Варяг с немецкими корнями

14-го февраля по юлианскому календарю Всеволод Федорович Руднев сидел в доме губернатора в Циндао и читал телеграмму от Николая II. Там было сказано: "Любезный Всеволод Федорович восхищены мужеством и героизмом офицеров и матросов, находящихся под Вашим командованием. По соглашению с моим кузеном Императором Вильгельмом, Российская империя приобретает стоящий в гавани Циндао броненосный крейсер "Виттельсбах" и нарекаю данной мне Богом властью в "Варяг" – на страх врагам. Приказываю Вам принять командование, поступить в подчинение командующему эскадрой Порт – Артура адмиралу Старку, и не посрамить честь русского оружия. Николай II".

Броненосец «Виттельсбах»

Отбивавший на другом конце империи эту телеграмму Николай II, понятное дело не мог высказать всех чувств, которые его обуревали. Император думал: «Предательство, какое подлое предательство, его окружение причинили и ему лично, и Российской империи. Война, которая началась внезапно, и цели были убрать Россию с рынка нефти, как Европы, так и США, причем руками японцев. Единственный друг – император Вилли предупреждал меня об этом, а также о том, что Япония купила, не только "Ниссин" и "Кассугу", но и "Сиуфтшур" и "Трэйомф", а значит надо вооружаться на страх врагам. И первой руку помощи предложила Германская империя».

«Броненосец "Виттельсбах", – продолжил свои терзания самодержец Всероссийский, – был, конечно, белой вороной германского флота. Какой то, умник предложил орудия главного калибра поставить в увеличенном в два раза количестве! Видимо господин Крупп решил пролоббировать свои изделия и одним махом увеличить поставки орудий крупного калибра 24-сантиметра в два раза. И кайзер, спохватившись, во что обойдется такое перевооружение всего флота, схватился за голову и задвинул новый корабль на задворки империи с сокращенным экипажем. А, тут удача – кузен Ники решил пополнить флот в виду начавшейся войны».

Россия – большая и капитаны с матросиками найдутся, а также 10 миллионов золотых рублей или 20 миллионов марок не будут лишними в копилке кайзера. И сделка к обоюдной выгоде состоялась. Причем Николай 2 не посоветовался ни с Алексеем Александровичем, ни с Федором Карловичем Авеланом, уже второй год управляющим морским министерством. Типа не обязан, решу все сам.

Самодержец всея Руси сидит в кабинете и сопоставляет характеристики "Сиуфтшура" и "Виттельсбаха" (Варяг – бабаха, как изволил пошутить кузен Вилли). Водоизмещение "Варяга" больше на тысячу тонн, "Сиуфтшур" длиннее на 20-фн, но, уже на 5-фн осадка меньше. Вообще он похож на мощный крейсер, развитие типа "Асама"⁶⁸. Скорость британца на японской службе составляет 19,6 узлов, у "Варяга" – 18 узлов, но – гарантированно, а не как на показных испытаниях, когда приглашались наемные кочегары и уголь просеивался по крупинке. Бронирование "Варяга" изготовлено из брони Круппа, толщиной 9-дм главный пояс, у англичанина 7-дм, но, простирающийся и до средней палубы, где были установлены 7,5-дюймовые орудия "хорошей погоды", стреляющие на дальность 70 кабельтовых. Нос и корму защищает 3-дм бронепояс. В свежую погоду, огонь могут вести четыре 10-дм и четыре 7,5-дм орудия. Они могли в минуту выпускать четыре 500-футовых⁶⁹ снаряда и шесть 200-фунтовых⁷⁰. В ответ "Варяг" в отличие от других "Виттельсбахов" лишили бортовых башенок 15-см орудий, а разместили дополнительно две башни главного калибра.

«Решение более чем спорное, но, оно было принято, на тот момент, и наша новая дорогая игрушка, – подумал Николай II смотря на красивую модель корабля, – может в минуту выпускать пару дюжин 140-кг (340-фн) снарядов и четверть сотни 62,8-кг (150-фн). Превосходство в свежую погоду, которая чаще всего и бывает не море, над противником, более чем в пять раз, а в спокойную в половину, что тоже является прекрасным результатом. Причем наш 9-дм броневой пояс японцы могут пробить, только с 10 кабельтовых, а мы их 7-дм с пятнадцати, 6-дм броня проницаема с двадцати пяти кабельтовых. Таким образом, – решил Николай II, – корабль хороший, и в руках Руднева, я надеюсь, сослужит достойную службу Российской империи».

Броненосцы типа «Виттельсбах». Продольный срез.

Капитан 1-го ранга Всеволод Федорович дочитал телеграмму и задумался: «Любопытно, что так всё повернулось. В начале, экипажи «Варяга» и «Корейца» грузят на стационеры в порту Чемульпо. Затем к ним приходят германские пароходы, и перегружают всех туда, а также моряков с «Севастополя» и казаков, охранявших дипломатическую миссию». Подобной оперативности и расторопности от шпица⁷¹ – Руднев не ожидал, да и от германцев то же.

Прибыв в Циндао, помимо миноносцев и канонерок сразу обратил внимание на отливающий черной краской броненосец «Виттельсбах» с необычными четырьмя башнями по диагонали. Закралась у Руднева мечта – быть капитаном этого корабля, да разнести японцев к чертовой бабушке.

«Решение конечно рискованное подобным образом разместить четыре башни главного калибра, в нос и корму огонь ополовинивается, да и более высокая башня, будет мешать башне, – привел свои сомнения Руднев уже капитану германского броненосца, решив подсластить пилюлю, произнес, – но зато в линейном Вашему кораблю не будет равных».

– В зависимости от дальности снаряды весом 140-кг покажут себя своей огромной начальной скоростью. А отличная механизация башен, позволяет, – как сказал капитан броненосца Штербах, – делать до трех выстрелов в минуту.

– Нашим артиллеристам еще учиться и учиться – ответил, вспоминая прошедший бой, где он потерял свой крейсер, Руднев.

С полученной телеграммой Руднев созвал военный совет офицеров “Варяга” и “Корейца”. Тридцать один офицер собрались в большой комнате германского посольства. Офицеры Балк и Лобода были легко ранены, остальные были живы и здоровы, несмотря, что перенесли тяжелый бой с превосходящими силами противника. Огонь японцев был так силен, что комендоры падали еще до, того, как успевали встать к орудиям, команды хотели бы получить передышку и отдых, но, война только началась, и, что такое за мнение, что герои – должны ехать в тыл, и получать почести, хотя враг не сломлен.

«Государь император правильно поступил, – подумал Всеволод Федорович, – что дал нам в руки новый меч, вместо попавшего в западню «Варяга». Он был хороший крейсер, но господин американский промышленник Чарльз Крамп, слишком удлинил машины, до семи метров, и недостаточно укрепил фундаменты в виду недостатка опыта постройки крейсеров 1-го ранга. Данное обстоятельство и послужило причиной частого выхода из строя. Если представить, что «Варяг» прорвался бы в Порт-Артур, то было бы стыдно перед сидящими здесь моряками с верной канонерской лодки».

Руднев, по-командирски, посмотрел на Беляева, Бирилева, Бойсмана, Бутлерова, Дурново, Засухина, Левицкого и других, затем подумал: «Наш «Варяг» встал бы в док в Артуре, или плелся на 16 узлах за «Севастополем», дело, конечно нужное, но неблагодарное. Но, кто сказал, что война вообще благодарное дело?»

Капитан 2-го ранга Григорий Павлович Беляев, бывший капитан “Корейца” взял слово:

– В телеграмме императора все сказано. Вам Всеволод Федорович государь Император доверил командование новым кораблем. Сколько снарядов выпустил «Варяг» по вашему рапорту? Тысяча сто? Вот и получайте германский броненосец со скорострельными орудиями. Причем если орудия «Пересвета» калибром 10-дюймов стреляют раз в полторы минуты, то здесь до трех выстрелов в минуту, благодаря лучшей механизации башен, то есть пока, например, «Пересвет» сделает три выстрела и возможно пристреляется, «Виттельсбах»…

– Прошу прощения, – строго сказал Руднев – «Варяг»!

– «Варяг», – поправился Беляев, – сделает тринадцать выстрелов и гарантированно пристреляется, добившись накрытия цели, и будет держать ее в вилке.

Степанов Павел Гаврилович артиллерийский офицер «Корейца»:

– Прелюбопытно, было бы, испытать «Варяг» в бою. И принести новую славу русскому оружию, ей Богу кораблик то не плохой.

Мичман Бирилев Павел Андреевич огласил на всю комнату:

– Господа, вопрос я как понял уже решенный, но, тогда два основных? Куда идем? Артур или Владивосток? И как нам туда попасть?

Руднев спросил присутствующих:

– Господа еще есть вопросы?

Мичман Балк своим баритоном выразил мнение окружающих:

– Веди командир, мы с тобой!

Все одобрительно загудели в лучших традициях русского флота.

– Тогда, – Руднев оглядел всех присутствующих, – собирайте матросов по командам и принимать броненосец, время на это два дня, по первой с нами останутся германские инструкторы, и пойдем под германским флагом. После сердечного союза трех императоров⁷² от 1881 года, мы практически одна держава, хотя, каждая из империй (провинций) имеет свой суверенитет, но государство фактически одно.

– Германский флаг, это бесчестно, – сказал мичман Александр Шиллинг.

Руднев парировал: «Не стреляющий корабль, соблюдающий нейтралитет может следовать, куда ему заблагорассудится, но, как только мы сделаем хоть один выстрел, по неприятелю, мы поднимаем славный наш Андреевский стяг, и уже становимся полноправным крейсером в составе флота. Такая постановка всех устраивает – господа?»

Все присутствующие одобрительно закивали, так как тонуть никому не хотелось.

Начались трудовые будни. Команда, похватав вещи, следуя за мичманами и старшинами, ринулась на броненосец. Германцев на нем было всего человек четыреста, из шестисот по штатному расписанию, и они с радостью сдавали «мокрый⁷³» корабль, не вписывающийся в концепцию современного германского флота открытого моря, тем более что пришла директива принимать новый корабль, вооруженный как полагается 11-дюймовыми орудиями главного калибра. Русским и этот пойдет не то крейсер, не то броненосец, ни Богу свечка, ни черту кочерга. Хотя, как говорили германские офицеры, построен корабль на совесть и очень качественно, с хваленой немецкой пунктуальностью и множеством технических новинок.

– Три паровые машины общей мощностью 14000 лошадиных сил, – как отметил старший судовой механик Николай Лейков. На "Варяге", а этот был его единственный корабль, он допустил много ошибок, но, здесь Николай, ни в коем разе, не хотел допустить повторения пройденного. Он дотошно выпытывал у германских инструкторов, что, да как, так как в Морском инженерном училище немецкий преподавали.

Сергей Зарубаев – старший артиллерийский офицер "Варяга" принял башню А. Его подчиненный Эйлер Дмитрий Павлович, двадцатилетний юнец – башню Б. Мичман Александр Лобода стал распоряжаться палубными орудиями, а Василий Балк – башней С. Старший артиллерист с "Корейца" Степанов Павел Гаврилович – командовал в башне «Д». Они долго расспрашивали немецких артиллеристов, что, да как. Те торопились сдать корабль, отплыв на родину, пить пиво с сосисками, и ничего вразумительного сказать не смогли.

На следующий день, когда Руднев уладил все формальности в посольстве, и поднялся на борт "Варяга" его встретил дружный флотский экипаж. Бутлеров Александр Михайлович – был вахтенный начальник, так сказать от Бога, и на вновь принятом корабле российского императорского флота, все закрутилось и завертелось в интересах службы.

Франк Валерий – инженер-механик принял все котлы на броненосце, приказал развести пары, проверить запас угля, арматуру, трубки котлов и колосники.

Бойсман Владимир Васильевич доложил Рудневу, что всех припасов в достатке, кроме питьевой воды и лимонов, но, это можно докупить в Циндао в течение трех часов.

Всеволод Федорович последовал к себе в каюту. Портрет императора Вильгельма II, он убирать не стал, так как, уважал его за честность и прямолинейность, а во-вторых, за продажу Российской империи замечательного корабля, на котором он находился. В голове у капитана было и без этого много вопросов. Корабль офицеры и матросы, с трудом, но приняли. По запасам и припасам, вопросов и проблем не возникло. Дело, в том, что, если придется сражаться, а на этот счет у Руднева иллюзий не возникало, как пополнить боезапас? Всеволод Федорович принял решение отправить телеграмму на высочайшее имя, с просьбой отправить во Владивосток срочным образом пароход, с двумя боекомплектами для нового "Варяга". Курс Руднев решил держать также, во Владивосток, так, как Порт-Артур блокирован с моря.

«Если мы туда придем, то, только создадим новых проблем, – решил отважный капитан, – а во Владивостоке, есть возможность, как выписать жену, так и получить обещанный боезапас по железной дороге. К тому, же во Владивостоке только бронепалубные крейсера с миноносцами, и наличие там броненосца более чем желательно, для пользы дела и победы в войне».