Глава 7

Том чуть приоткрыл входную дверь и прислушался.

На улице было тихо. Не было слышно ударов мотыги мистера Венритаса – должно быть, он закончил работу. Только где-то вдали звучало некое подобие музыки. Кто-то очень неумело мучил фортепианные клавиши, пытаясь наиграть «Венгерскую рапсодию» Листа.

Том осторожно выглянул за дверь.

И тут же рядом с его головой о косяк разбилась бутылка.

– В-о-о-о-о-о-н! – истерично завопил кто-то с улицы.

Голос был настолько безумен, что невозможно было понять, принадлежит он женщине или мужчине.

Том захлопнул дверь, закрыл замок, задвинул засов и прижался к двери спиной.

Ну и что теперь делать?

Улица была небезопасна.

Но Тому нужно было выйти из дома.

Просто необходимо!

Пробежав через прихожую и кухню, Том выглянул в сад.

На первый взгляд там никого не было. Но за кустами и клумбами, что холил и лелеял дядя Боб, мог запросто укрыться взвод солдат.

Том быстро глянул по сторонам, прикидывая, чем можно вооружиться.

На кухне было множество колющих и рубящих инструментов из богатого арсенала тети Мэгги. А за дверью стоял ящик с садовыми инструментами дяди Боба, среди которых имелось немало таких, которые пришлись бы по вкусу профессиональному инквизитору.

Но после недолгого размышления Том решил, что не станет ничего из этого брать. Все равно он не сможет воткнуть нож человеку в живот или ударить его по голове молотком для отбивания мяса. Даже если от этого будет зависеть его жизнь, он скорее попробует убежать, нежели начнет активно обороняться.

Том много раз видел, как это случается в кино. И кровавые сцены насилия не вызывали у него отвращения. Потому что он знал, что все это не по-настоящему. Но он не мог даже представить себе, как бы это могло произойти на самом деле с ним…

Вот он сжимает в кулаке рукоятку ножа, вот отводит руку назад, еще крепче сжимает рукоятку и с силой бросает руку с ножом вперед, туда, где находится воображаемый противник…

И…

После этого перед его внутренним взором все плыло, как будто он терял сознание…

Пальцы немели и разжимались…

Нож падал на землю…

Лезвие тихо звякало о брусчатку…

Почему именно о брусчатку?

Всякий раз, когда Том пытался прокрутить в голове подобную ситуацию, оказывалось, что он стоит на брусчатке. Не на асфальте, не на земле, не на гравии и даже не на каменных плитах – именно на брусчатке!

Брусчатка не давала Тому покоя. Как будто именно в ней заключался какой-то тайный смысл. Хотя это было всего лишь игрой воображения. И не более того.

Но ведь и не менее.

Том знал, на какие чудеса способно воображение, если уметь им правильно пользоваться.

В последний момент, уже выходя за дверь, Том взял с подоконника небольшой резиновый мячик – дядя Боб мял его в руке, когда у него ныли суставы пальцев, – просто чтобы что-то держать в руке. Это придавало уверенности.

В саду никто не прятался.

Прижимаясь спиной к глухой стене, Том начал пробираться между ней и живой изгородью. Заботиться приходилось главным образом о том, чтобы ветки туи не поцарапали лицо и не выкололи глаза.

Добравшись до угла дома, Том присел на корточки и осторожно выглянул в палисадник.

Вдоль невысокого заборчика росли три розовых куста, посаженные тетей Мэгги, – три объекта вечных насмешек дяди Боба, уверенного в том, что даже крошечный клочок земли между домом и мостовой можно было бы использовать более продуктивно.

Сквозь ветки розовых кустов Тому удалось рассмотреть человека, сидящего прямо на проезжей части. По всей видимости, это и был тот, кто кинул в него бутылку.

В окне дома напротив появилась неуемная миссис Уотс.

– Убирайся отсюда, чертов китаеза! – истошно завопила она, по пояс свесившись через подоконник. – Чтобы духу твоего здесь больше не было!

«И что это она так взъелась на китайцев?» – удивленно подумал Том.

Прежде миссис Уотс никогда ни о ком дурно не отзывалась.

Агрессор, находившийся внизу, что-то невнятно прокричал и запустил в миссис Уотс бутылку, которая разбилась о раскрытую ставню.

– Ах ты проклятый маленький китаеза! Ну погоди у меня!

Погрозив сухим кулачком, миссис Уотс скрылась в глубине дома.

Снизу раздался победный смех.

Но что-то подсказывало Тому, что исчезла миссис Уотс ненадолго.

Том чуть приподнялся и вытянул шею, пытаясь рассмотреть бутылочного террориста. Но густо разросшиеся кусты мешали ему.

Не прошло и двух минут, как миссис Уотс вновь появилась на сцене.

С боевым криком:

– Получай, паскудник! – она метнула вниз огромное бело-голубое кашпо с ручками, в котором стоял горшок, в котором, в свою очередь, рос большущий кактус.

Кашпо и горшок с грохотом разбились о брусчатку. Комья земли полетели в разные стороны. Эффект был как от разорвавшейся мины.

И следует отдать должное меткости миссис Уотс – снаряд угодил точно в то место, где сидел ее противник. Если бы он с обезьяньей ловкостью не отпрыгнул в сторону, расколоться мог и его череп.

Однако его боевой дух не был сломлен.

Прокричав что-то вроде:

– В-о-о-о-о-н!

Или, может быть:

– В-о-о-о-о-т! – он вскинул руку с зажатой в ней бутылкой, которую намеревался метнуть в миссис Уотс.

Том считал себя джентльменом. И как джентльмен он не мог оставить леди в беде. Поэтому он поднялся во весь рост и громко крикнул:

– Эй!

Только сейчас он как следует рассмотрел своего противника.

Это был весьма пожилой мужчина, лет шестидесяти, невысокого роста, тщедушного телосложения, однако с роскошной, рыжей шкиперской бородкой. Такая бородка сама по себе не вырастет – ее требовалось холить и лелеять, используя набор специальных ножничек и гребешков. А вот одет был мужчина странно. На нем был детский матросский костюмчик, который он каким-то образом умудрился на себя натянуть: белая курточка с золотыми пуговками и откидным матросским воротником с синей полоской по краю и такие же белые с синими полосками внизу короткие штанишки, не сошедшиеся на животе, а потому подтянутые ремнем. На ногах белые в синюю полоску гольфики и красные сандалии, а на голове – матросская бескозырка с большим синим помпоном.

Одним словом, вид у незнакомца был исключительно комичный.

Если позабыть о бутылке, что он держал в руке, подобно готовому к бою оружию.

Теперь оружие это было наведено на Тома.

И, судя по зверскому выражению лица, рыжебородый всерьез намеревался пустить его в ход.

Не дожидаясь, когда в него полетит бутылка, Том первым запустил в противника мяч.

Том любил играть в крикет, так что бросок у него вышел отменный. Мяч угодил точно в грудь морячку Папаю.

Вряд ли удар был болезненный, но от неожиданности бородач разинул рот, как будто хотел громко крикнуть: «О-о-о-о!»

Выскользнув из внезапно ослабшей руки, бутылка разбилась об асфальт.

Морячок подпрыгнул так, будто у ног его разорвалась граната.

– Уй-я! – он прижал обе ладони к груди, как будто в нее угодил не мяч, а пуля.

– Пшел вон, китаеза! – заорала сверху миссис Уотс.

Морячок, словно затравленный борзыми лис, метнулся сначала в одну сторону, потом в другую.

На какой-то момент он будто утратил ориентацию в пространстве и был готов то ли упасть на брусчатке и закрыть голову руками, то ли широко взмахнуть руками и воспарить в небо.

В конце концов он подхватил с мостовой свою авоську и, звякая пустыми бутылками, побежал в сторону Грув-роад.

– Молодец, Томми! – миссис Уотс свесилась через подоконник и звонко хлопнула в ладоши, едва не выпав при этом из окна.

– Вы бы поосторожнее, миссис Уотс! – предупредил ее Том.

До его сознания не сразу дошел тот факт, что пожилая леди назвала его по имени! В то время как родные дядя и тетя не узнавали его!

– Вы помните меня, миссис Уотс?

– Еще бы мне тебя не помнить! – всплеснула руками женщина в окне. – Ведь это ты, сорванец, мне витрину крикетным мячом рассадил!

Верно, так оно и было!

Только случилось это лет пятнадцать тому назад.

Том взял велосипед, стоявший под навесом возле стены, перенес его через ограду и поставил на дорожку.

– Как дела, Томми?

Миссис Уотс успокоилась, легла грудью на подоконник и явно была настроена поболтать.

– Неплохо, миссис Уотс.

Том перешагнул через ограду и взял велосипед за руль.

– Куда собрался?

– К доктору Робертсу.

– Доктор Робертс… – судя по выражению лица миссис Уотс, она старалась, но никак не могла вспомнить человека с таким именем. – Он живет на Чепел-лейн?

– Нет, на Шекспир-стрит.

Том выкатил велосипед на дорогу.

Вся проезжая часть и тротуар напротив были засыпаны побитыми и поломанными вещами, что повыбрасывала из окон миссис Уотс, а также разрозненными предметами женского гардероба, от которых она тоже решила избавиться.

– Не помню такого, – покачала головой миссис Уотс. – Он недавно приехал в город?

Том на секунду задумался.

Доктор Робертс появился в городе вскоре после того, как Том переехал жить к мистеру и миссис Шепард. То есть почти одновременно с ним. Прежде Тому не приходила в голову мысль о том, что это ведь могло быть и не простым совпадением. Доктор Робертс никогда не скрывал, что из всех своих пациентов он особо выделяет Тома Шепарда.

– А он часом не китаеза? – не дождавшись ответа на предыдущий вопрос, задала новый миссис Уотс.

– Нет, – улыбнулся Том.

– Это хорошо! – одобрительно кивнула старая леди. – А то в последнее время ну просто прохода нет от этих китаез!

– Я не встречал в городе китайцев, – возразил Том.

– Это потому, что они умело прикидываются англичанами! – назидательным тоном произнесла миссис Уотс. – Или немцами. Бывает, что индусами. Для того чтобы китаезу разглядеть, нужно зреть в самый корень! В самую его китаезскую душу заглянуть!..

Том решил перевести разговор на другую тему:

– Зачем вы выбрасываете вещи из окна, миссис Уотс?

– Да потому что они все сделаны в Китае!

– Сейчас многие вещи делают в Китае.

– А ты знаешь, чем опасны вещи из Китая?

– Нет.

– А я вот только сегодня прочитала в «Сан», что китайцы используют ядовитые красители! А еще в их товарах содержатся свинец, асбест и полоний! И радиация у них повышенная! Поэтому тот, кто пользуется китайскими вещами, сам роет себе могилу! Запомни это, Томми!.. Твой велосипед часом не из Китая?

– Не знаю.

Том посмотрел на расколотую фигурку гвардейца в красном мундире, сделанную не иначе как тоже в Китае.

– Выясни, Томми! Непременно выясни! – строго погрозила ему пальцем пожилая леди. – А то ведь сам после жалеть будешь! Да только поздно «Боржоми» пить, когда почки отвалились!

– Что такое «Боржоми»? – удивленно спросил Том, никогда прежде не слышавший такой присказки.

– Что-то вроде бренди, – непринужденно взмахнула кистью руки миссис Уотс. – Только покрепче.

– Ну, я поеду, – Том перекинул ногу через велосипедную раму.

– Удачи тебе, Томми! – помахала ему рукой миссис Уотс.

– Вы все же будьте поаккуратнее, миссис Уотс, – посоветовал ей на прощание Том.

– Вот в чем меня никто и никогда не мог упрекнуть, так это в неаккуратности! – с вызовом вскинула острый подбородок пожилая леди.

Том улыбнулся, надавил ногой на педаль и сел в седло.

Из всех ненормальных, что он уже повидал сегодня, миссис Уотс была самой нормальной. Ну, или, по крайней мере, казалась такой.