– Примерно так… – кивнул Лев и, сунув руки в карманы, прошелся по кабинету взад-вперед. – Но возможны и другие варианты развития событий. Например, есть какие-то серьезные проблемы внутри его семьи. Помнишь дело Дюзюниной? Жене хозяина торговой сети надоел муж, а еще захотелось прибрать к рукам его бизнес. Она наняла киллера и заказала своего «любимого» муженька.

– Помню, помню, знакомая история! Наш стажер… по-моему, Карпухин, сыграл тогда роль киллера. Да, для заказчицы это стало неприятным сюрпризом. Я только не помню, чем все закончилось…

– Да, по сути, ничем… – махнул рукой Лев. – Дюзюнин нам не поверил и отказался от каких бы то ни было претензий к своей благоверной. Такая вот безграничная, слепая любофф… Правда, дело все равно шло к суду, но через полгода у подозреваемой вдруг обнаружилась онкология поджелудочной. Лечение не помогло, и еще через полгода ее не стало. Дюзюнин впал в печаль, продал свой бизнес и уехал куда-то далеко – то ли в Австралию, то ли в Гондурас… Что с ним сейчас – я не знаю. Но вернемся к случаю с Ростиславом. Я, ясное дело, в упор заняться этой историей вряд ли смогу, наверняка Петро обязательно подбросит чего-нибудь своего… Поэтому для работы в этом направлении мне придется изыскивать резервы в своем личном времени.

– Слушай, а на кой тебе все это на себя брать?! – с оттенком сочувствия спросил Крячко. – Нагрузи кого-то из стажеров. А то при таких нагрузках, смотри, как бы копыта не откинул… А почему ты считаешь, что Петруха сразу бросит тебя на какую-то внеочередную «амбразуру»? Сейчас у нас как бы затишье, объясни ему, что да как… Вдруг проникнется? Вдруг поручит расследовать этот случай в официальном порядке?

– Наивный ты ботаник, Паганель! – сдержанно рассмеялся Лев. – Главк работает только по «крупняку». Как выражается Петруха, «орлы мух не клюют». Ладно, попробую с ним поговорить. И смысл в этом есть. У меня такое ощущение, что этот случай с соседом чем-то напоминает песенку про доклад маркизе: началось с околевшей кобылы, а кончилось – сгоревшим поместьем и полным банкротством… А в остальном – все хорошо, прекрасная маркиза… Как бы и тут в конечном итоге не вылезло что-то подобное…

Его последние слова заглушило пиликанье телефона внутренней связи. Подняв трубку, Гуров услышал пронизанный нотками нервозности голос Орлова:

– Ко мне со Стасом зайдите!

– Что там, на ковер? – потягиваясь, хохотнул Крячко.

– Судя по голосу, проверяющие накрутили его здорово… – иронично усмехнулся Лев. – Чую, сейчас и нам отрикошетит.

По пути отдав свой отчет секретарше Верочке, которая успела шепнуть: «Эти трое довели его до белого каления!» – опера шагнули в кабинет.

Генерал Орлов сидел за столом мрачный, словно грозовая туча. Лишь кивнув на приветствие приятелей, он указал им на кресла и, побарабанив пальцами по столу, сердито поинтересовался:

– По грабежу все закончили? Все концы закрыли?

– И закончили, и закрыли, – невозмутимо ответил Гуров. – Отчет отдал Верочке – пусть отправляет по инстанциям. А что, у проверяющих были большие претензии?

– Бы-ы-ы-ли… Даже очень большие! – сердито засопел носом генерал. – Как я понял, придраться им было не к чему, поэтому они задолбали своими вопросами о сроках расследования ограбления. Дескать, почему так долго не могли поймать грабителей? Ведь ограбили не кого-нибудь, а дипломата!

Издав саркастичное «Ха-ха-ха!», Стас хлопнул себя ладонями по коленкам и язвительно произнес:

– Трое суток – это они считают долго?! С учетом некоторых обстоятельств, это, можно сказать, рекордно короткие сроки.

– Каких обстоятельств? – поспешил переспросить Орлов.

– Как вчера признались грабители, этот «терпила» – фрукт еще тот! – положив ногу на ногу, спокойно заговорил Гуров. – Он занимался незаконной скупкой антиквариата. На этом они его и подловили. Вбросили дезу, будто у них есть фамильный перстень князей Юсуповых, который они хотели бы продать. Он и клюнул, от жадности даже не подумав о самых простых мерах безопасности. Ночной порой они встретились у Семеновского парка. Там ушлые хлопцы отняли у этого остолопа всю наличность и кредитки, вручив на память копеечную дешевку из соседнего киоска с бижутерией. Так вот этот факт незаконной коммерции он от нас утаил.

– И как же вам удалось его выяснить? – подался вперед Орлов.

– Спасибо Амбару – это он узнал от одного из своих клиентов. Тот возмущался «козлами», которые «взяли на гоп-стоп иностранного фраера», но не подумали о том, что обязаны внести свою долю в «общак» со своих «дел». А с этим в криминальном мире очень строго. Куда строже, чем у наших налоговиков. По словам Амбара, на зоны уже пошли «малявы» с распоряжением «опустить» всех этих троих балбесов в назидание всем прочим, как только они туда прибудут по этапу.

Крячко одобрительно вскинул оба больших пальца рук.

– Одобрям-с! А что, если и нашей налоговой инспекции этот передовой опыт взять на вооружение? Что, если бы она не штрафовала неплательщиков налогов, а приговаривала их к такой же экзекуции? О-о-о! Тогда бюджет ломился бы от денег!

– Слушай, Лева, – перебил его Орлов. – А твой информатор Амбар, он все еще в деле? Мне почему-то казалось, что он уже помер…

– Куда-а-а там! Он еще всех нас переживет! – хмыкнул Лев и тут же рассказал о своем недавнем разговоре с соседом по дому. – Чуется мне, что эта история – не просто так. Что-то за этим кроется, причем очень серьезное… – заключил он.

Откинувшись в кресле, Орлов некоторое время молчал. Потом вздохнул и, потерев пальцами кончик уха, сокрушенно заговорил:

– Лева, я бы не против, но… Понимаешь, сегодня утром ко мне обратился один крупный столичный предприниматель. Возможно, вы его знаете – это Серафим Кудашин, хозяин столичной сети СТО «Крутой вираж» и лицензионного автозавода в одной из соседних областей. Минувшим вечером его старшая дочь попала в Склиф в коматозном состоянии.

Как рассказал далее генерал, девушка учится в ИМП (Институте международной политики), пусть и не самом крупном, но весьма престижном вузе столицы, куда принимают лишь обладателей нехилых состояний. В свободное время она иногда тусуется в достаточно закрытом элитарном ночном клубе «Starlight» («Свет звезд»). Там частенько выступают эстрадные «звездуны» и «звездухи», всякого рода знаменитости – путешественники, лекари, факиры, фокусники и тому подобная публика. Вчера в «Старлайте» солировала со своей концертной программой недавняя участница телевизионного реалити-шоу «Остров счастья» некая Андриана Маркизано.

Дочь Кудашина, ее зовут Ирина, приехала туда со своим парнем (скорее всего, кандидатом в женихи), представителем тоже весьма небедного семейства. Во время концерта девушка отлучилась в дамскую комнату и почему-то долго не возвращалась. Испытав беспокойство по этому поводу, спутник Ирины попросил ее подружку, приехавшую вместе с ними, пойти посмотреть, не случилось ли чего? Как оказалось, с Ириной и в самом деле произошло нечто очень скверное – она лежала на полу, почти не подавая признаков жизни. Подняли тревогу, вызвали «Скорую». Прибывшие врачи констатировали, что Ирина жива, но ее состояние вызывает серьезные опасения. По неизвестной причине девушка впала в кому совершенно неясной этиологии, поэтому дать однозначный ответ о том, что с ней произошло, может только углубленное лабораторно-клиническое исследование.

– Серафим Кудашин настоятельно просил меня подключить к расследованию случившегося лучшие силы Главка, – завершая свое повествование, особо подчеркнул Орлов. – Ну, я ему пообещал, что поручу это дело именно вам. Так что, мужики, придется сосредоточиться на этом направлении. Ну а что касается, Лева, твоего соседа по дому, то прямо сегодня-завтра, как только кто-то из наших оперов освободится, лично поручу ему заняться делом этого… Как его? Ростислава Бульмакина? Вот-вот! Обещаю!

– Петро, а ты ничего не забыл? – неожиданно суровым тоном поинтересовался Станислав. – Когда мы брались за дело об ограблении, кто-то из здесь присутствующих обещал нам минимум два дня выходных. Ну и?.. Где обещанное?

Озабоченно потерев подбородок, генерал тягостно вздохнул. После минутного молчания, разводя руками, он обреченно объявил:

– Ну… Хорошо… Будут вам выходные. Что уж поделаешь? Это расследование поручу капитану Куприянову и майору Жукарину. Пусть они напрягутся…

Не ожидавшие такого ответа приятели удивленно переглянулись. Только теперь они заметили, что их друг-начальник выглядит не просто усталым, а каким-то измотанным. Похоже, последние дни ему было не до сна. В кабинете снова повисла тишина, которую нарушил Стас:

– Ну, ладно, ладно! Я возьмусь. А то что-то ты смотришься каким-то загнанным. Как бы сам не слег в Склиф или в Бурденко. Ты, Лева, как?

– Да, возьмемся… Все-таки друзьям положено идти навстречу. Ну, а вопросом Бульмакина я буду заниматься по мере возможности. Номер сотового Кудашина озвучь.

Внимательно выслушав длинную цепочку цифр, Гуров глубоко вздохнул, словно перед затяжным нырком, и поднялся с кресла. Выходя следом за ним, Крячко сурово взглянул на генерала:

– Ты давай отоспись как следует, блин горелый! А то, чего доброго, инфаркт или инсульт шандарахнет. Договорились?

– Попробую… – пробормотал Орлов.

Когда приятели подошли к своему кабинету, Гурова кто-то окликнул. Оглянувшись, Лев увидел помощника Жаворонкова, лейтенанта Огарова. Тот, проходя мимо, доложил, что задание по поиску серого «Фольксвагена», на котором кто-то пытался убить Ростислава Бульмакина, выполнено. Материалы по электронной почте сброшены на компьютер Гурова. Поблагодарив, Лев вошел в кабинет и, сев за компьютер, быстро нашел файл, присланный ему из информотдела. В текстовой части послания сообщалось, что номерные знаки «Фольксвагена» данному транспортному средству не принадлежат, они были сняты со старенькой «семерки», припаркованной в легкодоступном месте – на задворках многоквартирного дома. Поэтому установить, кто настоящий хозяин «немца», пока не представляется возможным. Впрочем, в дополнительной записке Жаворонков сообщал, что час назад за пределами МКАДа был обнаружен сгоревший «Фольксваген Пассат», который, возможно, идентифицируют по номеру кузова и двигателя.

– А толку в этом? – вслух саркастично прокомментировал Стас, стоя за спиной Льва и тоже читая записку. – «Фольксик», скорее всего, угнали, так что к киллеру он едва ли приведет. Но теперь уже есть смысл задуматься: а что он за «птица», этот Ростислав Бульмакин? Судя по тому, что подготовка к наезду на него была проведена не тяп-ляп, а очень даже серьезно, что-то непростое за всем этим кроется…

– Да, я тоже так предполагаю… – выдохнул Гуров, закрывая окно на экране монитора. – Надо будет опять напрячь Амбара. Может, в их среде что-то об этом знают? Ну, а сейчас давай обговорим план наших действий по происшедшему с Ириной Кудашиной.

В этот момент его сотовый тренькнул, извещая о том, что пришло эсэмэс-сообщение. Достав телефон из кармана, Лев прочел: «Ростислав к нам прибыл, связь по этому номеру».

– Что там такое? – заинтересовался Крячко.

– Из Клина пришла эсэмэска с уведомлением о прибытии туда Ростислава Бульмакина… – убирая телефон, ответил Лев. – Так вот… Что можно сказать о случившемся с Ириной Кудашиной? Впасть в коматозное состояние, скорее всего, она могла по нескольким причинам. Самой вероятной я считаю прием какого-то сильнодействующего наркотика. Не исключаю и использование мощного электрошокера. С меньшей вероятностью допускаю травму – кто-то нанес ей сильный удар, причем в какую-то особую, жизненно значимую точку. Ну, и еще можно было бы предположить анафилактический шок. Что-то она могла съесть, что-то выпить… Например, какой-нибудь сок.

– Я шок из-за сока поставил бы на первое место, – хохотнул Стас. – В него втюхивают столько всяких этих «ешек», что это уже не сок получается, а отрава для тараканов. В общем, ситуация совершенно неопределенная. Она сама где-то как-то допустила оплошку или это чей-то злой умысел? Как считаешь?

– Думаю, это злой умысел, – немного подумав, кивнул Лев. – Но пока не совсем могу понять, как именно и какими средствами он был реализован. Почему я больше склоняюсь к мысли, это тут замешана наркота? Произошло-то ЧП с Ириной в ночном клубе, а в таких заведениях, как правило, этого «добра» всегда в достатке. И думаю я так не потому, что их завсегдатаев заведомо считаю кончеными наркошами, а персонал – сплошь «пушерами». Нет. Нормальных людей там тоже хватает. Но! Такие места очень притягательны для криминала. Они имеют сильный запах больших денег. А для уголовщины большие деньги – это лучшая приманка.

– М-м-м!.. – понимающе протянул Крячко. – Ну, в принципе с этим я мог бы согласиться. Но ты сказал еще и о том, что это могло быть и чьим-то ударом. А кто и за что мог ударить девчонку?

– Например, другая девчонка, владеющая всякими этими восточными выкрутасами из боевых единоборств, – сдержанно улыбнулся Гуров. – Это же произошло в дамской комнате? А хорошо подготовленных «ниндзисток» сегодня хватает. Думаю, ты и сам хорошо знаешь, что на теле человека есть особые точки, ударив по которым его можно отправить в кому или даже убить. А причина тому могла бы быть очень простой – ревность или зависть.

– Хм… Ну, ревность или зависть – да, могут стать мотивом к такой рукопашке. Но девчонка, пусть даже владеющая спецприемами, сможет ли нанести такой четко поставленный, убийственный удар? – засомневался Стас.

– Смо-о-о-жет… – сокрушенно вздохнул Лев. – Сам же знаешь, что женщины не так уж и редко бывают куда более жестокими, чем мужики. Как-то я читал о межкомандной встрече французских каратистов и итальянских каратисток. И что ты думаешь? Во всех схватках победили итальянки, а тренер французов назвал эту победу «горькими плодами эмансипации». За последние годы мир добрее никак не стал, да и эмансипация только усилилась… Так что и такой вариант случившегося вполне вероятен.

Снова издав озадаченное «хм…», Крячко поинтересовался:

– Ну что, разделим направления поиска?

– Да, пожалуй… – согласился Гуров. – У нас их четыре. Это – семья потерпевшей, институт, ночной клуб и клиника, где сейчас лежит Кудашина. Ты куда хотел бы?

– Куда?.. – Стас воззрился в потолок и после некоторого молчания уверенно объявил: – В институт… Как его там? Международной политики? Вот-вот… Потом в этот самый «Старлайт». Не возражаешь? А то вдруг сам туда думаешь рвануть?

– Нет, не возражаю. Я начну с семьи Кудашиных, потом в Склиф. Кстати, о ночном клубе. Мне думается, там нужно будет взять показания у всего персонала, вплоть до дворника, и еще взять записи камер видеонаблюдения. Главная задача – выяснить, кто помимо Ирины находился в дамской комнате. Установим, кто там еще был, считай – дело раскрыто.

– Ну-у-у… А почему бы нет? Может, и получится одним махом справиться с этой головоломкой, – неопределенно пожал плечами Стас. – Ладно, я отбываю в ИМП. Созвонимся!

Он вышел из кабинета и поспешил к своему «мерину» – раритетному «Мерседесу» старого выпуска, припаркованному невдалеке от Главка на ведомственной автостоянке. Через какое-то время следом за ним отбыл и Гуров, напоследок сделав пару звонков. Первым делом он позвонил своему давнему информатору, отставному вору Константину Бородкину, по кличке Амбар. Лев поручил ему выяснить: не завозили ли в столицу для распространения в богемно-олигархической среде какие-либо сильнодействующие вещества типа наркотиков. Кроме этого, не «заказывал» ли кто из представителей криминальной среды человека, которого вчера едва не сбил насмерть «Фольксваген Пассат» на улице Аральской. Выслушав Льва, Бородкин в своей обычной манере уточнил:

– Левваныч, а этот «терпила», он из фраеров или из блатных?

– Нет, он не из блатных, – пояснил Гуров. – Насколько мне известно, он обычный гражданин, ничем особо не примечательный. Вот именно это и вызывает вопросы – кто и почему мог хотеть его смерти, если он, скажем, не денежный магнат, на которого нацелились рэкетиры, и не какой-то важный чин, который своими действиями создал большие проблемы тому, кто стал заказчиком?..

– Левваныч, а мож быть, он все-таки «кто-то»? Ну, кто-то такой, что на него наезд был не с пустого? – вполне резонно спросил Амбар.

– Законный вопрос, – согласился Лев, мысленно отметив, что с логикой у его собеседника все в порядке. – Вот это-то и хотелось бы выяснить. Если того человека пытался убить психопат, у которого с головой не все в порядке, – это одно. А вот если и в самом деле у жертвы нападавшего не все в порядке с его делами – тут уже совсем другое.

Пообещав Гурову выяснить возможные обстоятельства ДТП на Аральской, Бородкин пообещал «прозвонить» и случай в ночном клубе.

Второй звонок Лев сделал на сотовый Серафима Кудашина. После пары гудков в трубке послышался мужской голос:

– Да, я слушаю…

Представившись, Гуров сообщил, что хотел бы встретиться с семьей Кудашиных, чтобы по максимуму взять всю возможную информацию об Ирине.

– Согласитесь, в нашей работе мелочей не бывает, и внешне совершенно малозначащий факт может оказаться ключом к раскрытию того или иного дела, – особо отметил он.

– Хорошо! Вам когда было бы удобнее подъехать к нам? Кстати, наш адрес знаете? – уточнил Кудашин. – Мы живем на Нарядной, дом семнадцать, квартира сорок.

– Да, я в курсе. Предполагаю подъехать в ближайшие полчаса… – сказал Лев, взглянув на настенные часы.

– Ждем вас! – коротко откликнулся его собеседник.

Гуров прошел на парковку Главка и, сев в свой неизменный «Пежо», помчался по улицам столицы. «На автопилоте» следя за дорожной обстановкой, он напряженно размышлял о новом расследовании. Оно чем-то очень напоминало дело о ритуальном убийстве студентки престижного вуза, которое они с Крячко расследовали совсем недавно. Там тоже были замешаны наркотики и ночной клуб. Впрочем, что в этом удивительного? Увы, весьма распространенные реалии нашего времени. Как раз, наоборот, сегодня удивлять должно бы то, что подобные ЧП пока еще не стали массовым явлением. С учетом общемировой тенденции падения нравов – то ли еще будет! Правильно говорили встарь: чем дальше в лес, тем больше дров. Чем дальше мы уходим в дебри «светлого капиталистического будущего», тем больше возникает коллизий, не свойственных для прошлых времен.

Кто бы лет тридцать назад поверил в то, что однажды у нас обыденным явлением станет мошенничество с жильем? А ведь стало! Только недавно они со Стасом разоблачили опаснейшую группировку черных риелторов, на совести которой был не один десяток человеческих жизней. Для этого некими ушлыми гражданами было образовано целое сообщество мерзавцев. Уголовные мерзавцы, главари которых и поныне прячутся за границей, стряпали фальшивые документы о продаже пенсионерами их жилплощади. Мерзавцы из среды нотариата придавали этой липе видимость законности. Мерзавцы-вышибалы, демонстрируя ошарашенным старикам документ, согласно которому их квартира им уже не принадлежит, выкидывали тех на улицу. Мерзавец-судья отказывал ставшим бездомными бедолагам в их исках, а мерзавцы-«чистильщики» увозили несчастных в лес и там, пристрелив, хоронили.

Став свидетелем выселения одного из пенсионеров прямо на улицу, Гуров не смог не вмешаться. И только тогда стал понятен весь масштаб чудовищной преступной схемы по изъятию жилья и физическому истреблению его законных владельцев. В течение недели вместе со Станиславом они распутали хитрый клубок коррупции и зарвавшейся уголовщины, завязанный на целом ряде продажных госслужащих. Тут же были произведены задержания виновных. Правда, к большому сожалению Гурова, не всех. Продажный судья смог выкрутиться, доказав своим коллегам, что он – «добросовестно заблуждавшийся». Оба нотариуса, стряпавшие липу, отчего-то внезапно умерли в один день, с одинаковыми симптомами. Взять удалось всех пятерых вышибал, троих «чистильщиков». Четвертый был убит при задержании Стасом Крячко.