Цитаты из книги «Князь Серебряный»

вот венгерское*, вот мед малиновый, сама хозяйка на ягодах сытила*!

Тихо и плавно вошла Елена с подносом в руках. На подносе были кубки с разными винами. Елена низко поклонилась Серебряному, как будто в первый раз его видела. Она была бледна как смерть.

Разлетишься, словно сокол ясный, да как расходится в тебе кровь молодая, так, бывало, разозлишься, словно медвежонок, прости, Никита Романыч, грубое слово!

амяти. Один рост и дородность его уже привлекали внимание.

Бог с ними, – сказала Пашенька, – мало ли что бывает в Иванов день* не приведи бог увидеть!

На Ивана Купалу они бегают с распущенными волосами и отманивают людей от папоротника*, чтобы кто не сорвал его цвет.

Мне бы хотя век косы не расплетать! А вот знаю я таких, что глаз не сводят с боярского ключника!

Изволь, боярыня, коли твоя такая воля, спою; только ты после не пеняй на меня, если неравно тебе сгрустнется! Нуте ж, подруженьки, подтягивайте!

Елена с сенными девушками сидела под липами на дерновой скамье*, у самого частокола. На ней был голубой аксамитный* летник* с яхонтовыми* пуговицами. Широкие кисейные рукава, собранные в мелкие складки, перехватывались повыше локтя алмазными запястьями, или зарукавниками. Такие же серьги висели по самые плечи; голову покрывал кокошник с жемчужными наклонами, а сафьяновые сапожки блестели золотою нашивкой.

Далее зеленели яблони, вишни и сливы. В некошеной траве пролегали узенькие дорожки. День был жаркий. Над алыми цветами пахучего шиповника кружились золотые жуки; в липах жужжали пчелы; в траве трещали кузнечики; из-за кустов красной смородины большие подсолнечники поднимали широкие головы и, казалось, нежились на полуденном солнце.