6

– Проходите и занимайте ваши места, – повелительным жестом Симпатир указал на свободные стулья у стола.

Ровно тридцать штук. А что – Глазун с нами не сядет?

Так и есть, дворецкий прошел дальше и занял место за столом. Самый крайний справа, но всё же за учительским столом. И ещё там оставалось крайнее левое место, где находились приборы, но не было человека… Или волшебного создания.

Да-да, именно волшебного создания, потому что за учительским столом находился не только Симпатир и Глазун. Кроме них там ещё были… Но, впрочем, всё по порядку, а то скачу как горная козочка с эпизода на эпизод. Поймите меня правильно – я просто порядком струхнула.

– Вы попали в Академию неслучайно, – сказал Симпатир, когда мы расселись по местам.

Передо мной оказалась пустая тарелка, пустой бокал и пустые вилка, ложка и нож. Пустота такая же, как в желудке. В моем мире я уже заточила бы яичницу с сосисками и пару тостов под кофе, а тут мой желудок начинает недовольно взревывать, как голодный тигр перед козлом Тимуром. Сейчас внутри меня раздалось бурление, как будто в горах Урала произошел небольшой обвал.

Симпатир невольно посмотрел в мою сторону, а я как можно милее улыбнулась. А что мне оставалось делать? Остальные девчонки вряд ли достигли двадцатипятилетнего рубежа, и по сравнению с ними я даже в боевой раскраске выглядела перезрелой теткой. Так что терять нечего, а вот приобрести пару приятных бонусов я бы не отказалась. Если уж попала сюда, так надо поразвлекаться от души.

– Так вот, вы попали в Академию неслучайно, – продолжил Симпатир, когда отголоски обвала в моем желудке утихли. – За каждой из вас наблюдали и следили помощницы-рекрутеры, которые не один день…

– Уарррра! – снова раздалось в моем желудке.

Милая улыбка на этот раз мало помогла, поэтому я покраснела, как помидор на грядке под жарким южным солнцем. А что? У меня желудок не с наперсток – он жрать хочет!

Теперь на меня с укоризной взглянули все, кто находился в зале. Я краснела, улыбалась, и пыталась выглядеть так, будто ничего не произошло. Увы, мне это слабо удавалось, так как бурление внутри ещё давало о себе знать.

– Которые не один день ставили вам плюсы и минусы. Вы все собраны здесь для того, чтобы в будущем стать спутницей одного из монархов нашего мира. Это крайне почетная долж…

– Турум-бум-бум, ту-ту-ру-бу-ру-бум! – пропел мой желудок.

Я едва не сорвалась с низкого старта, чтобы подбежать к площадке и провалиться сквозь пол. Было одновременно и стыдно за свой организм, и весело. Такое веселье появляется, когда выпьешь пару бокалов шампанского и пускаешься в отчаянный пляс на безмной вечеринке «кому за тридцать».

Симпатир укоризненно покачал головой и взмахнул платком. Красивым, алым платком. Вроде бы даже шелковым, хотя из-за расстояния плохо разбиралась ткань. Почему все они махали платками, может, это у них фишка такая?

На моей пустой тарелке появился банан. Желтый такой, упругий на первый взгляд, на ощупь такой же.

– Съешьте банан, пожалуйста, а то из-за вашего грохота я собственных мыслей не слышу, – мягко улыбнулся Симпатир.

 В этот момент я была готова не только провалиться сквозь пол, а ещё и умереть со стыда. На меня уставились все студентки и весь педагогический состав. Даже такса Титан выглядывала из-под стола и издевательски подмигивала.

И в то же время веселая злость тоже присутствовала, как будто на вечеринке махнула ещё два бокала и теперь оглядывала зал в поисках жертвы на ночь. Ой, не смотрите с такой укоризной – я свободная женщина и выбираюсь на такие вечеринки раз в полгода.

А между тем, внимание ко мне не ослабевало, а рыки из желудка походили на рев реактивного самолета. Я демонстративно взяла банан, очистила от кожуры и тут же его схрямкала. С удовлетворением заметила, как Джулия сглотнула слюну. Видимо, тоже голодная, но её-то не угостили. Мелочь, а приятно.

– Я могу продолжать? – осведомился Симпатир.

Я кивнула. Меня уже распирало от смеха, когда заметила недовольство на лицах присутствующих. Стыд пропал вместе с урчанием желудка. Внутри зрела мысль: «А что? Не виноватая я – вы сами меня похитили!» Уголки рта Агапы подергивались от смеха. Я подмигнула ей в ответ, и она не смогла удержаться от улыбки. Хоть кто-то меня понимает.

Прорвемся!

– Дорогие новички, сейчас объясняю исключительно для вас. Так вот, это крайне почетная должность – быть женой монарха. Из трех выпускниц только одна будет удостоена такого звания. Мы здесь обучаем женщин искусству быть королевой. Это нелегкая работа и вам предстоит много узнать. Ведь каждая королева должна суметь заменить собой кухарку на кухне во время военных действий, но мало какая кухарка сможет заменить королеву на троне.

Плюшки-ватрушки, такого пафоса я не слышала со времен предвыборной компании на должность президента. В то время кандидаты прямо-таки соревновались в высокопарности слога и умении красиво перекричать друг друга.

– У нас четыре курса. Сначала вы носите розовые мантии, на втором курсе для вас будут созданы пурпурные, на третьем – фиолетовые, а на самом последнем курсе вы будете обязаны носить белые, как символ чистоты и непорочности, – говорил Симпатир.

У меня невольно вырвался смешок. Да уж, я-то реально символ чистоты и непорочности. Не скажу, что такая уж матерщинница, но умею всего за минуту объяснить грузчикам, что от них требуется, используя из нормальных слов только союзы. Ну, а посиделки с подругами хоть и проходят редко, но зато какие мы там песни душевные поем… С мужем не сложилось, это да, но и непорочной себя считать после неудачного замужества как-то не с руки.

Симпатир сверкнул в мою сторону глазами, мол, сейчас-то что? Я сделала вид, что подавилась, закашлялась и показала Джулии, которая сидела рядом, похлопать меня по спине. Эта зараза не упустила своего шанса и от сильного шлепка я едва не выплюнула недавно съеденный банан. Наградив её хмурым взглядом, я повернулась обратно к Симпатиру. Кивнула.

– Чтобы вы оказались в одинаковом положении, то есть начали своё обучение с белого листа, мы приготовили для вас лимонад в кубках поступления. Выпейте по глотку и с этого момента вы будете считаться официально поступившими, – Симпатир снова взмахнул платком.

Кубки перед первокурсницами наполнились зеленоватой жидкостью. Ого, эта жидкость даже пахла «Тархуном». Неужели опять фокусы? Я храбро взяла кубок и сделала глоток.

Пузырьки газа ударили в нос, и появилось такое сногсшибательное ощущение, будто я… Плюшки-ватрушки, что со мной происходит?

7

Я взмахнула рукой, и она поднялась с такой легкостью, будто ничего не весила. Даже привычного хруста в плече не было слышно.

А ещё исчез шрам на тыльной стороне ладони, возникший девятого мая позапрошлого года, когда мы с девчонками гей-парад разгоняли. Я ничего не имею против любителей однополых браков, если они не выставляют свою ненормальность напоказ. В этот день размалеванные мальчишки и девчонки понесли свой радужный флаг и радужные ленточки к Вечному огню. Мужчины отводили взгляды, вроде как нельзя бить гомиков, пока они не совершали противоправных действий. Ой, не смотрите так. Подумаешь, назвала гомиков гомиками – они же у нормальных баб мужиков отбивают, так что икать я хотела на всю толерантность.

Ветераны плевались, полиция бездействовала, а мы с соседкой Ленкой Соколовой уже успели опрокинуть по сто грамм фронтовых под гречневую кашу. Ну, мы и кликнули клич, другие девчонки поддержали, и началась охота на сексменьшинства. Ветераны улюлюкали, полиция подначивала, а сломленные противники бежали со страшной скоростью даже на каблуках. Я тогда запнулась и упала на заколку одного из заводил. Это была единственная кровь с нашей стороны. Зато и победа была безоговорочная, прямо как в сорок пятом.

И кроме шрама ещё прибавилось несколько бонусов – подтянулась и посветлела кожа, грудь поднялась и заняла то самое место, где она должна быть, а уж какой упругой стала попа… И ушел жир с боков! Вы не представляете, выпила всего лишь один глоток, а помолодела лет на десять-пятнадцать. Я даже посмотрелась в блестящую поверхность тарелки – оттуда выглядывала симпатичная мордашка молоденькой девчонки.

Ой, плюшки-ватрушки, это же я! Я, которая последний раз так шикарно выглядела на выпускном в институте! Я до свадьбы и развода! Это же я, которая была уже не взрослой теткой, а молодой и очаровательной студенткой! Ух, меня сейчас прямо-таки разорвет от чувств.

А что будет, если ещё отхлебнуть этого эликсира молодости? Я потянулась за кубком, но зеленая жидкость исчезла точно также, как и появилась. Жаль, если бы получилось слямзить и узнать рецепт, то я бы озолотилась на продаже этого чудо-напитка.

Кстати, «Тархун» помог не только мне – другие девушки тоже помолодели и похорошели. Даже Джулия перестала быть похожей на грымзу… по крайней мере до тех пор, пока не открыла рот.

– Мда, глядя на тебя, могу сказать, что слухи о русских красавицах сильно преувеличены, – сказала она с язвительной усмешкой.

– Зато ты являешься прямым доказательством, подтверждающим слухи об американской беспардонности и тупизне, – очаровательно улыбнулась я в ответ.

 Мы бы ещё долго шипели друг на друга, как два плевка на раскаленной полосе металла, но снова раздался голос Симпатира:

– Прекрасно, все новички сейчас перешли в тот возраст, когда им было восемнадцать лет. Это необходимое условие нашей Академии – быть молодыми и красивыми, чтобы к выпуску у монархов был самый трудный выбор. Сейчас же позвольте представить наш педагогический состав, а после приступим к еде… Пока снова у кого-то на зарычал живот.

Я с вызовом взглянула в ответ – это вполне естественные реакции, и их нечего стеснятся. В конце концов, я же не испустила газы! Всего лишь не справилась с урчанием в животе.

Первой встала…

Вы не поверите – первой встала именно та старушка, которая и спровоцировала моё попадание сюда. Только теперь она уже не горбилась, а была прямой, как спица, и такой же худой. На черной мантии поблескивали серебряные звезды, и казалось, что преподавательница надела на себя кусок ночного неба. Макушку венчала черная же шапочка, похожая на поварской колпак.

– Графиня Глистана Сухопаридзе будет отвечать за улучшение ваших поварских навыков и за обучение приготовлению колдовских зелий.

– Я рада приветствовать новичков в нашей Академии, – проскрипела старушка, и задержала взгляд на мне.

Я шмыгнула носом и покачала головой, не одобряя её поступок с пергаментом и моей подписью кровью. Слабая пародия на улыбку возникла на её губах, которые стежками морщин были пришиты к белой коже лица. Она приветственно кивнула и села на своё место, будто кусочек ночи уменьшился в объеме.

– Маркиза Ежина Колючкаускас будет обучать вас плести заклинания, которые пригодятся в домашних делах, а также отвечает за улучшение ваших швейных навыков. Вдруг у короля мантия прохудится – вряд ли кому он доверит штопку своего королевского атрибута, – проговорил Симпатир.

– Не улыбайтесь. Жизнь короля не так уж легка и безопасна – любой портной оставит отравленный кончик иглы в месте заплатки и всё… вдове можно будет заказывать шикарные похороны для безвременно ушедшего мужа, – высокомерно проговорила женщина с прической а-ля «взрыв на макаронной фабрике».

Разноцветные волосы торчали в разные стороны, из-за этого прическа напоминала ощетинившегося ежа и голову испугавшегося панка одновременно. Маркиза не была такой же худой, как предыдущая преподавательница, но и у неё была своя отличительная черта – заостренные уши сигнализировали о том, что перед нами либо поклонница Толкиена, либо настоящий эльф.

– А если королева оставит отравленный кончик? – вырвалось у меня.

А что? Любопытно же.

– Наши выпускницы не такие, – кисло улыбнулась Ежина, так ещё улыбаются, когда во рту спрятана половинка лимона. – За триста лет существования Академии ни один монарх не получил удар в спину от своей спутницы жизни.

– У вас несчастные случае на стройке были? – вспомнилась мне фраза из «Приключений Шурика». – Будут.

Лицо Ежины сморщилось, будто сейчас она проглотила спрятанную половинку лимона: