Завыла сирена. Красная сигнальная лампа озарила комнату.
– СТОЯТЬ! – Заорал тот, что поздоровее.
Пячусь…
Вдох-выдох.
Два шага, и упираюсь в корешок книги.
– Без глупостей. – Не выпуская из руки пистолета, ко мне двинулся второй мужчина.
Сжимаю кулаки, пальцы от страха мертвецки холодные.
Щюрюсь, закрывая ладонью свет от фонариков.
Вдох-выдох.
Идут ко мне, один слева, второй по центру.
– РУКИ, ЧТОБ Я ИХ ВИДЕЛ! – Кричит амбал.
“ЩЕЛК”
На всю катушку кто-то включил Smack My Bitch Up – The Prodigy.
Что за? Откуда я знаю эту песню?!
Копы переглядываются, в их лицах растерянность.
Поймав момент, отталкиваюсь от корешка и прыгаю.
ВДОХ…
Прыжок, кажется, длится целую вечность. На лету размахиваю руками.
Приземляюсь на кафельную плитку, скольжу…
ВЫДОХ....
– СТОЙ!
Бас от “Продиджи” пробивает грудную клетку.
Срываюсь с места. Дыхание учащается. Smack My Bitch Up сотрясает весь зал.
Обегаю полку. Разворот, скольжу… Попадаю ботинком во что-то вязкое.
Цепляюсь каблуком за прилипшую жвачку. РЫВОК.
Сзади выстрелы.
Пригибаюсь. “Smack My Bitch Up”. На ходу поворачиваю голову, копы несутся в мою сторону, нас разделяют несколько метров.
Адреналин хлещет через край. Впереди журнальный столик, ковер с высоким ворсом и читательский диван.
Ноги тяжелеют. “Change my pitch up”.
Ныряю под диван и прячусь за ножкой.
Развязываю галстук и скидываю на пол.
По лбу струится пот.
– Он не мог далеко уйти!
Один коп пробежал совсем рядом.
Вжимаюсь в ношку дивана. Смотрю по сторонам…
Ближайшая полка – детективы.
Второй коп выныривает справа.
От неожиданности на миг столбенею, перестав дышать.
Встречаемся взглядом, я вижу, как его зрачки округляются. Ноздри, расширяясь, жадно втягивают воздух. Он что-то орет напарнику, я не слышу. Все происходит молниеносно: отталкиваю его и со всех ног бегу в сторону детективов.
Свистит пуля. На глаза падает пелена.
Еще выстрел. Кажется, еще чуть-чуть, и он разнесет мою голову.
Капли пота лезут в глаза.
Осталось совсем чуть-чуть.
Из последних сил прыгаю на полку.
Вижу первую попавшуюся открытую книгу и проваливаюсь внутрь.
– Ты кто, мать твою, такой? – Надо мной, попыхивая сигаретой, стоял коротко стриженный мужчина.
– Оглох? – Закатав рукава рубашки, он сел на корточки и поднес руку к моему правому глазу, посветил фонариком.
Вспышка. Резкая боль прошла от головы к позвоночнику.
– Ай, отвали. – Отбив его руку, как назойливого комара, я повернулся на правый бок.
На стене висела картина, изображающая статного мужчину в строгом костюме, с прилизанной челкой и закрученными, как вермишель, усами. Он будто дырявил меня взглядом.
– Дедушка. – Словно прочитав мои мысли, озвучил мужик… – На-ка вот, выпей.
Обойдя меня и снова сев на корточки, он сунул мне в руку рюмку.
Я взглянул на заляпанную разводами рюмаху, затем на коричневатую жижу и, поднеся ее к носу, фыркнул…
– Что за отвратительная бурда?!
– КОНЬЯК, – обиженно прохрипел мужик, обдав меня арамотам чеснока и лука.
В глазах заискрило, и, пытаясь найти опору, я опустил руки на прожженный ковер.
– Кто вы?
– У меня к тебе тот же вопрос, сынок, – скребя недельную щетину, ответил мужчина.
– Яяяя.... – Не найдя понимания в глазах незнакомца, я, сдавшись, пробормотал:
– Я, пожалуй, выпью.
– Другое дело! – Он всучил мне рюмку, как первоклассник – цветы учительнице. Я, морщась, поднес ее к губам и одним глотком залил в себя обжигающую, противную, мерзкую, слизкую жидкость… Икнул, поднеся кулак ко рту. Ууу, рвотный позыв поднялся, и я усилием воли его остановил.
– Ты пока в себя приходишь, я дровишек подкину в камин. – Когда он отошел от меня, я с завистью посмотрел на его кабинет, тут стол так стол, хоть фотосессию устраивай. Словно сделанный из цельного дуба, он вызвал во мне дикую тоску… Мой стол по сравнению с этим – словно столик для пикника…
– Меня зовут Никола, детектив Никола. – Чиркнув спичкой, он притих, поджигая край бумаги.
В горле еще стоял тошнотворный привкус коньяка.
Незаметно набрав слюны, я нагнулся к краю ковра и быстро сплюнул.
– А тебя как звать?
От неожиданности я вздрогнул и быстро вернулся на место, убрав остатки слюны с губ.
– Я не знаю.
Детектив посмотрел на меня как на дебила.
– То есть как не знаешь?
– Знаю только, что я литературный персонаж, причем примитивного жанра, в котором читателю не обязательно знать мое имя.
Повисла пауза.
– А ты чудной, – хохотнул Никола и с натянутой ухмылкой нырнул в карман жилетки.
Не отрывая от меня взгляда, он не глядя достал новую сигаретку и прикурил.
Выпустив два колечка в воздух, он, видимо, ждал продолжения.
– Ты, может, это… с пола встанешь? – И, указав взглядом на диван:
– Садись.
Я поднялся и, немного пошатываясь, прошел к дивану.
Детектив сел за стол и под треск поленьев внимательно смотрел на меня.
От неловкости я стал ерзать по кожаному дивану.
– Хорошо, допустим, ты не знаешь, как тебя зовут, но как ты сюда попал?
Не дожидаясь моего ответа, детектив открыл ящичек и достал какую-то коробочку.
Только когда он ее открыл и нырнул туда вилкой, достав рыбу, я понял, что это шпроты.
Господи, как он раздражающе жевал. Я слышал, как он зубами перемалывает кости.
– Я просто вышел из своей книги, надоело, каждый день одно и тоже, и…
– Вышел из книги, ага… – Бухтя под нос, он чиркал ручкой, записывая мои слова.
– И когда вышел, там были два полицейских, и они устроили погоню.
– Устроили погоню… – Продолжал бухтеж Никола.
– Я растерялся и побежал, и вот я тут.
– И вот ты тут… – Зкончил за мной детектив. – ТЫ, ***ТЬ, ИЗДЕВАЕШЬСЯ?! – Взорвался он. – Я много странных дел повидал, но чтобы такую ересь… Слышу впервые. – Он резко встал из-за стола.
– А ну, вставай – скомандовал дектив.
Я нерешительно встал.
– Выворачивай карманы, – со стеклянными глазами приказал Никола.
– Что?
– Выворачивай, сказал!
Я начал расстегивать пиджак, залезая в карманы.
– Первое правило, – скандировал детектив, как рентген, просвечивая меня взглядом, – ищи зацепки.
Я пошарил по всем карманам, но так ничего и не нашел.
Детектив, играя желваками, обошел меня и со злостью стянул пиджак.
– Я сам, – процедил он. Выворотив карманы и убедившись, что там ничего нет, он, вертя какое-то время пиджак, принялся читать, что было написано на бирке. “Собственность Алексея Корнелюка”…
– Кто этот Корнелюк?
Я пожал плечами.
– Наведу справки… А пока у меня один вопрос: почему бы мне не выпнуть тебя сейчас, получив вознаграждение от тех полицейских?
Он скинул пепел на ковер. Я понял, что он не шутит. Пришлось идти ва банк.
– Я могу помочь вам. – Нерешительно начал я. – К тому же, докажу, что я сказал правду.
– Да? – В его глазах появилась искринка любопытства. – И как же ты поможешь? – Немного помолчав, он вернулся за стол, буркнув себе под нос:
– Денег-то все равно у тебя нет.
Расстегнув жилет, он достал из кобуры ствол и положил на стол.
– Я помогу вам бросить курить.
– Мне? Ха! Мне помогать не нужно, я сам кому хочешь помогу. – Параллельно Никола на автомате похлопал карман жилетки, как бы проверяя, на месте ли сигареты.
– И все же позвольте… Я не так много в жизни умею. Мой создатель, придумавший меня как литературного персонажа, научил меня только избавляться от вредных привычек и прививать новые.
Детектив рыгнул.
Может, просто деру дать? Зачем мне тут расстелаться перед этим детективчиком? А что если эти полицейские еще не ушли и поджидают меня где-то рядом? – Хоровод из мыслей пронесся в голове, вызвав сомнения.
– Ну начинай, раз предложил, а я пока закурю. – Скинув банку шпрот со стола, он вытащил папиросу. – Кто знает, может, это моя последняя сигарета.
Глухо засмеявшись, он скрестил руки на груди и стал ждать.
– Тогда не будем тратить время. Расскажу вам историю.
Поскольку я, так сказать, прообраз или альтер эго своего создателя, я поделюсь с вами его историей, как он бросал курить, идет?
Детектив кивнул.
– Первый раз я подсел на сигареты в 9-м классе, как сейчас помню, это были вишневого цвета папиросы с шоколадным вкусом.
Делаю затяжку и, – я прикрыл глаза, вспоминая, словно это было вчера, – и вместе с дозой никотина получаю эстетическое удовольствие.
Тогда все начиналось вполне безобидно: одна сигаретка после школы, вторая дома… Тогда же я научился трюку. Сворачивал валиком одеяло, плотно закрывал щель двери в своей комнате и на полтуловища вылезал из форточки. Медленно втягивал никотин и выпускал колечки дыма, смотря на вечерний город…
Детектив вопросительно поднял бровь.
– Сынок, я курю 30 лет, и…
– Позвольте я закончу. Гхм… Так безобидная традиция переросла в то, что через полгода я уже выкуривал полпачки в день, а еще через год выходила целая пачка. Иду – курю. Разговариваю – курю. Играю в компьютер – курю. Сижу в телефоне – курю.
Никола задумчиво сбросил накопившийся пепел.
– Постепенно я стал замечать, что будто не я курю сигарету, а она курит меня. Это сложно объяснить, но я буквально ощущал, как теряю контроль. Я начал курить уже не потому что хочу, а потому что привык. Мной дирижировали, а я, как марионетка, следовал коварному плану дирижера.
Детектив налил коньячка и предложил мне.
Я отрицательно махнул головой и продолжил.
– Точкой кипения стал момент, когда я однажды 20 минут искал мелочь по карманам, чтобы наскрести деньги на самые дрянные сигареты. Может, вы знаете, когда их куришь, думаешь, что это не табак, завернутый в бумагу, а фломастер. “Бррр”, – я поежился, вспомнив этот запах.
– И вот я насобирал нужную сумму и в одних тапочках и халате вышел к ларьку в тридцатиградусный мороз.
Стою я, значит, и подрагивающей от холода рукой высыпаю горсть монеток.
Продавщица пересчитывала, а я стоял и дрожал, как собачонка, вышедшая покакать.
Мне стало противно от самого себя, и эта мысль заставила меня действовать. А теперь, детектив, вопрос.
– Валяй, – ответил Никола, залпом осушив рюмашку.
– Вы уважаете силу?
– А как же… – На его щеках появился румянец, видно было, что он стал пьянеть.
– Тогда знайте, что сила – это не только оружием махать и врагам морды разбивать. Это умение контролировать себя, без контроля нет силы.
Детектив изменился в лице, и я буквально ощущал волны угрозы, исходившие в мою сторону.
– А теперь взгляните на сигарету… Никола, пожалуйста, достаньте ее, но не прикуривайте.
Детектив небрежно залез в карман, достав папиросу.
– Взгляните на нее и отчетливо скажите: “Я слабее тебя”.
Детектив громко хлопнул ладошкой по столу.
– А НУ, ЗАКАНЧИВАЙ!
– Подождите, – мой голос дрогнул, и я торопливо продолжил:
– Вот если вы направите на меня пистолет и скажете, например, начать отжиматься, я же повинуюсь, так?
О проекте
О подписке