Страшное человекоподное существо от звука их голосов проклотало и с невероятной быстротой метнулось ползком, скребя обломками ногтей по полу к стене кухни. Рваные одежды на нём или ней болтались и тянулись по полу.

Внезапно, к ужасу Джульетт, существо перекинуло через себя ноги, поставило стопы на стену и поползло по стене к потолку вниз головой. Вывернувшись спиной внутрь. Под потолком оно развернулось головой кверху и застыло. Сверкая желтыми глазами. Роняя слюну из открытого рта. Подергивая головой от запахов. И неотрывно глядя на Джульетт.

Катрина спешно направилась к существу и требовательно спросила:

– Скажи, кто обратил тебя, дитя? И я утолю твой голод, – с притворной добротой прибавила наёмница.

Казалось, это страшная тварь испугалась и вида, и голоса Катрины. Существо вздрогнуло и отползло по углу под потолком подальше от наёмницы, шарахаясь от вида ярких зашторенных окон, за которыми светило утро. А потом тварь снова остановила свои янтарно-желтые святящиеся глаза на Джульетт. И новые капли слюны засочились из открытого рта, в котором виднелись два провала выпавших зубов на месте клыков. И провалы эти зарастали новыми, острыми клычками, что проглядывали из кровавых лунок десен.

– Не бойся меня, – ласково произнесла Катрина и перешла на язык, незнакомый Джульетт. То шелестящий, то тягучий, как ветер. И резкий, как стоны удушья. – Как давно ты пробудилась, дитя?

Джульетт почудилось, что только теперь существо с осмысленностью и удивлением взглянуло на Катрину. На мгновение оно застыло и закрыло рот. Но то было лишь мгновение.

Вдруг тварь сипло завизжала и бросилась прыжками по потолку из кухни – прямо на Джульетт. Пророчица закричала и попятилась. Её сейчас разорвут на части! Ещё больше Джульетт испугало, что Катрина будто бы и не спешила вмешиваться.

– Как же я их ненавижу… – покачала головой наёмница, доставая бельгийский самозарядный Браунинг М1903.

Раздался всего один выстрел.

Оглушительный и резкий. Мелькнула вспышка пороховых газов. И существо набегу тут же свалилось с потолка к ногам Джульетт.

Пророчица взвизгнула затопала и затрясла руками:

– Что это такое?!

– Обращенный упырь, – спокойно объяснила Катрина, убирая пистолет в карман. – То, что когда-то было человеком, отдало свою кровь и вкусило крови лордока. Тупиковая ветвь кровонаследия Падшего Принца. Именно они стали основой ваших легенд о вампирах.

Наёмница поставила ногу на едва шевелящееся тело упыря, со звоном вынула саблю из ножен и вонзила клинок в его спину. Добивая посеребренным лезвием в самое сердце. Джульетт отвернулась и зажмурилась.

И тут они услышали протяжный скрипучий вой где-то в соседних домах. Голоса не то человеческие, не то звериные. Не одного и не двух, но множества существ.

– А это что? – вытаращилась от страха Джульетт.

Катрина озадаченно глянула в сторону окон.

– А это… – произнесла наёмница, сама удивляясь своим словам, – много обращенных упырей.

– О нет!

– И я слышу, как они бегут сюда. Но почему? Ведь сейчас светит солнце! – Чтобы увидеть это своими глазами, наёмница подошла к одному из окон, отодвинула штору и поразилась: – Они не понимают, что происходит. Горят, но рвутся сюда. Их приманивает запах человека. Тебя.

Джульетт виновато глянула на свою порезанную гвоздем руку. Выглянула из-за шторы и ужаснулась. На залитой солнцем улице со всех концов деревни сбегалась толпа. Все они кричали, покрывались ожогами, дымились, загорались. Многие падали замертво, прогорая насмерть. Но остальные продолжали рваться сюда.

– Что же нам делать? – испугавшись этого безумия, прошептала Джульетт.

– Ничего.

– Ничего?!

– Я разберусь, – со спокойной улыбкой объяснила Катрина.

– Как вы можете быть так спокойны?

– Это просто упыри. Тут не о чем переживать.

– Простите, мисс Вэллкат, но верится с трудом! – со смесью вежливого возмущения и неконтролируемой паники выпалила Джульетт.

Наёмница отошла от окон.

– Приближаются! – предупредила она.

Джульетт отступила к стене, обхватила себя руками и чуть втянула голову в плечи, готовясь к новому ужасу.

Сразу два окна взорвались осколками стекла. В комнату впрыгнули ещё трое упырей. Двое покрытые ожогами, дымящиеся. А третий горел и орал от боли, но всё равно со всех ног рванул к Джульетт, протягивая горящие пальцы. Его Катрина отбила ногой обратно в окно. Там, в слепящем солнечном свете, он и умер, корчась в муках и обугливаясь.

Второго упыря Катрина рассекла несколькими продольными взмахами килиджа. Одновременно держа первого упыря за горло. Стальной клинок, покрытый тонким слоем серебра, разрубал кости и плоть, отравляя организм вампира. Прижигая раны и больше не давая им срастаться. Хватаясь за чернеющие от серебра порезы, второй упырь сам вывалился в окно.

– Кстати, Джульетт. Быть может, тебе лучше выйти, – отрезая голову первого упыря килиджем, предложила Катрина.

Джульетт отвернула лицо, зажмурилась и не поворачивалась. Ей хватало одних лишь мерзких плюхающих звуков, чтобы едва удержаться от приступа тошноты. Но слова Катрины заставили её напрочь забыть об ужасных вещах, которые наёмница творила над телами упырей.

– Выйти куда? – не поняла Джульетт, резко повернувшись.

Катрина вышвырнула последнего упыря в окно.

– На улицу, – пояснила наёмница.

– Вы шутите? К ним?

– Не к ним, а на солнце. Там они догорят, а здесь, в тени дома, перестают.

– Ну уж нет! Я лучше с вами останусь.

Разговаривая, они не заметили, что из того же погреба, откуда вылез самый первый упырь, поднялась ещё одна фигура. Довольно крупный мужчина, наблюдавший за тем, что происходит. Со страхом и злобой. И так же голодно смотрящий на Джульетт, как остальные. Пока наблюдал, он изучил и составил какое-то собственное представление о происходящем.

Он дождался, пока в дом забегут ещё двое горящих жителей деревни. Садовник в рабочем костюме и девочка вдвое младше Джульетт. Их Катрине пришлось оттягивать от пророчицы, уворачиваясь от губительных языков пламени. В это время крупный обращенный упырь из погреба догадался, что чтобы добраться до Джульетт и разодрать ей глотку, ему сначала придется победить Катрину. Упырь решился на схватку с наёмницей, хотя и чувствовал он в ней разительное превосходство и небывало силу.

Вооружившись ножом, он набросился на Катрину. Всадил нож ей в спину, неслабо разозлив её. Истошно вскрикнув, подданная сербского клана стражей развернулась и увидела того, кто ударил её ножом.

Катрина схватила упыря за горло, подняла над собой, с силой оттолкнулась ногами от пола и взмыла в воздух. Она пробила обращенным потолок и кровлю, оказавшись посреди лазури утреннего неба. Яркие солнечные лучи тут же покрыли голову обращенного страшными ожогами. От губительного света наёмницу защищал её плотный плащ, капюшон и перчатки, но упырь оказался беззащитен перед испепеляющим взором солнца. Плоть его обугливалась, трескалась, чернела, а потом уж и белела, превращаясь в золу.

Обращенный пытался вырваться, отбиться, орал от боли и бездумной инстинктивной ярости. Они по-прежнему находились в воздухе. Сила прыжка Катрины оказалась столь велика, что обломки кровли уже попадали на дом, но наёмница со своим противником ещё устремлялись ввысь. Постепенно замедляясь.

Скривившись от чувства мерзости при виде обращенного, Катрина любовалась тем, как солнечный свет уничтожает его. Выжигает его пустую голову ожившего мертвеца. Стирает из этого мира, как ненужное напоминание об ошибке всего рода лордоков. Как уродливое оскорбление великого образа бессмертных.

Упырь загорелся в руке Катрины и перестал дергаться. Наёмница сгруппировалась и отбила ногой его горящий труп от себя. На землю в паре десятков ярдов от деревушки упали лишь обугленные кости. Взметнув облако золы.

Катрина же пробила собой вторую дыру в крыше и приземлилась в гостиной, заставив Джульетт взвизгнуть от неожиданности. Катрина так и застыла на месте, дрожа от боли в облаке пыли. Наёмница сцепила зубы. Дым поднимался от её плаща. Рассеянный солнечный свет обжег и её даже в тени защитных одежд. Но не смертельно.

Выждав несколько мгновений, пока незначительные ожоги заживут, Катрина поднялась с колена и повернулась к пророчице. Вопрос её прозвучал хрипло от ещё сходящей ярости:

– Ты цела?

– А вы-то целы, мисс Вэллкат? Как я испугалась, когда вы выпрыгнули в дневной свет! Вот это вы вытворили финт! Не пугайте меня так больше, пожалуйста, а то как же я без вас.

Легкая зловещая смешинка сверкнула в глазах наёмницы. Она подошла и осмотрела царапины на руках и лице Джульетт. И девушка поразилась тому, какие холодные пальцы оставались у Катрины даже после того, как солнце опалило её одежды.

Джульетт беспомощно заглянула в лицо Катрины:

– Я не превращусь в такую же тварь от этих царапин?

– Конечно, нет. Для этого нужно, чтобы ты выпила кровь вампира, а он твою. Только так можно обратить. Потерпи!

Наёмница резко выдернула из руки Джульетт осколок стекла и засмотрелась на кровь пророчицы. Но тут же отбросила осколок в сторону.

Видя это, Джульетт подумала вслух:

– Они так отличаются от вас.

– Ещё бы, – согласилась Катрина. – Выродки. Они деградируют, ими руководят лишь инстинкты, и контролировать себя они не могут. Они никогда не станут полноценными лордоками. Теперь я поняла, почему не почувствовала ничьего присутствия. Вампиры почти не выделяют запахи, сердца не бьются. Ещё час назад они все были мертвы и пробудились только что.

– Откуда здесь столько вампиров?

– Вероятнее всего, румынские стражи Венчеслав и Петру решили устроить нам такую западню. Только Морбиевы прихвостни могли додуматься до такой дурости. Нобилиор себе такого не позволит, – Катрина прошла к одному из окон и выглянула в щель осмотреть окрестности. Прикинуть, в каких домах может ждать засада. – А это означает, что Венчеслав и Петру вычислили наш маршрут и сами затаились неподалеку. Отрезанные от нас светом солнца. Скорее всего, они видели нас и теперь так легко со следа не собьются.

– А этих людей не могли обратить другие лордоки?

– Здесь нет других лордоков. Ближайший и единственный клан в Хартфордшире… Кровавой Астрид из Арля, хорошо известной тебе, как леди Астрид Сандерленд. И мы не обращаем людей в упырей без разрешения наших лордов-маршалов. Ну, или почти не обращаем без разрешения, если совсем откровенно. Бесконтрольно обращают друг друга только сами упыри. Но не целыми деревнями. Жителей этой деревни обратили совсем недавно. Они ещё не осознавали, кто они и что солнце для них губительно. Их сделали дневной ловушкой для нас. Когда солнце сядет, нам придется уходить очень быстро. Очень!

Теперь Катрина и Джульетт знали, что никакие хозяева больше не вернутся в Литтл-Мидхиллс. Опустевший дом, разрушенный схваткой наёмницы с упырями, до заката оказался целиком в распоряжении путниц.

Выбросив все тела на улицу, потушив очаги возгорания на мебели и тканях, которые занялись огнем от упырей, Катрина и Джульетт приготовились ждать наступления темноты. В доме нашлось немного еды. Пророчице совсем не хотелось есть, но она понимала, что это пока испуг не улегся. Потом же голод будет изводить её болью в желудке. И через пару часов Джульетт заставила себя немного поесть.

Катрина убедила Джульетт, что ей нужно поспать. И как бы пророчица ни отнекивалась, как бы ни объясняла, что не сможет заснуть в доме, где ночью разразилась ужасная кровавая трагедия, непосильная усталость взяла свое.

– Просто приляг и закрой глаза, – прошептала Катрина.

– Ладно, – согласилась Джульетт, – но только на диване. Я не посмею лечь в кровать тех, кого превратили в этих монстров из-за меня. А вы останьтесь рядом, мисс Вэллкат. Будьте возле меня.

И Джульетт заснула, так быстро и крепко. А наёмница, как и обещала, осталась сидеть подле неё. На полу, опираясь спиной на диван, не чувствуя ни усталости, ни долгих часов, что тянулись, пока лучи солнца чертили по комнатам вокруг золотистые узоры стремящегося дня.

Спящей Джульетт показалось, что прошли тысячи лет. Так крепок был сон утомленного тела. Для наёмницы же все мелькнуло как мгновение.

Когда очередной день из тысяч и тысяч дней вечной жизни Катрины Вэллкат был кончен, и солнце отбросило сквозь прохудившуюся штору последний красный луч на стену комнаты, Катрина легонько потрепала Джульетт по плечу.

– Нам пора, – сообщила Катрина.

– Ещё чуть-чуть, – сонно прошептала Джульетт, отворачиваясь.

– Вот-вот сюда придут Венчеслав и Петру. Нельзя, чтобы они увидели нас. Мы должны их опередить!

Долина между холмов Литтл-Мидхиллс погружалась в стрекочущую тень. Над холмами на западе разметались огненные облака. Катрина распахнула дверь и выбежала в вечернюю прохладу. Осматриваясь и выискивая глазами признаки движения в соседних домах, наёмница подскочила к лошадям и отвязала их от забора. Джульетт ждала сигнала в доме у открытой двери, и когда Катрина жестом позвала её, тут же поспешила к своей лошади.

Залезая в седло, пророчица увидела, что в средним из всех домов Литтл-Мидхиллса распахнулась дверь, во двор выбежал мужчина в буром плаще. А из окна второго этажа выпрыгнул второй мужчина. Джульетт тотчас узнала их одежды. Такие же коричневые замшевые плащи были на убийцах её отца. От их страшного вида, от быстроты их нечеловечких движений, Джульетт взвизгнула.

– Венчеслав и Петру, как я и ожидала, – отвернув от них лицо, прорычала Катрина.

Она хорошенько подстегнула лошадь Джульетт, чтобы та помчалась вперед, и сама пришпорила свою. Позади с нечеловеческой скоростью гнали Венчеслав и Петру. Они забежали в амбар, а через секунду вырвались оттуда на мускулистых темных скакунах.

Перевалив через холм, Джульетт с облегчением увидела далеко на горизонте серебристо-сизую полосу моря. Там, в закатных красках, ждал её порт Уайтхейвен и встреча с фонарниками. С мудрым сэром Марлоу, возле которого отступали все страхи и угрозы. Надежными джентльменами мистером Уоллесом и мистером Галлагером, доказавшими, что любой ценой готовы стоять за доброе дело. И спасительное морское путешествие на корабле фонарников.

Но солнце село. Сгущалась жестокая ночь. А впереди предстояла опасная погоня, пережить которую смогут не все.