода через точки ветвления, более близкие к корню. Например, через командующего ПВО армии. Но до него тянуться через два звена – хлипкая конструкция.

Оказывается, я более хитрый, чем прочный.

Правда, что любопытно, я попал в самую глубокую точку клоаки. Нет места службы (по мнению многих, которому я не очень доверяю) хуже Владика. Нет в 58-й армии подразделения хуже 19-й дивизии (надёжное мнение). Нет в 19-й дивизии полка хуже 693-го гвардейского (тут есть варианты, зависящие от шкалы. Есть 502-й полк, стоящий на территории Ингушетии. Бабки там двойные, но выход за территорию части запрещён. Впрочем, 502-й – кадрированный, туда срочников не отправляют). Нет в 693-м… впрочем, в 693-м как раз есть. Есть первый батальон, в котором беспредел, доведённый до апогея. Только первый батальон сейчас на боевом дежурстве, как бы уже даже не в очаге конфликта. Есть третий батальон, укомплектованный дагестанцами. Это пц. Другой вопрос, что туда и офицеров стараются отправлять дагестанцев. Но 693-й – сливки. Туда отправляют людей, которым не нашлось места нигде. А нигде места не находят преимущественно мудакам.;) Короче, места хуже есть всегда. Стоит только захотеть.:)

leit

Ты так хотел.

Держись теперь, брат.

ameller

Держусь, брат.:) Потом расскажешь, как бывает «по-другому».

28.07.2006. Турское подробнее

Очень контрастные впечатления. Мы стоим не в горах, а в долине, окружённой горами со всех сторон. Неподалёку – село Турское, половина села осетинская, половина – ингушская. Осетины – условно-лояльны, ингуши – условно-враждебны.

Горы красивые. Над ними то туман, то дымка, но когда они открываются – это что-то. Или когда проступают сквозь туман слоями: ближние яркие, дальние – едва отличимые от неба. Я никогда не видел гор.

Но всё-таки армия. Давайте я представлю героев. Писать про них много, надо сразу нарисовать портреты.

Андрей. Командир батареи. Красавец военный. С бицепсами и пузиком. И прекрасным мужественным лицом, какое бывает только у кадровых капитанов. Женат. Уверен в себе. Родом из Катера. Через год его контракт закончится, и Андрей хочет уйти из армии. Уже нашёл себе тёплое местечко в охране – сидеть весь день за мониторами и плевать в потолок. Умеренно жесток, в речи иногда нормален, иногда после каждой фразы идёт скороговоркой «х. йбл. ть.батьнах. й». Получается длинновато. Батарея (артиллерийский аналог роты, состоит из взводов) подчиняется ему идеально: рапортование, доклады, уставные ритуалы, качественное выполнение приказов. Может вые. ать (простите, некоторые вещи называются только так, как называются: нельзя заменить «пи. дить» на «бить» или «воровать», а «вые. ать» на «отругать») любого солдата в любой момент времени за сотню объективных недостатков.

Денис. «Пиджак», отслуживший год. Командир взвода управления, лейтенант. Неплохой миномётчик. Грамотный заместитель командира батареи. Внешне и по характеру абсолютно похож на К.

С ним совершенно бесполезно спорить: он всегда уверен, что его опыта достаточно для того, чтобы не прислушиваться ни к чьим мнениям. И чтобы настаивать на своём неверном. «Узкий специалист подобен флюсу». Любимая фраза – «не бойся». Вместо вводного слова в каждом абзаце. Управляет ротой больше формально: ему не подчиняются, но явно не посылают, а он отдаёт приказ и делает вид, что не заметил, что приказ слит. Всех устраивает. При этом да, много работает и знает работу. Родом из Краснодара.

Аслан. 34 года, выглядит на 45–50, осетин. Родом из… Турского. Контрактник. Сержант? Хрен знает, лычек не носит, ленится. Прошёл «Чечню, бл. ть, всю х. йню». Простоват. Хитёр. Любит приврать. Любит показать, что он – всё, молодой лейтенант – ничто. Даже Андрей ему не ровня. Работающим Аслана ни разу не видел.

«Деды». Два месяца до дембеля. Кешисян (Кеша), Моисеев (Моисей), Мадганзинов (Магазин). Это потом подробнее.

Лагерь. 4 километра по дороге до Турского, там ещё минут тридцать на автобусе до Владика. Палатки поротно, там нары для рядовых и двухэтажные койки в отдельном отгороженном плащ-палатками закутке для офицеров.

В соседней палатке есть телик, двд и, ясное дело, 220 В. В нашей – пишу при свече. Печка дровяная, типа буржуйки. Таких палаток здесь штук 30 в долине, а будет за сотню. Артиллерия, «разведосы» (разведчиков здесь не любят, рассказывают, как те грабят стаями и шарахаются ото всех по одиночке), сапёрки, управленцы, кухня.